~~**~~**~~

Гарри ни разу больше не заговорил об этом, но Снейп ни о чем не забыл. Последнюю неделю каникул Гарри провел у Уизли. Снейп с нетерпением ждал той минуты, когда кровать, наконец, окажется полностью в его распоряжении, но, получив желаемое, обнаружил, что никак не может уснуть. Стоило мальчику вернуться, и бессонница прошла сама собой, хоть зельевар и ни за что не хотел признавать, что именно пустая постель была ее причиной. После возвращения Гарри бросился в омут второго курса — курса, оказавшегося столь богатым событиями.

Никто больше не удивлялся, когда Гарри выскакивал из-за стола, заметив, что Снейп уже покончил с трапезой. Как правило, сразу после ужина они уходили в подземелья. Правда, иногда Гарри проводил вечера в гриффиндорской башне вместе с друзьями, но на ночь всегда возвращался домой — обычно перед отбоем. Он мог и задержаться, если гриффиндорская квиддичная команда праздновала победу в матче, но в этом случае Снейп извинял его задержку.

Гарри подрос. Теперь он был Снейпу по грудь. Правда мальчик куда больше времени уделял квиддичу, а не урокам, но, в конце концов, большая часть студентов поступает именно так.

Однажды Снейп проснулся под утро и понял, что причиной тому три неоспоримых вещи.

Во-первых, Гарри медленно терся о его ногу. Во-вторых, на сей раз мальчик не спал. Он крепко сжимал руку Снейпа и приподнимал голову, следя за мужчиной, прежде чем вновь прижаться к нему и медленно отстраниться.

Снейп напрягся, но не пошевелился.Сказать мальчику, чтобы тот немедленно прекратил? Он вполне понимал и извинял подобные действия, когда тело, побуждаемое неуправляемыми мальчишечьими гормонами, движется неосознанно. Но сейчас это было сознательно. Абсолютно сознательно.

Третьей же причиной было то, что член Снейпа наливался — быстро и неотвратимо. Именно это, больше, чем все рациональные объяснения, заставило мужчину лежать неподвижно. Руки Гарри напряглись, лохматая голова сильнее вдавилась в подушку, бедра задергались чаще. Худенькое тело задрожало и обмякло. Мальчик так и не произнес ни звука.

Когда Гарри облегченно вздохнул, пришла очередь Снейпа затаить дыхание. Оставалось лишь надеяться, что мальчик достаточно быстро уснет и даст Снейпу разобраться с возникшей проблемой. Но Гарри снова прижался к нему; тонкое одеяло сдвинулось, добавив ощущений и без того возбужденному члену Снейпа, и мужчина с трудом сдержал стон.

Снейп внезапно почувствовал, как рука мальчика — не больше, не меньше! — пробирается под рубашку и лезет ему в трусы. Вырвавшись из захвата цепких пальцев Гарри, мужчина резко сел. Глаза мальчика сияли — Снейп мог разобрать это даже в предутреннем полумраке.

— Нет, Гарри, — твердо сказал он, отодвигаясь на край кровати и изо всех сил пытаясь совладать со сбитым дыханием. Возбуждение достигло болезненной стадии. Но мальчик придвинулся ближе к нему и прижался ногой к ягодицам Снейпа.

— Ты знаешь, чего я хочу, — прошептал Гарри.

— Я не стану этого делать. Я не могу. Ты еще слишком мал, а я — слишком стар для этого.

Гарри обнял его за талию:

— Но мы женаты.

— Лишь для того, чтобы защитить тебя.

Мальчик вздохнул: — Но мы спим вместе.

Снейп взъерошил волосы мальчика: — И все-таки... не стоит этого делать. Ты вырастешь и...

Руки на его талии напряглись, Гарри уткнулся носом ему в плечо: — Нет, Северус, нет.

Снейп потряс головой, стараясь избавиться от все нарастающего возбуждения, но тут губы мальчика прижались к его плечу, потом спустились к шее: — Просто дай мне прикоснуться к тебе. Ну пожалуйста... — Гарри приподнялся на руках, чуть наклонился и потерся гладкой щекой о щетину на лице Снейпа.

Снейп понимал, что все это неправильно, что он должен воспротивиться, но не смог этого сделать. В конце концов, он тоже устал от борьбы.

Мужчина повернулся к мальчику лицом, позволяя неумелым губам прижаться к его рту. Губы были такие мягкие — самые мягкие из тех, что когда-либо касались его, и, пожалуй, самые чувствительные. Гарри скользил губами по его рту, изучал его, и Снейп позволил это.

— Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь, — тихо прошептал мужчина прямо в маленький рот.

— Ты уже дал, — выдохнул Гарри, обнимая Снейпа за шею и укладывая на постель. — Я всегда хотел, чтобы кто-нибудь хоть раз прикоснулся ко мне ласково. А ты это делал. И я хочу трогать кого-нибудь. Нет, я хочу трогать тебя, — рука мальчика скользнула по бедру мужчины, поближе к не желающей слышать никаких разумных объяснений возбужденной плоти. Медленно, словно каждую секунду ожидая, что его остановят, Гарри принялся задирать ночную рубашку мужчины — к коленям, к бедрам... Теперь ничто не скрывало торчащий из трусов член.

— Когда он у меня так поднимается, я его глажу — иначе не пройдет, — пальцы Гарри скользнули за резинку трусов, запутались в густых лобковых волосах, нежно потянули. Волосы были куда грубее, чем у мальчика, на теле которого уже начала появляться растительность.

— Я старше тебя и, надеюсь, лучше умею себя контролировать, –выдохнул Снейп в ответ. Да о каком контроле можно говорить, когда член предательски вздымается вверх, а в крови бурлит возбуждение.

— Но тереться о тебя намного приятнее, — продолжил мальчик, не поднимая головы с плеча Снейпа. — Я это обычно делаю утром, пока ты еще не проснулся, — теперь голос мальчика звучал сипло. — И когда я трусь об тебя, у тебя иногда встает. Я... я уже трогал тебя раньше. И... и иногда ты к-кончал.

— Это просто... — черт, ну почему голос так дрожит?! — просто гормоны. Мы с тобой говорили об этом.

Гарри прижался настолько близко, что Снейп чувствовал его возбуждение.

— Мне так нравится, когда ты кончаешь. Ты иногда стонешь при этом «Гарри», — нахальные пальцы продвинулись чуть дальше, слегка потерли основание члена. — Разве у тебя нет гормонов?

— Есть, конечно! — рявкнул Снейп, сумевший наконец отодвинуться. — Но секс — это не просто гормоны, это и определенная связь...

Черт, ну надо ж такое ляпнуть! Гарри немедленно просиял: — Но она же у нас есть! Ты что, не помнишь, что ты сделал эту штуку с моей магией, когда мы только поженились? — и прижался губами ко рту Снейпа. Мужчина уже привык, что Гарри целует его перед сном, но в этом поцелуе не было ничего целомудренного — в нем слились жар и неуверенность, соблазнение и любопытство. Снейп сдался раньше, чем начал борьбу.

Гарри был явно удивлен, но сумел обратить капитуляцию мужа себе на пользу. Снейп позволил уложить себе на кровать. Голова шла кругом от стонов, вылетающих изо рта мальчика, тот обнял Северуса за шею, потом запустил пальцы в волосы на затылке. Снейп пробежался губами по изящно очерченной нижней челюсти — мальчик застонал еще громче, — облизал маленькое ухо, потом провел языком за ухом, возле линии черных волос.

Гарри попытался обвить его ногами, но Снейп нежно придавил бедро мальчика. Гарри, почувствовав, как пальцы мужа коснулись его паха, застыл.

— Нет, я тоже хочу тебя потрогать, — выдохнул он, неосознанно вжимаясь в ладонь Снейпа — большую, ласковую, накрывающую и возбужденный член, и маленькие яички, поглаживающую пах сквозь ткань белых трусиков. Снейп просунул руку внутрь и зарычал, услышав, как громко ахнул мальчик. Какой же он маленький, хрупкий сейчас; как приятно, когда его голова прижимается к твоей руке, а босые ножки упираются в твои голени...

Подобрав маленькие яички, Снейп прижал их к ближе к основанию. Редкие волоски, уже появившиеся в паху мальчика, кололи двигающуюся вверх-вниз руку мужчины. Гарри извивался и громко стонал. Глаза мальчика были зажмурены, голова металась по одеялу...

Снейп уже знал, насколько Гарри красив, когда кончает — видел это в одну из бессонных ночей, когда обуреваемый гормонами мальчик неосознанно терся во сне о лежащего рядом человека.

Гарри со свистом выдохнул, широко открыл рот, точно не в силах вдохнуть, вздрогнул и обмяк. Даже не обладая даром предвиденья, Снейп мог предсказать, что обрек на вечное проклятие не только себя, но и это прекрасное создание, но сейчас это его совершенно не беспокоило. Что ему сожаление, которое навалится позже, что чувство вины, которое непременно придет, — ведь сейчас мальчик смотрит на него с озорной улыбкой, и удовлетворение, написанное на его лице, делает эту улыбку еще краше.

— Я же говорил тебе, что это здорово, — пробормотал Гарри, все еще толкая бедрами в стиснутую вокруг быстро опадающего члена руку. Снейп медленно разжал ладонь и вытер перепачканную руку о трусики мальчика. Его собственное болезненное возбуждение никуда не делось.

— Но мне все равно хочется тебя потрогать, — Гарри обхватил Снейпа рукой за шею и подтянулся вверх, почти касаясь лицом его лица. Теперь Снейп мог видеть лишь широко открытые зеленые глаза, в которых плескалось потрясение от только что открывшегося знания.

Мальчик прижался сомкнутыми губами ко рту Снейпа — так же, как он целовал обычно мужа перед сном, и пробормотал, не углубляя поцелуй: — Целоваться — это тоже здорово. Никогда бы не подумал, что настолько, — потом медленно просунул вторую руку между бедрами мужчины: — Ты всюду обалденный.

— Ты не должен... — ну конечно, голос дрожит, точно хвост у зайца. Да что же за напасть такая!

— Не дури, Северус, — Гарри поплотнее прижался к его рту и снова заерзал. Даже сквозь два слоя одежды это приносило удовольствие. — Нам еще столько всего нужно сделать, — мальчик задвигался ритмичнее, осязая, изучая покрытые тканью ночной рубашки формы.

Снейп, чувствуя себя дамой викторианской эпохи, уступающей требованиям терпеливо уговаривающего мужа, снова задрал ночнушку. Глаза Гарри раскрылись до невозможности. Мальчик, повторяя движение мужа, засунул руку ему в трусы.

Снейп тяжело откинулся на спину. Интересно, что случится прежде — он будет проклят или сойдет с ума от неуверенных прикосновений мальчика?

— Так правильно? — тихо спросил Гарри. — Просто угол...

— Сожми руку, — распорядился мужчина. — Вот так, сильнее. А теперь дай мне просто двигаться самому, — Снейп накрыл нежную ладошку своей ладонью, чуть изменил угол, и начал двигаться. Несколько сильных толчков — и он взорвался в оргазме. Гарри, удивленно ахнув, разжал пальцы, но мужчина снова стиснул руку мальчика вокруг своего члена. Гарри, поняв, что от него требуется, двигал рукой до тех пор, пока последняя капля спермы не выплеснулась наружу.

Глядя на удовлетворенное лицо мальчика, можно было подумать, что он первый человек в мире, открывший для себя радости секса. Гарри стащил с себя футболку и принялся стирать следы семени с живота мужчины. У Снейпа защемило сердце, когда он увидел, насколько осторожно и сосредоточенно действует мальчик.

— Ну что мне с тобой делать, — утомленно сказал он, приподнимая двумя пальцами подбородок Гарри.

— То, что ты только что делал, — улыбнулся мальчик в ответ. — И многое другое, — и настороженно осведомился: — Ты ведь не собираешься опять со мной спорить?

Снейп заметил, что в мальчике вновь взыграл бойцовский дух. В конце концов, эти интонации были ему слишком хорошо знакомы. И, кроме того, он всегда знал, когда битва проиграна напрочь.

— Это ни к чему хорошему не приведет.

Вместо ответа Гарри крепко обнял Снейпа за шею: — Мы давным-давно должны были это сделать, — крепкая рука поддержала соскальзывающего мальчика. — Ну ничего, теперь мы все наверстаем.

Гарри соскользнул с мужа и бессильно растянулся на кровати, раскинув руки и ноги. Снейп взглянул на голую грудь мальчика, потом на валяющуюся на постели скомканную футболку. Гарри, заметив взгляд мужчины, вздохнул, встал с кровати и направился в ванную, где стояла корзина для грязного белья.

Снейп воспользовался подвернувшейся возможностью, чтобы хоть как-то взять себя в руки, надеясь, что природная скромность возьмет свое, стоит ему почувствовать успокаивающее прикосновение ночной рубашки. И конечно именно в эту минуту Гарри вернулся из ванной и улегся в постель.

— Разве у тебя нет другой футболки? — спросил Снейп, глядя, как мальчик, все еще в одних трусиках, забирается под одеяло.

— Вагон. Но можно, я сегодня так посплю? — Гарри взбил подушку кулаком. — Так здорово всей кожей чувствовать, — он придвинулся ближе к Снейпу. — Можно, а?.. только сегодня, — и подергал мужчину за рубашку. Снейп позволил стянуть с себя ночнушку и снова улегся в разворошенную постель, Гарри всей грудью прижался к его боку.

Северус внутренне согласился, что это здорово — всей кожей чувствовать близость мальчика. Рука Гарри удобно легла на его грудь, зарывшись в черные волосы.

Нужно ли говорить, что с той ночи они спали только нагишом? Летом они вновь сняли бунгало на побережье и провели там целый месяц. На этот раз они почти не общались с соседями, посвящая все свое время друг другу. В процессе их взаимного изучения выяснилось, что Гарри безумно нравится сидеть между раздвинутыми ногами Снейпа, прижимаясь спиной к его груди и обхватив шею мужа руками, пока Снейп ласкает его.

Снейп не пытался противиться плотским требованиям мальчика, не требовал, чтобы они вновь вернулись к прежним отношениям. Он никогда не считал себя человеком со сверхразвитым либидо, но чувствовал себя необычно счастливым, когда Гарри, набирающийся опыта с каждым днем, прикасался к нему. Правда, Гарри никак не мог понять, почему Снейпу не нужна столь частая мастурбация.

— Но ведь это же так здорово, — повторял Гарри в тех достаточно частых случаях, когда Северус просто лежал рядом с ним, не позволяя отплатить ему ответной любезностью за удовольствие, щедро доставленное мальчику.

— Поймешь, когда время придет, ненасытный ты мальчишка, — бурчал Снейп в ответ.

Они не позволяли себе ничего кроме поцелуев и взаимной мастурбации, зато этим, как и предвидел Гарри, занимались очень часто. Снейп успокоил свою совесть клятвой, что он не лишит мальчика девственности, несмотря на то, что невинность Гарри осталась в прошлом. Человека, тянувшегося к Снейпу за наслаждением, глядящего на него знающими глазами, трудно было назвать невинным.

Гарри рос как на дрожжах, расцветая от свежего воздуха и солнечного света. День рождения мальчика они отпраздновали в своей излюбленной позе: сидя лицом друг к другу, тесно прижимаясь: ноги Гарри обвивают ноги Снейпа, а члены почти соприкасаются, так, что Снейп способен обхватить ладонью и свою напряженную плоть и плоть мальчика и ласкать их одновременно.

Они часто обменивались поцелуями — иногда легкими и невинными, иногда требовательными и жаждущими.

Снейп позволил мальчику провести последнюю неделю каникул у друзей, старательно гоня от себя мысль о том, насколько пусто будет в его комнатах, когда Гарри уедет.

В ночь перед тем, как Гарри предстояло очутиться в окружении заботы семьи Уизли, они легли спать в обычное время. Когда Гарри, на котором были лишь трусики, вышел из ванной, Снейп оторвался от книги, которую читал перед сном, и внимательно осмотрел мальчика. Уже оформившиеся мускулы выделялись под загорелой кожей.

Гарри улегся рядом и посмотрел на Северуса, словно ожидая, что тот скажет что-то. Не дождавшись, мальчик вздохнул и положил руку на голую грудь Снейпа — так он обычно поступал, собираясь спать. Но секундой позже рука заскользила по телу, спустилась вниз и закружила вокруг резинки трусов, не забираясь внутрь.

— Ты будешь по мне скучать, правда?

Снейп промычал в ответ что-то неразборчивое.

Гарри слегка подразнил скрытый в трусах член: — А по-моему, будешь, — прикосновения стали более настойчивыми.

— И по чему же мне скучать, ребенок? По твоему сговору с домовиками, чтобы они не позволяли мне работать в лаборатории допоздна?

Рука, скользящая по его телу, замерла, но только на секунду. Тело Снейпа начало реагировать на ласки — с тех пор, как Гарри узнал, что именно ему нравится, бороться с возбуждением стало достаточно сложно. Мальчик как ни в чем не бывало возразил: — Ну, на той неделе в лаборатории действительно было сыро, поэтому тебе и пришлось безвылазно сидеть здесь.

— Или по тому, что ты каждое лето тащишь мою престарелую задницу на это чертово побережье, где повсюду песок? — продолжил Снейп, откладывая книгу в сторону. Гарри слегка поджал губы — верный признак того, что он обдумывает ответ.

Снейп приобнял мальчика за плечи и слегка расставил ноги, давая Гарри лучший доступ: — А может, по твоей постоянной... — потом закинул ногу поверх ног мальчика, притягивая его бедра ближе, — беспрестанной... — одним движением, отточенным практикой, стянул с мальчика белые трусики, — озабоченности?

— А все-таки будешь, я точно знаю, — расхохотался Гарри, в свою очередь стащив со Снейпа трусы и быстро возвращаясь в прежнюю позицию. Мужчина прижался ближе. Никто из них не был еще по-настоящему возбужден, но к этому все быстро шло. Гарри наклонился, чтобы поцеловать мужа, и Снейп перевернулся так, что теперь Гарри оказался сверху, — ведь больше всего мальчик любил тереться о него, чувствуя, как наливается член мужа под его бедрами.

Правда, Гарри нравилось не только это. Мальчик, например, очень любил целовать шею Снейпа, лаская губами именно те точки, прикосновение к которым заставляло мужчину стонать. Гарри старательно запомнил каждую из них — на уроках он был далеко не так старателен! — и сейчас пробовал их на вкус, не прекращая двигаться.

Еще мальчик любил посасывать соски мужа, причем ни одно заклятье он не накладывал с такой сосредоточенностью. Снейп лежал на спине, чувствуя, как возбуждение охватывает его целиком. Узкие бедра медленно двигались, плотно прижимаясь к его паху. Теперь Гарри всегда двигался под правильным углом — количество практики пошло мальчику на пользу. Снейп, услышав, что Гарри затаил дыхание, взглянул на своего юного любовника — знаменитые зеленые глаза прикрыты, голова откинута назад, тело выгнулось от наслаждения...

Мужчина провел руками по влажной от пота спине мальчика, спустился к упругой заднице, прижимая ближе. Мальчик простонал что-то и задрожал, кончив на живот мужа. Ритм движений замедлился, но Гарри все еще двигался, выплескивая последние капли семени из медленно опадающего члена. Потом мальчик открыл глаза и улыбнулся — торжествующе и удовлетворенно одновременно. Снейпу пришло в голову, что так, должно быть, выглядит снитч, когда пальцы ловца смыкаются вокруг него. Мальчик протиснул руку между их телами и обхватил все еще возбужденный член мужчины.

Снейп застонал. Гарри знал все, что ему нравится, знал, с какой силой сжимать член, знал, как — ах! — прижать к возбужденному стволу напряженные яички. Пальцы Гарри быстро стали липкими и влажными от покрывающей их тела спермы, но мальчик не обратил на это внимания, лишь задвигал рукой сильнее, одновременно вжимаясь в лежащее под ним тело.

— Ты... — начал мужчина, но смолк на полуслове, взрываясь в оргазме, выплескиваясь в руку Гарри, заливая своим семенем тело, подарившее ему это восхитительное наслаждение. Как сквозь сон он услышал, что Гарри удовлетворенно вздохнул — мальчик всегда издавал этот звук, когда ему удавалось заставить Снейпа кончить.

Гарри обнял его, дождался, пока он отдышится, а потом встал с постели, пробормотав: — Сейчас вернусь.

Через минуту он действительно вернулся, неся в руках влажное полотенце. Снейп не любил пользоваться очищающими чарами после секса, и Гарри от всей души наслаждался, смывая с их тел следы любовных игр. Закончив, мальчик вновь улегся и прижался к Снейпу голым телом.

— Я буду жутко скучать по тебе, Северус, — сонным голосом пробормотал он.

— Это же всего одна неделя, — ответил Снейп, ероша взмокшие волосы мальчика, и стараясь не вспоминать, какой пустой казалась ему постель прошлым летом, когда Гарри уезжал. А этим летом что будет?

Гарри приоткрыл глаза, чуть приподнялся и легонько провел пальцами по животу мужа: — Знаешь, а я не притронусь к себе, когда буду один.

Снейп нахмурился: — Не глупи. Ну конечно же... — но Гарри уже уснул.

~~**~~**~~

В первый день занятий, прямо перед Праздничным пиром, у Снейпа было великолепное настроение. Призадумавшись, он понял, что просто радуется тому, что сегодня вновь увидит этого непоседливого, раздражающего, несносного мальчишку. Громко скрипнула дверь, и зельевар обернулся — очень вовремя, надо сказать, иначе упомянутый непоседливый мальчишка попросту сбил бы его с ног.

Гарри, неоднократно убеждавшийся в том, что Снейп способен и сам удержаться на ногах и его удержать, обхватил мужа руками и ногами и принялся беспорядочно целовать, пока не вынужден был оторваться, чтобы глотнуть хоть немного воздуха. — Как же я по тебе соскучился, — прошептал он, уткнувшись в шею мужчины.

— Тебя только неделю не было, — усмехнулся Снейп, поддерживая мальчика на весу до тех пор, пока тот сам не решил встать на ноги.

Оказавшись на земле, Гарри вновь прижался к Снейпу: — Я правда ужасно соскучился, — на губах мальчика заиграла соблазняющая улыбка.

— Ребенок, у нас нет времени, — возразил зельевар, подавляя желание погладить ощутимую выпуклость в паху мальчика. — Мы торопимся на пир.

Гарри уткнулся носом в мантию Снейпа и глубоко втянул воздух: — Ты так знакомо пахнешь. Наше мыло, и наш шампунь, и та штука, которую ты мажешь на лицо, когда бреешься.

Мужчина уже не раз видел, как Гарри ощупывает свой подбородок, проверяя, не начала ли появляться щетина. Мальчик ужасно гордился тем, что у него уже есть волосы в подмышках и в паху.

Гарри прижался еще ближе: — Я чуть с ума не сошел.

— Ты хочешь сказать, что ни разу не... — нахмурился Снейп. Нет, он тоже не занимался самоудовлетворением, но лишь потому, что достаточно частые сексуальные игры с Гарри избавили его от подобной необходимости. И, если уж совсем честно, куда приятнее заниматься этим не в одиночку, а с кем-то, кто получает от этого явное удовольствие.

Эта улыбка. Тонкие пальцы, уже поглаживающие его пах. Глаза, полные греховного знания. Губы — влажные, припухшие от его поцелуев. Снейп принял быстрое решение.

— Тогда ложись на диван, — сказал он, хорошо представляя себе, какими взглядами их наградят окружающие, если они опоздают на бал, да еще придут раскрасневшиеся и всклокоченные.

Обрадованный Гарри быстро запрыгнул на диван и опешил, глядя на вставшего перед ним на колени Снейпа. Мужчина распахнул мантию мальчика, расстегнул молнию на брюках, и Гарри, удовлетворенно вздохнув, откинулся на полушки дивана.

Гарри сказал, что от Снейпа пахнет, как всегда. А вот запах самого Гарри немного изменился. От мальчика пахло стиральным порошком, которым миссис Уизли постирала его одежду, да и запах поезда еще не выветрился — и все же это был запах, присущий только Гарри. Напомнив себе, что у них мало времени, Снейп приспустил белоснежные трусики мальчика, высвободив напряженный член с каплей смазки на головке и, совершенно неожиданно для мальчика, взял его целиком в рот.

Раньше они никогда не делали подобного. Гарри просто ахнул от изумления, но сразу же задрожал, заполнив рот Снейпа юным, еще сладковатым на вкус, семенем. Мужчине до безумия захотелось сделать минет взрослому, выросшему Гарри, попробовать на языке тяжелую вязкую субстанцию, но он — уже в который раз — прогнал эти мысли. Когда придет время, Гарри будет много счастливее со своим сверстником. Так что нужно просто наслаждаться прекрасным подарком, который дала ему судьба на ближайшие несколько лет.

Снейп не разжимал рта до тех пор, пока член Гарри не обмяк, прекрасно понимая, что, вздумай он продолжать сосать, мальчик сразу же возбудится по новой. Подняв голову, он заглянул в помутневшие от возбуждения глаза Гарри. Черт бы побрал этот пир — насколько же он не вовремя!

Он неохотно — «Мерлин, да что же это со мной творится?!» — поправил на мальчике одежду, изо всех сил борясь с желанием снова глубоко всосать маленький член, и поставил все еще мало что соображающего Гарри на ноги. На бал они пришли вовремя.

Гарри уселся на свое место за гриффиндорским столом, но то и дело кидал на Снейпа загадочные взгляды. Когда пир закончился, мальчик ушел вместе с другими гриффиндорцами — ведь нужно было и с новичками познакомиться, и с друзьями пообщаться.

Судя по прошлому году, мальчик должен был вернуться поздно. Снейп лег, не дожидаясь его и глупо радуясь, что его одиночество, наконец, подошло к концу. Он уже начинал дремать, когда дверь открылась — во второй раз за сегодняшний вечер. Снейп отложил в сторону книгу, упавшую на грудь и повернулся к Гарри.

Мальчик выглядел... почти робко. Он остановился в дверях и поглядел на Снейпа точь-в-точь так, как смотрел на него, выбравшись из своего чулана, два года назад. Не говоря ни слова и даже не раздевшись, мальчик медленно подошел к своей половине кровати и лег.

Сердце Снейпа сжалось от холодного ужаса. Что ж, в конце концов это должно было случиться. Сейчас Гарри, напуганный неожиданной сексуальной игрой, скажет ему, что перебирается в гриффиндорскую башню. Мужчина с горечью подумал о своих надеждах, что с этой ночи ему уже не придется спать одному.

— Привет, — пробормотал Гарри, по-прежнему робко улыбаясь.

— Привет, — нарочито спокойно ответил мужчина. Нужно вести себя, как подобает взрослому человеку. Гарри заслужил спокойную жизнь с друзьями, с детьми... то есть с ровесниками. В конце концов, именно Снейп всегда убеждал мальчика проводить больше времени с однокурсниками.

Гарри поджал ноги и, так и не поднимая глаз, начал: — То, что мы делали сегодня...

Снейп слегка нахмурился и осторожно спросил: — Да?

— Мы можем снова такое сделать? — выпалил мальчик. Маленькая фигурка напряглась, как струна.

Снейп медленно положил книгу на прикроватную тумбочку и начал: — Насчет этого...

— Что?

— Ты ведь понимаешь, что это лишь из-за того, что мы очень торопились.

— Никогда не думал, что есть что-нибудь приятнее того, когда ты меня ласкаешь, или когда мы ласкаем друг друга, — пробормотал Гарри, пристально разглядывая свои колени. Потом он поднял голову: — Но сегодня было просто потрясающе.

Снейп вдруг понял, что в ближайшее время разговор о переселении мальчика в гриффиндорскую башню не состоится. Стыдясь затопившего его чувства облегчения, он вздохнул: — Я не должен был этого делать.

— Так ты сделал это только для того, чтобы мне стало лучше, так? — вздохнул в ответ Гарри.

— Гарри, — предостерегающе начал мужчина, но Гарри уже повернулся на бок, уткнувшись в подушку и согнув ногу в колене. — Я и так совершенно беспардонно потворствовал твоим желаниям. Когда закончится этот фарс с нашим... браком, было бы хорошо, чтобы ты мог научиться со своим новым любовником чему-нибудь новому.

Гарри поднял голову. Снейп ждал, что мальчик начнет спорить — он всегда спорил, стоило им заговорить о том, что будет, когда мальчик закончит школу, — но Гарри промолчал. «Все изменилось, — твердо сказал себе Снейп. — Он уже вырос».

— И уж раз у нас зашел об этом разговор, я должен тебе еще кое-что сказать, — он запнулся, ожидая реакции Гарри, но тот сделал вид, что страшно занят своими пуговицами. — Для мальчиков в твоем возрасте абсолютно нормально интересоваться другими мальчиками. И даже девочками.

— А ты это делал? — коротко рассмеялся Гарри, пристально вглядываясь в лицо мужа. — В смысле, пробовал когда-нибудь с девочками?

— Ну... нет, вообще-то. Но это не означает, что ты не должен этого делать. И не пытайся увести разговор в сторону. Ты вечно этим занимаешься, если тебе кажется, что тема мне неприятна. Учти, что ничего неприятного для меня в этом нет.

Мальчик слегка насупился: — Хорошо, Северус.

— Я понимаю, что ты испытываешь определенную... лояльность по отношению ко мне, — начал Снейп и сразу же взмахнул рукой, прерывая возможные возражения. Нет никакой нужды сейчас выслушивать бессмысленные заверения в любви. — Я хотел сказать тебе, что вовсе не ожидаю, что ты будешь хранить мне верность. При условии определенной сдержанности у тебя есть полная свобода действий.

Лицо Гарри приняло хорошо знакомое Снейпу бунтарское выражение. Ничего страшного — зато теперь у мальчика есть лазейка на тот случай, когда он захочет пообжиматься с кем-нибудь в квиддичной раздевалке или другом укромном уголке замка.

Но Гарри упрямо спросил: — Это правило работает для нас обоих?

Снейп растерянно заморгал — мальчика что, это беспокоит? — и прибавил: — Ко мне это не относится, — слишком хорошо понимая, что Дамблдор обратился к нему именно из-за этого. Мизантропия Снейпа была известна всем, и это исключало риск нежелательных связей на все время, что Гарри будет под опекой зельевара.

Мужчину преследовало странное ощущение — его пристально изучают, причем изучающий не поторопится поделиться с ним выводами. — Я не стану тебе изменять, — сказал Гарри наконец. Снейп громко фыркнул в ответ.

— Ну разумеется, станешь.

И вновь этот задумчивый взгляд: — Так ты говоришь, что мне можно заниматься сексом с кем-то, кого я не знаю и к кому ничего не испытываю. А вот заниматься с тобой любовью — ни-ни, хоть я и люблю тебя.

У Снейпа отвисла челюсть. Он изо всех сил старался придумать какой-нибудь довод, который неопровержимо докажет, что в его предложении куда больше смысла. Только вот в голову почему-то ничего не лезло.

— Так значит, секс — это не только то, что ты мне рассказывал, — продолжил Гарри, видя, что Снейп не отвечает ему. — Это и то... что ты сделал, — лицо мальчика приняло серьезное, почти торжественное выражение, — и другие вещи тоже.

— И другие? — переспросил Снейп. Гарри закатил глаза.

— Да, знаешь... и другие. Я знаю, люди этим занимаются. Я тоже хочу попробовать.

— Я могу подыскать тебе подходящую литературу, — торопливо ответил мужчина. Боггарт бы все побрал, как и когда он умудрился совсем потерять контроль над ситуацией?

— Я бы предпочел практику, а не теорию, — ответил Гарри, придвигаясь ближе.

Ну конечно, этим и должно было кончиться.

— Ты ведь понимаешь, что я... — начал Снейп, но Гарри уже забрался к нему на колени.

— Если ты не прогонишь меня до тех пор, пока я не закончу школу, то я хочу всего. Я хочу, чтобы именно ты показал мне все, — последние слова прозвучали глухо, потому что Гарри, словно маленький ребенок, уткнулся головой в грудь мужчины.

— А когда придет время, и ты велишь мне уйти, я уйду, — продолжил мальчик, по прежнему пряча лицо в складках ночной рубашки, которую Снейп снова стал надевать, стоило Гарри уехать. — Ты можешь не беспокоиться на этот счет.

Снейп понял, что Гарри воспринял его объяснения о том, что он хочет лишь защитить мальчика, по-своему. В который раз ему до боли захотелось отправиться на Тисовую улицу и что-нибудь сотворить с этими магглами. Они это точно заслужили — его Гарри, его мальчик до сих пор боролся за каждую мелочь в своей жизни. Просто способы борьбы изменились.

Мужчина покрепче обнял своего юного мужа. Он прекрасно понимал, что пожалеет о том, что скажет и сделает, и все же мягко сказал, поглаживая лохматую голову: — Разве я не говорил тебе, что я никогда тебя не прогоню?

Гарри напрягся и приподнял голову: — Не прогонишь? И я смогу остаться даже после того, как закончу школу?

— Сможешь, если захочешь, — Снейп усадил мальчика поудобнее.

— А ведь ты уверен, что я не захочу, — улыбнулся Гарри. — Ты думаешь, что когда наступит время, я просто повернусь и уйду. Поэтому ты и не хочешь, — выражение лица мальчика менялось, завораживало, и, не успел Снейп ахнуть, как губы Гарри жадно прижались к его рту.

Мужчина вдруг понял, насколько скучал по этому — по отношениям с кем-то, кто хочет его, хочет по-настоящему, не считаясь ни с какими условностями, хочет... Гарри уже скользил рукой по его телу, лаская его поверх рубашки.

Снейп застонал и обмяк на кровати. Мальчик слишком хорошо знал, как именно его ласкать. Гарри сполз вниз, откинул в сторону одеяло, задрал вверх ночную рубашку и медленно наклонился к напряженному члену, целуя головку. Потом, поняв, что его не остановят, придвинулся еще ближе и провел по головке языком, слизывая выступившую смегму, поцеловал еще раз и всосал целиком.

Устроившись поудобнее, так и не раздевшийся Гарри обхватил рукой основание члена. Движение было слишком хорошо знакомо мальчику, и он мог выполнять его автоматически и сосредоточиться на другом. Теперь он мог пробегать по головке языком, чуть сдавливать, пробуя на вкус, экспериментируя — вначале неуверенно, потом все смелей и смелей. Когда Гарри провел рукой по всей длине члена, Снейп застонал в голос. Он был проклят — это точно. Если он откроет глаза, то его сведет с ума вид мальчика; если не откроет — то сойдет с ума от наслаждения.

— Гарри, — прохрипел он и, дождавшись, пока мальчик поднимет голову, прибавил: — Я скажу тебе, когда... когда отодвинуться.

— Ты думаешь, что сможешь кончить от этого? — с жадным нетерпением спросил Гарри. — Мне бы хотелось попробовать тебя на вкус, — он снова наклонился, чтобы продолжить прерванное занятие, и с изумлением понял, что его рука по-прежнему движется.

— У взрослого больше спермы, чем у тебя, — попытался объяснить Снейп. Гарри лишь слизнул выступившую капельку смегмы.

— У тебя всегда много спермы. Мне так нравится, когда ты кончаешь, — мальчик мечтательно улыбнулся, словно рисуя себе эту картину, и снова провел языком по головке, не переставая двигать рукой.

— Просто... — снова начал Снейп, — для тех, кто не привык, это может быть... необычно, — перед глазами вдруг встала картинка: он прибегает в больничное крыло с Гарри на руках и пытается объяснить мадам Помфри, чем именно поперхнулся мальчик.

— А почему ты не хочешь, чтобы я ее проглотил? — нахмурился Гарри. — Ты же глотал мою.

Мерлин! Этот мальчишка может хоть раз в жизни обойтись без споров?!

— Я знаю, чего ждать. И я... ни разу не прикоснулся к себе с тех пор, как ты уехал, — Снейп почувствовал, как возбуждение растет, зажигая пожар в крови.

Гарри, как ни странно, обрадовался, услышав последние слова. Наклонившись и снова вернувшись к прерванному занятию, мальчик прошептал, почти касаясь губами члена: — Тогда предупреди меня, когда нужно будет.

Честно говоря, перевозбужденный мужчина едва не забыл обо все на свете. Но и после предупреждения Гарри продолжал сосать. Он отстранился чуть позже, чем нужно, и завороженно смотрел, как сперма брызжет ему прямо в лицо, а потом несколько раз провел рукой по члену, пока не последняя тягучая капля не выплеснулась наружу, а звуки, вылетающие из груди лежавшего перед ним мужчины, не стали напоминать дыхание загнанного гиппогрифа.

Не говоря ни слова, Гарри нетвердой рукой провел по забрызганной щеке, стер сперму и медленно облизал пыльцы. Снейп, чувствуя себя участником конкурса кондитеров, представляющим свое творение строгому жюри, ждал заключения мальчика. Он знал, насколько Гарри наслаждается сексуальными играми. Сама мысль о том, что он сможет кончить в этот нежный рот, заставила подпрыгнуть его обмякший член.

— Я бы мог и проглотить, — заметил Гарри. — Я, между прочим, не младенец.

— Нет, не младенец. Ты самый несносный мальчишка, которого мне доводилось встречать за всю жизнь, — ответил Снейп, чуть наклоняясь вперед, опрокидывая мальчика на спину и задирая ему свитер. Потом он приспустил брюки и трусы мальчика, давая свободу алчущему внимания члену Гарри.

На сей раз мужчина позволил Гарри насладиться действом. Едва почувствовав прикосновение губ, мальчик обмяк, словно гигантская кукла, чувствуя себя бестелесным призраком — за исключением лишь одной части тела, но уже через несколько минут принялся извиваться на постели. Снейп слышал громкие стоны, но разобрал, что именно выкрикивает мальчик, лишь после того, как тот задрожал и кончил с его именем на устах.

Какое-то время Гарри лежал без сил, без движения, потом чувственно вздохнул: — Знаешь, а я уверен, что мы сможем лечь так, чтобы у нас получилось одновременно делать это друг другу.

Снейп закатил глаза и натянул на мальчика брюки: — Ступай, почисти зубы, умойся, ложись и расскажи, что ты там вытворял у Уизли. Это меня усыпит не хуже колыбельной.

Обуздать сексуальное любопытство Гарри было так же невозможно, как загнать обратно в бутылку вырвавшегося на свободу джинна. Мальчик достаточно долго жил со Снейпом, чтобы изучить его слабости. Поэтому в тех редких случаях, когда мужчина пытался уклониться от близости, несносный мальчишка всегда умудрялся настоять на своем. Да и мужчина с каждым разом спорил все меньше и меньше. Он уже привык чуть не каждое утро просыпаться оттого, что мальчик сосет его член.

Мальчик все больше времени проводил между раскинутыми ногами мужа, пока однажды не набрался храбрости и не прикоснулся пальцем к бархатистому сморщенному отверстию.

— Скажи, а это и правда приятно — трахаться?

— Ну и бесстыдник же ты, — лениво пробормотал Снейп в ответ. У него сейчас просто не было сил отчитать мальчика за подобные выражения: Гарри стал настоящим мастером минета.

Гарри чуть приподнял голову от незагорающей белой кожи ног, улыбнулся и снова погладил анус мужа: — По-моему сюда никакой член не влезет, даже мой, — мальчик еще не достиг полной зрелости, но Снейп был уверен, что со временем Гарри не придется стыдиться размеров, которыми его наградила природа.

— Влезет, — уверенно ответил мужчина.

— А ты кому-нибудь позволял вставлять себе? — с нарочитым равнодушием спросил Гарри. Прикосновение мальчика стали более интимными, его палец описывал маленькие круги вокруг ануса.

— И не без удовольствия, — отозвался Снейп. Он тогда был постарше, чем мальчик сейчас, но все равно вспоминал свой первый раз с нежностью.

— Но ты предпочитал быть сверху, да? — продолжал Гарри. Поглаживания становились все более настойчивыми, теперь палец исследовал нежную плоть над анусом. Снейп почувствовал, что снова начинает возбуждаться, несмотря на все удовлетворение.

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свое прошлое, — ответ прозвучал не настолько язвительно, как ему хотелось, — слишком уж занимала его сознание послеоргазменная томность и вновь пробуждающаяся эрекция.

— И все-таки? — настаивал Гарри.

— Тоже не без удовольствия, — ответил Снейп. Гарри провел пальцем по складке мошонки. Мальчик всегда наслаждался, лаская мужа еще долгое время после того, как тот кончал. Но сегодня даже Гарри обратил внимание на результаты своих ласк.

— А сколько тебе было, когда ты в первый раз?.. — Гарри чуть сильнее надавил на эластичную кожу ануса, словно желая подчеркнуть важность вопроса.

— Больше, чем тебе сейчас. Я был уже взрослым. Можно даже сказать, старым, — ответил мужчина, наблюдая, как Гарри прижимается к его наливающемуся члену.

— Ну, ты всегда говорил, что я рано развился, — усмехнулся Гарри в ответ, точь-в-точь, как Снейп. Мужчина уже не в первый раз замечал, что мальчик неосознанно копирует его выражение лица, правда, у него это получается куда добродушнее.

— Я не стану тебя трахать, — твердо сказал Снейп, хотя его член придерживался в этом вопросе иного мнения. Гарри уже не в первый раз намекал на подобное, и у мужчины было время это обдумать.

— И что делать с твоими дурацкими принципами? — в голосе мальчика звучала улыбка. Он надавил еще сильнее; кончик пальца вошел внутрь. — Но я вообще-то не совсем это имел в виду.

Как ни странно, член Снейпа уловил смысл сказанного намного раньше, чем мозг, и немедленно встал по стойке смирно. Умом мужчина понимал, что обязан быстро и четко объяснить, почему они ни в коем случае не должны заниматься этим. Вот только его джинн каким-то образом тоже выбрался из бутылки.

— Только будешь делать все, что я скажу, — приказал мужчина. Гарри замер на месте, так и не вытащив палец. — И не вздумай спорить со мной.

— Да разве я хоть когда-нибудь с тобой спорил? — на сей раз Гарри даже не попытался скрыть усмешку.

— И если у тебя не получится, мы сразу же остановимся, — продолжил Снейп. Чем больше он раздумывал над предложением мальчика, тем больше оно ему нравилось. Ничего похожего на тот страх, который охватывал его перед сексом с другими людьми. Гарри он может доверять.

— И снова начнем, — подхватил Гарри. Потом в зеленых глазах сверкнула самоуверенность: — Только у меня все получится.

— Для начала расскажи мне, что ты вообще знаешь об этом, — предложил мужчина. Гарри чуть повернулся и умостил голову на бедре мужа. Атмосфера в комнате изменилась. Теперь она была наполнена предвкушением, и оба наслаждались этим чувством. Член Гарри был уже полностью готов к бою, да и член Снейпа недалеко от этого ушел.

— Я войду в тебя, овладею тобой, и мы сольемся в экстазе. Мы кончим в одну и ту же секунду, вновь утвердив наш мистический союз, в всполохе разноцветных искр, — ответил мальчик и, подумав, прибавил: — И слыша пение жаворонков.

— И откуда ты набрался такой глупости? — вздохнул Снейп, выдвигая ящик тумбочки, в котором хранился любрикант. С тех пор, как Гарри начал предпочитать оральный секс, они использовали его куда реже, чем раньше. Мужчина вытащил закупоренный флакон и протянул Гарри.

— Смажь пальцы, как мы это делали, — Гарри послушно зачерпнул маслянистую массу. — Смажь хорошенько, не скупись, — мальчик добавил еще, пока пальцы не начали блестеть.

— А теперь подготовь меня, — распорядился Снейп. Гарри подчинился, дрожа от возбуждения и пожирая жадным взглядом анус мужа. — Только медленно. Будешь постепенно добавлять по пальцу. Я скажу тебе, когда буду готов.

Подготовка заняла немало времени. Правда, первый палец вошел хоть и неуверенно, но без особого труда — пальцы у мальчика были изящные. Засунув его до конца, Гарри нерешительно остановился. Услышав: — А теперь подвигай им взад-вперед, точно членом, — мальчик подчинился и вскоре двигал рукой в определенном ритме. После вторжения член Снейпа слегка обмяк. Движения, правда, были довольно приятны, но и Снейп, и Гарри знали, что подготовка еще не закончена.

Мужчина прижал колени к груди и слегка приподнял таз: — Отлично, теперь следующий.

Второй палец зашел с большим трудом, но чувство жжения быстро сменилось приятной истомой. Снейп почувствовал, что готов. Мальчик сосредоточенно насупился.

— Ты чувствуешь у себя под пальцами выступ — вроде как орешек? — спросил мужчина.

— Где, здесь? — Гарри слегка замедлил движение, нащупывая пальцами простату и поглаживая ее. Возбуждение ожгло Снейпа изнутри, точно жидкий воск.

— Да, да, малыш, — простонал он. Гарри, пораженный реакцией мужа, снова дотронулся до чувствительной точки.

— Просто погладь ее, вот так. Если ты сможешь дотянуться до этого места членом, ты меня с ума сведешь.

— Мне нравится, — прошептал мальчик, все еще поглаживая, и наблюдая за реакцией Северуса. Не дожидаясь напоминания, он вытащил пальцы, вновь смазал их и снова вошел внутрь. Все, что не касалось домашних заданий, мальчик выполнял с той сосредоточенностью, которая Снейпу требовалась лишь для приготовления зелий.

— Это... — начал Гарри и запнулся, глядя на мужа, не в силах закончить предложение.

— Я готов, — негромко сказал Снейп. В первый раз за сегодняшний вечер на лице мальчика появилась растерянность. — А теперь смажь себя.

— Я боюсь, что, как только прикоснусь к себе, то сразу кончу, — Гарри вновь подвигал пальцами. — Ты такой горячий внутри, — он начал медленно вытаскивать руку, пристально наблюдая за появляющимися фалангами.

— Даже если кончишь, ничего страшного, — ответил Снейп, содрогнувшись от внезапного чувства пустоты. — Тут нечего стесняться. Требуется терпение и время, чтобы научиться этому, — он слишком хорошо понимал, что сейчас чувствует мальчик, потому что и сам боялся коснуться своего болезненно напряженного члена.

Гарри торопливо смазал себя, провел руками по ногам мужа, спустился к бедрам, слегка потеребил волосы на лобке, чуть наклонился и поцеловал напряженный член. Потом придвинулся ближе, дотрагиваясь собственным блестящим от смазки членом подготовленного отверстия.

— А теперь входи внутрь, только осторожно. Вот так.

Лоб мальчика покрылся испариной, шея и грудь покраснели. Снейп сдержал крик, когда головка толкнулась внутрь, — ощущение было такое, словно его разрывают на куски. Однако он знал по опыту, что боль быстро проходит.

— Может, не надо? — медленно проговорил Гарри, и в голосе его сквозило отчаяние. — Он не входит, — чуть надтреснуто добавил он.

Снейп даже зарычал от разочарования: — Войдет. Только не торопись, — давление на анус усилилось, но головка пока не прошла.

— Если я пошевелюсь еще, то кончу, — теперь голос мальчика звучал дико, а по лицу ручейками тек пот.

— Так кончай.

— Но я хочу... — с отчаянной решимостью пропыхтел мальчик.

— Войди в меня и кончай. Обо мне ты сможешь и позже позаботиться, — Гарри чуть толкнулся вперед. — Все получится, Гарри. Ты меня не поранишь.

Видя, каких усилий стоит мальчику сдерживаться, Снейп высвободил руки и приобнял его.

— Вдохни поглубже И не торопись.

Гарри шумно втянул в себя воздух, откинув голову назад. Снейп аккуратно обхватил его бедра, придерживая; Гарри вновь чуть двинулся вперед, прошептал: — Северус, — и наклонился, чтобы поцеловать мужчину. Снейп ответил — он решил, что для Гарри это будет знакомым чувством в море незнакомых ощущений, но мальчик ухватился за этот поцелуй, как за спасательный круг. Бедра Гарри задвигались чуть резче.

Снейп почувствовал, как рождается стон в груди Гарри, когда член, наконец, вошел полностью. Мальчик закричал в голос и так дернулся, что Снейпу пришлось придержать его.

Он не кончил — но все равно наслаждался этим жаром, толчками члена о простату, наслаждался, чувствуя своего юного мужа внутри себя.

Мокрый как мышь Гарри упал на грудь Снейпа. Обмякший член, который мальчик больше не удерживал, выскользнул наружу. Снейп ощутил странную пустоту внутри. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Гарри вновь захочется повторить это?

Мужчина провел рукой по волосам Гарри, по влажной от пота спине. Мальчик поднял голову и ослепительно улыбнулся: — Он весь вошел, ты видел? — потом улыбка исчезла. Гарри прижался животом к возбужденной плоти мужа и с детской тревогой спросил: — Я тебя не повредил?

— Ужасно, — ответил Снейп, ероша волосы мальчика. — Покалечил, можно сказать.

— Тогда я сейчас попробую тебя вылечить, — весело отозвался Гарри, поняв, что мужчина шутит, и соскользнул вниз, собираясь уделить внимание неудовлетворенному члену. Когда жадный рот заскользил по его бедрам, Снейп подумал, что Гарри по праву может считаться мастером минета.

Когда они отдышались, Гарри лег рядом, посмотрел на мужа знакомым смущенным взглядом и тихо спросил: — Северус, можно я тебе кое-что скажу?

Мужчина, с трудом выныривая из послеоргазменной истомы, ответил: — Только не забудь, что обычно человек жалеет о том, что говорил в подобной ситуации.

Гарри рассмеялся в ответ. Смех мальчика оставался все таким же задорным, но голос уже начинал ломаться, и Снейп лениво задумался, каким будет тембр голоса мальчика, когда тот вырастет.

Гарри поцеловал Снейпа в щеку: — Я только хотел сказать, что люблю тебя. Я знаю, ты не любишь, когда я говорю такое.

Мужчина притянул Гарри ближе к себе. Он понимал, что сегодня ночью они перешли определенную черту и теперь дороги назад уже не будет. Снейп негромко предложил: — Знаешь, давай заключим договор, — и почувствовал, как задрожал Гарри.

— Настоящий договор? С клятвами на крови в полнолуние?

— Твоя способность все драматизировать меня с ума однажды сведет, — вздохнул Снейп. — Прекрати уводить разговор в сторону, — Гарри чуть натянуто улыбнулся в ответ. — Можешь говорить о своей... любви столько, сколько хочешь. Но взамен обещай мне... — мужчина запнулся, перевел дыхание и продолжил: — обещай, что не будешь отворачиваться от настоящей любви, когда придет время.

— Ладно, — улыбнулся Гарри, удовлетворенно потянувшись.

— Меня всегда настораживает, если ты не споришь, — пробормотал Снейп, взглянув на мальчика, уютно примостившегося у него на плече.

Гарри, все еще улыбаясь, отозвался: — Ладно, но ты взамен тоже мне кое-что пообещай.

— Так я и знал, что тут какая-то ловушка, — прищурился Снейп, уклоняясь от обещания выполнить просьбу мальчика.

— Позволь мне, — сказал Гарри, погладив лицо мужа.

Мальчик почти шептал, но Снейп отчетливо слышал его, просто не был уверен, что правильно понял.

— Что именно?

— Любить тебя.

А, ну это было достаточно несложно, и Снейп расслабился: — Я ведь уже сказал тебе, что ты можешь говорить об этом.

Гарри придвинулся ближе и свернулся калачиком на груди у мужчины: — Но я хочу, чтобы ты позволил себе поверить в это.

Снейп пораженно открыл рот, но так и не нашелся с ответом.

А Гарри продолжил: — И все же наступит день, когда ты в это поверишь.

~~**~~**~~

У него никак не получалось уснуть — слишком пустой была кровать. В одну из одиноких ночей Снейп ворочался с боку на бок, недоумевая: первые тридцать с лишним лет жизни он прекрасно высыпался в одиночестве. И как несносный мальчишка всего за несколько лет умудрился настолько изменить его? Теперь он не мог спать, если под боком не сопело это надоедливое создание.

Снейп открыл глаза и посмотрел на лежащую рядом пустую подушку. Ему все равно не уснуть, если уж он начал думать об уехавшем мальчике. Нет, поправил он себя, мужчине: Гарри окончил Хогвартс и был теперь взрослым во всех смыслах этого слова.

«Надо чем-нибудь заняться, — твердо сказал себе зельевар. — Жаль, что Гарри тут нет, и не получится заняться тем, чем хочется. Но ничего, главное — не бездельничать». В другое время он бы бродил по коридорам, распугивая нерадивых студентов, но сейчас это невозможно — учебный год начнется лишь завтра. Сотни сопляков по всей Британии лежат сейчас в своих постелях, мечтая о поездке в Хогвартс-экспрессе, о встрече со старыми друзьями, о новой дружбе. Десять лет назад Гарри Поттер точно так же лежал в своем чулане, мечтая о том, что он сможет покинуть ненавистных родственников и отправиться в неизвестную сказочную страну под названием Хогвартс.

Прошло уже десять лет с тех пор, как Снейп соединил свою жизнь и, что важнее, свою магию с мальчиком, который, как и ожидалось, превратился теперь в самоуверенного, привлекательного молодого человека. Зельевар раздраженно вздохнул, откинул одеяло и сел на кровати, спустив ноги вниз. Одежды на нем не было — он так и не надевал больше ночной рубашки.

— Не спится? — послышался знакомый голос. Пораженный Снейп уставился в темноту.

— Черт бы тебя побрал! — рявкнул он, увидев появившегося рядом с кроватью Гарри. — Ты меня когда-нибудь напугаешь до смерти!

— По-моему, ты вполне живой, — ухмыльнулся в ответ Гарри, встав между расставленными коленями мужа и опрокидывая того на кровать.

— Ты вернулся раньше, — Снейп заметил, что голос дрожит. А, да какая разница! Гарри, почти догнавший зельевара в росте, без труда придавил его к постели, а потом крепко поцеловал. Снейп обнял Гарри за талию и обвил коленями его бедра. Они перекатились по постели, остановившись где-то на середине.

— Рон меня выставил, — объяснил Гарри, целуя мужа в угол рта и, в свою очередь, закидывая колено поверх его бедер. — Заявил, что у него уже сил нет созерцать мою кислую физиономию, — он слегка отодвинулся и широко улыбнулся. — Он знает, что завтра у нас годовщина.

Снейп, слегка нахмурясь, провел пальцем по гладкому лицу: — Но ты же знаешь, что мы никогда... — несмотря на то, что Гарри уже закончил школу, он все равно проводил последнюю неделю каникул в Норе. Правда, в последние пару лет ему приходилось приспосабливаться к квиддичному расписанию младшего Уизли.

— Не празднуем? — договорил за него Гарри, скидывая дорожную мантию и бросая ее на кровать. — Но может, сегодня сделаем исключение? — он стянул через голову рубашку. — Повторим наши подзабытые обеты у увитого розами столба? — накачанное тело чуть напряглось, пока Гарри стаскивал с себя брюки. За эти годы фигура юноши стала просто потрясающей.

— Мерлин, как же я по тебе соскучился, — пробормотал Гарри, наклоняясь для очередного поцелуя, еще дольше предыдущего.

Снейп провел руками по мускулистым округлым ягодицам: — Да ведь прошла только неделя.

Гарри плотнее прижался к бедрам мужа: — Ой, ладно тебе, можно подумать, ты не скучал. Ты хоть одну ночь спал?

Снейп притворился, что обдумывает ответ: — Просто закрывать глаза считается? — осведомился он у Гарри, который в этот момент нацеловывал его грудь. — Если считается, то я сплю на всех педсоветах, — Гарри улыбнулся, не прекращая своего занятия.

— Ненавижу спать один, — вздохнул юноша, спускаясь ниже к животу и ногам.

— Ага, — отозвался Снейп, зарываясь пальцами в волосы мужа. — Так вот почему ты оставался со мной все эти годы.

— Боюсь, что ты прав, — не смутился Гарри. Это прозвучало не слишком внятно — юноша говорил в перерывах между поцелуями. — Мне пришлось терпеть наш грубый секс ради теплой постели, — он потерся подбородком о головку возбужденного члена Снейпа. — Кстати о грубом сексе...

— Ну? — насмешливо поинтересовался Снейп, поднимая голову и оглядывая Гарри, уютно устроившегося между раздвинутыми бедрами мужчины. — И когда мне доведется услышать подробный отчет о твоих похождениях в Норе?

Гарри негромко застонал и потерся твердым членом о голень мужа: — Все как всегда. Жуткие оргии ночи напролет, и как результат — растущее количество рыжих. И мои рассказы о нашей интимной жизни, — он нежно обвел языком вокруг покрасневшей и уже влажной головки. — Кстати об интимной жизни...

Снейп прижал голень к паху юноши, чтобы тому было удобнее: — Я-то думал, что ты просто проводишь время с друзьями. Ну что, трахнул кого-нибудь из Уизли?

Гарри улыбнулся, медленно лаская член мужа и, не моргнув глазом, ответил: — Всех по очереди. Молли особенно понравилось, она еще просила, , — он неохотно приподнял бедра, придвигаясь ближе к паху мужа. — Кстати о еще...

Снейп подтянул Гарри еще выше, провел пальцами по ложбинке между упругими ягодицами: — Ах ты, зараза, ты уже? Мог бы хотя бы дать мне посмотреть, как ты себя готовишь, — и, дразня, надавил на упругое отверстие.

Гарри раскинул ноги пошире, давая пальцам лучший доступ: — И снять заклятье невидимости? — и прикрыл глаза, когда Снейп придавил его к кровати. Юноша поджал колени к груди и прижался ближе к паху мужчины. — Я еще и подрочил немножко, пока ты спал.

Снейп чуть напрягся и одним движением вошел внутрь, наслаждаясь тем, как его партнер выгнулся под ним: — Так вот чем от тебя пахнет.

Гарри приоткрыл один глаз: — Я не кончил. Я не для того терпел всю неделю, чтобы кончать в одиночку, — он ритмично задвигал бедрами. — Кстати о кончить...

— Ты можешь думать о чем-нибудь кроме секса?

— Я знаю, что это дико пошло с моей стороны, — выдохнул Гарри, слегка изгибая ноги, потому что Снейп в этот момент начал ласкать его член. — Кстати, о пошлости... — это уже юноша выдавил с трудом. На лице выступила испарина, потом пот потек по шее. Оба прекратили поддразнивать друг друга — им было просто не до того. Снейп двигался внутри Гарри, внутри своего мужа, человека, с которым был связан на всю жизнь.

— Боже... ах... о Боже...

Уже позже, когда мысль о бессонной ночи больше не пугала ни того, ни другого, Снейп лежал, положив голову на плечо Гарри, и наслаждался тем, как нежные пальцы перебирают его волосы. Внезапно в его памяти всплыли слова, сказанные Гарри в начале вечера и он переспросил: — А что там за столб, увитый розами, о котором ты говорил?

Гарри довольно хмыкнул: — Есть такой — на заднем дворе в Норе. Я стоял под ним и клялся тебе в вечной любви. Так романтично, — он преувеличенно громко вздохнул. — Жаль только, что тебя там не было.

Снейп усмехнулся, подумав, что Гарри недаром после Хогвартса стал одним из самых успешных сочинителей любовных романов. Писал он их, разумеется, под псевдонимом и не касался в своих сочинениях нетрадиционных отношений. Его книги пользовались таким успехом, что Гарри уже пришлось отказать нескольким издательствам.

Зельевар нагнул голову так, чтобы коснуться подбородком сгиба руки юноши: — Так ты опять клялся в вечной любви садовым гномам?

Гарри слегка покраснел и сделал вид, что не понял намека — мужчина намекал на инцидент в Норе, случившийся несколько лет назад. Вместо этого юноша принял торжественный вид: — Они меня любят Северус, ты не можешь отрицать это. Любят настоящей, глубокой, мистической, картошковидной любовью, — и сразу же расхохотался, в основном потому, что Снейп принялся его щекотать. Гарри всегда заливался хохотом от щекотки, вот только теперь его смех звучал скорее баритоном, чем дискантом.

— Прекрати, скотина ты эдакая! — юноша безуспешно попытался отпихнуть от себя мужа, тот принялся сопротивляться, и вскоре оба катались по кровати, обмениваясь шутливыми тумаками. — Тебя я все равно люблю больше всех!

Снейп смягчился, услышав эти слова, — их личный вариант просьбы «хватит». Гарри, все еще тяжело дыша, провел пальцами по лицу мужа и повторил, уже без всякой насмешки: — Я люблю тебя больше всех на свете. И я очень люблю, когда у тебя такое выражение лица, словно ты собираешься ответить мне теми же словами.

Прежде чем Снейп нашелся, что на это ответить, Гарри уже прикоснулся рукой к его паху, стискивая вновь пробудившийся член: — Ага, так ты все-таки скучал по мне.

Снейп скорчил зверскую гримасу, хоть его тело просило сейчас совсем о другом: — Боггарт тебя возьми, Гарри! Я тут придумываю самое трогательное объяснение в любви, а ты... — и, противореча собственным словам, толкнулся бедрами навстречу умелой руке.

Гарри, сама невинность, — если только можно назвать невинным человека, сжимающего одной рукой возбужденный член, и перебирающего яички другой, — спросил: — Может, тебе наколдовать тот столб? Я могу.

Снейп развел ноги юноши в стороны и окунул пальцы в вязкую жидкость, оставшуюся на животе. В конце концов, сперма вполне подходит в качестве смазки. Закончив, он поднял голову и усмехнулся: — Сделаешь такое — и я ни за что не надену белое платье.

Гарри внимательно посмотрел на мужа.

— Не глупи, Северус. Мне платье пойдет куда больше, чем тебе.

Снейп прижался членом к анусу мужа: — Вот и признавайся тебе в любви.

Гарри обхватил руками талию мужа и простонал: — Признания бывают разными... — Снейп медленно входил внутрь, и Гарри вскрикнул от удовольствия: — Такое, например, вполне подходит.

— Нахал, — заявил Снейп, делая первый толчок.

— Да-а, — простонал Гарри в ответ.

— Наглец, — мужчина медленно вышел, заставив Гарри сжаться вокруг него.

— Да, — ответил Гарри, несколько невнятно.

— Нахал, — сказал Снейп, снова двигая бедрами вперед и чуть запрокидывая голову, чтобы разглядеть лицо Гарри.

— Это ты уже говорил, — пробормотал Гарри, не открывая глаз.

Снейп вновь отстранился, а потом вошел до самого конца: — Настырный мальчишка. Я думать не могу, ты хуже наркотика.

— Лучше... гораздо лучше... лучше, лучше...

Снейп любил, когда Гарри начинал вновь и вновь выкрикивать одно и то же. Любил, когда Гарри прикасался к нему, — за эти годы они хорошо изучили чувствительные местечки друг друга. Любил слышать, когда изо рта Гарри начинало вырываться невнятное, нередко лишенное смысла бормотание.

— Гарри, я тебя люблю.

— Я знаю, Северус... знаю... ах...

В конце концов, сказать это оказалось совсем нетрудно.