isilme все записи автора - Эй, а она ведь красивая, а?- когда он спрашивал, то заговорщицки прищуривался, поэтому его небольшие карие глаза превращались в лучистые щелки. В этот момент он еще постоянно теребил воротник новой фиолетовой рубашки, то застегивая верхнюю пуговицу, то снова расстегивая. – Нет, ну ты ответь, ведь она красивая?
В последние дни он доканывал этим вопросом абсолютно всех, начиная с начальника отдела, в котором он работал, и заканчивая соседом по лестничной клетке.
Просто совсем недавно он отдыхал, потягивая текилу-санрайз и растерянно смотря по сторонам, вместе с парой коллег в одном небольшом, но уютном баре. В тот день ему совсем не хотелось идти домой или вообще куда-то идти, к тому же он был изрядно пьян и вести машину не решился.
Фред посмотрел на часы и скорчил гримасу.
- Ну вот. Домой пора, а то жена ждет.
- Иди-иди, голубок, - он засмеялся и похлопал его по плечу.
Следом за Фредом ушел и Майк, оставив его наедине с полупустыми стаканами.
- Вот так всегда, - возмутился он и сделал большой глоток.

Его звали Адам и он только два года назад закончил университет и получил работу в финансовой конторе. Он жил один с тех пор, как переехал в Лондон из Манчестера. И пьянел он очень быстро, буквально после второго бокала, а сейчас он допивал третий или четвертый и перед глазами начал приятно расплываться мир.
- Прикурить не найдется?
Адам затуманенными глазами взглянул на подсевшую девушку.
- Не курю, мадам. Выпьете?
- Только за ваш счет.
Ее длинные прямые волосы были собраны в хвост и перехвачены заколкой, а ярко накрашенные болотного цвета глаза ему сразу очень понравились, хотя их он насчитал порядка четырех.
- У вас красивые глаза.
- Меня зовут Эшли, Дон Жуан. Единственное «но» в нашем знакомстве, что я так и не раздобыла зажигалку.
Она встала и пошла к барной стойке, он попытался последовать за ней, но пошатнулся и опустился обратно на диванчик.

Кое-как он своим ходом добрался до дома, а утром голова раскалывалась и идти на работу совсем не хотелось, для себя он твердо решил, что должен снова увидеть эту Эшли.
Он часто думал о ней, никак не мог выкинуть из головы подведенные глаза и незажженную сигарету в пальцах.

Она работала в неподалеку от этого бара в магазине нижнего белья, и он, когда приходил к ней, часто заставал ее копающейся в коробках с чем-то кружевным, разноцветным или похожим на полоски.
Они смеялись, потом шли гулять в парк, он как всегда покупал ей мороженое, а она окунала в него кончик носа, пачкаясь сливками.

***
- Китти, ты заигрался, - мужчина стоял, облокотившись на дверной косяк, и выжидающе глядел на собеседника.
- Не называй меня Китти, идиот! Китти – это слащавый придурок! – вспылил он и зло уставился на нахально завалившегося к нему в комнату мужчину. Тот смерил его оценивающим взглядом.
- А ты кто, по-твоему?
Дверь с грохотом захлопнулась перед носом посетителя.
- Ты мне палец прищемил, сволочь!
- Радуйся, что самое ценное сохранно!- раздалось из-за двери.
Мужчина снова открыл дверь и теперь уже окончательно вошел в комнату.
- Ну и бардак у тебя…
Везде: на полу, на кровати, если этот клубок из простыней и одеял можно было так назвать, на столе, подоконнике и кресле валялись вещи. Сам хозяин был одет в узкие джинсы, высокие кеды с нашивками и черную обтягивающую майку. На сгибе локтя висела смятая белая рубашка.
- Чего тебе? – недовольно заявил парень, проводя рукой по волосам, ореховым, концы которых были покрашены в медно-золотой.
- Ты губу проколол, что ли?
Крашеный мгновенно просиял.
- Да, Монро. Так классно, я прямо в восторге. Поцелуешь?
- Не сейчас, Марго, не до шуток. Шеф недоволен.
- Шеф? Но я же…
- Я же говорю, что ты заигрался.
Парень посерьезнел и с его лица пропала едва успевшая появиться улыбка.
- Скажи шефу, что больше не повториться. У меня были проблемы.
- Прими к сведению, что ты потерял клиента, девочка.
Парень сплюнул прямо на пол, вынул из заднего кармана пачку сигарет, сунул одну в рот, прикурил.
- Мадам не любит, когда от тебя пахнет табаком. Она платит меньше.
- Пусть засунет свои доллары себе в … . Я устал и пойду к себе спать.
Марго глянул в зеркало, поправил выбившуюся прядь и, оттолкнув посетителя, вышел из комнаты.

***
Он нежно укусил ее за мочку уха, она медленно расстегивала ворот сиреневой рубашки. Кстати, там больше не было верхней пуговицы.
Они пили розовое вино, слизывая сахар со стенок бокала. Он вдыхал ее запах. Он думал о ней, а она приходила ближе к ночи, приносила с собой сигаретный дым и закидывала ноги на стол. Она иногда была чрезмерно пьяна и не могла самостоятельно дойти до кровати. Он нес ее на руках.
- А ведь она красивая, правда?- все спрашивал он и задыхался от внезапно захлестнувшей любви.
А случилось так, что она принесла ему мешок проблем, и на работе не клеилось.
- Адам, дай мне денег, солнышк?- ее вечно накрашенные глаза так нежно смотрели на него, и он не мог отказать.
- У меня сейчас не сезон, извини.
Она закатывала глаза и хмурилась. Курила, злилась.
- Попроси у друзей. У тебя же есть друзья.
Она смерила его взглядом и затянулась, сунула сигарету ему, но он отрицательно покачал головой.
Дым стек по губам и растворился.
- Есть, пойдем-ка я тебя познакомлю.
Она натянула джинсы и сунула ноги в клетчатые балетки.
- Идешь?- ее голос доносился из прихожей.
- Сейчас? Но уже поздно…
- Они сегодня развлекаются, я знаю где, пошли.
Он достал из шкафа черную рубашку с коротким рукавом и легким движением вздернул воротник, поставил гелем волосы.
- Идем.
***
- Где тебя черти носят? – из мобильника орало так, что закладывало уши - Марго, скривившись, отнес трубку подальше от уха.
- Я сегодня только к полуночи.
- Детка, твое время – это мои деньги, поэтому постарайся его экономить почаще. Я жду.
- Ок.

Он бросил пиджак прямо на стол секретарши салона, тряхнул волосами и, мягко, грациозно, вошел в комнату отдыха.
И зло, приподняв идеально очерченную бровь, прошипел:
- Кардинал, тебе не спится?
Мужчина, который заходил к нему накануне, развалившись в кресле, потягивал виски из пузатого бокала.
- У тебя клиент, Китти. А ты? Во что ты одет?
Марго стукнул кулаком по столу и поморщился.
- Повторяю еще раз, матушка, не-смей-называть-меня-китти. Дай выпить, а то голова что-то кружится.
- Иди нарядись, красотка. Сегодня мистер Берминг.
Парень вынул пачку и прикурил. Выкурив три подряд, он выхватил стакан у Кардинала и сделал большой глоток.
- Старый козел. Скорей бы он сдох.
С этими словами он глотнул еще раз и изящной походкой вышел из комнаты отдыха.
По пути ему попался красивый высокий парень с золотистым ирокезом, который прошелся своим масляным взглядом по растрепанному шатену.
- Пойдешь ко мне, Марго? – он нахально изогнул белобрысую бровь.
Крашеный скривился.
- У меня клиент, Китти. Твой давний клиент. И я ненавижу когда ты уводишь у меня из-под носа добычу, детка. Еще такой случай и я тебя отымею на столе у шефа.
- Думаю, мне понравится, - ухмыльнулся Китти и пошел дальше.
Марго удостоил его узкую спину ухоженным и длинным средним пальцем, потом снова прикурил и, затянувшись, отправился в гримерку.

Все, что он запомнил, были лишь волосатые руки и толстые пальцы, увешанные кольцами, которые при воспоминании вызывали приступ тошноты.
Вот уже полчаса он сидел в комнате отдыха и пил виски прямо из горла.
Его большие голубые глаза подернулись дымкой, а губы чуть приоткрылись в насмешливой ухмылке.
Кардинала не было. Да и вообще никого не было, потому что ночь проходила вяло и во всем отеле занято было от силы пять комнат.
Закинув ногу на ногу, Марго разглядывал пуговицу со стразами на узких черных штанах и периодически устало смотрел на запертую дверь, оклеенную бархатистой тканью.
Это была его любимая комната. Во-первых, тут обычно царила тишина, отчасти создаваемая звуконепроницаемыми стенами, во-вторых, можно было расслабиться. На интерьер и бархатную обивку стен он почти никогда не обращал внимания.
Сейчас он, развалившись на диване, ждал.
Когда на пороге наконец возник Кардинал, парень картинно поменял ноги и, вскинув бровь, сказал:
- Я взял твою выпивку, это страшно?
Мужчина, нахмурившись, взял злополучную бутыль из тонких пальцев Марго и поставил на стол.
- Ты все? Клиент остался доволен и я понял, что он отвалил тебе прилично чаевых.
Крашеный тут же выпрямился и, чуть подавшись вперед, прошипел:
- Какого черта ко мне переплыл чужой дядька?
- Китти решил поменяться.
- Меня кто-нибудь спрашивал, а?! Может неплохо проявить интерес к моей персоне?! – он был зол, а алкоголь придавал смелости.
- Не истери, ребенок. Китти в прошлом месяце у тебя выиграл, так что шеф был им доволен.
- Тут полный дом работничков, мать вашу! Почему я?! Нафига мне этот урод?
- Тише, ты что. Успокойся. Ты пользуешься спросом, поэтому у тебя богатая клиентура, так что…
- Я не хочу его! Меня тошнит! Он похож на жабу!
- Тогда чего тебя понесло в проститутки, детка? Нашел бы что-нибудь другое.
Парень полез в карман за сигаретами, закурил.
- Сдаюсь. Ты меня раздавил резонными доводами. Но надо же мне как-то разряжаться, а? Или нет? – Марго уже чуть виновато улыбался, - Ты, кстати, обещал поцеловать…
- Конечно надо. Рад, что хоть кто-то понял, зачем меня сюда пригласили. Иди ко мне, ребенок.
Марго поднялся с дивана и подошел к мужчине, который обнял тоненькую фигурку. У Кардинала были большие теплые и чуть шершавые ладони.
- Так лучше?
- Да, спасибо, Кардинал. У меня пустой список на сегодня, можно я пойду?
- Ладно, только если шеф узнает…
- Плевать. Я ненавижу внеплановых.
Парень поправил волосы, застегнул белую рубашку с черным рисунком на спине и вышел. На улице было холодно, но в машине работал климат-контроль и, слыша, как шуршат шины по асфальту, он поехал в любимый клуб.
***
Слишком громкая музыка давила не него, и Адам иногда морщился. Сначала они танцевали вдвоем, но потом он сел за столик. Эшли оттеснили куда-то в глубь танцпола, и он скучал в одиночестве. Никого из обещанных друзей не было. На вопросительный взгляд девушка закатила глаза и раздраженно бросила: «Рано же».
Ночь была в разгаре, от выпитого уже начинала кружиться голова. Из дымного и мигающего воздуха материализовалась Эшли.
- Идем, я тебя познакомлю, кое с кем.
Он нехотя поднялся и, держа ее руку, чтобы не потеряться в толпе, последовал за девушкой.
У барной стойки стояло двое мужчин и ярко-рыжая женщина. Адам обратил внимание на ее нереально длинные кровавые ногти.
- Привет, меня Адам зовут.
- Да уж, нам рассказывали, - женщина как-то презрительно глянула в его сторону. – Энн.
Она протянула руку, которую он машинально пожал.
- Джон.
- Билл.
- Очень приятно.
Он неловко чувствовал себя в этой компании, хотя старался поддерживать бессмысленный разговор.
- Эй, а Марк сегодня будет?
- Должен был, но может работа?
- Разве его смена по пятницам?
- Черт его разберет. Он какой-то странный вообще.
Потом все вместе они пошли танцевать, оставив Адама наедине с бокалом дайкири.
От мрачных мыслей его отвлек парень, залезший на соседний стул. Адам с интересом разглядывал узкие черные брюки с небольшим количество страз, белую рубашку, воротник которой непокорно топорщился, крашеные волосы и идеально скорректированные брови.
- Красивый я? Да-да, знаю и сам.
- Это вы мне?
- Не замечаю, чтобы кто-то еще на меня нахально пялился.
Адам смутился, но сзади подбежала Эшли и, поцеловав его в губы, обратилась к парню:
- Знакомься, это Адам, мой парень.
- Марк, - незнакомец протянул узкую ладонь с длинными пальцами.

***

Что-то в этом парне было приятное. Короткие черные волосы, поставленные гелем на затылке, золотая цепочка на шее, спортивное телосложение – традиционный молодой клерк на отдыхе. Скучно.
Марк провел тыльной стороной ладони по лбу, вытирая выступившие капельки пота. Адам, кажется, ему определенно нравился, несмотря на обыденную, ничем не привлекающую внимания внешность. Безусловно, девушки должны были находить его довольно привлекательным, но для него этот новый парень Эшли ничем не отличался от других таких же парней, которых она меняла каждый месяц. Когда-то она встречалась и с Джоном и Биллом, а потом Джон встретил Энн.
Чертову Энн, с которой он встречался около года, даже питал к ней какие-то чувства, но все развалилось. Может, к лучшему, потому что так и не пришлось ей объяснять, почему он не приходит домой по ночам. Эта женщина и так обо всем догадывалась, должна была догадываться, но просто познакомила со своей новой компанией.
Друзья? Он никогда не считал их друзьями. Более того, он ненавидел Джона и неприязненно относился к Эшли, которая с самого начала оказалась центром их объединения. Он иногда пил вместе с Биллом, играл с Джоном на деньги, танцевал с Энн, флиртовал с Эшли, но чаще в одиночестве сидел у барной стойки, наблюдая за танцующими. Ритм оглушающей музыки бил по ушам, выбивая мысли.
Марк тряхнул волосами и отпил из стакана. Адам сидел напротив и в этот момент что-то говорил на ухо смеющейся Эшли. «Влюблен. Тотально влюблен, - подумал крашеный. – Вот идиот».
Так весело было ловить на себе взгляд густо накрашенных томных глаз, особенно, когда у Эшли появлялся парень. Ее любили многие, только не он. Да, он спал с ней пару раз, но каждый раз делал вид, что не помнит этого. «Дрянная девчонка, разбила парню сердце»,- Марк чувствовал во рту терпкий вкус джина с тоником.
- Вы идете танцевать?
- Нет, я потом,- Адам приподнял стакан и сделал глоток, Марк повторил жест и кивнул.
- А. как хотите…
Она растворилась в толпе. Марк смерил оценивающим взглядом собеседника.
- У тебя ямочки на щеках. Классно так. Первый раз вижу парня, у которого ямочки на щеках.
Адам усмехнулся.
- Когда я пьяный только, а сейчас я очень пьяный.
- Да, еще и влюбленный по уши.
- Есть немного. Ты откуда их знаешь?
- Давнее дело. Бывшая девушка познакомила. Завтра на работу, а?
Парень вымучено кивнул.
- Можно подумать, тебе не надо.
- Всем надо, но я не собираюсь на утро щеголять головной болью и красными глазами. Танцуешь?
- Бальными танцами занимался в свое время, но теперь неа.
- Брось, пошли.
Марк слез с высокого стула, оставив недопитый стакан, и увлек за собой собеседника. Четкий ритм, горячие тела, ветер в голове и музыка, мелькающий свет, ломаные движения, чьи-то руки, ноги, волосы, смесь духов – все захватывало, уносило прочь. Эйфория безумства. Он отрывался, Адам нравился ему с каждой минутой все больше и больше. Ямочки на щеках, затуманенные глаза, золотая цепочка на шее, притягательное тело.
Марк был опьянен атмосферой, он был на грани безумия.
Спустя некоторое время они снова ушли с танцпола к барной стойке. Снова пили, Марк выкурил пару сигарет, упиваясь каждой минутой. Уже давно он так не наслаждался жизнью. Ему хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно.
Мокрая, полупьяная Эшли звала Адама куда-то в другое место, куда они якобы собрались, но Марк покачал головой.
- Он слишком пьян, Эшли. Мы останемся, потом я его отвезу домой.
Теперь они остались вдвоем. Эта мысль соблазнительно щекотала его сознание, и он знал, что не в силах будет остановиться.
Они пили еще, потом снова танцевали. И Марк знал, что его собеседник безобразно пьян, хотя сам он еще не успел опьянеть даже чуть-чуть.
В разгаре ночи он увел его из клуба. Его влекло, тянуло, словно магнитом, он не мог совладать с собой, впитывая аромат чужого одеколона, тепло его тела, видя перед собой затуманенные глаза, приоткрытые губы…
Он с силой прислонил Адама с двери машины и прижался к нему всем телом, расстегивал пуговицы его рубашки, целовал горячие влажные губы, лаская руками его грудь, спину, лицо, потом привлек его к себе, открыл дверь машины и повалил парня на заднее сиденье. Он не мог дольше ждать. Он был на взводе.
Их тела сплелись, соприкасаясь каждым сантиметром влажной от возбуждения кожи, дыхание сбивалось, Марк задыхался, ловя воздух ртом, Адам еле слышно стонал в его объятиях. Марк целовал его шею, губы, страстно, будто так и должно было быть, направлял его деревянные, пьяные ласки, получая удовольствие от любого неловкого прикосновения. Потом он немного успокоился, в последний раз поцеловал Адама, поправил одежду, привел себя в порядок, затем аккуратно устроил парня на сиденье, захлопнул дверцу, сел за руль.
Он никак еще не мог окончательно отойти от безумного поступка. «Бля, ведь только что я отымел пьяного натурала. Марго, ты становишься маньяком»,- эта мысль с одной стороны раззадорила его, но с другой, он надеялся, что Адам ничего не вспомнит к утру. Он очень на это надеялся. Дурацкий проступок.
Он с силой вдавил педаль газа, и машина сорвалась с места, неловко взвизгнув.

***

Он проснулся от резкого звука будильника, неловко слез с дивана, потирая пульсирующие виски. Голова раскалывалась. От прошлой ночи не осталось ничего, кроме стучащего ритма крови, ощущения опустошенности и смутных воспоминаний.
Адам помнил лишь прикосновения тонких пальцев на его коже, поцелуи. Помнил металлическую штангу в языке, безумную страсть, охватившую их, и над всем этим пьяным безумием тенью стояли широко распахнутые ярко накрашенные глаза….
Эшли.
«Это была прекрасная ночь, проведенная вместе с ней, одна из лучших», - подумал Адам, медленно пробираясь в душевую. В квартире было пусто. Каждый неловкий шаг отдавался шаркающим, режущим звуком, вызывая новый приступ боли в висках.
В душе он пытался смыть с себя разбитость, боль в каждой клеточке мозга, утонуть в струях ледяной воды, родиться снова, каким он был еще вчера утром, снова окунуться в нежность, которую он испытывал к этой девушке. Ему снова хотелось целовать ее мягкие губы, зарыться в надушенные волосы, раствориться ароматом ее духов, улететь, но… Ее не было рядом. Она ушла раньше, оставив ему ноющую боль где-то под сердцем. Он неспешно оделся и вышел из дома, подставляя лицо ленивому и холодному уже немного осеннему солнцу. Он снова окунулся в повседневную жизнь.
Он пил аспирин таблетками, но голова все так же гудела, друзья тихонько посмеивались над ним из-за красных глаз и перекошенного лица. «Марк ведь был прав про опухшее лицо,- скептически подумал Адам.- В следующий раз буду пить только кока-колу».
Эшли была вялая. Ей ничего не хотелась. Она зашла к нему в офис с утра, потом ушла.

***

Марк сидел, развалившись в кресле, в своей огромной пустой квартире. Он смотрел в потолок и пил чай с коньяком. Сегодня ночью он так и не лег спать. Он помнил каждую минуту, каждое движение и от этого ему становилось тошно. Он решил все рассказать Адаму сегодня же, но он не мог решиться.
Все утро он провел в разговорах сам с собой. Что-то болело внутри, дергало и не давало забыть. Сколько ночей он провел вот так? Он не помнил. Только сейчас все уже по-другому. Сейчас это был не клиент. Это был его новый друг.
Марк боялся себе признаться, как хотел дружбы с этим парнем. Ему нравились ямочки на его щеках, приятные теплые шоколадные глаза. Теперь ничего уже не получится.
Он зря думал, что может быть нормальным человеком, как все. Зря Кардинал ему вдалбливал, что они такие же люди, как и те, за дверями салона. Ничто не проходит бесследно. Никто не уходит бесследно. Он держался за это место, но в эту минуту он проклинал все на свете и заодно кончившиеся не вовремя сигареты. Длинные пряди лезли в глаза. Между бровями темнела маленькая морщинка.
Ему хотелось разбить эту чертову чашку об пол. Может так ему станет легче? Он не заметил, как наступил вечер.
Зазвонил телефон.
Двумя пальцами Марк откинул крышку и прислонил тонкую раскладушку к уху.
- Да?
- Марк? Это Адам.
- Привет,- он чуть не выронил мобильник.- Чем обязан?
- Ты случайно не знаешь, где Эшли?
- Эшли? Понятия не имею. Позвони Джону. Или Энн.
- Они не знают. Я не могу ее найти весь день.
- Ничем не могу помочь.
- Хорошо, спасибо,- он уже собирался положить трубку.
- Адам? Тебе плохо?
- Не то слово,- горький смешок.
- Понял, предлагать выпить не буду…
- Только если кофе. В ее любимой кофейне, если ты, конечно, можешь. Можешь?
- Могу. Жду через час тогда.
- Ладно. Спасибо.
Гудки, Марк скривился в усмешке: «Спасибо! Знал бы он только за что! Я ему расскажу все. Пусть он думает, что хочет».
Он еще посидел пару минут, допивая чай, потом медленно поднялся, аккуратно поставил чашку на низкий прозрачный столик и пошел одеваться.

Он него тепло пахло коньяком и шоколадными сигаретами. Огромные глубокие голубые глаза под очень длинными черными ресницами. Орехово-золотистые волосы, тонкая линия изогнутых губ. Приталенный вельветовый черный пиджак, белый шарф, светлые рваные джинсы, остроносые дорогие туфли. И взгляд. Идеально проработанный взгляд профессионала. Он прятал его как мог, но он все равно проступал сквозь маску обыденности.
Сейчас он был уверен в том, что расскажет все до мельчайших деталей.
Таким он вошел он в кофейню и искренне, немного по-детски улыбнулся, увидев Адама сидящим на мягком диванчике.
- Привет, я опоздал?
- Нет, я пришел раньше. Думал, вдруг увижу ее. Ты что будешь?
Марк сделал заказ подошедшей девушке-официантке и долго, выжидающе посмотрел на собеседника, потом собрался и…
- Как день прошел?
- Ужасно.
Нелепый разговор ни о чем, пока снова не зазвонил телефон.
Кардинал. Шеф ждет. Пара клиентов на вечер и расписанная ночь.
- Работа?
- Угу. Мне пора, удачи.
- А где ты работаешь?
- Барменом. Ночные смены.
С этими словами он залпом осушил чашку и исчез.
Ведь это телефонный звонок помешал ему рассказать Адаму обо всем.

***
Адам посидел еще около часа, но так и не дождался ее. Чего-то не хватало, особенно после того, как ушел Марк. Даже поговорить стало не с кем и он, выпив еще две чашки экспрессо, тоже ушел.
По дороге домой он все время думал об Эшли, его прекрасной, нежной Эшли.
Только странно выходило, что Марк не отказался посидеть с ним в кафе, поговорить. Сегодня он увидел его во второй раз в жизни, но Адам уже считал его хорошим другом.

***
За его спиной съехались стеклянные двери. Он ленивой, но грациозной походкой прошел большой холл отеля, сразу свернув в кабинет шефа.
Пару раз постучав ногтем о дверной косяк, он вошел внутрь. Комната казалась небольшой из-за обилия массивной мебели. У самого окна стоял огромный тяжелый стол черного дерева, в глубоком кожаном кресле, откинувшись на высокую спинку, закинув ноги на столешницу полусидел-полулежал… Китти.
Марк резко остановился.
- Проблем с тормозами нет? Ты, кажется, мне кое-что недавно обещал?- блондин нахально изогнул светлую тонкую бровь.
Его миндалевидные серые глаза были чуть прищурены, острый подбородок чуть вздернут.
- Какого черта?- Марк выжидающе смотрел на него, потом рассмеялся и полез за сигаретами.- Где начальник, детка?
- Ты такой скучный.
- А ты такой приставучий и тупой.
- Я увел твоего вечернего клиента, Марго. Начальник ушел курить, потому что здесь запрещено,- его прищуренные глаза смеялись. Марк затушил сигарету двумя пальцами.
- Я ненавижу тебя, Китти. С самого первого дня, когда тебя увидел. Ты отвратительный, невероятно безнравственный, похотливый ублюдок.
Блондин вылез из кресла, подошел к Марку, взял из его пальцев сигарету и прикурил сам.
- Ты такой сентиментальный для шлюхи, Марго. Именно поэтому ты мне нравишься, больше, чем все тут в этом барделе. А ты любишь одного этого Кардинала с его глупостями.
- Кардинал хороший человек. Но я не хочу с тобой спорить, мне нужен шеф.
- Когда ты злишься, у тебя зрачки сужаются и глаза такие ярко-голубые, знаешь, ты мне реально нравишься.
- Рад за тебя. Тебя мой клиент заждался уже.
- Да я несерьезно, иди, 153-й номер. Только переоденься во что-нибудь более подходящее.
- Ты теперь за шефа?
- Нет, шеф теперь за меня. Иди, а то начальник вернется.
Китти затушил сигарету и, уходя, обнял Марка, легонько поцеловав его в шею.
Марк дернулся, но блондин уже ушел.

Это был один из его старых клиентов, с которым он провел нимало ночей и вечеров. Он иногда даже водил его в ресторан поужинать или в кино, присылал открытки с видами тех мест, куда ездил отдыхать каждое лето. Марк не особо им интересовался, но сегодня он вспомнил, что этого мужчину тоже зовут Адам.
Он представлял перед собой другое лицо, темные глаза и ямочки на щеках, был чрезмерно нежен, но думал о другом, о том, кто сейчас в другой постели, с чужой девушкой, которая его не любит, но которой тот другой готов отдать все.
Марк был увлечен и абстрагирован от всего, поэтому очень удивился, когда мужчина протянул ему купюру в сто долларов.
- Держи, на сигареты. Ты невероятен.
- Но я… Почему? Ты же хотел Китти, нет?
- Ну у вас же Китти главная королева, а ты наоборот. Но сегодня ты был прекрасен. Ты влюблен?
- Разве может такой как я быть влюблен?
- Ты имеешь в виду, может ли шлюха любить? Ты – да. Поэтом тебе должно быть вдвойне больно.
Марк задумчиво уставился на одевающегося мужчину, взял с туалетного столика пачку сигарет, прикурил.
- Хотите?
- Нет, спасибо. Ты все же подумай, что лучше: так страдать или страдать потом.
- Что-то мне кажется, что я и так и потом, а конца этому нет и не будет. Я проклинаю вчерашний вечер. Ну что ж, прощайте, всего доброго.
Марк развалился на атласных простынях, за посетителем захлопнулась дверь.

Он не звонил. Пару дней, не больше, но Марк медленно сходил с ума, курил в два раза больше, чем обычно, скрывался от заботливого Кардинала, от злого шефа, от Китти, который был как всегда прекрасен и оттого более нахален. Он уходил и подолгу слонялся в одиночестве, он думал о том, что будет потом. «Потом? Потом ничего не будет. Уже ничего». Каждую минуту, закрывая глаза, он возвращался в маленькую кофейню, в минуты, когда они были рядом. Он мечтал увидеть его, услышать голос.
С ним такое было впервые и это его пугало. Он был в ужасе от этой внезапной боли одиночества, никчемности, поганой работы… Он ненавидел себя за все, он проклинал и сгорал от нежности, которая уходила в пустоту, дымилась и прогорала, жгла и мучила. Хотелось курить снова и снова, но он ломал сигареты в пальцах и не мог уснуть.
Так было два дня, на третий Кардинал не выдержал.
- Твои красные глаза напоминают мне о приближающемся конце света. Совсем плохо?
Марк понял, что спастись не удастся, и остановился.
- Нет, не совсем. Будет вообще прекрасно, если ты напоишь меня абсентом и подаришь новую пачку сигарет.
- Вог?
- Бее… Я думал, ты разбираешься в сигаретах.
- Я же не курю, кому будет приятно рассказывать о проблемах человеку, зубы которого желтые, а от самого воняет табаком. Пошли сядем, ты же все равно сейчас уходишь?- Кардинал выжидающе посмотрел на крашеного.
- Спасибо за комплимент, Кардинал. Я не хочу говорить ни о чем.
Но все же они сели на мягкий диван, стоящий в холле, Кардинал попросил официанта принести кофе.
- Что с тобой происходит?
- Ничего, просто бывает время от времени, осенняя депрессия, понимаешь?
- Ты все равно знаешь, что это неправда. Если ты расскажешь мне, я помогу тебе разобраться.
Марк закатил глаза и закурил.
- Боги, Кардинал, неужели все в этом мире хотят слышать, что твориться с первоклассным шлюхой, когда он разбит и плачет по ночам от пронизывающего холода?! Когда он сходит с ума, выкуривая по три сигареты в минуту?! Что со мной?! Да ничего! Помнишь, как в том фильме, когда он рвал ногтями грудь в районе сердца? Я так никогда не сделаю. Я слишком привык к цинизму, чтобы верить в это. Все это сказки столетней давности, Кардинал. Я верю только в деньги и свою неотразимость! Я не получаю удовольствия от работы, меня тошнит, понимаешь, тошнит, когда они целуют меня и обнимают своими влажными руками, я чувствую их похоть, я ненавижу их всех, черт возьми! А так, со мной ничего не происходит.
- Ты влюбился, друг, но это же прекрасно!
- Для тебя, но не для того, кто никогда, повторяю, никогда не верил и не сможет поверить в это. Я больше не хочу говорить на эту тему, - Марк откинулся на подушки и, запрокинув голову затянулся, краем глаза он увидел прислонившегося к колонне Китти. Марк вскочил и быстрым шагом приблизился к блондину, несмотря, что тот был выше прошипел прямо ему в лицо:
- Ты! Теперь ты все знаешь обо мне, а? Тебе не дано от природы чувствовать, чудовище! Ты можешь только трахаться и стонать, но не чувствовать! Интересно послушать, как я вою от отчаяния, а?!
Блондин молчал, он спокойно, немного скривив губы, смотрел в сощуренные от злости голубые глаза, потом он чуть нагнулся и прошептал на ухо Марку тихо-тихо, так, что тот едва расслышал шелест его приятного голоса:
- Я уверен, что именно в эти минуты твоего отчаяния ты отдал бы все, чтобы стать таким, как я, Марго.
Потом криво усмехнулся, поправил безупречную прическу и ушел куда-то в коридоры комнат.
- В добрый путь, детка, - зло бросил Марк и, резко развернувшись, стремительно вышел из здания отеля.

***
Эшли сидела на небольшом мягком диванчике в гостиной и читала какой-то журнал, когда Адам вернулся с работы, уставший и злой, но увидев ее, улыбнулся и, подойдя нежно поцеловал ее губы.
- Привет, я так счастлив, что ты вернулась.
- Я не знаю, Адам, я пришла поговорить. Знаешь, сейчас ты освободишься, я там приготовила ужин.
- Говорить? Что тут говорить? Я люблю тебя Эшли, может это слишком просто, но я просто тебя люблю и все. Без тебя мне пусто, ты как будто стала частичкой меня, половиной моего сердца. Ты, как солнце для меня, знаешь, без тебя я не могу. Ты все для меня…
С этими словами он сбросил пиджак и ушел в глубь квартиры, а девушка, чуть прикусив губу, снова принялась читать журнал. С одной стороны ее смутили эти слова, но с другой, она любила, когда ей так говорили, ее они нисколько не трогали. Очередная порция комплиментов.
Адам сел подле нее, любуясь каждой чертой. «Какая же она красивая и как же я ее люблю!»- пронеслось в его голове.
- Ты что-то хотела мне сказать?
- Да, я подумала, знаешь, мы не подходим друг другу. Будет лучше, если мы расстанемся.
- Расстанемся?- это слово будто ножом полоснуло его сердце. Убила. Одной легко брошенной фразой.- Но почему? Разве я… Что-то не так? Скажи, я сделаю что угодно. Я весь твой, ты же знаешь.
- Нет, дело не в тебе, ты очень хороший…
И понеслось. Ты прекрасный человек, ты отличный друг, но…
- Может, стоит попробовать все с начала?
- Хорошо, но не думаю, что это отличная идея.
Он был разбит, когда она ушла ночевать к себе. Он взял со стола телефон и набрал номер.
- Марк? Она меня бросила. Ну не до конца, но это неизбежно? Что во мне не так? Я хочу уехать, я никого не любил так, как эту девушку, Марк! Понимаешь, нет, ты наверное никогда не сможешь меня понять.
- Боги, Адам, успокойся.
- Я не могу, я сойду с ума, если она завтра не вернется!
- Пошли выпьем?
- Хорошо.

И понеслось. Они часто были вместе: ходили пить, обедать, на ужины Марк никогда не мог придти, даже в театр на балет (оказывается, Марк обожал классическую музыку) но Адам чуть не уснул, потом они ездили однажды на охоту, где Марк чуть не упал в обморок при виде убитой утки. У него дрожали руки, когда он спускал курок. Адам смеялся над ним, потому что сам получал от охоты огромное удовольствие.
Адаму стало легче, но он все равно постоянно говорил об Эшли, с которой они еще встречались, но парень ждал разрыва; он говорил, что готов, но все же очень тяжело переносил это. Она снилась ему по ночам, когда уходила, бросая его в щемящем одиночестве. Марк знал каждый нюанс их любви, которую про себя называл «односторонней». Медленно он начинал ненавидеть Эшли.

***
Он не мог простить, в его душе творилось что-то страшное. Самое странное, что он стал самой популярной шлюхой и теперь его чаевых хватало на самые дорогие рестораны, Китти молчал, только улыбался, один раз заговорил с ним открыто.
- Делаешь деньги, малыш Марго?
- Что тебе нужно?
- Ты. Я хочу тебя.
- Ты хочешь влюбленного идиота, который подрабатывает благотворительным психологом? Я сегодня свободен.
Блондин рассмеялся, взлохматил короткие волосы.
- Приму к сведению. Под утро у меня уйдет последний клиент.
Мужчина слышал конец разговора, но подошел совсем бесшумно, Марк вздрогнул.
- Не надо так. Я вижу, что ты медленно сходишь с ума, я всегда хотел, чтобы у тебя все было нормально. Ты убьешь себя.
- Кардинал?
- Нет, просто очередной похотливый ублюдок. Поаккуратнее, Марго. Не заиграйся в этот раз серьезнее, чем в прошлый.
- Отстань. Ты стал похож на заботливую матушку.
- Как знаешь. Но почему Китти? Сам говорил, что он смазливый придурок.
- Во всяком случае, он оказался умнее меня.

Марк курил, сидя на лавочке в небольшом сквере. Он ждал Эшли. Он решил для себя, что счастье Адама для него самое главное, остальное просто тень.
«Кто я? Ничто, никто, меня нет. Я погиб давно, еще несколько лет назад, а вот он жив. Ему есть, зачем жить. Я уничтожен, я – тень. Мои слезы никому неизвестны, они высыхают на рассвете, их не видит никто, не чувствует их солоноватый привкус. Если я уйду, ничего не изменится. Я убит. Я раздавлен. Я опустошен. И мне по-прежнему больно и пусто. Хотя я больше неспособен чувствовать. Это убито, расстреляно, повешено и сожжено. Я – мальчик шлюха. Мальчик – которого больше нет».
Она шла одна, оставляя после себя эхо от каблуков, стучащих по асфальту и ореол терпких дорогих духов…
Он бесшумно встал и подошел к ней вплотную, она, кажется почувствовала за спиной его дыхание.
- Марк?
- Привет, Эшли. Есть разговор.
-Да, я слушаю, только я… В прошлый раз мы…
- Никакого мы никогда не было, дорогая. Я пришел говорить об Адаме. Ты ведь его не любишь, верно?
- Он нормальный, но он мне чертовски надоел, Марк. Зачем о нем?
- Потому что он любит тебя и…
- Тебе есть до этого дела? Мы живем в реальном мире, здесь никому ни до чего нет дела. Я и Адам провели неплохо время вместе, но лето проходит, люди меняются, я не хочу больше встречаться с ним.
- Так и скажи ему об этом. Скажи, что все кончено, я не могу видеть, как он тебя ждет и говорит все время о тебе, каждую минуту, о боги… Я больше не могу слышать, все Эшли, Эшли…
- Марк, забей, неужели тебе нравится с ним общаться? Он зануда. И хватит об этом. Мы сегодня идем веселиться, ты с нами?
- Не знаю. Скорее всего.
- Тогда до вечера.
Он поправил воротник джинсовой куртки и медленно пошел прочь. Она еще некоторое время разглядывала очертания его удаляющейся фигуры.

***
Они снова собрались в том же клубе, и разговор почему-то не клеился. Марка не было. Эшли сидела напротив и чего-то словно ждала. Энн расположилась с ним на одном диванчике и казалась уже изрядно выпившей. Она периодически разглядывала Адама, отчего ему становилось не по себе. Он начинал теребить воротник новой бардовой рубашки с надписью во всю спину.
- Тебе так классно идет эта рубашка, просто класс,- Энн подобралась значительно ближе.
- Спасибо.
- Ты вообще такой сексуальный сегодня.
Адам кинул растерянный взгляд на Эшли, но она упорно разглядывала свою текилу. Он пожал плечами.
- Джон, принеси нам джин-тоник, будь добр.
- Сейчас, но ты и так уже порядочно выпила.
- Если я хочу быть пьяной? Если мне так больше нравится? Иди уже, надоел…
- Смотрю, вы отдыхаете?
Марк появился из ниоткуда и одет был как всегда экстравагантно: серые брюки до колен, остроносые лакированные сапоги, серебряная цепочка в петлях для ремня и черная рубашка с нарисованными крыльями на спине.
- Привет,- Адам был единственным, кто поздоровался с пришедшим.
Музыка была тихая, а народу почти не было: еще слишком рано. Марк пожал плечами и сел.
Подошел Джон с тремя стаканами. Билл ушел из-за своей новой девушки, которая наотрез отказалась присоединиться к ним.
Повисла напряженная тишина, Адам взял стакан и сделал небольшой глоток терпкого напитка. Джон увидел Марка и присвистнул.
- О, вот и наш добрый друг пожаловал!
- Добрый вечер, Джон.
Эшли подняла глаза и впилась в крашеного взглядом.
- Адам,- начала она,- Я хотела тебе сказать, что ты проводишь с Марком больше времени, чем со мной. У вас что-то есть?
Адам поперхнулся и отставил стакан.
- Нет, мы просто друзья. Ты что?
- Это странно, что вы все время вместе где-то гуляете. Так не должно продолжаться. Я думаю, что нам пора расстаться.
Джон отхлебнул из стакана и ухмыльнулся.
- Ну Адам, буквально только тебя узнал, а ты оказался каким-то извращенцем!
Он грязно засмеялся. Марка передернуло. Весь этот разговор его задевал и коробил, наконец, он не выдержал. Несмотря на внешнее спокойствие, его колотило от неприязни и отвращения.
- Извращенец? И это говоришь ты?! Адам, ты когда-нибудь занимался сексом в зеркальной комнате?
Тот опешил.
- Э… Нет… Почему ты спрашиваешь?
- Просто наш дорогой друг каждую неделю ее снимает.
Джон поменялся в лице.
- Откуда ты знаешь, сукин сын? Подглядываешь?!
Пьяная Энн сначала рассматривала Марка, потом отпила джин-тоника.
- Конечно, знает, - сказала она.- Он же блядь и сам там работает.
С этими словами она, запрокинув огненно-рыжую голову, громко рассмеялась.
Адам ничего не сказал, лишь долго и упорно смотрел на Марка. Он не мог понять смысла этих слов. Они казались ему чудовищно оскорбительными. Он ждал, когда крашеный их опровергнет. Ждал и не дождался.
- Спасибо за прекрасный вечер,- бросил Марк.
Потом просто встал и ушел.
Адам молча проводил его взглядом. Он не понимал, что происходит. Он не слышал ничего и не воспринимал. Он больше не мог и не хотел никому верить: ни любимой девушке, ни лучшему другу, ни этой пьяной стерве, которая сидела рядом.
Адам поднялся и бросился вдогонку, но догнал парня уже у дверей машины.
- Это правда? Скажи, что она наврала, чтобы позлить тебя. Скажи, что это бред, ты только скажи.
Марк бросил на него тяжелый мутный взгляд.
- Ну блядь и что с того? Зато моя зарплата в три раза больше твоей и я не страдаю по поводу всяких шалав, которые спят с каждым встречным.
Адам не тронулся с места. Его словно оглушили.
- Потому что ты такая же шалава, как и все тут. Ты…
- Ты мальчишка, Адам. Зеленый эгоистичный мальчишка. Я думал, что ты не такой, как они,- потом протянул ему вскрытую пачку сигарет с засунутой в нее зажигалкой, сел в машину, повернул замок и медленно, почти бесшумно отъехал.
Адам не тронулся с места. Он сел на тротуар, вытряхнул длинную сигарету и сделал глубокую затяжку. Закашлялся, потом еще раз затянулся.
Он сидел так около получаса и никто не вышел и не спросил, что с ним. Никто.
«Все наплевать друг на друга. Я как-то раньше старался в это не верить».
Потом он поднялся, зябко ежась от осеннего холода и пошел домой.

***
Когда она сказала это, у него внутри рухнуло что-то тяжелое и придавило сердце. В глазах слегка потемнело. Все кончено.
И хорошо, что этот ребенок не знает, что было между ними. И никогда, никогда не узнает. Все кончено.
Он любил его, но теперь это не имеет значения, все, что так и осталось недосказанным высказали за него. Все всегда любят рушить чужое счастье. И это тоже кончено.
Когда-то он думал, что если это случиться, то он больше не сможет жить и покончит с собой. Он боялся и верил в это. Сейчас это было неважно. Сейчас ему было все равно.
Адам? Ну и что? Ему неважен человек, ему важен имидж человека. Эшли? Ей не важна любовь, ей важен секс. Энн? Ей не важна дружба, ей важны деньги и развлечения. Джон? Ему ничего и никогда не может быть важно.
А он? Марк? Что нужно ему? Любовь, счастье, дружба? Простите, в другой раз. Это не для вас, молодой человек. Вы ошиблись дверью. И не стоит дважды стучаться туда, где бьют по морде.
Он до предела вдавил педаль газа. Нет, он не будет бросаться в обрыв. Он не будет врезаться в столбы и выезжать на встречную. Сейчас он просто-напросто опаздывает на свидание с Китти.
«По крайней мере, он не плюет мне в лицо и не устраивает сцен. И он не хуже, чем все эти люди. Жалко только, что жилка на его шее пульсирует не так оживленно, как у этого мальчика. А в целом… А в целом, он такой же ублюдок, как и остальные».

Конец.