Врагунесдаетсяваряг все записи автора

12 апреля 1961 года советский офицер Юрий Алексеевич Гагарин облетел земной шар на корабле-спутнике «Восток», открыв космическую эру в истории человечества. Историческое событие вызвало огромный резонанс во всём мире; от учёных и космонавта требовали подробностей, однако очень скоро выяснилось, что советские официальные лица не готовы предоставить ни данные по ракете-носителю, ни технические описания конструкции корабля. Долгие годы «Восток» оставался засекреченным.

Секретный «Восток»

После успешного приземления Гагарина журналисты всего мира жаждали получить хоть какие-то материалы о деталях его полёта и ракетно-космической системе «Восток». При этом если интервью с космонавтом, фотоснимки с ним и его краткую биографию найти было довольно просто, то остальное находилось вне открытого доступа.

Космический корабль «Восток». Иллюстрация из книги «Утро космической эры» на основе реконструкции журнала «Life» (1961 год)

Например, в качестве снимка старта ракеты-носителя фигурировала картинка с чёрной «сигарой», взмывающей в клубах дыма, а вместо корабля опубликовали конус головного обтекателя. Основываясь на американских проектах пилотируемых кораблей «Mercury» и «Gemini», эксперты реконструировали возможные варианты устройства «Востока». Так, западные СМИ тиражировали странную картинку из газеты «London Daily Worker», представлявшую «Восток» как «Mercury», сплюснутый по центральной оси. Журнал «Life» предпочёл подготовить собственную реконструкцию (выпуск от 21 апреля 1961 года), изобразив цилиндрический корабль, который, по мнению художника, идеально вписывался в головной обтекатель. Реконструкция выглядела настолько качественной, что её опубликовали даже в СССР. Впрочем, все предложенные варианты в итоге оказались очень далеки от оригинала.

 

Космические корабли «Восток» и «Mercury». Реконструкция «London Daily Worker» (1961 год).

Разумеется, западных экспертов смущала форма «Востока». Они знали, что форма корабля должна быть довольно причудливой за счёт размещения на нём тормозной двигательной установки и баков с топливом. Некоторые сведения о корабле они получили, изучив фотоснимки модели, которая демонстрировалась в июле 1961 года во время воздушного парада в Тушино. Хотя головной обтекатель по-прежнему скрывал детали конструкции, экспертам удалось увидеть входной люк. Макет добавил и вопросов: к задней части обтекателя был прикреплён аэродинамический стабилизатор, что привело к различным толкованиям его назначения в компоновке корабля (вплоть до варианта военного использования).Только 30 апреля 1965 года макет «Востока» в подлинном виде был выставлен на ВДНХ. Самым поразительным для западных экспертов стал тот факт, что Юрий Гагарин, оказывается, летал внутри шарообразного спускаемого аппарата. Впрочем, это был лишь первый этап рассекречивания: подробное описание устройства корабля, его оборудования, систем ориентации, связи, жизнеобеспечения и т.п. появились в открытом доступе только через полвека — весной 2011 года.

Макет корабля «Восток» на воздушном параде в Тушино 9 июля 1961 года. Фотохроника ТАССКосмический корабль-спутник 3КА («Восток»). Иллюстрация А. Шлядинского к книге А. Первушина «108 минут, изменившие мир».

Как стало известно относительно недавно, решение о засекречивании деталей полёта Юрия Гагарина и подробностей устройства ракетно-космической системы «Восток» было принято 8 апреля 1961 года, то есть незадолго до старта. Генерал-лейтенант Николай Каманин, руководивший подготовкой космонавтов по линии ВВС, в тот день записал в своём дневнике:

«Под председательством [Константина Николаевича] Руднева состоялось заседание Государственной комиссии по пуску космического корабля «Восток-3А». Рассмотрели и утвердили задание на космический полёт, составленное и подписанное мной и [Сергеем Павловичем] Королёвым. <…> Первый вопрос: кто полетит? От имени ВВС я предложил первым кандидатом на полёт считать Юрия Алексеевича Гагарина, а Германа Степановича Титова – запасным. Комиссия единогласно согласилась с моим предложением. По второму вопросу – о регистрации полёта как мирового рекорда и о допуске на старт и в район посадки спортивных комиссаров – маршал [Кирилл Семёнович] Москаленко и [Мстислав Всеволодович] Келдыш выступили против. «За» выступили Королёв и я, нас поддержал Руднев. Постановили: полёт оформить как мировой рекорд, но при составлении документов не допустить разглашения секретных данных о полигоне и носителе».

Здесь вроде бы ничего не сказано о корабле, однако он тоже был частью засекреченной системы, поскольку разработчики унифицировали его с фоторазведчиком «Зенит-2», что и предопределило доступ к информации о нём на годы вперёд.

Разведчики на орбите

Хотя советские учёные и сам Гагарин неоднократно заверяли мировую общественность в том, что первый орбитальный полёт имел исключительно научно-исследовательский характер, и был призван выявить влияние условий космоса на человеческий организм, западные эксперты подозревали, что он может быть использован, в том числе, для решения военных задач. Повод дал глава советского государства Никита Хрущёв, заявивший 14 апреля на торжественном приёме в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца буквально следующее:

«Мы все взволнованы виновником торжества. Но мы тоже в какой-то степени, видимо, причастны к этому преступлению, совершенному им, если можно назвать это преступлением. Действительно нельзя без волнения думать и тем более говорить. Мы, советские люди, особенно горды потому, что весь мир гордится этим, потому, что это завоевание человечеством нового положения; для человека, когда он покорил космос. Это торжество всех людей мира. <…> Но я одно только могу сказать или, вернее, повторить от нашей партии, правительства. Я не скрою, что это показывает величие, расцвет нашей науки, техники и инженерной мысли. Это даёт многое с точки зрения обороны нашей страны. Мы получили, конечно, колоссальное преимущество. Но не это главное для нас. Главное для нас: пусть тот, кто точит ножи против нас, знает, что Юрка был в космосе, всё видел теперь, всё знает. А если надо – ещё полетит, а если ему надо подкрепление – может другого товарища взять, может полететь и лучше рассмотреть. Какой вывод из этого? Вывод тот, что это не должно давать господства какой-либо стране. Это должно привести к большему убеждению всех людей в мире с тем, чтобы больше усилий направить на обеспечение мира, чтобы прийти к разоружению: только при всеобщем разоружении, при всеобщем контроле можно обеспечить мир во всём мире».

Макет корабля «Восток» на воздушном параде в Тушино 9 июля 1961 года. Фотохроника ТАССКосмический корабль-спутник 3КА («Восток»). Иллюстрация А. Шлядинского к книге А. Первушина «108 минут, изменившие мир».

Фактически Хрущёв сообщил заинтересованным лицам, что корабль «Восток» будет использован как минимум в качестве пилотируемого разведывательного аппарата. Советский лидер сказал правду. Первые полностью автоматизированные спутники-разведчики были, конечно, «вершиной» технического прогресса для начала 60-х годов, но имели ряд существенных недостатков. Например, они не могли идентифицировать и отслеживать цели, особенно подвижные. Фотосъёмка с борта оказывалась бесполезной на ночной стороне Земли или при покрытии её поверхности облаками – спутники, действовавшие по заложенной программе, зря расходовали свой ресурс. Кроме того, для получения более или менее надёжных данных требовалось высокое разрешение, а чем больше разрешение, тем большее фокусное расстояние необходимо обеспечить оптике, отправляемой на орбиту, что также было сложно реализовать на практике. Человеческий глаз в этом смысле долго оставался вне конкуренции, поэтому на «Востоки» собирались возложить ещё и разведывательные функции.

Запуск космического корабля «Восток» 12 апреля 1961 года. Кадр из кинофильма «10 лет космической эры»

На начальном этапе космонавты должны были определить, насколько хорошо пилот корабля способен различить отдельные детали земной поверхности. Понятно, что первым своими впечатлениями поделился Гагарин, выступая 13 апреля 1961 года перед Государственной комиссией. Процитируем красноречивый фрагмент из его доклада, три десятилетия остававшегося секретным:

«Вопрос. Как Вы прикидываете, какие минимальные размеры предметов Вы надёжно можете различить своим глазом без прибора, без фотографий – смотришь и видишь: вот дорога идёт, видно её, а тропинку не видно, идёт поезд, видно, а автомобиль, например, не видно? Ответ. Ну, поездов я не видел, автомобилей тоже. Но вот, реки и притоки рек видно. Обычные пашни, они видны как квадраты, вспаханные или невспаханные. Это видно было с высоты, когда работала третья ступень и конец третьей ступени. Вопрос. Вот Вы летите над городом, можно нарисовать схему улиц? Ответ. Над городами я не пролетал, и таких, наверное, городов не было. Мне кажется, что предметы размером метров в сто можно наблюдать. Вот острова, потом притоки этих рек больших, они, по-моему, не такие большие, эти притоки, а их видно хорошо».

Фотоснимок поверхности Земли, сделанный Германом Титовым с борта корабля «Восток-2» (опубликован в книге «Утро космической эры», 1961 год)

Задача оценки возможности наблюдения с орбиты стояла и перед Германом Титовым, который 6 августа 1961 года на корабле-спутнике «Восток-2» отправился в суточный космический полёт. Кроме того, он мог пользоваться камерой «Конвас» с запасом цветной пленки 300 м и оптической системой «Визир» с трёх- и пятикратным увеличением. В своём докладе 8 августа он, отвечая на вопросы главного конструктора ракетно-космической техники Сергея Королёва, подтвердил, что при необходимости корабль может быть вручную сориентирован на любой интересный объект, в том числе находящийся в космосе.

«Вопрос: Я ставлю вопрос так: что на определенном витке Вы знаете, что Вы проходите над определенным местом земного шара. Вы знаете заранее, можете подготовить и на Земле или там, в полёте. Важно то, что Вы знаете заранее. И Ваша задача определённым образом сориентировать корабль именно над этим местом Земли (поверхности), т.е. сделать, говоря по-авиационному, заход? Ответ: Можно, вполне. Вопрос: Это можно. Второй вопрос. Если потребуется то же сделать по отношению к другому кораблю, движущемуся в космическом пространстве, где-то неподалёку. Если Вы имеете средства определения, как Вы считаете, можно ли это сделать? Ответ: Можно, я считаю, это сделать. Можно, конечно».

На основании полёта Титова был сделан вывод о реальности использования корабля «Восток» (3КА) не только как пилотируемого разведчика, но и в качестве космического аппарата-инспектора, ведущего наблюдение за чужими спутниками.

Корабль против спутников

Советские военные пристально следили за американскими планами развёртывания спутниковой группировки, которые составлялись ещё до начала космической эры. При этом специалисты быстро пришли к выводу о необходимости противодействия стратегии установления контроля над околоземным пространством. Один из путей виделся в создании орбитального корабля, который мог бы выполнять задачи инспектора и перехватчика.Проблематикой поначалу занялись военнослужащие, профиль работ которых был далёк от космонавтики. В 1956 году было принято решение о создании специального института по разработке теоретических и практических вопросов построения глобальной противовоздушной обороны страны. Через год его перевели в Калинин (ныне – Тверь) под названием Научно-исследовательский институт №2 Министерства обороны (НИИ-2 МО). Начальником Управления истребительной авиации НИИ-2 был назначен подполковник Олег Чембровский.Подчинённый ему коллектив определял типы истребителей, необходимых для прикрытия страны от самолётов потенциального противника. К 1960 году в институте стало известно о появлении в США проектов создания орбитальных боевых систем и средств нанесения удара из космоса. Чембровский тут же выступил с инициативой формирования специальной группы, которой поручалось исследование возможности использования космоса в военных целях. Минобороны одобрило первоначальный научный отчёт и издало приказ о развёртывании работ по формированию концепции построения противокосмической обороны СССР.Понятно, что руководство новой тематикой было поручено самому Чембровскому. К 1962 году его группа выпустила проект многоразового авиационно-космического комплекса перехвата, а вскоре в НИИ-2 приказом главкома ПВО страны маршала Сергея Бирюзова было создано самостоятельное Управление по космическим системам НИИ-2 – фактически первое подразделение будущих Воздушно-космических сил. Спектр исследований Управления был широк: разведка космических объектов, распознавание их образов, удаление «космического мусора» и отработанных блоков ракет, помощь экипажам космических кораблей, выполнение монтажных операций на орбите и т. п. Владимир Фишелев, служивший под началом Чембровского, рассказывал:

«То, что сейчас выполняют наши космонавты и американские астронавты, например, длительные полёты, маневрирование на орбите, захват и транспортировка космических объектов и многое другое – всё это уже в то время прорабатывалось молодым коллективом 6-го управления НИИ-2, да и не только там. Помнится, как научные сотрудники – прекрасные рисовальщики (способности к рисованию – не единственные их таланты) Стас Федотов и Толя Белобородов на плакатах для доклада высшему командованию Министерства обороны (их называли «раскладушками») изображали, казалось, фантастические аппараты и схемы манёвров. Сейчас – это не фантазия, а реальность. <…> Первый визит в Центр подготовки космонавтов относится к концу 1962 года. Вместе с О.А. Чембровским на встречу к руководству Центра поехали сотрудники Управления А.А. Николаев и В.Б. Алексеев. Потом для установления деловых контактов в институт приезжали космонавты Ю.А. Гагарин, П.Р. Попович, В.М. Комаров и другие. Главным закопёрщиком в контактах с Центром подготовки космонавтов был наш друг и товарищ по альпинизму Толя Николаев, талантливый «автоматчик», учёный, инженер и блестящий организатор, к величайшей скорби, безвременно ушедший от нас. Появление в ЦПК первых, современных по тому времени стендов по отработке ручного управления космическим кораблём – это несомненная заслуга Толи. Он «проторил тропу» по той научно-практической целине, которая в то время была. Достаточно сказать, что в ЦПК тогда был только небольшой научно-методический отдел с весьма ограниченными задачами и возможностями. И появление одержимых идеями научных сил, конечно же, было воспринято в ЦПК с большим энтузиазмом».

Первая четвёрка космонавтов, слева направо: Герман Титов, Юрий Гагарин, Павел Попович, Андриян Николаев. РГАНТД. Арх. № 1-2088 цв.

Новому подразделению не хватало данных, поэтому в программу группового полёта кораблей «Восток-3» и «Восток-4», состоявшегося в августе 1962 года, ввели учебный космический бой. «Восток-3» с Андрияном Николаевым на борту был условной целью, а «Восток-4» с Павлом Поповичем – перехватчиком. Вручную управляя системой ориентации, Попович наводил свой «перехватчик» на «врага» и фиксировал результат. 13 сентября 1962 года, через месяц после группового полёта, Научно-техническая комиссия Генштаба заслушала доклады космонавтов о военных возможностях кораблей «Восток». Вывод звучал так:

«Человек способен выполнять в космосе все военные задачи, аналогичные задачам авиации (разведка, перехват, удар). Корабли “Восток” можно приспособить к разведке, а для перехвата и удара необходимо срочно создавать новые, более совершенные космические корабли».

Военно-космические силы

Успешные эксперименты по использованию корабля «Восток» в качестве разведчика, инспектора и перехватчика давали основания говорить о перспективе создания полноценного рода войск, способного осуществлять обширную деятельность в околоземном пространстве. И такие планы действительно обсуждались.8 февраля 1963 года было принято решение Военно-промышленной комиссии при Совете министров СССР за №24 «Об изготовлении объектов “Восток”», в котором признавалась необходимость продолжения экспериментов, и была поставлена задача разработать и утвердить план-график изготовления в первом полугодии 1963 года четырёх кораблей и ракет-носителей для них. Помимо этого, программа предусматривала увеличение длительности полёта человека на «Востоке» до десяти суток.Столь скромные планы не устраивали Каманина, который ратовал за создание полноценных военно-космических сил. Ещё 30 августа 1962 года, после успешного группового полёта, он записал в дневнике:

«Королёв интересовался планами ВВС по заказам «Востоков» и проектами заданий на очередные космические полёты. Он рекомендовал принять «Востоки» на вооружение ВВС, заказать их целую серию и начать силами ВВС регулярные учебные и исследовательские полёты в космос. Королёв тысячу раз прав. Я уже год тому назад говорил <…> о необходимости создания в ВВС учебных космических эскадр и оснащения их техникой. По возвращении Главкома из отпуска (3 сентября) попробую ещё раз «подогреть» его на активную борьбу за более целеустремленное освоение космоса. Десятки наших официальных предложений в этом направлении пропадают, как в бездонной яме, в недрах канцелярии министра. Я ещё лишний раз убедился, что без личного вмешательства Хрущёва в космические дела, едва ли будет возможно повести их в желательном для нас направлении».

Однако главу советского государства больше интересовал пропагандистский эффект от космических достижений, поэтому приоритет был отдан подготовке полёта первой женщины-космонавта, который состоялся в июне 1963 года.

В начале 1964 года ситуация не изменилась. Командование не понимало, зачем на вооружении нужен пилотируемый корабль, неспособный маневрировать и двигающийся по орбите исключительно как спутник. Утверждение программы изготовления «Востоков» откладывалось. В результате Королёв решил переделать одноместные корабли в трёхместные («Восход-1», 3КВ) и двухместные («Восход-2», 3КД) с целью установления новых рекордов, и его инициатива нашла поддержку у Хрущёва. 4 февраля 1964 года Королёв получил распоряжение новых «Востоков» больше не строить, а четыре корабля 3КА, находящиеся на сборке, переоборудовать под иные задачи.Впрочем, идея использования пилотируемых кораблей в качестве боевых аппаратов не пропала втуне: позже её пытались реализовать на основе проекта «Союз», но это – уже другая история.

Антон Первушин