В московском метро каждый день можно услышать рекламу с текстом от имени Отто фон Бисмарка: «Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет. Но русским можно привить лживые ценности, и тогда они победят сами себя!». Из интернетов известно ещё про то, что русских нельзя обманывать.

Знаменитый германский политик XIX века многими считается убеждённым русофилом, бравшим уроки дипломатии у лицейского соученика Пушкина князя Горчакова и призывавшим никогда не воевать с Россией, несмотря на вредную привычку при всяком удобном случае пользоваться «железом и кровью».

На самом деле

Родившийся 1 апреля 1815 года Бисмарк, наверное, был обречён стать героем самых анекдотических и невероятных мифов. Объединитель Германии в 1871 году до сих пор постоянно становится автором слов и выражений, которых он никогда не писал и не произносил. Вот и цитата из рекламного ролика оказалась из этого ряда, что подтвердили сотрудники германского Фонда Бисмарка, найдя отдалённо похожее выражение у немецкого военного теоретика Карла Клаузевица.

Это фальшивое наследие оказалось далеко не единственным – даже хрестоматийную и очень правильную в плане развития образовательной политики фразу о том, что битву с австрийцами при Садовой в 1866 году выиграл прусский школьный учитель, придумал не Бисмарк, а немецкий географ Оскар Пешель.

Вопрос отношений Бисмарка с Россией куда сложнее, чем вопрос авторства «его» цитат. Матёрым русофобом он точно не был, но и восторженным русофилом – тоже. Бисмарк был немецким консерватором, ревностным защитником интересов Пруссии и Германии. До середины 1870-х годов политика Берлина вполне сочеталась с политикой Петербурга, что основывалось на прочном фундаменте Священного Союза, заключённого в 1815 году по итогам победы над Наполеоном.

С 1859 по 1862 год Бисмарк служил прусским послом в России и научился хорошо говорить по-русски. Правда, как выяснил современный историк Василий Дударев, из-за высоких цен он вёл в столице России крайне экономный образ жизни – вплоть до того, что вычел из жалования студента Алексеева, с которым он восемь месяцев занимался русским языком, стоимость выкуренных им сигар, а яблоки и картошку ему присылали с прусской родины. Студент, правда, изощрённо издевался над Бисмарком, заставляя его правильно произносить букву «ы» и мучившую дипломата фразу «от топота копыт пыль по полю летит». Но в языку в конце концов научил: Бисмарк не только читал русские газеты, в том числе «Колокол» Герцена, и книги, но и выдерживал аудиенции у Александра II на русском языке.

А вот учеником министра иностранных дел России князя Александра Михайловича Горчакова посол Пруссии не был никогда. После знакомства с ним в 1854 году Бисмарк назвал русского дипломата «тщеславным и церемониальным господином» и даже «Гансом-дураком» (у немцев это то же самое, что и Иванушка-дурачок»). В Петербурге их отношения заметно потеплели, но лишь до известной степени, которой требовали государственные интересы Пруссии. Бисмарк в обществе Горчакова всегда высказывался свободно, отстаивал свою точку зрения и даже вежливо указывал русскому министру на его неправоту по отдельным вопросам.

Лояльная позиция консерватора Бисмарка в отношении России была важна и в период Крымской войны, и с началом польского восстания 1863 года, когда возглавляемое им правительство Пруссии не поддержало давление на Петербург и подписало с российскими властями военную конвенцию. Россия и Пруссия активно помогали друг другу в 1871 году – Александр II, вопреки традиционной для Романовых политике легитимизма, поддержал объединение Германии, а Берлин одобрил снятие с России ограничительных статей Парижского мирного договора 1856 года, закончившего Крымскую войну.

 Но уже в 1875 году, во время военной тревоги в Европе, когда назревала война между Францией и объединённой Германией, русский император категорически отказал Бисмарку в поддержке его политики, что позволило добиться мирного урегулирования конфликта. Объединитель Германии ничего не забыл, и в 1878-м во время Берлинского конгресса именно интриги Бисмарка привели к лишению России большинства преимуществ, обретённых ею во время победоносной войны с турками 1877-1878 годов. А уже на следующий год, в 1879-м, Германия и Австро-Венгрия заключили первый из союзов, ставших прологом к Первой мировой войне.

Сам Бисмарк войну с Россией из германских планов полностью исключал. Но из русофильства, а из соображений прикладных: в этом случае Германии пришлось бы столкнуться с необходимостью ассимиляции принадлежавших России польских земель, а ведь и тех поляков, которые оказались под владычеством Пруссии, образцово германизовать не получилось, несмотря на все усилия «железного канцлера» и огромные казённые деньги, потраченные на эти цели.

До конца жизни Бисмарк внешне сохранял благосклонное отношение к России – уже достигнув 80-летнего возраста, он за два года до смерти отправился на коронацию Николая II. Однако взращённые этим политическим агрономом ядовитые семена буйно взошли летом 1914 года, когда его потомки принялись решать вопросы так, как он любил.

Кстати, вот эта цитата – подлинная. 30 сентября 1862 года в нижней палате прусского ландтага Бисмарк очень смело для стен парламента заявил: «Великие вопросы времени решаются не речами и резолюциями большинства, a железом и кровью!»

Доживший до наших дней миф о какой-то особой любви матёрого германского политика к России – не что иное как зеркало большого мифа императорской России о дружественной Германии, который до рокового 1875 года действительно был тем фактором, который «строить и жить помогает». Но потом-то всё изменилось с точностью до наоборот, и забывать о метаморфозах коварной прусской дружбы нам не пристало. И Отто фон Бисмарк останется в истории человеком, который когда-то что-то делал не вопреки России, но только тогда, когда это было безусловно выгодно Пруссии.