Alnada все записи автора

— Это я.

— А кто твой бог? — он продолжал расспросы.

— Твой отец.

— А кто же бог моего отца?

— Нимрод!

— Но кто же бог Нимрода?

Тогда она ударила его по лицу и велела: «Молчи!» Ребенок замолчал, но про себя подумал: «Не признаю никакого иного бога, кроме Того, Кто сотворил небо и землю и все, что в них!» Когда мальчик немного подрос, его отец, Асер, занимавшийся изготовлением идолов, послал его торговать своими изваяниями. Однако Авраам заплакал: «Кто же будет покупать то, что приносит владельцу лишь вред, и никакой пользы?!» И никто у ребенка ничего не покупал. В один прекрасный день, когда все жители города ушли на поклонение к статуе какого-то идола, Авраам не пошел, притворившись нездоровым. Оставшись дома один, он разбил семьдесят два идола, находившихся в местном храме. Именно тогда он приобрел почетное прозвище «Халиль Аллах» («Друг Бога»). Однако когда паломники вернулись домой, Авраам оказался взят под стражу. Его привели к Нимроду, поскольку на мальчике лежало двойное подозрение: во-первых, он был единственным, остававшимся на тот момент дома, а во-вторых, за презрительные отзывы об идолопоклонстве, которые он себе часто позволял. Нимрод приговорил Авраама к смерти и повелел сжечь его заживо за кощунство. [1] Тогда жители Вавилона стали собирать дрова для огромного костра. На это у них ушел целый месяц, а некоторые из мусульманских богословов утверждают, что и сорок дней. Говорится, что в то время у людей не было иной более богоугодной работы, чем сбор этого топлива. Например, если кому-нибудь становилось плохо, или если кто-то хотел приобрести себе благосклонность в глазах своих богов, то такой человек приносил обет собрать какое-то количество дров после своего выздоровления или после исполнения своего желания. Особенно активными оказались женщины: они занимались стиркою или нанимались поденщицами для выполнения какой-нибудь ручной работы, и на заработанную плату покупали дрова. Как только собранная куча достигла тридцати локтей в высоту и двадцати в ширину, Нимрод приказал разжигать костер. Огонь поднялся ввысь с такою силой, что поглотил множество птиц, порхавших по небу; дым от костра погрузил во мрак весь город, а треск горящего дерева можно было услыхать на расстоянии в целый день пути от Вавилона. Затем Нимрод велел привести к нему Авраама и вновь задал ему вопрос:

— Кто твой Бог?

— Тот, Кто имеет власть убить и возвратить жизнь вновь, — таков был ответ Авраама.

После этого он в один момент вызвал из могилы дух человека, который скончался много лет назад, и приказал ему принести белого петуха, черного ворона, зеленого голубя и крапчатого павлина. Когда тот принес ему всех этих птиц, Авраам разрубил их на тысячу кусочков и разбросал в разные стороны, оставив у себя в руках только четыре головы. Затем он произнес молитву над этими отрубленными головами, после чего назвал каждую из птиц по имени. И вот! Отовсюду к Аврааму начали слетаться маленькие кусочки, они стали присоединяться к головам, и вскоре перед волшебником оказались четыре птицы, живые, как и прежде. Однако дух человека, восставший из мертвых по команде Авраама, вновь убрался в свою могилу.

В ответ на это Нимрод приказал привести к нему из темницы двух преступников. Одного он велел казнить, а другого помиловал, сказав при этом: «Я тоже бог, ибо и я могу распоряжаться жизнью и смертью!» Какой бы смешной ни была его выходка, ведь во власти царя было лишь вынесение приговора живому человеку, но никак не воскрешение из мертвых, Авраам не стал возражать. Для того чтобы заставить Нимрода замолчать раз и навсегда, он сказал ему: «Аллах повелевает солнцу всходить на востоке; если ты — Аллах, прикажи солнцу хотя бы раз взойти на западе!» Однако вместо ответа вконец разгневанный царь крикнул своим слугам бросить Авраама в огонь. Для этого была использована специальная машина, сконструированная по совету, который дал Нимроду сам сатана.

В ту же самую секунду небеса со всеми их ангелами и земля со всеми живыми созданиями возопили в один голос: «Господи, Боже Авраама! Друг твой, который один имеет смелость поклоняться Тебе на земле, брошен в огонь — позволь нам спасти его!» Тот ангел, что отвечает за хранилища воды, уже собирался загасить пламя костра, устроив потоп с неба; а тот, что повелевает ветрами, хотел разметать костер бурей, послав ветры со всех концов земли. Но Аллах — да будет благословенно Его Имя! — сказал: «Я позволю любому из вас, к кому Авраам обратится за помощью, спасти его; однако если он обратится ко Мне Единому, тогда не вмешивайтесь. Я немедленно приду на помощь, и позвольте Мне Одному спасти его от смерти». [2] И взмолился Авраам из средины костра: «Нет бога кроме Тебя; Ты — Всевышний, Тебе вся слава и хвала вовеки!» Страшное пламя уже охватило его одежды, когда Аврааму предстал ангел Гавриил и спросил: «Нужна ли тебе моя помощь?»

— Помощь Одного Аллаха — вот все, в чем я нуждаюсь! — отвечал Авраам.

— Так моли же Его, чтоб Он мог спасти тебя! — поторопил Гавриил.

— Он и так знает о моем положении, — возразил Авраам.

Тут все земные создания попытались загасить огонь; ящерица решилась дунуть на пламя, и в наказание сразу же сделалась немой.

По приказанию Аллаха Гавриил крикнул огню: «Ну-ка, успокойся и не делай Аврааму никакого вреда!» Этим словам Авраам оказался обязан своим спасением, поскольку в ту же секунду как прозвучал голос Гавриила, вокруг Авраама сделалось очень холодно, до того, что он даже успел здорово продрогнуть в самой средине страшного пламени, пока чудесный холод не уменьшился. А огонь костра оставался таким же, каким и был, он продолжал разгораться, но волшебным образом утратил весь свой жар. Причем это произошло не только с костром Авраама, но и со всеми огнями, разожженными в тот день по всей земле.

После этого Аллах повелел источнику чистой воды забить прямо посреди костра, и на месте, где лежал Авраам, взошли из земли и расцвели розы и прочие цветы. Помимо этого, Аллах послал своему пророку шелковое одеяние из рая и ангела в человеческом обличье, чтобы составить Аврааму компанию на семь суток, ибо именно столько времени он оставался в средине огня. В последствии Авраам вспоминал об этих семи днях как о счастливейшем времени своей жизни.

Это чудесное спасение Авраама на костре привело к тому, что он сочетался с Разою, дочерью Нимрода. Дело в том, что на седьмой день после того, как Авраам был брошен в огонь, Раза стала умолять своего отца позволить ей повидаться с Авраамом. Нимрод попытался отговорить свою дочь от этой затеи, разубеждая ее: «Каким же это образом ты можешь с ним увидеться? Он давно уже превратился в пепел!» Однако она не переставала упрашивать его, пока он не разрешил ей подойти к горящему костру поближе. Там она рассмотрела Авраама — через огонь — сидящего с комфортом в центре цветущего сада. Ошеломленная, девушка воскликнула: «О, Авраам, неужто огонь не поглотил тебя?» Авраам отвечал ей: «Над теми, кто хранит в своем сердце Аллаха, и с уст кого не перестают слетать слова “Во имя Аллаха Многомилостивого!” — над такими огонь власти не имеет!»

Между тем, девушка стала просить у него разрешения, чтобы присоединиться к нему; но Авраам предупредил ее: «Признай, что существует Единый подлинный Бог, Который избрал меня быть Его посланником!» Как только она сделала такое заявление о своем новом вероисповедании, пламя гигантского костра расступилось перед нею, и Раза смогла пройти к Аврааму безо всякого вреда. Несмотря на все эти чудеса, когда она возвратилась к своему отцу и рассказала ему, в каком состоянии она обнаружила пророка, и посоветовала Нимроду принять веру Авраама, тот стал мучить и пытать ее с такою жестокостью, что Аллах повелел одному из Своих ангелов избавить девушку из рук злобного царя. Она была спасена, и ангел перенес ее к Аврааму, который к тому времени уже оставил город Вавилон.

 

---

Примечания:

 

1. Иудейская легенда относительно насмешек Авраама над идолопоклонством и приговором его к сожжению заживо такова:

«Терах был идолопоклонником, и, когда он однажды отлучился в поездку, назначил Авраама вместо себя торговать своими идолами. Но как только приходил какой-нибудь покупатель, Авраам сразу спрашивал его о возрасте. Когда клиент говорил: «Мне пятьдесят, или, шестьдесят лет», Авраам тут же отвечал: “Горе шестидесятилетнему мужчине, который собирается служить результату однодневного труда!” Таким образом, покупатели уходили ни с чем, будучи пристыженными.
Однажды к Аврааму пришла женщина с сосудом прекрасно смолотой муки и сказала: “Поставь это перед ними”. Однако Авраам взял ее сосуд, разбил им всех идолов на кусочки, и вложил муку в руки самого большого из изваяний. Когда его отец вернулся домой, то спросил: “И кто же это все натворил?!” Авраам сказал: “А к чему бы мне отрицать? Приходила к нам какая-то женщина с сосудом свежесмолотой муки, так она велела мне поставить ее приношение перед идолами. Когда я так и сделал, каждый из них бросился поскорее наесться первым; но затем поднялся самый здоровый и всех погромил этим сосудом!” Терах разозлился: “Что ты мне за сказки рассказываешь? Идолы же совсем бесчувственные!”

Авраам отвечал ему: “Слышали бы твои уши, что произносят твои уста!”

Тогда Терах схватил его и потащил к Нимроду. Тот сказал Аврааму: “Давай-ка, поклонимся огню!”

— Так уж лучше воде, что тушит огонь!

— Ладно, давай поклонимся воде.

— Тогда лучше туче, что несет с собою воду.

— Хорошо , пускай туче .

— А не лучше ли ветру, что разгоняет тучи?

— Ладно, пускай ветру.

— А может, человеку, что выдерживает ветер?

— Ну что ты за пустомеля! — отвечал царь, — Я поклоняюсь огню, и потому тебя бросят в огонь. Пусть Бог, Которого ты так обожаешь, избавит тебя от пламени!

Авраам был брошен в раскаленную печь, но остался невредим». — См. выше 

2. В «Мидраше» на 20-й странице говорится: «Когда нечестивый Нимрод бросил  Авраама в раскаленную печь, Гавриил сказал: “Господи всего мира, дозволь мне спасти сего святого из огня!”, но Господь ответил: “Аз есмь Единый Всемогущий в Моем мире, а он — один такой же всемогущий в своем, таким образом, Всемогущему надлежит спасти всемогущего!”