www-GIRL-ru (Creatiff) все записи автора
– над тобой когда-нибудь смеялись ангелы? – спросила она, повернув голову к матери.
мать не ответила, а только подняла глаза вверх, будто надеясь найти там ответы на все незаданные вопросы.
она не могла понять, бредит ли девочка. глаза дочери были ясны, и к вечеру ей обычно становилось легче, но она никогда раньше не задавала таких вопросов.
– маам… - протянула девочка, требуя ответа.
мать посмотрела на нее. в приглушенном свете лампы она не казалась бледной, ее глаза были вроде бы живые, только немного уставшие, а одеяло скрывала болезненную худобу. и, если бы мать не знала, то не стала бы и думать над ответом.
она не представляла, что ответить. когда дочь бредила, ее нужно было всего лишь уложить поудобнее, а потом подержать ее тонкую руку – обычно она успокаивалась быстро. но сейчас она была в сознании.
дочь с упреком посмотрела на мать.
– рыбка, тебе снова плохо? давай выпьем еще таблеточку, доктор разрешил пить теперь по три штучки, давай, заинька.
– маам…
– да?
– я не хочу больше таблеток. я больше не буду пить таблетки. они мне больше не нужны. почему ты не отвечаешь на мой вопрос?
– рыбонька, почему ты об этом спрашиваешь?
– мне больше не о чем тебя спросить.
мать поняла: дочь старше, чем она думала. болезнь и одиночество состарили ее ум, оставив от ребенка только оболочку – тело.
– милая, - начала она, - это странный вопрос. я никогда не видела ангелов, и не знаю, могут ли они смеяться, да и как они могут смеяться, если они добрые и сострадательные?
девочка вздохнула: ее опять не поняли.
– мам, закрывая глаза, я вижу небо – синее, светлое, бесконечное. и я могу делать все, что хочу, мне не нужны таблетки, ко мне не ездит врач… мама, зачем я болею?
мать отвернулась, чтобы скрыть выступившие слезы.
– я бы все отдала, моя дорогая, чтобы тебя вылечить.
– все – это что? наш дом, который уже и так почти продан? нашего Вейдера, с которым никто не гуляет? нашу машину, которой уже нет? а может быть, свою правую руку? ногу? жизнь? небо над головой?
мать всхлипнула. "дети иногда бывают до жестокости правдивыми и искренними..." – подумала она.
– когда люди говорят "я все отдам, чтобы вылечиться", как говорят в очередях в больницах, то думают ли они о том, с чем они останутся, кроме призрачного физического здоровья, если это случится? и о том, как они смогут распорядиться этим, чтобы жить дальше?
– доченька, не говори так! все будет хорошо. давай: вдох… выдох… расслабься, милая, посчитай про себя до…
– но если я не буду так говорить, то как мне говорить? врать? а может, я завтра умру, и уже вообще никому ничего никак не скажу, а только буду смеяться, как ангелы? может, я завтра стану птичкой, и буду петь на ветке около нашего окна, и смотреть, как меня складывают в гроб и выносят; как ты ломаешь руки и плачешь; как папа растерянно заглядывает в комнату и вспоминает, что меня больше нет; как доктор забирает остатки лекарств – таких дорогих и ненужных – для того, кто еще верит, что они могут ему помочь… мама, что будет здесь, когда я умру?
этого вопроса мать боялась. она не хотела говорить с дочерью о смерти, хотя и осознавала необходимость этого – она боялась собственного бессилия.
– доченька, рыбонька, я… не знаю… - слезы катились по ее лицу и падали на пол, разбиваясь о холодный линолеум и разлетаясь в стороны мелкими брызгами. она уже устала от того кошмара, в который полгода назад превратила ее жизнь болезнь дочери. уже минуло два месяца, как дочь почти не вставала с кровати, и с каждым днем ей становилось все хуже и хуже. мать бросила работу, чтобы быть рядом: девочка не захотела ложиться в больницу, где бы за ней все время смотрели врачи, да и денег у семьи на это не было. муж работал за троих, получал неплохие деньги, но они все уходили на лечение дочери, пока еще была какая-то надежда. теперь же, когда врач сказал, что надежды больше нет, и спасти ребенка может только чудо, мать еще более рьяно взялась за лечение девочки, будто желая доказать, что чудо может и должно случиться.
девочка устало посмотрела на плачущую мать, вздохнула и сказала как-то равнодушно:
– ты бы поспала, мам. устала ведь, наверное?
– а ты?
– я просто тихонько полежу. а таблетку я и без тебя выпью…
мать забралась с ногами в кресло, посмотрела на дочь еще раз и закрыла глаза.
…она видела небо – синее, светлое, бесконечное, и их с мужем и дочерью в этом небе – счастливых, здоровых и смеющихся вместе с ангелами…
когда она открыла глаза, то тоже увидела небо – за окном.
а девочка уже ушла. от нее осталось только тело – сухое, безжизненное, щуплое и холодное.
и прежде чем она успела понять, что произошло, у нее мелькнула мысль, что у дочери, возможно, теперь есть синее, светлое и бесконечное небо, и она смеется теперь вместе с ангелами – над людьми, над ней – хотя бы потому, что никому не понять, как это прекрасно, когда чувствуешь себя собой, не нужны таблетки, уколы и доктора, и не надо заставлять себя существовать…
мать взглянула на тело дочери, отпрыгнула к окну и завизжала…
www-GIRL-ru
m_bah (Creatiff) все записи автора
Хы, драсти, я тожа к вам.Я вообще рисую, креатив это круто.Но вот тут какой-то свой старый стишок нашла...зацените)))
SHurshik_80 (Creatiff) все записи автора
Знаешь,а ведь умирать-очень трудно, 
