Странник_Су все записи автора Автор - Басурманово_отродье

Группа выходила с задания почти чисто – то есть, без потерь, но и не выполнив задачи. «Вертушку» – медицинский борт, пошедший на вынужденную в одно из ущелий горного массива – найти не удалось. Зато пришлось принять бой с превосходящими силами «духов» – наше боевое охранение напоролось на ихнее, скоротечный огневой контакт, и все – прощай, тишина и скрытность. Нас спасло только то, что «духи» уже расположились на ночлег в котловинке, которую присмотрели себе по карте и мы, для аналогичной же цели.
Соотношение было примерно два с половиной к одному не в нашу пользу (правда, поняли мы это уже позже, опосля, значит). Но – «Sturm und Drang» [Штурм и натиск. – (нем.)], да удачно брошенные гранаты решили все. У нас не было даже легкораненых – только меня чиркнуло то ли пулей, то ли осколком по морде чуть ниже правого глаза. Ну, это даже не ранение, залепил пластырем – и алга.
Выставив усиленное боевое охранение, мы минут пять помародерствовали – собрали боекомплект, пошукали, нет ли чего пожрать, заминировали пару трупов (а хуле, а ля гер ком а ля гер). И врезали ноги оттуда. Попутно выставив на тропе две из трех оставшихся МОНок* и с пяток растяжек** там и сям. Полноценный (в нашем, понятно, понимании, пардон за тавтологию) ночной отдых накрывался мохнатым и немытым женским половым органом…
Ну, маленькое отступление. Дело происходило лет чуть поменее двадцати назад, но поболее пятнадцати, в одной очень жаркой и гористой бывшей советской республике, ставшей к тому моменту совершенно независимым (во всех пониманиях [Толстый намек на бородатый анекдот. «Какое самое независимое государство?» «Хрен его знает.» «Гвинея-Бисау. От нее ни хрена не зависит.»]) государством***. Правда, с армией у государства была напряженка, да и гражданская война нечаянно разыгралась. Вот и торчали там бывшие советские, в одночасье ставшие российскими, войска, прикрывая границу этого государства и «южное подбрюшье» Российской федерации.
И был это мой второй выход в должности командира группы. Был я тогда молодой и гордый собой старший сержант, и очень хотел, чтобы был у меня третий, четвертый и так далее выходы в том же качестве. До этого был я старшим тройки в той же группе, но командир, хитрый казах, старшина Жылгыз Бакбаев, позывной «Мерген» (Охотник, тюркск.) убыл в ППД (Пункт постоянной дислокации войсковой части), а оттуда – в школу прапорщиков. Выбор пал на меня, как наиболее опытного.
Да, оговорюсь сразу – мы не разведчики. Мы – поисково-спасательная группа ВВС. Хотя, обучали нас и разведке. Но основная наша задача – поиск и спасение экипажей рухнувших бортов.
Итак, хотелось мне и в третий выход командиром, и так далее. А тут – такое: задача не выполнена, сами чуть не спалились. Короче, ныл у меня уже копчик в предвкушении активного его массажа. Как выяснилось – очень не зря ныл…
Ночь в горах ни хрена не опускается. По крайней мере, в тех горах. Она просто ёбается пыльным мешком на голову – уж простите мне мой хреновый французский. Вот и на нас она так ёбнулась. Шли, пока хоть что-то видели, стремясь убраться как можно дальше от места сшибки с «духами». Начали подворачивать ноги, кто-то выстелился в полный рост на каменья. Все, шабаш. Падай, где стоишь. Кинули на пальцах – кому когда дежурить, распределили два имеющихся ПНВ (Прибор ночного виденья). И – можешь, не можешь – всем спать.
Кое как промаялись до рассвета, сориентировались, наметили маршрут к точке эвакуации, радист вышел на связь. И тут – здрасьте! – командование нас радует: точка закрыта плотным туманом, шлепайте на запасную. Ну, чего, матерись – не матерись, а шлепать придется – не пехом же сто семьдесят километров переть до базы? Да еще по горам, да еще в гостеприимном окружении откровенных «духов» и аборигенов, которых не всегда и поймешь, кого они сегодня поддерживают – то ли промосковское «официальное» правительство, то ли «демоисламистов» (и такие звери там были!), то бишь «духов». Всякие нюансы были – вчера вон тот кишлак за «наших» был, а сегодня – за «духов». Скажем, реквизировал самочинно кто-то из «наших» аборигенов овечку у уважаемого кишлачного жителя – и все, кишлак уже «духовский». А могло быть с точностью до наоборот.
Короче, прикинул я по карте новый маршрут – двадцать километров крюк. Но это по прямой, по карте. А если все «вверх-вниз» посчитать – все сорок. А темп хороший по горам не дашь. Да и быть нам на точке эвакуации надо несколько заранее – вдруг там кто лишний? Короче, рвать жилы надо. Оставили мы по паре плиток шоколада на брата, да фляги с водой, остальную хавку, что накануне нашакалили («духи» богатыми были), бросили – и рванули.
Через семь часов, уже почти на подходе к точке эвакуации, накрыл нас туман. Шли мы по ущелью – чин-чином, с фланговым боевым охранением по гребням ущелья, я осторожненько шел в головном дозоре, замыкал снайпер Витя Порошин (позывной «Порох»). Фланговые сверху сообщили – у них тумана нет, видимость нормальная. Вся муть у нас внизу.
Вот вы меня спросите – а какого черта вы поперлись по дну ущелья, а не по одному из гребней. Объясняю: ущелье в верхней части шириной метров триста, глубиной… ну, примерно с двадцатиэтажный дом. В своем конце оно относительно полого поднималось, выводя четко к резервной точке эвакуации. Но – по обе стороны ущелья было два немаленьких кишлака. И если боевое охранение (два бойца) имело все шансы проскользнуть незамеченным, то цепочку из двенадцати рыл засекли бы, как пить дать. И один Аллах знает, кому бы маякнули. А нам эксцессы на хрен не упали. К тому же, внизу текла речушка, а вдоль нее произрастала какая-никакая, но «зеленка», можно было зашкериться. Вот такая вот картина маслом.
Получил я сообщение от фланговых, что миновали они кишлаки, подозрительной активности не заметно. Я слегонца вздохнул облегченно и решил подотдохнуть. Продираться сквозь пусть и не самый густой кустарник, но аккуратно отгибая ветви, стараясь не хрустеть, как кабан в тугаях**** – занятие не самое легкое. Да к тому же дорогу надо тропить так, чтобы ребята, идущие за мной, проходили без особого напряга, но кустарник через пару суток пришел более-менее в норму – вряд ли местные сюда слишком часто шастают, чтобы спуститься в ущелье надо крюк дать, километров… много. Но и оставлять недвусмысленные следы, что кто-то здесь шастает, тоже не стоило. А вдруг еще раз пригодится дорога?
Короче, шагнул я в сторону, пропуская группу, дабы встать замыкающим, и сопровождал каждого проходящего мимо бойца легким шлепком по «сидору»…
Что за черт?!
Нас на дне ущелья восемь человек, значит, шлепков должно быть семь.
А их шесть.
– Стой! – заорал я придавленным шепотом. Ага, именно так – заорал шепотом, чуть глотку не сорвал. Все замерли. Я, сколь возможно быстро прошел в голову цепочки, и оттуда, уже очень медленно, вернулся в хвост. Да, нас тут, внизу, осталось семеро. Не хватало замыкающего, Вити-снайпера.
– Порох, сука, ты где?! – все тем же шепотом заорал я. Ответа не получил. Копчик заныл ощутимей. Но теперь не только предчувствие разноса беспокоило меня. То, что случилось, до жути напоминало тактику уничтожения разведгрупп на марше – тихо скрадывается замыкающий, он же тыловое охранение, а потом группа потихоньку вырезается. Бесшумно и неотвратимо. В нашей ситуации могли остаться только ничего не подозревающие фланговые – их бы покрошили на точке рандеву. Я сам пару раз участвовал в таких игрищах с «духовскими» разведгруппами.
Я прикрыл глаза, прислушался, принюхался. Мой вопль-шепот не могли бы услышать дальше трех метров, а ветер был нам в спину, когда мы шли – сейчас он был мне в лицо. И я бы обязательно учуял бы своим тогда еще почти не прокуренным носом что-нибудь – запах ружейной смазки или насвая. Ох уж этот насвай! Именно по его характерным следам мы частенько и находили рейдирующих «духов». Привычка сплевывать эту буро-зеленую жижу была у них неистребима.
Но – ничего.
Я показал жестами – один вправо, второй влево, остальные идут дальше, производя шума чуть более дозволенного. Пулеметчик Леха Брузгин (позывные «Брус») бесшумной тенью скользнул в кустарник справа от тропы, его второй номер, тоже Леха, Фомичев, «Фома» – влево. Я сделал несколько скользящих шагов по тропе, ввинтился в кустарник и – выхода не было – опустился на колено за валуном в речке; вода залилась в ботинки, промокшие брюки ледяным компрессом обжали ноги. Замер.
Мы ждали три часа – никто не вышел на нашу засаду. В «вертушку» мы ввалились в последний миг – шасси уже отрывались от земли.
Дальше все напоминало кошмарный сон. Понятно, рапорт я написал подробнейший. Ребята, вызванные по одному, все подтвердили. Мы не сговаривались – я был разбит, мне ничего не хотелось. Разнос был мощнейший. Основной рефрен: «Как мог приключится пропавший без вести в мирное время?!» Тут я, понятно, жахнул. И про «мирное время», и про танки с РСЗО (реактивные системы залпового огня (см. «Град», «Ураган») у «демисламистов»… Ну, и много про что еще. Думаю, последней каплей был пассаж по зарплату и «боевые».
Меня отстранили от командования группой, но и на тройку не вернули – я словно подвис между небом и землей. Да и ребята… нет, они мне на словах выражали сочувствие, но вот смотрели… я даже не знаю, как и сказать… как-то не так. К тому же, наша группа за все время пребывания в республике не имела потерь. Вообще. А тут…
Короче, я сорвался. Нажрался в дупель-пусто, въехал в морду штабному писарюге и отметелил сунувшегося его защищать дневального. Для начала мне влепили пятнадцать суток гауптической вахты. Обдумывался вопрос о направлении дела в трибунал...
Витька-Порох вернулся через полмесяца, аккурат в тот день, когда меня выпускали из полуземлянки-полумазанки «губы» (в склоне небольшого холмика была выкопана яма, глубиной по пояс, а сверху, до высоты человеческого роста надстроены глинобитные стены; крышей служил три куска обшивки Ми-8). Был он ободран и тощ, аки смерть. В мою сторону старательно не смотрел.
Что выяснилось. Витьке не повезло с вахтой – «собачий куток» (Дальнее расположение поста и время – с 3.00 до 5.00). В 6.10 мы тронулись. И он, фактически, заснул на ходу. Ориентировался только на легкий топот солдатских ботинок. (Кстати, мы тогда послали найух уставные кирзовые ботинки и старательно закупали то, что удобно – но еще в ППД). И Витька, ориентируясь только по слуху – повернул не туда! Он мучительно хотел спать – как и все мы, но… Организм сыграл с ним злую шутку – его полусонный разум принял легкое постукивание копыт горных козлов об камни за стук ботинок нашей группы. И он, в полусонном состоянии, свернул в узкую расщелину, которая на карте и обозначена-то не была. А туман обволакивал все, хрен разберешь. Вот так.
К чести его сказать надо, что двести километров он добирался сам, был легко ранен, добыл полезные трофеи (например, карту с обозначением нескольких «духовских» пунктов боепитания), но… Но вот перестав смотреть на меня… как-то неправильно, ребята стали смотреть на Витю «как-то не так».

Эпилог.
Моя группа так и не понесла потерь в оставшиеся до ротации четыре месяца. То есть, меня восстановили, вернули, ротный даже извинился. И пузырь проставил. Да к нему-то у меня никогда никаких претензий и не было.
А вот Витька-Порох не смог выдержать… я даже и не знаю – чего? Некоторой укоризны? Чего еще?
Но, как бы то ни было, он запросил о переводе. Его просьба была удовлетворена.
И вот уже на кануне ротации, мы уже грузились в Понедельникске (по-местному это звучит совсем иначе) на Ан-24, как от недавно севшей рядом «жабки» (Одно из ласковых прозвищ Ми-8) к грузовой рампе метнулся «молодой».
– Ворона здесь где? – заорал он. Я сплюнул далеко через аппарель и сбросил сидор на «палубу».
– Ну я это. Чего надо?
– Порох сказал: «Живи долго».
Я медленно кивнул – это была наша фирменная предсмертная шутка. Наша – в смысле роты. Из республики отправили в эрэфию уже двенадцать «цинков».
– Где Порох? – спросил я. Молодой кивнул на другой Ан, стоявший от нас метрах в трехстах.
Гидравлика аппарели нашего борта взвыла, и я торопливо махнул рукой молодому.
– Бывай малыш, свидимся.
Он посмотрел на меня слегка презрительно, но мне в тот момент было это как-то фиолетово. Кормовая аппарель, с негромким воем закрыла проем люка. Я – возвращался домой…

Примечания ред.
*МОН - противопехотная осколочная мина направленного действия.
**растяжка - мина натяжного срабатывания.
*** - Таджикистан, 1992-95 гг.
****тугаи - см. фото.