ulakisa все записи автора

Светлов — поэт с внутренней независимостью и безупречным вкусом. Строки из его стихотворений становились цитатами, а песни, положенные на музыку композиторами, считались народными. Он стал кумиром целого поколения, боготворившего его, и талантливейшим из так называемых «комсомольских поэтов». Человек устной культуры, он также был известен как автор афоризмов, получивших широкую популярность.

Михаил Аркадьевич Светлов родился (4) 17 июня 1903 года в Екатеринославе (ныне Днепропетровск). В 1917 году он окончил начальное училище, и тогда же было опубликовано его первое стихотворение. Вскоре он ушел добровольцем в Красную Армию.

В 1921 году Светлов перебрался в Харьков, где был назначен редактором журнала «Юный пролетарий». Здесь вышел его первый сборник стихов «Рельсы». В 1922 году Михаил уехал в Москву и сразу занялся
образованием. Он учился на рабфаке, потом на литературном факультете Московского университета, в Высшем литературно-художественном институте им. В.Я. Брюсова.



В эти годы один за другим выходили его сборники: «Стихи», «Корни», «Ночные встречи», «Книга стихов», в которых центральное место занимали героизм и романтика гражданской войны. В этих стихах талант Светлова проявился в полную силу.

В 1926 году он написал знаменитую «Гренаду», которая принесла ему всенародную известность и любовь. На слова этого популярного стихотворения множество композиторов разных стран написали музыку, а Маяковский читал наизусть на своих концертах.

В годы Великой Отечественной войны поэт был корреспондентом нескольких фронтовых изданий. Наиболее известные из его военных произведений – стихотворение «Итальянец» и поэма «Двадцать восемь». Фронтовые впечатления Михаила Аркадьевича также отразились в пьесе «Бранденбургские ворота».

Но в послевоенные годы творчество Светлова было в опале, его не печатали, не упоминали критики, ему не разрешали выезжать за границу. Он вновь занялся преподаванием и стал одним из самых любимых профессоров Литературного института. Михаил Аркадьевич постоянно был окружен молодежью, студенты обожали его, а он не мог без них.

Михаил Аркадьевич Светлов стал легендарным еще при жизни — не только поэтом, написавшим «Гренаду» и «Каховку»,но и человеком:его остроумнейшие шутки и афоризмы,беспощадно клеймившие бесталанность, пошлость,приспособленчество, двоедушие,передавались из уст в уста.О встречах с ним,о его проступках рассказывали друг другу.Много искрометных и глубоких замечаний о существе и предназначении поэзии щедро раздаривал Светлов,общаясь с молодыми поэтами — студентами Литературного института им. Горького.

Жизнь Светлова, вся его судьба словно состояла из парадоксов. Один из первых и одержимых комсомольцев, он был исключен из комсомола. Веря в высокие идеалы революции, он никогда не вступал в партию. Создавая романтический образ современника, воспевая мечту о летящей к счастью и справедливости молодой стране, он был гоним властями. Светлов добровольцем ушел на Гражданскую, а его преследовали за симпатии к троцкистам. Он дошел до Берлина в 1945-м, но был «невыездным» и никогда не видел той самой Гренады, которую прославил на весь мир.

Его последние произведения – пьесы: «Чужое счастье» (1953), «С новым счастьем» (1956), «Любовь к трем апельсинам»(1964), а работу над пьесой об А.Сент-Экзюпери он не успел завершить.

Умер Михаил Аркадьевич Светлов 28 сентября 1964 года в Москве, был похоронен на Новодевичьем кладбище.



Его именем называли пароходы, шахты, улицы и библиотеки, а в Москве в Камергерском переулке установлена мемориальная доска в «Доме писательского кооператива», где он жил.







Ночные трамваи

Уже не звенят,

Порядочные люди

Давно уже спят,

Ветку над балконом

Полночь шелохнула,

Спит Арифметика,

И Алгебра уснула.

Полночь поднялась

Над Советским Союзом,

С катетами рядышком

Спят гипотенузы...

Сколько их здесь! – боже мой!

Целая семья...

Что же вы не спите,

Курносая моя?

Может, вас пугает

Ответственный пост?

Сон инженера

Не легок и не прост!

Усните! – Сейчас

В лежачем положении

Сам нарком

Путей сообщения!..

Мне не спится тоже...

За перегородкой

Инженер проносит

Девичью походку;

Бормотанье тихое,

Шелест страницы –

Может быть, от этого

Мне не спится...

На соседней башне

Пробило двенадцать,

Девушкам стыдливым

Влюбленные снятся,

Полночь протянула

Волшебные нити...

Товарищ инженер,

Пожалуйста, засните!

За перегородкой

Шаги неустанно...

Слышу инженера

Тонкое сопрано:

– Спите, пожалуйста, –

Я вам не мешаю! –

Выдержка у девушки

Очень большая...

Скинув на время

Тяжелый груз,

Спит, отдыхает

Советский Союз,

И заря над крышами

Опускает мостик,

Где облако спрятало

Розовый хвостик...



ПЕРЕМЕНЫ

С первого пожатия руки

Как переменилось все на свете!

Обручи катают старики,

Ревматизмом мучаются дети,

По Севану ходят поезда,

В светлый полдень зажигают свечи,

Рыбам опротивела вода,

Я люблю тебя как сумасшедший.



РАЗЛУКА

Вытерла заплаканное личико,

Ситцевое платьице взяла,

Вышла – и, как птичка-невеличка,

В басенку, как в башенку, пошла.

И теперь мне постоянно снится,

Будто ты из басенки ушла,

Будто я женат был на синице,

Что когда-то море подожгла.

1929



ВЫДУМКА

Девушка от общества вдали

Проживала на краю земли,

Выдумкой, как воздухом, дышала,

Выдумке моей дышать мешала.

На краю земли она жила,

На краю земли – я повторяю...

Жалко только, что земля кругла

И что нет ей ни конца, ни краю...

1929




ТРИБУНАЛ

Пусть никто не плачет, не рыдает,

Слабостям в любви пощады нет –

Чувств моих сегодня заседает

Революционный комитет.

Заседатель-память, обвиняй:

Можно ли в дешевое влюбляться?

Здесь не равнодушный нагоняй,

Здесь – расстрел без всяких апелляций.

Заседатель-детство! Скажешь всем,

Кто обидел сказку? Кто предатель?

Всхлипывает громко не совсем

Совершеннолетний заседатель.

Заседатель-старость! Объяви –

До секрета счастья мы дознались?

Панораму разверни любви,

А не поликлиники анализ...

Я еще в годах двадцатых знал,

Бегая по юности просторам,

Что наступит этот трибунал

С точным, беспощадным приговором.

Скоро ль будет счастлива земля?

Не в торжественном, священном гимне,

А со мной все горести деля,

Партия моя, скажи мне!

Как ты вычерпаешь, комсомол,

Бездну человеческого горя?

Суд на совещание ушел,

Мы сидим и мерзнем в коридоре.

1958



Из неоконченного

Ночь законспирированным штабом

Все решила – жить кому, не жить,

Ну, не деньги, ну, мечту хотя бы,

Не у кого это одолжить?

Вот забор, какая-то ограда

И над нами звездные пути...

Мировых проблем сейчас не надо–

Мне б тебя до дома довести.



Эта бедная девочка день-деньской

по деревне ходила,

По поселкам рабочим усталая

к вечеру шла,

Все искала, искала, искала

и не находила,

Даже замужем будучи,

счастья себе не нашла.




Средь безмолвия ночного,

Чуть подсвечивая тьму,

Млечный Путь раскинул снова

Переметную суму.



И на временном бездорожьи

Старой женщине – просто так –

Золотой монеты дороже,

На ладошку кладу пятак.



Мне заснуть бы!..

Мне всегда в тесноте ночей

Снятся вытоптанные судьбы

Всех погибших моих друзей...



Косички муха заплела,

Надела шляпку новую,

Раскрыла зонтик и пошла

Позавтракать в столовую.

Там пахнет так приятно!

Там кормят мух бесплатно!..



...Весна ко мне явилась вновь,

Играет ветер травками,

И я к тебе, моя любовь,

Пришел со всеми справками.




Автоэпиграмма М.Светлова, шарж.И.Игина









Байки о Михаиле Светлове

Оптимист

Однажды к Светлову подошел знакомый поэт и попросил дать в долг 100 рублей. Этот поэт очень любил крепкие спиртные напитки и часто занимал деньги без отдачи. Светлов тут же посоветовал собрату по искусству:

- Дорогой мой, занимать деньги надо только у пессимистов, так как только они заранее знают, что им не отдадут. А я, к сожалению, безденежный оптимист.



Чуть живой классик

Михаил Светлов лежал в больнице и очень плохо себя чувствовал. В это время его друзья и студенты Литературного института пришли навестить поэта. Во время визита один из студентов восторженно воскликнул:

- Боже мой, передо мной живой классик!

-Что вы, - тихо сказал поэт, - чуть живой.



Что пил Моцарт

На собрании в Союзе писателей обсуждали поведение молодого поэта, злоупотребляющего спиртными напитками. Поэт, по молодости или по глупости, не каялся, а препирался:

- А судьи кто? Подумаешь, выпиваю, Пушкин тоже пил! И Лермонтов, и Бетховен, и даже великий Моцарт!

- А что пил Моцарт? - спросил кто-то из зала.

И в этот момент присутствующий на собрании Светлов воскликнул:

- А что ему Сальери наливал, то он и пил!



Знаки препинания

Приятели Светлова по-дружески советовали поэту не сутулиться и не ходить в форме вопросительного знака. Светлов добродушно шутил:

- В молодые годы я был строен, как тополь, и ходил в форме восклицательного знака. Но с годами этот восклицательный знак состарился и стал вопросительным.