Vindigo все записи автора Многие говорят о Конце света. Когда он будет, каким он будет... Не удержался и я... И потому предлагаю Вашему вниманию небольшой рассказ.



ПОСЛЕДНЕЕ УТРО ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ

Он шел по улице. Он не знал куда идет, впрочем, направление и не имело никакого значения. Он улыбался чему-то, известному ему одному, но улыбался только рот: его светло-серые глаза казались двумя кусочками льда. Не соответствовало улыбке и выражение лица – какое-то отрешенно-задумчивое, можно даже сказать, печальное…
Светило солнце. Прохожие торопились по своим делам, не обращая на него никакого внимания. Тем не менее, можно было заметить, что неосознанно они стремились обойти его стороной. Он был словно центром некоего островка спокойствия посреди бушующего людского потока.
Он шел, с каждым шагом приближаясь к своей, ему одному ведомой, цели…

«Сегодня!»
Эта мысль вспыхнула в моем сознании, прогнав остатки сна. Я встал, не торопясь, прошел на кухню, поставил на огонь чайник. Пока он закипал, я успел умыться и почистить зубы. Вернувшись на кухню и сняв с плиты, исходящий паром чайник, я бросил в турку пару ложек молотого кофе, и, залив его кипятком, поставил на огонь. Уже через несколько минут кухня наполнилась божественным ароматом.
Я пил кофе, а в голове настойчиво звенела мысль:
«Сегодня!»
Я вернулся в комнату, бросил взгляд на часы. Девять утра – оставалось чуть более двух часов.
«Сегодня!»
Я оделся и вышел на улицу, подставил лицо утреннему солнцу, закрыл глаза и отгородился от окружающего мира…
«Сегодня!»
Почему-то я вдруг вспомнил то время, когда я еще был Светом, вспомнил падение и отчаянье, вспомнил охватившую меня ненависть.
«Сегодня!»
Как тяжело же, однако, бремя знания…
Я шел по улице, вглядываясь в лица людей. На секунду я почувствовал к ним жалость, но тут же прогнал от себя это неуместное…
«Сегодня!»
…чувство.
Мысленно я потянулся к людям… Для меня они были открытыми книгами и я безжалостно принялся вырывать из них страницы их чувств, желаний и стремлений.
Целующаяся на скамейке парочка. Проходя мимо, я отнял ее любовь и его вожделение. Я уже ушел, но знал: они еще долго будут сидеть рядом, опустошенные и уже не нужные друг другу.
«Сегодня!»
Клерк, одержимый карьерным ростом, отчаявшийся, его бросила жена, мужчина, девочка, мечтающая о новой кукле, пожилая пара… Люди, сотни, тысячи, миллионы людей… И у каждого я отбирал самое сильное, самое искреннее чувство. Во мне бушевала буря чужих эмоций: любовь, страсть, ненависть, страх, не исполнившиеся надежды, отчаянье, гнев: они разрывали меня на части, но я продолжал забирать все больше и больше… Все во мне было подчинено лишь одной мысли:
«Сегодня!»
Эта мысль ярко пульсировала в моей голове, подчиняя себе все мои действия… Знание… Беда знания в том, что если знаешь свою судьбу ее невозможно избежать. Я знал: мой путь закончится…
«Сегодня!»

С каждым шагом он шел все медленнее, все более и более сутулясь, как будто невидимая тяжесть давила на его плечи. Его лицо исказилось гримасой боли, губы уже не улыбались: он закусил их, сильно, до крови, которая теперь тонкой струйкой стекала по подбородку.
Вот он остановился перед многоэтажным зданием, с трудом подняв голову, посмотрел вверх. Затем подошел к застекленным дверям, толкнув, открыл их…

Я вошел в здание. Чужие эмоции грозили разорвать меня, но, стиснув зубы, я держался. Кажется, я прокусил губу и теперь ощущал во рту вкус крови. Ко мне бросился охранник, но я лишь дотронулся до его руки и подумал: «Все в порядке, не происходит ничего необычного», - и он в недоумении отошел.
Я стал подниматься по лестнице. Каждая ступенька давалась труднее, чем предыдущая, но я продолжал идти.
«Сегодня!»
Я поднимался, опустошая людей. Этаж за этажом, еще этаж, еще… Я остановился перед дверью ведущей на крышу. Меня заметно шатало. Дрожащей рукой я толкнул дверь, только бы она была не заперта, и она открылась.
Выйдя на крышу, я рухнул на колени. Сил идти больше не было, да и не нужно было никуда идти. Я глубоко вздохнул, сосредоточился… Я начал сдавливать, обуревавшие меня чувства, сжимать их в одной точке своей души, собирать их в плотный, пульсирующий шарик.
Чем меньше становился этот шарик эмоций, тем тяжелее мне было удерживать его в себе. На лбу выступили крупные капли пота, но, собрав воедино всю свою волю, я продолжал работу.
…Продолжал, пока не почувствовал, что шарик чужих чувств сжался до размеров небольшой горошины…
Тогда я с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, подошел к краю крыши.

Перед ним раскинулся город. Прекрасный и обреченный. Он знал, что сегодня, в других городах, такие же как он поднимаются на крыши самых высоких зданий. И сейчас, так же как и он, они стоят и смотрят на раскинувшуюся перед ними и под ними картину.

«Сегодня!»
Не было жалости в моем сердце, я снова обрел себя: ангел-хранитель снова стал ангелом мщения…
Я поднял взгляд в небо и улыбнулся солнцу… Я приветствовал последнее утро этого мира…
«Сейчас!»
Я сделал шаг в пустоту…

Он падал молча. На секунду показалось, что за его спиной раскрылись два крыла: одно белое, как снег, другое же черное, как ночь. В следующую же секунду тело врезалось в асфальт. А затем…

…Люди хватались за головы, кричали, падали пытались уползти… На город обрушилась буря, волна ментальной энергии уничтожала всех: на каждого человека разом обрушились чувства и желания тысяч других людей. Этого не мог выдержать ни один разум, ни одно сердце…
…Это было концом города…

По улицам, заваленным телами, гулял ветер. Он гонял мусор, играл с волосами и одеждой мертвецов… Вот он подобрался к изломанному, окровавленному телу, обследовал его и полетел дальше, унося с собой, кружа в своих потоках, два пера…
…Одно белое, как снег, другое же черное, как ночь…

Vindigo