однажды возвращаясь из очередного путешествия по Параллельным Мирам, мне довелось провести ночь в одной готической полурашрушенной усадьбе
из всех домашних слуг на тот момент в доме оставался лишь местный сторож - старый лохматый гоблин
за полный кисет отборного ягварского табака и большую флягу доброго эля он не только позволил мне разместиться в пустующих комнатах, но и рассказал печальную историю этой некогда чудесной усадьбы



владел всеми окрестыми землями богатый придворный вельможа Пелений фон Корвик
любя все красивое и роскошное он превратил Голубую Усадьбу в настоящее готическое чудо, ведь в отличии от других представителей готики она совсем не казалась холодной и мрачной, однако на деле все было как раз наоборот
когда ему исполнилось тридцать фон Корвик женился на прекрасной молоденькой девушке из старинного, но обедневшего рода Эолерии Эдельвейс
его новоиспеченная супруга оказалась настолько хороша собой, что рассудок фон Корвика не выдержал
по словам моего рассказчика - старого лохматого гоблина, сидевшего рядом со мной у камина и с удовольствием причмокивающего трубкой, до верху набитой крепким дразнящим ноздри табочком фон Корвик прямо-таки изводил её своей необузданной ревностью
все же её уверения в том, что она не в чем не повинна и, как примерная жена, верна супружескому долгу лишь подливали масла в огонь и разжигали в жестоком сердце фон Корвика ещё более безумные страсти и ревность
дошло до того, что он запер бедняжку в их супружеских покоях, пересадил на хлеб и на воду, не давал ей спать по ночам, а всем своим домочадцем строго настрого запретил даже близко подходить к её дверям и окнам
слугам, конечно же, было жаль несчастную девушку, но, что они могли поделать против дьявола обуявшего их спятевшего хозяина?
по ночам до них доносились её приглушенные стоны, а днем она оставалась в покоях одна голодная уставшая истерзанная и непонятая тем, кто, стоя на коленях перед алтарем, вовсеуслышанье клялся беречь и защищать её - не удивительно, что пришёл черёд и её рассудку постепенно угаснуть
через месяц этакой пытки девушка совсем отчаялась и решила покончить с собой, однако кинжал, которым она хотела себя порезать наткнулся на металлическую застежку её корсета и отскочил в сторону, сильно порезав, ей только ладонь
фон Корвик же, словно не замечал всего этого и продолжал мучить и издеваться, но зато на все досужие вопросы окружающих о его дрожайшей супруги он со скорбным видом принимался рассказывать о том, как сильно и безнадёжно она больна и как безумно он переживает из-за каждой пролитой ею слезинки
 

шли месяцы, фон Корвик все реже бывал в усадьбе, приедит, сложит наспех в дорожный сундук какие-то бумаги, деньги и вещи, в том числе и драгоценности, что сам же дарил Эолерии перед свадьбой и сразу после неё и опять уезжает, а торопится вечно так, что иной раз даже спросить о запертой в покоях жене забывает, так и уезжает ни разу не поитересовавшись, жива ли она ещё или уже богу душу вручила, со временем он вообще наведоваться сюда перестал и весь штат слуг к себе в городской особняк перевел
причина столь резкой перемены в нем и внезапного равнодушия к забытой и покинутой супруге была до банальности проста - просто фон Корвик, как это частенько случалось до свадьбы, увлёкся другой, теперь его вдруг просветлешим рассудком и вновь смягчившимся сердцем владела некая Бринда Фикельмон, служившая при дворе местного короля посланницей четырёх соседних Параллельных Миров и состоящая в браке с губернатором Брамберийских Земель
госпожа посланница была всего лишь на несколько лет старше своего пылкого любовника, но слыла при этом опытной и искушенной и не только в делах любовных, но и во многих других областях, в коих фон Корвик был заинтересован не меньше, чем в ней самой
 

в опутевшей же усадьбе их оставалось только двое - она забытая и покинутая, почти лишившаяся рассудка и разучившаяся за эти долгие месяцы вынужденного заключения жить по-другому и он, её верный страж, старый лохматый гоблин
постепенно разрушающимуся дому уже не требовался сторож, но он не ушел и не оставил её умирать в одиночестве, когда усадьба опустила он захотел выпустить её на волю, но ключа не нашлось и он просто выломал замок
поначалу она ещё очень боялась и его самаго и всего окружающего её мира и, несмотря на распахнутые настежь двери покоев, ещё много дней не покидала пределов своей темницы, а он терпеливо ждал, пока она привыкнет к нему
тем временем он ловил рыбу, ходил в лес по грибы, да по ягоды, а еще научился ставить силки на птицу и зайца, вечерами же он жарко растапливал камин, что бы хотя бы в той части дома, где они жили было, как можно, теплее и уютнее
прошло ещё несколько томительных месяцев, прежде чем она перестала шарахаться от него, как раненный напуганный зверёк, и потихоньку начала выходить в сад, осторожно ступая босыми ногами, по мягкой траве
теперь возвращаясь в покои, только для того, что бы вздремнуть, все остальное время она либо бродила по дому, либо гуляла в саду и в эти моменты на её бледном исхудавшем, но все ещё не лишенном прежней красоты лице появлялась детская счастливая улыбка и его сердце билось силнее
 

рассказ моего нового знакомца старого лохматого гоблина произвёл на меня неизгладимое впечатление, я всю ночь просидел у камина и, глядя на танцующие в его портале плямя, думал о том, что пережили обитатели этой некогда чудесной усадьбы
хорошо помятуя о том, что я только собиратель историй и вмешиваться в них не имею права, я все равно никак не мог успокоиться
когда же на постель, стоящую возле самого окна, и куда я так и не удосужился лечь упали первые робкие утренние лучи в моем сердце уже созрело решение, от которого зависила не только вся моя дальнейшая карьера, но и по сути сама жизнь
я вскочил на ноги и принялся быстро, быстро рыться в своей дорожной сумке, после чего кинулся к дверям, и миновав, прихожую выбежал наружу
я обнаружил ее в саду, свободно раскинув руки по сторонам и подставив лицо, просыпающимуся солнцу она стояла на тёплой каменной дорожке и улыбалась, её тонкий бледно-голубой пеньюар насквозь промок от росы, её тело содрагалось от лёгкого озноба, но ее саму это ничуть не смущало
увидев меня, она вздрогнула и попятилась, улыбку, словно ластиком, стёрли с её перекошенного от испуга лица
- не надо боятся ... - осипшим от волнения голосом проговорил я - прошу вас ... большего зла, чем Ваш драгоценный супруг Вам уже никто не причинит ... тем более я
её лицо снова искозила гриммаса, но теперь уже, словно от боли, а я продолжал так же взволнованно:
- Вы достаточно настрадались ... и если Вам вдруг захочется изменить Вашу жизнь просто вспомните ... обо мне ...
с этими словами я поднял правую руку с раскрытой кверху ладонью и протянул её ей навстречу, на моей ладони лежал крупный крававо-красный кристалл треугольной продолговатой формы похожий на наконечник какого-то причудливого копья или стрелы, соприкоснувшись с утренними солнечными лучами, он буквально вспыхнул рубиновым жаром, окрашевая все вокруг, в алые всполохи
- если Вы все-таки решитесь ... - мой голос снова дрогнул - окрапите его живой водой и произнесите < volo satus totus super iterum >... и ничему не удивляйтесь
пока я говорил она слушала меня очень внимательно, не сводя с моего лица больших встревоженных глаз, постояла какое-то мгновение в нерешительности, а потом обхватила кристалл обеими руками и прижала к груди

* volo satus totus super iterum - я хочу все начать с начала

Серия сообщений "СБОРНИК ГОЛУБАЯ УСАДЬБА":

Часть 1 - СБОРНИК ГОЛУБАЯ УСАДЬБА/ маленькие новеллы НОЧНЫЕ КУПАНИЯ
Часть 2 - СБОРНИК ГОЛУБАЯ УСАДЬБА /маленькие новеллы ПОСЛЕДНЯЯ ПРОСЬБА
Часть 3 - СБОРНИК ГОЛУБАЯ УСАДЬБА/маленькие новеллы ... ЖИТЬ СТАНЕТ НЕИНТЕРЕСНО ...
Часть 4 - СБОРНИК ГОЛУБАЯ УСАДЬБА/ маленькие новеллы СЕВЕРНАЯ МАРКИЗА
Часть 5 - СБОРНИК ГОЛУБАЯ УСАДЬБА/маленькие новеллы ГОЛУБАЯ УСАДЬБА