MariannaRose (Мир_Поэзии) все записи автора Был я столько раз так больно ранен,
добираясь до дому ползком,
но не только злобой протаранен —
можно ранить даже лепестком.

Ранил я и сам — совсем невольно
нежностью небрежной на ходу,
а кому-то после было больно,
словно босиком ходить по льду.

Почему иду я по руинам
самых моих близких, дорогих,
я, так больно и легко ранимый
и так просто ранящий других?

Евгений Евтушенко

MariannaRose (Мир_Поэзии) все записи автора Эта женщина
любит меня,
но канаты к другому не рубит.
Эта женщина
губит меня
тем, что любит она –
как не любит.
Ей работа моя чужда.
Ей товарищи мои чужды.
Не скажу,
что это вражда.
Ведь вражда-
это все-таки чувство.
Просто ей все равно,
все равно!
Это детская –
что ли-
жестокость.
Ну, а сколько ей Богом дано:
и талант,
и редчайшая тонкость!
Необычны и странны черты.
Вдохновенно лицо ее выдумано.
Только Бог ей не дал доброты –
поленился, на старости, видно.
Что ей строгий товарищей суд!
Черт возьми –
она самородок!
И ее, восторгаясь, несут
пароходы
и самолеты.
Если боль или радость вокруг –
ничего она знать не хочет.
Если мать больна или друг –
так же звонко она хохочет.
Но когда – нибудь
в тишине,
вынимая устало сережки,
вдруг припомнит она обо мне,
и глаза ее станут серьезны.
Загрустит,
головенку склоня.
Пусть грустит –
ее не убудет.
С этой женщиной у меня
никогда
ничего
не будет.

Евгений Евтушенко 1960 год

MariannaRose (Мир_Поэзии) все записи автора Когда взошло твое лицо над жизнью скомканной моею
Вначале понял я лишь то,как скудно все,что я имею.
Но рощи,реки и моря оно особо осветило
И в краски мира посвятило,непосвященного меня.
Я так боюсь,я так боюсь конца нежданного восхода,
Конца открытий,слез,восторга,
Но с этим страхом не борюсь,
Я понимаю,этот страх и есть любовь.
Его лелею, хотя лелеять не умею
Своей любви небрежный страж.
Я этим страхом взят в кольцо.
Мгновенья эти знаю кратки,
И для меня исчезнут краски,когда зайдет твое лицо..

Евгений Евтушенко

MariannaRose (Мир_Поэзии) все записи автора Эта женщина
любит меня,
но канаты к другому не рубит.
Эта женщина
губит меня
тем, что любит она –
как не любит.
Ей работа моя чужда.
Ей товарищи мои чужды.
Не скажу,
что это вражда.
Ведь вражда-
это все-таки чувство.
Просто ей все равно,
все равно!
Это детская –
что ли-
жестокость.
Ну, а сколько ей Богом дано:
и талант,
и редчайшая тонкость!
Необычны и странны черты.
Вдохновенно лицо ее выдумано.
Только Бог ей не дал доброты –
поленился, на старости, видно.
Что ей строгий товарищей суд!
Черт возьми –
она самородок!
И ее, восторгаясь, несут
пароходы
и самолеты.
Если боль или радость вокруг –
ничего она знать не хочет.
Если мать больна или друг –
так же звонко она хохочет.
Но когда – нибудь
в тишине,
вынимая устало сережки,
вдруг припомнит она обо мне,
и глаза ее станут серьезны.
Загрустит,
головенку склоня.
Пусть грустит –
ее не убудет.
С этой женщиной у меня
никогда
ничего
не будет.

Евгений Евтушенко 1960 год