schreki все записи автора

 

Чёрт, кот Тришка и скатерть-самобранка.

Салахитдин Муминов.

Ночью профессора математики Сергея Эдуардовича разбудил шум. Приподнявшись на локте,  он всмотрелся в полумрак комнаты. В кресле напротив развалился поросёнок. На его голове кокетливо сидел берет с помпоном на длинном шнурке.

– Здравствуйте! – вежливо сказал поросёнок.
Помпон качнулся. Берет съехал на ухо.
– Чёрт! – произнес поросёнок и поправил берет.
– Где? – с опаской спросил Сергей Эдуардович и пугливо оглянулся.
–  Это я. Я чёрт и есть, – виновато произнес поросёнок и стыдливо потупился.
Его белёсые ресницы часто запрыгали, словно он собирался разрыдаться.
– А – а – а, – растерянно отозвался профессор и кашлянул.
Немного помолчав, поинтересовался:
– А почему вы… ну, почему?
– В образе поросёнка? – услужливо перебил чёрт.
 

Он обрадовался вопросу, заметно оживился и даже подпрыгнул в кресле. Цокнув копытцами по полу, уютно устроился в кресле, предварительно поерзав.
– Видите ли,  – чёрт устремил взгляд поверх головы собеседника, – открою вам маленький секрет…
– Бесплатно?
– Простите? Не понял вас, – в недоумении качнулись белёсые ресницы.
– А ничего не потребуете взамен секрета? Знаете ли, на дворе время такое, рыночное, меркантильное.
– Да нет же! Разумеется, бесплатно! – помпон протестующе качнулся. – Как вы могли такое подумать? А душ у меня сколько хотите.

Доверительно понизив голос, чёрт сообщил:
– Вы не поверите. Этим добром забиты все склады в аду.
– Скажите, пожалуйста, – вежливо удивился Сергей Эдуардович. – А я и не знал…
– Да, я не ответил на ваш вопрос, – спохватился чёрт, – я большой любитель метаморфоз. Обожаю являться в мир в разных обликах. Здоровенный солдат, тщедушный студент, хрупкая девица, пышногрудая матрона… Я перечислил далеко не все свои, так сказать, излюбленные образы. А однажды, недавно это было, в позапрошлом веке, женился я в облике субтильного телеграфиста на восьмипудовой московской купчихе. Плохо дело закончилось. Раздавила она меня насмерть в первую же брачную ночь. Такая страстная была женщина. Эх, маху я тогда дал. Надо было явиться к ней борцом-тяжеловесом. Но ничего – я же бессмертный.

– А что с телеграфистом? – сердобольно спросил профессор.
– Умер, – спокойно ответил чёрт, – а что я мог поделать? Выжил сильнейший, то бишь, тяжелейший – дородная купчиха.

– Какова цель вашего визита, любезнейший, если вам не нужна моя душа? – сердито спросил Сергей Эдуардович, которого задело, что его душа не интересовала чёрта.
Голос дрожал от обиды. Гость проницательно взглянул на собеседника и, тонко повизгивая, засмеялся. Отсмеявшись, признался:
– Заскучал я там, в аду. Захотелось сменить обстановку. Тяжко, знаете ли, постоянно слушать вопли истязаемых грешников.

Чёрт тяжело вздохнул.
 – Я вижу, что вы голодны. Есть хотите? – заботливо спросил он.
– А вы умеете готовить?
– Ах, если бы… Из всей кухонной утвари я могу управляться только со сковородкой, на которой поджариваю грешников. Ничего не поделаешь, есть такая профессия – грешников карать.
– А как же… чем вы меня… угощать собираетесь? – с тревогой в голосе поинтересовался Сергей Эдуардович.
– Не бойтесь, только не жареными грешниками. Превращусь в скатерть-самобранку, – сообщил чёрт. – Закройте глаза.
Профессор послушно закрыл глаза.
– Откройте!

В кресле вместо поросёнка сидела толстая краснощекая старуха. На ее плечи была накинута яркая цветастая шаль.
– Чаво изволишь, батюшка? Проголодался небось, любезный? – колыхались её щеки. – Чаво твоей душе угодно? Щец али каши не хошь отведать?
– А подать сюда ананасы в шампанском! – по-гусарски браво крикнул Сергей Эдуардович.
– Чаво, чаво? – недовольно произнесла старуха, – а кукиш под нос не хошь?
– Ананасы в шампанском, ананасы в шампанском, весь я в чем-то испанском, – продекламировал Сергей Эдуардович, мечтательно закрыв глаза.
– Так ты, милок, чаво хошь-то? – спросила старуха. – Вот сколько живу на белом свете, а впервые слышу про энто блюдо.

– Ешь ананасы, рябчики жуй! День твой последний приходит, буржуй! – раздался обличительный голос.
– Кто это? – встрепенулся Сергей Эдуардович.
  – Это не я, – испуганно прошептала старуха.
  – Вот какой ты, хозяин, эгоист! – чёрный кот Тришка терся о ножку дивана. – Себе, значит, разные заморские яства заказываешь, а я голодный ходи? Эх, мне бы блюдечко молочка.
– Сей момент, любезный котик! – засуетилась старуха. – Будет тебе молочко!
Она звонко хлопнула в ладоши, и на полу появилось блюдце. Тришка подбежал к блюдцу и принялся лакать молоко.

– Тришка, а  Тришка! – позвал Сергей Эдуардович.
– Пять лет уже как Тришка и чё? – махнул хвостом кот.
– Тришка, ты…это…Маяковского откуда знаешь? – спросил Сергей Эдуардович.
– Я не простой кот, а учёный, – промурлыкал Тришка. Он стал на задние лапки, воздел правую лапку вверх и продекламировал. – У лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том. И днём и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом. Это про меня великий поэт написал. Во как! Я ещё много стишков знаю про котов и не только про котов. А Маяковский вон на журнальном столике лежит. Когда в квартире никого нет, я книжки почитываю.

Тришка качнулся и упал на пол. Сергей Эдуардович подбежал к нему:
– Триша, Тришка, дружок! Ты чего? Да что с тобой? Где болит?
Тришка открыл глаза и скорбно произнес:
– Душа болит. Не вынесла душа поэта…
– Постой-ка, дружок! – насторожился профессор и принюхался. – А запах от тебя, как от пьяного гусара! А ну дыхни!
– Да, я пьян! – нагло сказал Тришка и уставился на него немигающими желтыми глазами. – Пьян я! А что, нельзя? Веселие Руси есть пити.  А за коньячок спасибо тебе, хозяин. Ох, и кружит голову.
– А я-то думаю, кто это мой коньяк тайком хлещет!
– Ну, уж и хлещет, –  возмутился Тришка, – рюмочку-другую сегодня пропустил.

– Милок, а милок, – колыхнулась старуха, – а  не угостишь ли старушку горячительным?
– А скатерти-самобранки разве пьют коньяк? – удивился Сергей Эдуардович.
– Грешна, грешна, милок! –  льстиво ответила старуха и потерла руки.
Сергей Эдуардович встал с дивана и направился на кухню за початой бутылкой коньяку. Когда вернулся в комнату, увидел, что на журнальном столике стояла глиняная миска с солеными огурцами, а в чугунном котелке дымилась картошка в мундире. 

– А вот и моё угощение, – пропела старуха.  – Вот кака я расторопная волшебная скатерть-самобраночка!  За что ни возьмусь – дело так и спорится в моих умелых руках.
Сергей Эдуардович разлил коньяк в рюмки.
– Ну, поехали! – сказал он.

В разгар веселья старуха оглушительно запела:
– А-а-а, в Африке реки вот такой ширины…
– А-а-а, в Африке горы вот такой вышины, – фальшивя, подхватил Тришка.

– А вот вы сказали, что мастер метаморфоз, – напомнил Сергей Эдуардович. – А в тёщу можете превратиться?
– В чью тёщу? – вздрогнул чёрт.
– А что, у чертей тоже тёщи бывают?
– Бывают! – печально вздохнул чёрт. – Вы хотите, чтобы я превратился в вашу тёщу? Так я вас понял?
– Именно так, – кивнул Сергей Эдуардович.
– Легко!  Закройте глаза! – потребовал чёрт. – Можете открыть.

Сергей Эдуардович открыл глаза и вздрогнул:  напротив дивана стояла его тёща.
– Ты только погляди! Не успела жена уехать на дачу, как он пьянку устроил, – могучим басом сказала тёща, и на её лице возникло выражение безграничного торжества.
– Тёща – это вселенская пошлость, – изрек Сергей Эдуардович. – Господин чёрт, будьте так добры! Вернитесь, а тёща пусть сию же минуту исчезнет.
– Кто я чёрт? Я?! Я чёрт?! Да ты на себя посмотри! – возмущённо кричала тёща. – Нажрался до чёртиков! Говорила я этой дуре: не выходи за него замуж! Нет, не послушалась, и вот результат!
– Сгинь, сгинь, нечистая сила! – потребовал Сергей Эдуардович. –  А вы, господин чёрт, сию же минуту вернитесь. Я категорически требую вашего возвращения. С вами так весело.
В комнате послышалось хихиканье.
– А вот вы где! – Сергей Эдуардович тяжело поднялся с дивана и, запнувшись о палас, упал на пол.

Он потерял сознание. Очнулся оттого, что его хлопали по щекам.
– Серёжа, Серёжа, что с тобой? – над ним склонилась его жена. – Тебе плохо?
– Наташа, а мы тут… Чёрт, Тришка и я устроили мальчишник, – виновато признался муж.
– Вижу, вижу, – растерянно сказала жена и ласково добавила. – Горе ты моё луковое.
–  Знаю, что я твоё горе, а почему луковое?
– Потому. Вставай, пойдем пить чай. Ой, откуда он у нас взялся? – жена озадаченно вертела в руках чугунок.
  – Идем, дорогая! – Сергей Эдуардович поспешно увлек жену на кухню. – Подарок… старинный приятель подарил…вчера подарил…приятель мой бо-о-о льшой оригинал!