Тесновато, но привычно. Я замерз, спать уже неохота, но вокруг братья и сестры. Они спят. Стоит еще подремать…
Время я не замечаю, да и не стремлюсь к этому. Зачем? Все делаю по инстинктам, заложенным природой много тысяч лет назад. Этого достаточно. Я уже взрослый. Возраст нимфы преодолел совсем недавно и мне очень хочется спариться. Ладно, что-то я размечтался, надо спать...
Холодно. Октябрь. Хозяева задумали переезд, вещи вывезли днем, а на ночь оставили открытым окно на кухне. Зябко. Дом старый, хрущёвка. Стены прогнили. У тумбочки отошла задняя стенка из ДВП. Дверца оторвана, другая висит на одной петле. .. А может за ней хозяева больше не вернуться? Но, не надо о плохом. Надо еще подремать…
Солнце вот-вот зайдет, блик от окон дома напротив светит к нам в щель, прямо в глаза, но они у меня закрыты и это хорошо, иначе можно было бы ослепнуть. Ох, и не люблю я свет, особенно яркий, дневной. Ладно, тусклая лампочка у потолка, терпимо. Но солнце… Нет, это не для меня...
Вспомнил, как прошлой ночью мы резво выскочили из укрытия и неплохо поживились. В мойке оставили гору немытой посуды и не протерли стол, которого сегодня уже нет. Увезли. Весь день шумели, топтались, суетились, ругались, двигали мебель, стучали. К вечеру все утихло…
Ну вот, по-моему, солнце зашло. Еще пару минут и по сигналу старшего мы рванем на простор. Включили уличный фонарь у окна, хоть наш этаж и третий, но свет от фонаря освещает потолок ночами, видимо, мощную лампу туда поставили электрики. Мне-то свет не нужен. Я хорошо ориентируюсь и так. Всё, пора...
…Нервно шевеля усами и быстро перебирая ногами, стая рыжих тараканов-прусаков высыпала из-под задней стенки старого кухонного шкафа врассыпную, ища что-нибудь съестное. Их собратья повылазили из-под плинтуса и других укромных уголков, заполонив собою почти весь пол. Ничего. Пусто. В мойке капал неисправный кран, пол был грязен, истоптан уличной обувью, кое-где валялся мусор: скомканная бумажка, кривой гвоздь, обломок ножки от стола… Всё. Дом готовился к сносу…
02.10.2009 15:19:55

Начало сентября. Солнце клонилось к закату. Со стороны лесопилки доносился визг пилы… Рабочий день еще не закончился… Вдали за холмом клубилась пыль. Пастух гнал стадо сытых коров домой.
Я шла по высокому берегу вдоль реки, и мысли отчаяния и обиды не покидали меня. Почему? За что? Я так любила его, не расставалась с ним ни днем, ни ночью. Он был моим другом, игрушкой, необходимостью. Я без него не могла дышать, есть, пить, жить!.. И вот теперь его нет. А прошло всего чуть больше недели…
Помню, как не отрываясь смотрела на него летом, желала его. Он покорил меня своей статью, грацией, возможностями… И он стал моим. В первую ночь я лелеяла его, целовала, исследовала все его выпуклости и впадинки сверху донизу, прижимала к груди, касалась щекой… И он весь светился и пылал так, что в темной комнате становилось светло. Откликался на мои прикосновения, лепетал мне всякие словечки на ухо… А теперь я одна. Мои руки до сих пор помнят его тепло. В памяти я слышу его голос – мелодичный и такой нежный… Почему жизнь так несправедлива?..
...Ой, скоро стемнеет. Замолкла лесопилка. Надо спешить домой, мама вот-вот придет с дежурства. Правда, уроки я почти выучила, остался один пример по математике, ерунда! Поделюсь с мамой своей проблемой, она поможет. И мой сотовый телефон, который подарили мне к началу учебного года, отремонтируют.
Надеюсь, все будет хорошо…
12:59 09.09.2009

Однажды летом мы с супругой отправились в Москву на недельку. Ей нужно было оформить документы для поступления в ВУЗ, у меня был отпуск, детей пристроили в пионерлагерь, дачные заботы отсутствовали за неимением самой дачи. В Москве у меня была возможность пожить в квартире хороших знакомых, которые много времени проводили в заграничных командировках, квартира стояла пустой. Хозяева доверяли мне, и я рассчитывал остановиться именно там.
Наше купе в поезде располагалось в середине вагона. Билеты я брал заранее на нижние полки. Когда мы вошли, увидели сидящего за столом молодого худощавого человека в очках... Поздоровались и расположились рядом, рассовав свой багаж под сиденья. До отправления оставалась пара минут, когда к нам в купе вошла скромно одетая молодая женщина, с ребенком на руках: девочкой примерно 3-х лет в белой ситцевой косыночке. Её место было на верхней полке, я уступил ей свое внизу без всяких колебаний, хотя, она даже и не просила об этом...
Поезд тронулся, в окне замелькали бетонные придорожные столбы, куча металлолома, здание ГЭС... Поезд набирал ход. После того как проводник вагона проверил наши билеты и мы определились с постельным бельем я решил познакомиться с девочкой. Я спросил ее: "Как тебя зовут?". Она посмотрела в мою сторону отсутствующим взглядом, будто пытаясь определить источник звука. Я переспросил... Еле слышно, старательно выговаривая слова, она заученно ответила: "Меня зовут Аня, мне 4 годика". И показала четыре пальчика. Так мы с ней познакомились...
Позже, ее мама - симпатичная, но очень подавленная и печальная женщина поведала, что везет единственную дочь на операцию. Девочка родилась слепой, после длительных обследований, врачи обнадёжили, что зрение можно вернуть, но это сложная и дорогая операция и сделать ее можно только в Офтальмологическом центре в Москве на Зубовской площади. Собрав необходимые справки, они отправились в путь... Медлить было нельзя, удалось договориться о бесплатной операции...
Через некоторое время, Анечка осмелела, попросилась у мамы с рук, села рядом и даже попыталась встать в проходе между полками, но чуть не упала. Мама крепко держала её за руку. Она вертела головкой, а ручками изучала окружающие предметы: стол, сидения, наши колени…. Я пытался говорить о чем-то с её мамой. Но не мог сосредоточиться...
Мысли плясали вокруг судьбы этого крохотного создания, которое появилось на свет обделенной возможностью видеть всю его красоту... И два родных существа, взрослая мама (папа сразу же бросил семью, узнав, что девочка слепа) и совсем еще ребенок питались надеждой получить то, что недодала им природа не по их вине... Я дал руку девочке, она взяла ее, крепко впившись маленькими пальчиками в ладонь. Потом я попросил маму девочки позволить мне прогуляться с дочкой по вагону... Женщина кивнула головой и отпустила Аню. Мне было неловко и боязно выводить девочку из купе. Я понимал всю ответственность, возложенную на меня, но девочка упорно тянула меня в сторону, я вызывал у нее доверие, а ее мама подбадривала меня взглядом.
Я отодвинул дверь, мы вышли к окну. Слева и справа никого не было. День клонился к вечеру, солнце еще светило, касаясь кромкой горизонта. Колеса ритмично постукивали внизу, чуть покачивало… Мы двинулись в путь. Аня оказалась очень резвым ребенком. Ощупывая свободной рукой стенку вагона, она смело шагала по проходу, причем иногда пытаясь высвободить и вторую руку. Но я ее крепко держал... Подошли к откидному креслу, прижатому к стене. Анечка потянула за сидение, и оно отошло, я показал как нужно приводить кресло в горизонтальное положение. Она тут же, с моей поддержкой, взобралась на него посидеть. Потом дошла до следующего и уже сама, не без труда, его откинула. Девочка мгновенно схватывала новое, училась, осваивалась в лишенном света мире, я все больше проникался к ней чувством сострадания и уважения. Она не знала красок, она не знала цвета, она считала, что мир таким и должен быть, темным и непонятным. Но в нем можно было жить! И она это делала изо всех своих слабеньких, детских силенок. Спешила, пытаясь опередить меня, когда я попытался помочь ей откинуть очередное кресло, бесконечно задавая мне вопросы: "А это что?" - касаясь какого-либо предмета. Я терпеливо объяснял. "Подоконник, окно, а за окном деревья, дверь...". Вряд ли она понимала, о чем я говорю наяву. В ее маленьком, неоформившемся мозгу были совсем другие представления об этих простых для нас предметах...
Потом был чай, ужин, сон...
Утром мы прибыли на Казанский вокзал. Я помог женщине выйти из вагона на перрон с единственной сумкой. Её никто не встречал. Она подхватила Анечку на руки и с показной легкостью пошла поспешно вдоль вагонов, опустив голову. Весь ее вид говорил о страдании, о том ужасе, который она испытывала, направляясь в незнакомом городе, в незнакомое место с маленьким беззащитным существом, которое обняло ее своими цепкими ручонками. Так мы расстались...
Через несколько дней, днем, выйдя из метро "Парк Культуры", мне захотелось пройтись пешком от Крымского моста в сторону Смоленской площади. Я всегда любил бродить по центру Москвы. В районе улицы Пречистенка я решил перейти на другую сторону Садового кольца. Когда загорелся зеленый, людская толпа с обеих сторон поспешно ринулась покорять проезжую часть, я с ними. Вдруг, на самой середине улицы, я увидел ЕЁ. Сначала я не поверил своим глазам. Мне навстречу ЛЕТЕЛА молодая, красивая женщина со светящимся взором, широко расправленными плечами и гордо поднятой головой. Она не узнала меня, я сам тронул ее за руку и спросил: "Как дочь?". В ответ я получил такую очаровательную улыбку, такой говорящий взгляд... Времени на разговоры не было, надо было спешить, автомобили были готовы вновь заполонить мостовую. "Все хорошо, операция прошла успешно, дочь БУДЕТ ВИДЕТЬ!" – эти слова я услышал уже спиной, спеша на другую сторону...
20:57 16.06.2009

- Возьмите вот эту... Приветливая продавщица цветов указала на симпатичную полураспустившуюся розу на длинном колючем стебле.
Николай стоял у прилавка цветочного развала, покупателей не было. Краем глаза он ловил завистливые взгляды соседок лотка. День был будний, вторник. Наплыва покупателей не ожидалось.
- Хорошо, сколько? - согласился Николай и полез в барсетку за кошельком...
- Сто пятьдесят рублей - огласила цену разговорчивая продавщица, привычным жестом, выхватывая цветок и обертывая его в целлофан.
Николай решил не торговаться, вынул сторублевку и пятидесятку и передал в руки женщине.
- Спасибо, - буркнул он и, развернувшись быстрым шагом, засеменил к машине, которую оставил у тротуара в неположенном месте.
Сев за руль, Николай аккуратно положил хрупкую покупку на сидение пассажира и повернул ключ зажигания. Машина глухо заурчала. Посмотрев в зеркало заднего вида и убедившись в отсутствии попутного транспорта, Николай вывернул руль налево и небыстро двинулся по дороге. Было около 11 часов утра. Час пик схлынул, но город есть город...
В зеркале мелькнула красная девятка и пронеслась мимо, за ней ехал заляпанный джип и маршрутная газель... Николай прибавил газу, впереди перекресток, горел зеленый, направо... Зазвонил сотовый. Она.
- Хорошо, понял, обязательно встречу… - ответил Николай по телефону. Лицо его светилось радостью…
В голове у него мелькал план на сегодня... Самолет прилетал в 14:05. До аэропорта час езды, прибавим на проблемки в пути - итого два часа. Есть время заехать в офис, показаться начальнику, написать пару резюме, перекинуться теплыми фразочками с новенькой сотрудницей Милой и уйти пораньше на обед. Договоренность о том, что после обеда его не будет, у него была.
Сегодня он должен встретить свою Варвару. "Свою" сказано громко. Он никогда не видел ее живьем, но много раз говорил с ней по телефону, и мысленно она давно уже стала для него родной. Второй месяц он, закоренелый тридцатипятилетний холостяк, ждал вечера, чтобы пообщаться в интернете с новой знакомой, которая жила на другом конце страны и сегодня приезжала в командировку в столицу. Разве он мог упустить такой случай?
Николай жил в собственной однокомнатной квартире, которая повидала немало его друзей и подруг. Одна из которых, прожила с ним более года, но они расстались, так и найдя общего языка... Варвара писала очень теплые письма, шутила, казалась умной, веселой и предприимчивой девушкой, ну и симпатичной, судя по фото. Ей было 26 лет. В проектном бюро, где она работала, занимала не рядовую должность с хорошим окладом. Была перспективным работником, и Николай всерьез намерился связать с ней свою судьбу. Он не сомневался в том, что, встретившись, они также полюбят друг друга, как и в тех жарких письменных объяснениях и телефонных разговорах. Он даже приготовил ей дорогой подарок – кольцо с бриллиантом, которое положил в верхний ящик письменного стола, чтобы вручить при встрече и сделать предложение…
Сам Николай любил красиво и дорого одеваться, приобретал в квартиру удобные и модные вещи: большой ЖК телевизор, Hi-End домашний кинотеатр, антикварные безделушки.
От Варвары он не скрывал своих намерений и делился с ней своими планами. Причем фото своего скромного, уютного жилища во всех деталях, включая кухню, туалет и ванную, он продемонстрировал ей, а она прислала фото своего жилища, таким образом, сблизив свои отношения.
Перекусив бутербродом с кофе, ровно в 12 часов дня Николай сел в свой Ниссан Альмера, который приобрел в кредит год назад и двинулся в аэропорт. Дорога оказалась незагруженной, и он добрался до места за час с четвертью. До прилета самолета оставался целый час. Николай поставил машину на платную стоянку, аккуратно взял розу, купил свежую газету, уселся поудобнее в зале ожидания, положив цветок рядом и принялся за чтение. Был ясный, но прохладный апрельский день. В помещении аэропорта царила привычная суета, стоял монотонный гул от тысяч голосов, прерываемый музыкальной заставкой и мелодичным женским голосом из динамиков у потолка, объявляющим о прилетах и вылетах самолетов…
Час прошел незаметно. На большом табло в строке с нужным рейсом засветилось «прибыл» и эта информация тут же получила подтверждение голосом диктора…
Сердце у Николая начало биться чаще, он засуетился. Оставил газету, осторожно взял розу и направился к потоку прилетевших пассажиров. Нарочито встал один, вглядываясь в женские лица выходящих пассажиров, но Варвары не было… Может он что-то упустил, не узнал, прозевал и она томится у входа в аэропорт. Почти бегом Николай отправился туда. Но и там ее не было. Ему было известно, что она, садилась в самолет, т. к. звонила из аэропорта вылета. Он метался по территории аэровокзала еще с полчаса до тех пор, пока его не стали обуревать сомнения и страхи: «Тут что-то не так…». Телефон Варвары не отвечал.
С негодованием бросив розу на пассажирское сидение, Николай вывернул на шоссе и погнал в город… Неужели что-то случилось и она не попала на самолет или… Все это подстава? Неужели он попал? Николай прибавил газу, нарушая скоростной режим. Но эмоции били через край. До своей квартиры он домчался за неполные 50 минут. Открыв подъезд, он все понял. На полу лежала разбитая статуэтка восточного божка, которую он купил недавно почти за 1000 долларов в антикварном магазине. А дверь квартиры была приоткрыта. Вынесли все, кроме мебели… Даже телефонный аппарат. Надо звонить в милицию, а лучше съездить туда и лично написать заявление… Николай ринулся к машине… На сидении пассажира сиротливо лежала небрежно брошенная и теперь уже совершенно ненужная полураскрывшаяся роза на длинном стебле…
12:43 19.05.2009