Долли_Дурманова все записи автора Если провести среди читающей публики опрос на тему: «Что вы знаете об Эдварде Лире?», то спектр ответов окажется чрезвычайно широк и пестр - от простодушно-наивного «А кто это - король Лир, что ли?» до энциклопедически выверенного - «Замечательный поэт и художник, основатель и ярчайший представитель поэзии нонсенса».
Эдвард Лир родился двенадцатого мая тысяча восемьсот двенадцатого года, в семье лондонского биржевого маклера Иеремии Лира.Он был двадцатым ребенком в семье.Когда ему было четыре года, его отец обанкротился. Семья погрузилась в бедность. Воспитание маленького Эдварда легло на плечи его старших сестер, которые и научили его рисовать. Когда ему было пять или шесть, его впервые посетили "демоны": так он называл эпилепсию, сопутствующие ей резкие смены настроения и приступы депрессии.
Нужно было зарабатывать себе на хлеб, и очень кстати оказываются обнаружившиеся у мальчика способности к рисованию - уже в пятнадцать лет он рисует анатомические вывески для врачей, объявления для торговцев, раскрашивает литографии. А в восемнадцать получает от Зоологического общества заказ на серию рисунков коллекции попугаев, собранной в Ридженс-парке. В результате он приобретает репутацию превосходного мастера своего дела и знакомится с графом Дерби, владельцем роскошного собрания диковинных птиц и животных.В имении графа, близ Ливерпуля, Лир прожил четыре года, подготовив и издав великолепный том рисунков попугаев, фазанов, сов, обезьян, черепах, змей, упрочивший его славу как художника-анималиста.
Там же, в имении Ноусли, он подружился с детьми графа, этими «верными друзьями и ценителями прыганья на одной ножке», и начал сочинять и иллюстрировать для них забавные «бессмысленные» стишки, которые теперь называют лимерики.
Название лимерик утвердилось лишь в конце ХIХ века, а восходит оно, похоже, к одноименному городу в Ирландии (Limerick), жители коего, сказывают, любили во время застолий распевать веселые песни, в озорной, шутливой форме живописующие события диковинные либо маловероятные, а также деяния сотрапезников и собутыльников. Было даже высказано предположение о происхождении названия «лимерик» от имени самого Лира (Lear + lyric), но это, пожалуй, слишком экстравагантно и фантастично, чтобы быть правдой.
Год 1846-й оказался поистине судьбоносным для Эдварда Лира. Один за другим увидели свет сразу три его печатных труда: альбом пейзажей (и описаний) Италии, альбом рисунков экзотических питомцев графа Дерби и миниатюрная книжица «A Book of Nonsense» («Книга нонсенса») сборник забавных пятистиший, каждое из которых было любовно проиллюстрировано автором. Любопытно, что первую поэтическую книжку, за которой последуют еще несколько, Лир, как бы стесняясь своего литературного дара, выпустил под псевдонимом Дерри из Дерри. «Первенец» имел ошеломляющий успех, многажды допечатывался, переиздавался, и третье издание уже украшало подлинное имя сочинителя.

There was an Old Derry down Derry,
Who loved to see little folks merry;
So he made them a Book,
And with laughter they shook
At the fun of that Derry down Derry.

Обожал старый Дерри из Дерри,
Чтобы радостно дети галдели;
Он им книжку принес,
И смешил их до слез
Славный Дерри из города Дерри.

Персонажи «Книги нoнсенса» натурально предавались всевозможным чудачествам: стояли на голове, отплясывали кадрили с воронами, ели краску или кашу, заправленную мышами, обучали ходьбе рыб, жили в птичьих гнездах и в кратерах вулканов, etc.

There was an old man of Ancona,
Who found a small dog with no owner,
Which he took up and down,
All the streets of the town;
That anxious old man of Ancona.

Услыхал старичок из Анконы
Пса бездомного вздохи и стоны
И, сочувствием движим,
Обошел с этим рыжим
Все углы-закоулки Анконы.

There was an Old Person of Gretna,
Who rushed down the crater of Etna;
When they said, «Is it hot?»
He replied, «No, it's not!»
That mendacious Old Person of Gretna.

Некий старец из города Гретны
Обнаружился в кратере Этны.
«Там не жарко, скажи?»
Старец, живший по лжи,
«Да ничуть!» - отвечает из Этны.

There was a young lady in white,
Who looked out at the depths of the night;
But the birds of the air,
Filled her heart with despair,
And oppressed that young lady in white.

По ночам в чем-то белом девица
Обожала на небо дивиться;
Но небесные птицы
Напугали девицу,
И с тех пор уж она не дивится.

В том же 1846 году уроки рисования у Лира, наслышавшись о его талантах, брала сама королева Виктория. Оба остались довольны друг другом, а Лир продолжал карьеру художника до конца дней, «переквалифицировавшись», впрочем, в «топографического пейзажиста», по его собственному определению.
Никогда не отличаясь особым здоровьем, страдая хроническим бронхитом и астмой, Лир вынужден был покинуть родные острова с их сырым, холодным климатом и колесить по свету в поисках работы и вдохновения.
О его личной жизни история умалчивает, однако можно предположить, что Лир был из тех, к кому успех у женщин приходит слишком поздно. Он до конца дней ненавидел свой огромный нос, и, наверное, в значительной степени из-за этого ни разу не был женат.
Мало кто сопровождал его больше, чем в одном путешествии. В основном он путешествовал один. Немногие друзья, компаньоны и случайные попутчики, исчезали из его жизни, один за другим; дороги расходились в разные стороны, и от друзей оставались только письма - не знаю, может быть, это не так уж и мало. Портреты умерших друзей, висевшие в гостиной его виллы, он вынимал из рамок и перевешивал к себе в спальню. На стенах гостиной было полно пустых рамок.
Единственным, кто провел рядом с Лиром целых десять лет, сопровождая его повсюду и поддерживая его во всем, был кот Фосс. Лир пережил его всего на два месяца. Ему было семьдесят шесть. Он пережил своего кота на два месяца.
Эдвард Лир оставил потомкам небольшое, по привычным меркам, но удивительно цельное творческое наследие. Поэзия его светла и редкостно человечна, она жизнеутверждающа: ни одной мертвой или злой строчки!
Бессмертные лировские «бессмыслицы» переведены едва ли не на все языки. В России традиция перевода Лира насчитывает уже более века. Глубина и обаяние лировских миниатюр таковы, что привлекают все новых и новых интерпретаторов, позволяя каждому внести что-то свое в прочтение таких бесхитростных, на поверхностный взгляд, стишков.
Эдвард Лир оказал заметное влияние на литературу ХХ века - как на поэзию, так и на прозу. Д. Хармс называл его в ряду своих самых любимых авторов. Сочинением лимериков баловались Р. Киплинг, Дж. Голсуорси, Дж. Джойс и еще сотни и тысячи известных и безымянных пиитов, не только в Англии, но и в России и в разных других уголках земли. У В. Набокова с Лиром и лимериком связан памятный эпизод детства, замечательно описанный в «Других берегах».
Писатель вспоминает своего английского учителя, «светлоглазого шотландца с прямыми желтыми волосами и с лицом цвета сырой ветчины… Перед самым его уходом я выпрашивал у него любимую пытку. Держа в своем похожем на окорок кулаке мою небольшую руку, он говорил лимерик… о lady from Russia, которая кричала, ‘screamed’, когда ее сдавливали, crushed her, и прелесть была в том, что при повторении слова screamed Бэрнес все крепче и крепче сжимал мне руку, так что я никогда не выдерживал лимерика до конца».

There was a Young Lady of Russia,
Who screamed so that no one could hush her;
Her screams were extreme,
No one heard such a scream,
As was screamed by that lady of Russia.

Немудрено, что «глупая частушка» навечно врезалась в память ребенка - «любимая пытка» как-никак, но даже самая блестящая память может невзначай подвести: глагол scream в лимерике действительно повторяется несколько раз, играя важную смысловую роль, а вот глагол crush в нем начисто отсутствует! Он, конечно, просится в строку, делая сюжет более осмысленным, и, несомненно, был бы в тексте, будь это настоящая частушка, а не «нечто вроде». И в этом вся разница: частушка осмысленна, подчас сатирична, лимерик же - по определению - беззлобен и бессмыслен, каким и должен быть нонсенс!


The Self-Portrait of the Laureate of Nonsense

How pleasant to know Mr Lear!
Who has written such volumes of stuff!
Some think him ill-tempered and queer,
But a few think him pleasant enough.

His mind is concrete and fastidious,
His nose is remarkably big;
His visage is more or less hideous,
His beard it resembles a wig.

He has ears, and two eyes, and ten fingers,
Leastways if you reckon two thumbs;
Long ago he was one of the singers,
But now he is one of the dumbs.

He sits in a beautiful parlour,
With hundreds of books on the wall;
He drinks a great deal of Marsala,
But never gets tipsy at all.
He has many friends, laymen and clerical;
Old Foss is the name of his cat;
His body is perfectly spherical,
He weareth a runcible hat.

When he walks in a waterproof white,
The children run after him so!
Calling out, ‘He’s come out in his night-
Gown, that crazy old Englishman, oh!’

He weeps by the side of the ocean,
He weeps on the top of the hill;
He purchases pancakes and lotion,
And chocolate shrimps from the mill.

He reads but he cannot speak Spanish,
He cannot abide ginger-beer:
Ere the days of his pilgrimage vanish,
How pleasant to know Mr Lear!


Автопортрет лауреата нонсенса
(перевод Бориса Архипцева)

Как приятно знать мистера Лира!
Исписал он тома чепухой!
Для одних он чудак и задира,
Для других – человек неплохой.

Ум его утончён и отточен,
Нос его грандиозно велик;
Он собою хорош, но не очень,
Борода у него - что парик.

У него десять пальцев, два уха,
Пара глаз у него вместе с тем;
Прежде пел он приятно для слуха,
Но впоследствии сделался нем.

Горы книг, фолиантов развалы
Украшают его кабинет;
Пьёт «Марсалу», и пьёт он немало,
Не пьянея ни капли, о нет!

Дружен с клириком он и с мирянином;
И при нём старый Фосс, верный кот;
Телом кругл и изрядно пространен он,
Ходит в шляпке чудной круглый год.

Вот в плаще белоснежном идёт он,
Ребятня надрывается вслед:
«Англичанин идёт, идиот он!
Он в ночную рубаху одет!»

Он рыдает с волной океана,
Плачет он на вершине холма;
Ест блины, льёт лосьон постоянно
И от сладостей он без ума.

По-испански молчит, но читает,
В имбире видит пагубу мира;
И пока его след не растает,
Как приятно знать мистера Лира!



А вот этот перевод из моего детства:

Эдвард Лир о самом себе
(перевод Маршака)

Мы в восторге от мистера Лира,
Исписал он стихами тома.
Для одних он – ворчун и придира,
А другим он приятен весьма.
Десять пальцев, два глаза, два уха,
Подарила природа ему.
Не лишен он известного слуха
И в гостях не поет потому.
Книг у Лира на полках немало.
Он привез их из множества стран.
Пьет вино он с наклейкой "Марсала",
И совсем не бывает он пьян.
Есть у Лира знакомые разные.
Кот его называется Фосс.
Тело автора – шарообразное,
И совсем нет под шляпой волос.
Если ходит он, тростью стуча,
В белоснежном плаще за границей,
Все мальчишки кричат: "Англичанин
В халате бежал из больницы!"
Он рыдает, бродя в одиночку
По горам, среди каменных глыб,
Покупает в аптеке примочку,
А в ларьке – марципановых рыб.
По-испански не пишет он, дети,
И не любит он пить рыбий жир...
Как приятно нам знать, что на свете
Есть такой человек – мистер Лир!