-AsCeNt- (ЗаГаДкИ_всего_света) все записи автора Я хотела бы поделиться с Вами некоторыми легендами, которые я знаю. Они будут о драконах...
Драконы Зари
"И в тот час в мир пришли Они. Первые обитатели этого мира, рожденные доверчивой радость Встречи. Плоть от плоти Арды, дух от духа Валар... Отражение Валар в зеркале Арды...
Румил назвал их драконами зари. Не думаю, что это название удачно, - они не походили ни на каменных драконов Ауле, ни на морских драконов Ульмо, ни на драконов Мелькора. Но название прижилось и оно будет использоваться в этой хронике.
Их было пятнадцать - отражения пятнадцати Валар... И каждый из них неведомым образом был связан с тем, чей дух дал ему жизнь, и в чем-то был неуловимо похож на него. И потому очень разными они были - гигантская бабочка Ваны, серебристо-серый дракон Ирмо, переливающийся всеми оттенками голубого дракон Ульмо и единственный бескрылый из драконов Зари - черный, как безлунная ночь дракон Мелькора...
Драконы зари обладали странными дарами - они унаследовали толику силы и знаний Валар и долю силы Арды... И сложившись воедино эти дары породили немало удивительных способностей, недоступных даже Валар. А порою драконы зари были неспособны даже на то, что по силам эльфам или людям...
По разному сложилась судьба драконов зари. Некоторые остались с Валар - на Тол-Альмарен, а потом - в Валиноре - золотисто-зеленый дракон Йаванны или звездная птица Варды...
Морлах - черный дракон Мелькора облюбовал себе жилище глубоко у корней гор, там где века спустя будет величайшее из подземных царств гномов - Мория. Он редко покидал свое убежище и за тысячелетия превратил подземелья, где он обитал в обитель ужаса. Даже когда Мелькор был изгнан из Арды, и Морлах неспособный существовать без своего создателя покинул этот мир, его подземелья по прежнему были страшны - теперь там хозяйничали бесчисленные порождения Морлаха... Потому-то и тысячелетия спустя Карадрас будут называть жестоким.
Иные говорили, что Глаурунг и есть Морлах - но они ошибались. Дракона зари нельзя поразить обычным оружием. Да и необычным тоже... Впрочем, три дракона зари все же были убиты - в тот час, когда Унголиант терзала тело Арды, когда силы Валар были на исходе, на врага обрушились драконы зари. Лишь четверо смогли преодолеть защиту, которой окружила себя Унголиант - серебристо-стальной дракон Тулкаса, бронзовый дракон Ороме, дракон Ульмо - переменчивого цвета морской воды и гигантский орел Манве... Лишь дракон Ульмо уцелел - израненный, с изломанными крыльями он остался лежать на земле Валинора... Остальные погибли - сила Разрушающего была слишком велика.
Дракон Ауле уцелел лишь потому, что был слишком далеко - и не успел присоединиться к своим собратьям. Он в те годы странствовал у корней гор, далеко на востоке. Он так и остался в Эндоре. Века спустя, когда он устал от бесчисленных тайн подземного мира, он избрал своим жилищем гигантскую пещеру неподалеку от Вод Пробуждения. Там его знали - эльфы-авари крохотных королевств востока, гномы одного из младших колен, люди мелких восточных княжеств и могучих империй приходили к нему - за помощью и советом. Он не отказывал им... Эльфы нарекли его Лаурэмаром Великим, и это имя прижилось...
Где-то на востоке таилось жилище еще двух драконов зари - серебристо-серого дракона Ирмо и жемчужно-серой драконицы Эсте. В отличии от золотого дракона Ауле они редко показывались в своем драконьем обличье - предпочитая приходить к людям и эльфам в облике детей Эру. Они лечили, учили, помогали советами... И поныне среди людей востока живы легенды о духах-целителях, лирэн-тайгри...
О других драконах зари известно немногое - они избрали Валинор и редко приходили в Эндоре... Хотя, рассказывают, что птица Феникс - дракон Намо и гигантская сова Ниэнны часто приходили к народам Средиземья - помогая своим знаниями, своими чарами, своими странными способностями... Когда пришло время Людей, силы драконов зари стали иссякать и они появлялись в мире все реже - но отголоски легенд о них будут сопровождать людей очень долго - вновь и вновь будут возникать сказки о добрых драконах, а сова на тысячелетия станет символом скорбной мудрости..."

Человек с душой дракона
Существует легенда о встрече двух великих философов Китая: Конфуция и Лао Цзы. Конфуций пришел к лао Цзы за советом, как управлять госуларством, На что тот ответил ему: "Небо и земля естественно соблюдают постоянство, солнце и луна естественно светят, звезды имеют свой естественный порядок, дикие птицы и звери живут естественным стыдом, деревья естественно растут. Вам тоже следовало бы соблюдать Дао»
Во время этого разговора Конфуций, как говорят, оробел и не мог произнести ни слова. Он был потрясен и инстинктивно почувствовал величие этого человека, хотя аскетические идеи Лао-цзы были ему чужды.
Размышляя над этой встречей, Конфуций сказал своим ученикам, что странный старик напомнил ему дракона. «Я знаю, что птица летает, зверь бегает, рыба плавает. Бегающего можно поймать в тенета, плавающего - в сети, летающего можно сбить стрелой. Что же касается дракона - то я еще не знаю, как его можно поймать! Он на ветре, на облаках взмывает к небесам! Ныне я встретился с Лао-цзы, и он напомнил мне дракона».

Недоверчивый монах
Одному буддийскому монаху настоятель велел изобразить дракона для украшения храма. "Да как же я смогу это сделать, если я никогда не видел драконов?" - спросил монах, но наказ есть наказ и он взялся за рисунок. Только вместо того, чтобы рисовать, все время повторял: "Как же я смогу нарисовать дракона, не видя его". И вот, через несколько дней, на окно его комнаты сел Дракон и сказал: "Вот он я, рисуй". Но бедный монах так испугался, что упал в обморок, а когда очнулся, дракона уже не было и как он выглядел, монах тоже не запомнил. Так он и не смог выполнить наказ настоятеля. Если мы не видим чего-то сердцем, то даже если встретим это в жизни, не сможем увидеть и запомнить.

Легенда о драконе и девочке
"...Дракон был совсем маленьким - ростом чуть больше девочки. Девочка тоже была маленькой, и ей нравился дракон - такой красивый, крылатый, с сияющими глазами...
Так они подружились, и иногда дракон позволял девочке забираться ему на спину и подолгу летал с ней в ночном небе. Девочка смеялась, протягивая руки к небу, и звезды падали ей в ладони, как капли дождя, и дракон улыбался, а из его пасти вырывались маленькие язычки пламени...
...Вдвоем они часто бродили по лесам. Была у них любимая поляна: красивые там были цветы, а неподалеку росла земляника; девочка собирала ее, а горсть ягод всегда высыпала в драконью пасть. Дракону, конечно, это не было нужно, - ему хватало солнечного света и лучей Луны, - но маленькие прохладные ягоды казались такими вкусными - может, потому, что их собирала для дракона девочка. Вечером она набирала сухих сучьев, и дракон помогал ей развести костер, а сам пристраивался рядом. Они смотрели на летящие ввысь алые искры, и девочка пела дракону песни, а он рассказывал ей чудесные истории и танцевал для нее в небе, и приводил к костру лесных зверей - девочка разговаривала и играла с ними, и ночные бабочки кружились над поляной... А однажды пришел к костру Белый Единорог из Долины Ирисов, и говорил с ними - мыслями, и это было, как музыка - прекрасная, глубокая и немного печальная...
..Шло время, девочка подросла, а дракон стал таким большим, что, когда он спал, его можно было принять за холм, покрытый червонно-золотыми листьями осени. Нет, они остались друзьями; но дракон все чаще чувствовал себя слишком большим и неуклюжим, а девочка была такая тоненькая, такая хрупкая...
Больше он не мог бродить с девочкой по лесу, и, если бы он попытался разжечь костер, его дыхание пламенным смерчем опалило бы деревья. Дракон печалился, и девочка рассказывала ему смешные истории, чтобы развеселить его хоть немного, а он боялся даже рассмеяться: сожжет еще что-нибудь случайно...
Один раз он пожаловался Единорогу - говорил, что не хочет быть большим. Лучше бы я оставался маленьким, вздохнул дракон, и мы гуляли бы вместе, играли бы, а сейчас? И Единорог ответил: у каждого свой путь, ты сам скоро это поймешь...
А потом пришла в эту землю беда. Неведомо откуда появился серый туман, и там, где проползал он, не оставалось ничего живого. Увядала трава, осыпалась листва с деревьев, в ужасе бежали прочь звери и умолкали птичьи песни. Все ближе подбирался туман, несущий смерть, и не знали люди, как защитить себя и что делать. Тогда ушел дракон, и долго никто ничего не знал о нем, а девочка стала молчаливой и печальной...
Он вернулся. Золотая чешуя его потускнела, волочилось по земле перебитое крыло, и темные пятна крови отмечали его путь, и устало прикрывал он сияющие глаза.
Он вернулся и сказал: Это больше не вернется. А потом лег на землю и уснул. Он был похож на холм, укрытый червонно-золотыми листьями осени. Он спал долго. Менялись звезды в небе, отгорела осень, зима укутала его снегом... А потом наступила весна, и расцвели рядом со спящим драконом цветы - золотые, как его крылья, алые, как его пламя, пурпурные, как его кровь... А девочка все ждала: когда же дракон проснется? И приходила к нему, и гладила его сверкающую чешую, плакала потихоньку и пела ему песни...
Тогда вышел к ним из леса Белый Единорог, мудрый зеленоглазый Единорог. И дракон проснулся. Так ли уж плохо быть большим, спросил Единорог.
У каждого свой путь, ответил дракон, теперь я понимаю."

КиСкА-ЯЯЯЯ (ЗаГаДкИ_всего_света) все записи автора

Легенды

Легенды об оборотнях известны во всех странах, где волки представляли реальную опасность для жителей. На Британских островах уже в эпоху средневековья волков было очень мало, и последнего дикого волка там убили еще в XVIII в. Открытие реальной, но очень редкой и странной болезни ликантропии способствовало распространению слухов об оборотнях. Любой больной ликантропией объявлялся оборотнем. При этой болезни люди иногда ведут себя так, как если бы они и в самом деле были волками. Особенно много случаев заболевания ликантропией отмечено во Франции. Эти яростные и неустрашимые норвежские воины - берсеркиры - во многом содействовали появлению легенд об оборотнях. Они одевались в звериные шкуры, носили длинные волосы и бороду и вообще отличались устрашающей внешностью. Жители оторванных друг от друга деревушек, подвергшись нападению берсеркиров, и впрямь принимали их за полулюдей-полузверей. Согласно некоторым легендам, берсеркиры во время сражения могли превращаться в страшных медведей и волков. Согласно одной ирландской саге, некий священник, заблудившись в лесу, наткнулся на волка, сидевшего под елью. Волк этот говорил человеческим голосом; он попросил священника совершить отпевание его умирающей жены. Волк объяснил, что на их семействе лежало заклятие, по которому один мужчина и одна женщина из их рода должны были прожить семь лет волками. Если им удавалось выжить в течение этих семи лет, они могли вновь стать людьми. Священник не поверил словам волка до тех пор, пока лежавшая неподалеку волчица не сбросила с себя волчью шкуру, показав, что она на самом деле человек.

Во Франции существует немало легенд о волках-оборотнях. В одной истории времен средневековья рассказывается об охотнике, на которого в лесу напал огромный волк. Ему удалось отрубить одну из лап зверя, но тот сумел вырваться и убежать, и охотник положил свою добычу в сумку. Возвратившись домой, он был очень удивлен, увидев, что лапа превратилась в женскую руку. Но на одном из пальцев он узнал кольцо, которое некогда подарил своей жене. Взбежав по лестнице, он увидел, что его жена лежит в постели, истекая кровью от множества ран; на одной руке у нее была отрублена кисть. В одной норвежской саге рассказывается о том, как чародей напустил чары на две волчьи шкуры. Всякий, кто надевал их, превращался на десять дней в волка. Шкуры были обнаружены воинами Зигмундом и Синиотом, которые нашли приют в лесной хижине. Ничего не подозревая о чарах, Зигмунд и Синиот украли шкуры у хозяев хижины. Кто надевал эту шкуру, уже не мог ее сбросить. Зигмунд и Синиот, превратившись в волков, стали выть, нападать на людей и даже начали грызться друг с другом. По истечении десяти дней чары шкур утратили свою силу, и воины сбросили и сожгли их.