RainyWednesday (
ДлЯ_ПисаТелеЙ) все записи автора
Всем привет! Когда-то я публиковала здесь свои рассказы под ником Big Apple Blues. Выкладываю то, что получилось с этих рассказов.
Безумие
В комнате было смутное освещение, а на столе осел такой слой пыли, что на нем можно было б записать номер телефона или отрывки слов из песни, которая доносится из старого радио. Все это создавало ощущение, что на кухне мой друг бывает нечасто, что не совсем являлось правдой, просто он ненавидел убираться. Как-то он рассказывал мне, что, будучи маленьким, долгое время жил со своей старой бабкой. Она была очень уродливая, он описывал ее лицо как сгусток подгорелого теста и, кажется, говорил, что у нее были усы. Так вот, жили они в маленьком, старом и в таком же, как и бабка, уродливом доме, но она каждый день мыла полы, окна, столы, она могла часами сидеть и протирать старую статуэтку балерины, после нескольких месяцев у этой статуэтки смылись глаза… Я думаю, эта его история вполне объясняет его нежелание прибираться. Мой друг мне рассказывал еще много чего, но сейчас я чувствовал себя настолько ужасно, что воспоминания всплывали отрывками и не представляли из себя никакого смысла, почти никакого. Совершено плохо перенося все происходящие, мои руки казались такими длинными, что я поначалу решил, будто на мне безразмерная рубашка: белые длинные рукава свисали с пола и обвивали ноги…если их конечно можно было так назвать. Не думаю, что мне сейчас стоит обращать на это внимание, так как на мгновение мне показалось, что мой друг приобрел вид какого-то жуткого чудовища-динозавра: огромный зеленый хвост, шипы на спине, а голова его… неужели это когда-то было лицом? В это было сложно поверить. Не то, чтобы он выглядел как инопланетянин из дешевого фантастического фильма, знаете их лица часто изображают такими: один глаз свисает до колен, а другой еще кое-как остается на месте… Нет, мой друг выглядел совсем иначе, просто можно было подумать, что внутри головы этого «чудища» творилось что-то настолько ужасное, что ничто на его лице больше не хотело оставаться на месте. «Может, так и выглядела его бабка? Не знаю, но я сейчас не могу размышлять об этом». Он пил молоко, а потом вдруг решил передать его и мне. «Боже, как же он ужасно ходит…сколько раз я видел его в разных формах? Может сто?» Боль в руках прошла, но в остальном, я не чувствовал себя лучше, все также было тяжело думать и соображать. Я положил стакан с молоком на пол и хотел было немного расслабится, но моя голова отделилась от шеи и полетела по комнате. «Лови меня, лови!» - кричала голова, на лице которой была выражена тревога и страх, что я сейчас и испытывал. Какая же паника охватила меня! Сначала я хотел было кинуть в нее чем-нибудь, но все же передумал и начал гоняться за нею, сбивая по пути манговые капусты, которые мирно прорастали с подвала, делая в полу дырки и трещины. Голова полетела на балкон, судя по всему вместе с моими мозгами, так как я прыгнул с балкона в надежде ухватиться за свою же сбежавшую голову и улететь в…страну «неудачников без головы»?? Полет не казался долгим. Скорее мгновенным, как обычный прыжок. К счастью, рукава обвязали перила на балконе, но я с ужасом заметил, что голова уже на месте. «Отлично, замечательно… теперь у полета есть два варианта исхода: либо рубашка кончится и получиться что-то наподобие тарзанки, либо я "утону" в асфальте». Внизу люди не обращали на меня ни малейшего внимания, будто каждый день видели такое, они брали дорогу и тянули на себя, словно переворачивали страницу огромной книги, чтобы зайти в метро.
"Переверните страницу! Переверните страницу!"
Оглушительный удар, в ушах стоял гул, глаза были сильно зажмурены из-за страха, что, открыв их, вода, или того хуже, собственная кровь ударит в них. Но ничего подобного не случилось, я просто все еще летел вниз. Падая по пурпурному туннелю, я наблюдал странные картины, которые вырисовывались перед моими глазами. Железные создания, град из оливок…довольно обычные вещи в ином изображении. Такие вещи часто можно увидеть во сне или сидя в темноте в своей комнате. Даже через столько лет я все еще боялся всматриваться в темноту в помещении, так как с детства помнил, что обычный стул с одеждой мог показаться чудовищем, а тень от статуэтки - призраком. «Интересно, страдает ли мой чокнутый друг этим, он ведь столько лет прожил с чудовищем…со своей бабкой, я рассказывал. Когда приду в себя, нужно будет обязательно спросить его об этом». Когда страшно и ждешь конца, стараешься забить свою голову мыслями, чтобы время пролетело быстрее…Но туннель не кончался, зато становился значительно шире, его стены уже не давили на меня, что очень радовало. Да, я был рад, так как не видел конца этого туннеля. Вместо того, чтобы падать вниз, меня резко подбросило на самый вверх настолько сильно, что я чуть было не перевалился за розовые края, как вода в переполненной ванне. Чтобы этого не случилось, я старался балансировать на самом вверху воронки, хотя и не думаю, что у меня получалось и что я вообще это делал, я ощущал себя каруселью, так как вокруг мелькали красивые лошади из дыма. «Такие изящные, дым, из которого они сделаны, такой тоненький…как его не уносит ветер?» Сначала это казалось прекрасным, пока их бег не стал ускорятся, а дым не начал темнеть. Лошади становились все более правдоподобными, толи они увеличивались в росте, толи они просто ближе придвигались ко мне. Я пытался разглядеть морду приближающейся ко мне дымной лошади, но, заглянув в глаза, я увидел лишь темно-серые разводы, они превратились в ужасных огромных медуз. Мне показалось, что от них пошел разряд. Прогремел гром, разряд от медуз оказался обычной молнией. Дальнейшая картина была слишком предсказуемой, хотя дождь не усиливался со временем, а с первых секунд повалил с небывалой силою. Такой свирепый, что если бы я был в сознании и сидел дома, то уже сходил с ума от постоянных звуков автомобильных сирен, которые заработали от слишком сильных ударов капель. Из-за дождя воронка тот час растворилась, и я увидел свой нежеланный конец туннеля, и, как я и боялся, упал на самое дно. Но боли не было, как будто я упал в обычную неглубокую яму, которая, после моего приземления, резко почему-то тут же углубилась.
Со временем я подымался вверх, но я так и не вылез на землю.
Единственным моим занятием сидя на дне было созерцание неба, будь я на нормальной земле, точно б не занялся этим…не из-за нежелания, а из-за дел, глупых повседневных дел, правда, у меня их не было, но я пытался их создать…Люблю вглядываться в небо, в любое: ночное или дневное, когда оно со множеством звезд или с картинами из облаков. А из ямы небо казалось еще красивее. Отсюда луна выглядела такой маленькой, как будто это не луна, а такой маленький кусочек крема, который так легко слизнуть… Что это рядом? Разлитое молоко? Да, похоже на то. «Когда-нибудь Майкл Джексон пройдется лунной походкой по лунной дорожке. И что будет дальше? Его назовут богом? Кажется, это уже сделано». «Ангелов нет, но они живут в некоторых людях. Наверное, с богами также».
Чем только не забьешь себе голову, чтобы обмануть яму.
«Сейчас я ощущаю себя всего лишь маленький орешком в этом огромном небесном торте. Не люблю орехи, но ведь кто-то же любит».
Крем постепенно таял и превращался в сладкую воду. В сладкую беловато-желтую воду, по которой я плыл в огромной шляпе. Даже не знаю, откуда взялась эта шляпа, может, она была на моей голове в самом начале безумия, а потом размокла от воды и увеличилась, или она валялась в яме. «А вдруг я лежал в могиле, и это шляпа…трагически погибшего журналиста, которого хоронили именно в этот день. Почему я не видел людей? Хах, журналист…народу не могло быть много…и я бы наверняка всех спугнул, когда падал, если бы все было по моей версии…» Наверное, сейчас вся планета Земля сейчас состоит из воды. Вся планета покрыта липким растаявшим кремом, сладкой водой… «Не знаю, может, всё ушло под воду, и осталась одна Венеция? Может быть. Запах сахара наверняка уже вытеснил всю вонь, что там была…если они живы, они могут неплохо подзаработать на случившемся…хотя вряд ли, из-за постоянных движений веслами в некоторых местах крем уже наверняка затвердел…» Почему-то сознание того, что все, кто знали меня, ушли под воду со всем, что приносило мне радость, не доставляло мне беспокойства. Можно подумать, мне этого всегда хотелось, но это не так. Сотни раз сюда попадают звезды, а я останусь, они упадут, погаснут и утонут, а я останусь, я буду здесь, я буду плыть в этой чертовой шляпе, думать своим воспаленным мозгом, верить, в свои невероятные идеи, но главное, жить. Да, пожалуй, мне просто придется еще задержаться здесь. Когда-нибудь вся эта вода, со звездами, веслами и прочим стечет в огромную раковину. А в это время или я уже буду ТАМ, или уплыву вместе со всеми, думаю, второе ровняется смерти. Сейчас я «при смерти», да как и многие, один и тот же черно-белый телевизор. «Неплохо было бы бросить сейчас в воду телевизор…что бы было». Как спокойно, бессмысленно, такие моменты самые страшные, кажется, что все спокойно, но это лишь обман и ты в ужасе ждешь, что же будет дальше. Смотришь вокруг и боишься, что все перед тобой и впрямь стало блеклым, тусклым, в такие минуты я как-то особенно скучаю по пурпурному туннелю. Вспоминаются некоторые моменты, слова других взрослых людей, за которые просто хочется взвыть…и заорать… «Деньги, никому в мире не нужен человек без денег!» Роботы, роботы, роботы…я не должен слушать роботов, да, большинство уже мертвы, я уверен, они не способны выдержать такое. «Хочу есть планеты на завтрак. Пусть вместо Марса в космосе возникнет огромное яблоко, а вместо Сатурна – диско-шар. А я возьму и просто съем это. Заполню себя этим. Только, диско-шар явно не съедобен, но мне все равно». К сожалению, люди опустошили меня. Но они всех опустошают, как будто поедают…изнутри, не в прямом смысле, конечно, поедают...едят мысли, чувства, мечты и идеи. Они заходят в тебя, как в ресторан, и начинают изучать, как меню. Я пока встречал лишь два типа пожирателей. Первый – это те, которые поедают постепенно, такие самые опасные, они никогда не начнут поедать открыто. Они очень осторожны, заходя каждый день, аккуратно выбирают себе давно присмотренный кусок. И потом постепенно, маленькими укусами начинают есть… Второй тип самый болезненный. К нему относятся люди, который практически без приглашения врываются в тебя, и, без разбору, отхватывают кусок побольше. Хорошо, если промахнутся и унесут какую-то ерунду.
Но что можно поделать с этим? Человек ведь никому ничего не должен.
Что будет дальше, когда крем затвердеет и засохнет? У меня наконец-то под ногами будет пол. Хочу увидеть, куда я упаду, когда пол превратиться в разноцветную мозаику и обвалится. Что это будет? Взрыв? Дождь? Благоразумие? Не так уж и плохо, меня устраивает, да, мне нравится. «Вот она - долгожданная «буря»…передо мной водоворот…наконец-то, встреча со страхам не так болезненна, как ожидание столкновения с ним» Голубо-зеленый, слишком выделяется на общем фоне огненного восхода и бледно-желтого «моря» Приближаюсь. В какой же попаду? В голубой? Зеленый?
Зеленая волна накрыла меня и погрузила в темноту. Совсем ничего не было слышно, мир застыл в моем сознании. «Нет, это неправильно. Я попал совсем не туда, куда нужно». Густая вода заполнила меня, попав в уши, нос, она постепенно проникала в легкие. Очень болезненно, должен сказать, сейчас необходимо спрятаться в себя…
«Однажды летом я вышел прогуляться по городу, миллионы людей делают это каждый день, но не я, я - несерьезный человек. Обычно я сижу в своей «пещере», «укрытии», «норе» называйте, как хотите, так вот, обычно я сижу и практически ничего не делаю. И почти ничего не ем, но про это другая история, просто мне никогда не нравился сам процесс поедания пищи. И то, что я решил прогуляться, было для меня слишком необычной идеей. И дело даже не в прогулке, она не была необычной, а необычен был случай с самим желанием прогуляться, сама идея поразила меня. Все же большой город, много людей, людей не картонных и не нарисованных, а самых настоящих людей…с мозгами, а значит с мыслями, с мнениями. И эти мысли и мнения были для меня самым страшным в человеке. Поэтому лет с десяти я перестал с ними контактировать. Последствия были…неудобными, если так можно выразиться. А все неудобство было в том, что я разучился нормально разговаривать, при разговоре у меня заплетался язык и слова представляли собой нечто странное, можно было подумать, что я просто пародировал звучание тромбона. Я не мог ходить в магазины, так как там сотни людей, я пугался и отскакивал от каждого, кто хотел что-то спросить у меня, ну там время, дорогу, но даже умей я нормально говорить, не смог бы им ответить, так как просто сам этого не знал, иногда это было даже довольно забавно. Люди, когда видели мой неподдельный испуг, извинялись, смеялись, а иногда даже говорили «Простите меня, я больше не буду». Можно подумать, что мы еще когда-нибудь встретимся… «Что ж, я хотя бы буду знать, что вы не будете пугать меня при очередной встрече» хотел я было отвечать это им, но получалась…одним словом - каша».
Тело стало тяжелым и начало медленно опускаться вниз. Я был практически без сознания, но все же видел, как менялся цвет моря в зависимости от глубины. Я не сопротивлялся, я просто не мог сопротивляться! Паника и гнев охватили меня, я хотел дергать руками и ногами, но не мог! «Шляпа!? Где моя шляпа?! Боже, ты решил отдать мое тело морю, даже без воды, а мою шляпу уже вернуть нельзя!?» Как только тело коснулось песка, меня засосало. Песок, будто живой, набросился, пытаясь спрятать мое тело под собой. Кажется, я сам весь стал превращаться в песок, он засыпал мне глаза и заполнял изнутри через рот. «Я в аду, сомнений больше нет. Ни огня, ни бесов…зато мучений хоть отбавляй». Тело полностью разложилось на песок.
«А если и не в аду, то скоро буду там».
Вокруг темнота, мягкая темнота, теплая, успокаивающая, только свет падает на шерсть лапок.
«Ты издеваешься надо мной?!»
Теперь я кролик, почти как тот, которого вечно достают из шляпы фокусника. «О нет, только не за уши, эти идиоты ничего не знают о кроликах, нас ни в коем случае нельзя брать за уши!» Я не хотел вреда себе, поэтому, охваченный паникой, просто выпрыгнул. Выпрыгнув, кажется, из шляпы, я метнулся в толпу, но на меня, как обычно, никто не обратил внимания. Ни один человек не посмотрел на меня, не повернул голову, ничего не сказал, даже никто не моргнул. Все люди смотрели лишь вперед, а человек в белых перчатках, стоящий на маленькой убогой сцене, улыбаясь, смотрел сквозь меня на огромную дверь, что должна была, по моим расчетам, привести к выходу. А там-то меня наверняка ждала леденящая душу свобода. Улыбка застыла на лице человека-куклы. Все манекены, сидящие вокруг сцены, рухнули на проход, а мистер «Белые Перчатки» сыграл свой фокус – превратился в платок. Темно-красный. Не знаю, какого цвета моя шерсть, но знаю, что мои глаза переняли цвет платка. Как мотылек на свет, я кинулся к платку, хотя прекрасно видел, как он, превратившись в темно-красную лужу, заполнял комнату. Возможно, это была трусость, но я решил опять прыгнуть в шляпу.
Наверное, это было очень больно, раз я снова превратился в человека.
Голубая яркая вспышка! И опять темнота, только уже совсем другая, хотя и не было видно ничего….ничего, кроме звезд, но не небесных звезд, какие обычно можно увидеть на небе, а звезды Давида, ими было усеяно все небо. «Довольно необычно и странно, но я не имею ничего против». Теперь я опять человек и даже чувствую под ногами землю. Мой мозг немного пришел в себя, и теперь понимал, что сейчас ночь и я нахожусь, по-видимому, в парке. Деревья, скамейки, фонари, на которых медленно стали зажигаться и расти плафоны, когда же наконец зажглись все – звезд не стало видно. «Ну как же, пришел в себя!» Не думал, что такая необъяснимая злость способна взять надо мной верх…хотелось разбить их, хотелось разбить эти чертовы плафоны! Но нет возможности подняться. «Может, попробовать кинуть что-нибудь?» Я оглянулся по сторонам, но вокруг не было ничего мелкого, все совершенно чисто, не было даже ни одной банки из-под пива или еще чего-нибудь, что пьют неудачники, безработные или музыканты…Тоска. На помощь мне раздается вой, какой обычно можно услышать в каньонах, например. Стая койотов побежала по парку. Плафоны к этому времени уже выросли до таких огромных размеров, что столбы просто не выдерживали их, и плафоны падали на асфальт, но не разбивались, как должны были, а совсем немного отпрыгивали, словно резиновые мячи. Койоты кинулись пожирать их. Вместе с небольшим количеством крови из плафона вытекла странная желтоватая жидкость. Кровь, скорее всего, была какого-нибудь животного, ведь койоты не едят людей, хотя в моем состоянии лучше не верить в происходящее. Опять стали видны звезды. Ничто не успокаивает так, как исполнение, хоть самых небольших, желаний. «Надо же, одна звезда Давида падает…и еще одна, похоже, они все как осколки решили свалиться на землю, надо загадать желание. Раньше я часто загадывал желания по таким глупостям, хотя молитвы исполнялись намного чаще». Желанием было оказаться на них, на звездах, что и произошло. Хоть они и упали, но я все равно был наверху. Огромные деревья, ветви которых были похожи на паутины, стали вырастать из жидкости, что вылилась из плафонов, койоты почему-то не стали ее трогать. Как мушки попадают в паутину, так и звезды попадали в эти сети из деревьев, но мне совсем не хотелось побывать в роли мушки. Когда моя звезда приближалась к дереву, я спрыгнул с нее, при этом захватил ее себе, надо сказать, что она очень вовремя уменьшилась. Упав в облако, оно разбилось, и множество зеркальных осколков растворялись в водопаде из молний. Когда падаешь туда, возникает ужасный страх, беспокойство, ты не уверен, что падаешь в воду, и ожидаешь смерти, хотя именно в этом случае остаешься жив.
Удар тока! Огромный заряд, затем яркая вспышка! Что-то с огромной силой отбросило меня. Когда накопилось достаточно сил, чтобы открыть глаза, я попытался собраться с мыслями. «Когда приду в семя, убью своего друга, я правда, не знаю, как его зовут и даже уже не помню, как он выглядит, он ведь столько раз менял свою внешность». Открыв глаза, я увидел, что белые грибы-христиане стояли надо мной и с любопытством разглядывали. Похоже, их внимание привлекла звезда. Неба было таким ясным, ослепительно-белым, что его цвет и цвет клобуков слились в одно целое, и не было больше видно ничего, только сплошной белый фон.
Когда небо потемнело, можно было заметить, как грибы увеличивались в размерах. Они все росли и росли, грибы-христиане все лучше старались присматриваться, но потом у них был такой вид, будто они что-то потеряли. Побродив немного и поискав потерянное, они ушли в глубь чересчур громадного леса. Слишком огромного, наверно, это какой-то особенный лес, трава здесь размером с дом. «Я уменьшился! Вот кого потеряли и пытались найти грибы – меня!». Большими скачками блоха, в теле которой сейчас находилась моя душа и мозги, поспешила удалиться от этого места. Не знаю, парик ли это, но то, что у этой блохи вместо панциря, как у всех жучков, шерсть – это точно. «Я волосатая блоха, что дальше? Я могу пойти работать в шоу-бизнес! У меня будет свое шоу…у меня будет работа! Каждый день на меня будут смотреть сотни глаз, точнее, сотни пар глаз! А то и миллионы, и миллионы мыслей обо мне будут крутиться в мозгах этих людей, что смотрят на меня… Что-то чешется, что это может быть? Еще более мелкие блохи? Какая ирония, блоха страдает от блох…первая тема моего шоу? Как бы это все выглядело?»
«Параминутный бред»
«Громкая эстрадная музыка, преимущественно звучавшая из саксофонов, что-то наподобие туши, но не такой банальной. На сцене вспыхивают множество лампочек, все вокруг в красных и желтых тонах, почти весь Вегас в одной комнате. Все зрители в студии с нетерпением смотрят на сцену, джентльмены держат перед глазами лупы, а дамы наблюдают все происходящее через дорогие раритетные бинокли. На сцену выходит волосатая блоха в смокинге с ослепительной улыбкой на лице. От такого зрелища весь зрительный зал взрывается аплодисментами. К блохе (мне) спускается с потолка огромный микрофон, я открываю рот, чтобы произнести сегодняшнюю тему шоу, но в зале не разобрать мои слова. Один лишь жутко звучащий тромбон. Моя ужасная речь приводит зрителей в недоумение…вот и конец моей карьеры в шоу-бизнесе…»
«Как чешется, срочно нужно в воду. А вы знаете, что происходит с блохами, когда они попадают в воду? Они тонут, но если у этой блохи есть шерсть, то может, вода тоже не страшна». После прыжка в воду, зуд пропал, а на поверхность выплыли крошечные аквалангисты, не обратив внимания на смену обстановки, они поплыли на поиски суши. Хорошо бы и мне этим заняться. К счастью, ко мне приближается черепаха…с зубами. Надеюсь, она улыбается. Улыбающаяся черепаха, нет, мне это не нравится. Пусть остается зубастой черепахой. «Надо пригласить ее в свое будущее шоу, ах да, оно провалилось…»
Черепаха улыбалась во весь рот, хотя я думаю, она просто физически не могла закрыть его…это не похоже на улыбку. «Как-то и у меня была такая гримаса. Лет в четырнадцать я был у зубного, мне должны были поставить скобки, а я не хотел, я хотел себе такие огромные железные пластины…мне казалось это необычным и даже красивым в какой-то степени… А еще я выпил марганцовку, которую мне дал врач, сначала его это рассмешило, но потом я повторил это снова, он рассердился и…Черт! Это же крокодил!» Мои мысли прервал вид крокодила, чья огромная пасть открывалась и обнажала…нет, не зубы, вместо них пасть была полна таблеток снотворного. «Чертова черепаха! Почему ты продолжаешь плыть?» Я пытался прыгать на панцире черепахи, чтобы та сообразила, что делает, но крокодилья пасть уже поглотила меня в сон…
Когда я очнулся, передо мной стоял мой друг, которого я, кажется, обещал уничтожить… «Как он вырядился…по крайней мере он выглядит как человек, причем не просто там какой-то человек, который утром пьет кофе, читает газету и идет на свою скучную работу, а как человек, за которым готов охотиться весь мир… смокинг, трость, цилиндр…с хризантемами?? Боже, я снова схожу с ума!» Я хотел была зашвырнуть в «друга» своей печатной машинкой, но наверно слишком долго пробыл в своем безумном состоянии, за это время очень исхудал и, естественно, ослабел. Я схватил стопку бумаг, где были напечатаны мои воспоминания и рассказы, но они лишь разлетелись по всей комнате, а человек с цветами в цилиндре загадочным образом исчез… «Он, наверное, выпрыгнул в окно! Он ведь тоже сумасшедший…» Я метнулся к окну и, со страхом увидеть толпы людей и машины скорой помощи, посмотрел вниз, но ничего подобного не было… «Все чисто, ни разбившихся друзей, ни метро…странно, я точно помню, здесь было метро. Я падал в него, хотя не думаю, что стоит верить всему, что я видел, или даже вижу». Закрыв окно, я посмотрел на листы бумаги, которые валялись по комнате и были полностью перемешаны, но не припоминаю, чтобы у них была какая-то последовательность. «Одиночество – всего лишь слово, нет, все же одиночество еще и болезнь, а в моем случае возможно и смертельная. Надо бы поискать своего друга. Думаю, он на кухне. Кухня…она мне сейчас тоже не повредит». И действительно, мой друг был на кухне, за то время, что я искал его, он успел переодеться. Он даже не посмотрел на меня, когда я вошел. «Как он, не имея ключей, всегда появляется в моей квартире? А может, у него есть ключи?» Хотя мне нравилось, что он появляется внезапнее, чем ветер, и что я для него, как растение или мебель. Не помню, чтобы мы разговаривали, но иногда я слышу его голос, хотя все-таки думаю, что слышу его мысли. Он сидел почти спиной ко мне, курил и после каждого выпуска дыма почти шептал «Let my people go». Я думаю, он еврей, или просто любит старый спиричуэл. «А может, и то и другое?» Как-то я хотел быть евреем, они хорошие музыканты… К сожалению, мой отец не разделял моей любви ко всем национальностям. Я рад, что идея о том, что своих детей можно научить ненавидеть то же, что и ты, на мне не сработала. Стоило мне сделать что-нибудь по-странному и он называл меня евреем…или турком…я ничуть не обижался.
Кухня казалась настолько знакомой…слишком знакомой, для кухни, которая принадлежит тебе. Наверное, у нас с другом одинаковые квартиры. Те же самые пластмассовые тарелки… старая привычка. В детстве я часто бил тарелки, и «в один прекрасный день» мои родители стали подавать мне еду только в пластмассовых блюдцах… «Надо прекратить вспоминать прошлое». У меня была неплохая семья, я бы даже сказал, что мне повезло, но однажды я понял, что никогда не смогу так жить. Никогда не смогу сам завести семью. Возможно, просто люди все сейчас опошлили, но… нет, я бы все равно не смог. Мой друг что-то прошептал, когда стряхивал пепел с сигареты прямо на покрытый пылью стол, но я ничего не разобрал, поэтому просто улыбнулся ему, но он лишь слегка повернул голову в мою сторону, и, посмотрев как-то сквозь меня, больше не сказал ни слова. «Интересно, какая у него жизнь? Как мы вообще познакомились? Ничего не помню. Он не выглядит счастливым, как и я. Иногда мне кажется, что я смотрю сам на себя». У меня никогда в жизни не было друзей. Я иногда мог выбрать какого-нибудь бездомного, на вид, музыканта и просто наблюдать за ним каждый день, по возможности. Но обычно такие неудачники никогда долго не задерживаются на одном месте. А я даже иногда по ним скучаю, хотя совершенно не запоминал их лиц и мелодий, что они играли… «Может, мой друг музыкант?» Я хотел спросить это, но его уже не было, пепла на столе не было тоже… «Он опять в комнате?» Я был уверен, что это не так и его там действительно не оказалось. Я остановился и старался прислушаться «Услышу его шаги и узнаю, где он?» Но все было тихо. Чтобы плохие мысли не лезли в голову, я сел на пол и взял в руки один листок:
«Гарольд неторопливо разрезал ножницами старые носки. Ему нужно было как можно больше ткани, с разной и необычной расцветкой. Не имея никакого плана и четкого представления о том, что он хотел получить, вырезал кусочки совершенно разных размеров и форм. Ему нужно сделать куклу, что надевают на руку. Нужно было для того, чтобы создать материального друга или врага, а лучше просто собеседника. Тряпичная кукла уже почти была готова. Осталось лишь пришить глаза и как-нибудь выделить рот, чтобы он был довольно заметен. Получалось жутковато.
-Все, Страшилка, теперь у тебя есть все необходимое для существования.
-Гарольд, ты неудачник!
От ужасающего удивления Гарольд метнулся в сторону и попытался стряхнуть куклу с руки, но та намертво сидела на руке, будто срослась.
-Ты неудачник, люди не хотят иметь с тобой дело, и ты даже не удосужился четко продумать меня. Тебе двадцать шесть лет, а у тебя все еще нет работы, ты живешь с родителями, и у тебя никогда не было подружки.
-Зачем ты говоришь мне то, что я и так знаю?
-Вот в том то и дело, что Я ничего про тебя не знаю: я просто вижу твою жизнь, и говорю то, что вижу…»
Текст был написан с огромными пробелами, лист местами был полупустой. «Я сам писал это, хотя и не помню, что там было дальше, здесь где-то должно быть продолжение». Я начал перебирать другие листы в поисках продолжения, но как-то безуспешно. «Этот пустой, на этом беспорядочный набор букв…телефон звонит!» С родителями я не общаюсь, друзей, знакомых нет, кто-то как-то ошибся номером, но это было давно. Иногда я сам звоню и заказываю пиццу, но это, наверное, опять кто-то ошибся номером.
- Здравствуйте, Вы меня не знаете, но…вы не против поговорить?
«Спокойней, это первый настоящий разговор за несколько лет. Соберись с духом и отвечай небольшими понятными словами»
-..Да…
-Вы не хотите узнать больше о Царстве Божьем?
Я согласился, сначала она зачитывала отрывки из библии, потом говорила о том, что Иисус снова будет править на земле, будет судить не по глазам, а по правде, но я не особо ее слушал. Просто согласился поговорить, так как давно не слышал чужой речи.
-Знаете, почему он был лучшим царем?
-…ему мы не были безразличны…я хочу сказать…он не был безразличен…
-Это да, а еще? Он не был смертен.
Она опять зачитывала библию, спросила мое имя, рассказала о будущей жизни, и еще много о чем, но я же сказал, не это мне было интересно.
-Может, у Вас есть какие-нибудь вопросы?
-А…угодны ли Богу…другие религии?
Она довольно долго рассуждала, я ничего не отвечал даже тогда, когда совершенно был не согласен с тем, что она говорила.
-Из этого мы можем понять, что не все подходят. Может, Вы хотите встретиться и поговорить об этом больше? Или Вы можете сказать мне свой адрес, и я пошлю Вам книгу?
-Нет…спасибо, что позвонили…
И все же я сомневаюсь, что буддисты или индуисты не угодны Богу. Я не могу поверить в это. А если человек живет правильной жизнью, но у него другая религия или он вообще атеист, почему ему не попасть в Царство Божье? Почему я это не спросил? Просто я знал, что услышу, а услышать я этого не хотел. Все же останусь при своем мнении.
«Что бы на это сказал мой друг? Думаю, он бы со мной согласился, а может, нет?»
«Нужно вернуться к сортировке рассказов, что это, три двери?» Не помню, сколько я живу здесь, но точно помню, что ни разу ничего здесь не переделывал – тут всегда была одна дверь. Но не они меня сейчас интересуют, хотя и подозрительно. Совсем раздраженный, я открыл дверь по середине и зашел в свою комнату. «”Своя комната” как по-детски звучит. Нужно придумать другое название, а то при выражении “своя комната” сразу себе представляю кровать-машинку и плакаты с Капитаном Америкой, хотя это совсем неплохо». Появление еще двух дверей никак не повлияло на внешний вид “моей комнаты”: бумаги все еще были разбросаны, и только три отобранных мною листка я почему-то придавил своей старой печатной машинкой. «Надо найти продолжение, тут столько листов со всякой ерундой, зачем мне понадобилось печатать просто набор букв? Интересно, куда бы я попал, если бы открыл какую-нибудь другую дверь? Может, за одной я бы увидел космос, а за другой? Что бы я увидел за другой? Думаю, позже стоит посмотреть. Еще один листок, здесь читаемый текст»:
«На мгновение кукла замерла, глаза-бусинки смотрели на Гарольда.
-Знаешь, после этого я больше никогда не буду над тобой смеяться.
-Не надо, лучше продолжай насмехаться. Если ты перестанешь - я почувствую себя калекой, которого всем жалко, а я этого не хочу…
-Калекой? Я впервые почувствовал в себе существование чего-то хорошего, а ты отговариваешь меня от проявления жалости?
-Ну, жалость, ведь, тоже негативное чувство…
-Покончи с собой.
-Что??
-Я сказал: покончи с собой.
-Но я… я не хочу, еще столько всего не сделано…
-И не будет сделано.
-Ну и пусть.
Гарольд разложился на полу и несколько минут смотрел в потолок.
-А я знаю, о чем ты думаешь, - сказала кукла-страшилка, - искромсать меня ножницами не получиться, а чудака с куклой вместо руки…
-На руке.
-Нет, ВМЕСТО руки, так вот, такого на работу не возьмут. Вздумаешь подрабатывать чревовещателем – я такого наговорю, что миллионы людей будут требовать твоего изгнания.
Гарольд ничего не ответил кукле и пошел в уборную набрать себе ванну.
-О небеса, могу представить, какое у тебя убогое тело. Хлипкое, ничтожное и наверняка с торчащими ребрами! Не вздумай использовать меня как мочалку. Почему ты молчишь? Игнорируешь меня, да?
Гарольд резко засунул руку в ванну, она еще не успела набраться даже наполовину, но кукла прекрасно помещалась. Подождав минуту, он вытащил страшную мокрую куклу, которая умирала со смеху.
-Гарольд! Ты меня поражаешь! А я знал, зачем тебе ванна! И я так же знал, что это не способ от меня избавиться!»
«Это не все, это еще не концовка моего рассказа. И это даже не продолжение, которое искал. Не помню, какую судьбу ему придумал. Нет, я не хочу этого знать!» С особой раздражительностью, я распахнул окно и выкинул все бумаги на улицу. «Утром их уберет дворник, я уверен. Что же я хотел сделать? Ах да, двери!» Я вышел из комнаты и приготовился окунуться в следующий поток безумия, но выйдя, все было как прежде. «Отлично, а где еще две двери?» Их не было. Только одна. Я подошел к стене в надежде нащупать ручку или что-нибудь подобное. «Нет, ничего нет. Одна дверь, которая всегда была здесь». От отчаянья, я сел на пол и уставился куда-то в даль. Просто сидел в надежде, что стена расшириться и появиться те самые двери, или хотя бы еще одна. «Почему я не посмотрел раньше, что было за ними?» Что-то подсказывало мне, открой я любую из крайних, все равно бы попал в свою комнату. «Ну пожалуйста, хоть одна…и вот бы из нее вышел мой друг и успокоил меня…» До сих пор боюсь одиночества, особенно ночью. Всегда казалось, что если что-нибудь случиться ночью, то никто не услышит, так как все будут спать. Хотя, мне на помощь и утром бы никто не пришел. Даже уверен, что позвони я в полицию или пожарным, они бы бросили трубку. Страх нагнетал меня все больше, казалось, что стены сейчас задавят меня или я задохнусь, что-то похожее пришлось испытать в пурпурном водовороте. «Нужно зайти в комнату, хотя нет, я могу выброситься в окно из-за любого звука, пойду лучше прогуляюсь». Схватив пальто и поспешно закрыв дверь, я вылетел на улицу так, что можно было подумать, что я пытался кого-то убить или ограбить, двумя словами – совершил преступление.
Ночью все кажется иным, это единственное время суток, когда я рад видеть людей на улице, так мне было спокойней. «К счастью, в этом городе никогда не спят!»
Луна было маленькой, ярко-белой и почти полной. Выбрав скамейку там, где почти не было людей, я стал любоваться окружающим видом. Отдаленный шум машин успокаивал и погружал в сон:
«Уличный кошмар»
«Тропический лес. Солнце почти село, не было слышно ничего, кроме шорохов и шума водопада. Ко мне подходит фламинго и говорит голосом моего странного друга:
-Прекрасное место…?
-То есть, прекрасный мир?
-Нет, именно место, оно тебе нравиться?
-Да, здесь тихо, нет людей.
-Ты неудачник.
-Ты…ты говоришь как кукла из моего рассказа!
-Ты неудачник! Ты выкинул свой рассказ из-за ничего, из-за несуществующей причины!
-Рассказ просто бредовый, ни один нормальный человек не станет его читать!
-А ты писал его для людей? Ненормальные – это значит пол мира! Ты скоро поймешь, насколько ты несчастлив!
-Несчастлив? И все из-за рассказа? Я точно уничтожу тебя!
-Не получиться. А с помощью него ты бы смог хоть немного отвлечься от своего безумия!
Фламинго заглянуло мне в глаза, а потом больно клюнуло в голову».
Я проснулся от удара шишкой по голове. «Здесь много белок, может, завести себе одну?» А шишка упала как раз вовремя: утро уже настало и вид спящего сидя на скамейке человека начал привлекать внимание людей.
«Довольно необычный сон, довольно необычный день, это не должно пропасть просто так! Нужно сделать еще что-нибудь не свойственное обыкновенному дню, например, проверить почту!» Да, это такое же странное решение для меня, как если бы я захотел, подняв трубку, услышать там чей-то голос. «Одно письмо, прекрасное начало». Нет, совсем не прекрасное. Мне отключают электричество и телефон за неуплату. И еще «приглашают» в суд за это. «Электричество? Ничего, я всегда мечтал пользоваться только свечками. Телефон! Боже, только послушай, они отключают мне телефон!» Я зашел в квартиру и, не снимая обуви и отрезав провода, выкинул телефон из окна своей комнаты. А потом посмотрел, не убил ли кого им, а то придется идти в суд и из-за убийства. Нет, все в порядке, хотя несколько людей все же явно обеспокоены летающим телефоном. «Черт, могут и в полицию позвонить, надо бы отключить звонок. Нет, не надо, у меня его никогда не было». Мне понравилось выкидывать вещи из окна, может, выкинуть и печатную машинку? Когда-нибудь я сам выброшусь, наверное. «А еще я могу холодильник выкинуть. Он скоро потечет и станет мне совсем не нужен. Один я его не подниму, надо попросить помочь моего друга. А когда он мне поможет, я выкину в окно и его тоже».
«Я говорил, что общение или контакт с людьми – вещь очень опасная, которая может вскоре разъесть тебя изнутри. Одиночество ни чуть не лучше. С каждым днем будет казаться, что теряешь год. С каждым потерянным годом, ты становишься все меньше и меньше, пока не станешь восьмилетним ребенком, который боится темноты, злых клоунов, монстров под кроватью и брокколи на обед. Полная изоляция скорее не разрушает изнутри, а наступает сверху. Будто Бог накрывает тебя колпаком, из которого нельзя выбраться. Речь портиться, страхи увеличиваются, а мысли с каждым днем все безумней и…наивней. Если кто-то решиться заговорить с тобой, то услышит лишь «детский лепет» и несуразные идеи. Они скажут, что вы упали с луны или вчера родились. В чем-то они будут правы. Из одиночества не выбраться просто так. Оно отлично постарается над тем, что даже если вы и выберетесь наружу к людям, то вам тут же захочется залезть обратно. Реальный мир уже не примет вас, даже если у вас сильная воля и вы сможете сопротивляться себе, то сопротивляться реальности вы уже не сможете. Она заметит, что вы чужой, не гость, не турист, а именно чужой. Реальность сделает все возможное, чтобы загнать вас под колпак обратно. Она будет пугать, угрожать, и, поверьте мне, она своего добьется. Когда поймете, что ваш телефон лежит разбитый под окном, что ваш единственный друг – это ваше воображение, что вы уже не способны приспособиться к реальной жизни, то я должен вынести вам этот страшный диагноз: вы – одинокий человек. От этого нет лекарств, но выздоровевшие есть. Это не смертельная болезнь, но вы сами убьете себя из-за нее».
Холодильник давно потек, но мне уже не было до этого никакого дела. Я сидел и размышлял о своей «болезни». Думал о том, как другим людям удается избежать этого, находить золотую середину или как они умудряются лишь временами заглядывать в это состояние. «Может, такие люди и есть лекарства дня больных одиночеством? Кажется, у моего Германа была та же проблема. Никак не могу вспомнить, какую судьбу я ему выдумал. Может, он повесился, а может, он смог подружиться с куклой, и она отстала от него. Может быть, все может быть, все зависит от моего решения». Сознание стало немного мутнеть, в коленях чувствовалась слабость, уверен, это из-за голода. И опять отрывистые мысли. «Ненавижу адвокатов, военных и политиков, испоганили весь мир. Надо купить свечек и фруктов, стану вегетарианцем. Мясо хранить все равно негде, и я не хочу, чтобы в следующей жизни меня сожрал какой-нибудь урод». Становилось совсем плохо, еще немного и я начну задыхаться. Нужно открыть окно, если я все же не хочу, чтобы это случилось. Но кто-то, пока сидящий в глубине души, этого хотел.
Чтобы открыть дверь на балкон мне понадобилось немного больше усилий, чем раньше. Но легче не стало, хотя разум немного «протрезвел». Я стал смотреть на людей, что мелькали подо мной. Все куда-то спешили, они так быстро передвигались, прямо как мелкие рыбешки в море, как они только не сталкиваются? Это я про рыбешек. Хотя я никогда не видел, чтобы в такой толпе кто-нибудь столкнулся. Это могло б произойти, если б к ним прокрался пьяный…хотя нет, тут это вряд ли возможно. «Окажись я в такой толпе, наверняка бы решил резко остановиться чтобы, ну, допустим, полюбоваться на величие огромных домов, что чуть ли не насквозь пронзают небо, как будто оно только на них и держится. Так вот как это будет, впечатленный видом я останавливаюсь, чтобы налюбоваться, и тут один из толстяков врезается в мою спину, я падаю и задеваю сумку впереди идущей женщины. Все начнут ругаться, кричать…думаю, три месяца не высовывал бы нос на улицу». Никогда не понимал таких людей. Если родиться, выучиться, получить работу, завести семью и есть смысл жизни, то я его не признаю. Да, это довольно простая система, миллиарды людей ее давно приняли и полюбили. Наверняка у каждого проскакивала мысль, что это скучно, старо и неправильно. Но мысль эта проходила так же быстро, как и помыслы о самоубийстве. Каждый об этом думал, или почти каждый… Но лично я думал об этом постоянно. Я совершенно не согласен с такой системой, и я рассматривал смерть как выход из моей «болезни», а значит и из всех проблем в целом. Иногда я соглашаюсь и принимаю мир таким, какой он есть, но все это было ненадолго и все это было довольно давно…теперь ко мне такие мысли не приходят. Другой выход найти очень сложно, а я считаю себя слишком слабым, чтобы совершать эти поиски. «Может, именно из-за того, что я не могу принять для себя такой смысл жизни, я и думаю о смерти? Ведь получается, что я оставлю после себя? И все же, я не считаю себя неправым. Когда после смерти Господь будет отчитывать меня, я соглашусь с ним, но это будет так…не по-настоящему. Даже там я наверняка останусь при своем мнении. Как Он относится к таким людям, как я? Что будет потом? Я не смогу выбрать себе жизнь. Но я бы хотел быть койотом или фламинго. Даже не знаю, хотел бы я снова родиться человеком. Все эти люди – герои, раз смогли не сломаться и найти в себе силы жить дальше. Я к этому еще не готов. Мне дали шанс, но я еще не в силах справиться».
«Как же я пойду в суд? Я от страха даже не смогу открыть дверь». Такое уже как-то было. Я пытался устроиться на работу, так как покинул дом, и нужно было искать место, где можно было б получить средства на существование. Меня пригласили на собеседование, но когда я подошел к двери кабинета, то просто не смог открыть ее. Нет, она не была заперта, я психологически не смог это сделать. Страх перед тем, что будет за дверью, так сковал меня, что даже не поднял руку на ручку. Постояв минуту перед дверью, я развернулся и поехал обратно домой, хотя прекрасно понимал, что ничего смертельного за ней меня не ждало, и я потратил слишком много времени на преодоление пути от дома. Наверное, после этого мне бы следовало пойти к психиатру, но я их ненавижу. Это ведь и так отвратительно, когда кто-то чужой копается в тебе, а тут ты еще и сам помогаешь. «Боже, в суд…председатели суда, чертовы адвокаты, которые, если им заплатить, будут всеми силами защищать даже точно виновного человека, присяжные, выносящие вердикт…могу себе это представить…»
«Иной параминутный бред»
«Я – малюсенький человечек сижу и судорожно тру руки. Передо мной огромная трибуна с судьей. Он стучит своим огромным молотком, стук которого резким эхом раздается по всему судебному залу. Судья что-то говорит, но поначалу слова было трудно разобрать, его рот неестественно широко открывался и кривился при произношении слов. «Вы обвиняетесь в неуплате счетов за электричество и телефон, выбрасывание предметов на улицу, в написании ничтожных рассказов…Почему вы считаете, что можете не платить по счетам и вести себя подобным образом? И…почему вы без адвоката?» Я открываю рот, но не могу нормально произнести «Я не хочу продавать душу дьяволу, прося о помощи человека, который ничему не верит». По всему залу суда разноситься эхо звучания ненастроенного тромбона. Присяжные громко перешептываются и единогласно выносят вердикт – виновен! У меня конфискуют несколько вещей (можно подумать, у меня еще что-то есть) и еще приговаривают к…работе эльфом в деревне Санта Клауса? Не так уж и плохо, думаю, у меня получится…»
«Нет, не пойду в суд, а даже если и приду, то все равно не смогу открыть дверь. Нужно попросить друга, чтобы он силой запихнул меня за нее. А что если сделать его своим адвокатом? Да, он явно явиться в каком-нибудь нелепом виде, который никак не подходит для судебного процесса и уж точно для адвоката. Думаю, ему следует надеть очки, чтобы никто не увидел его суету во взгляде. Речь у него получше, чем у меня, но постоянные передергивания и резкие движения точно всех насторожат. Меня будет ждать еще и обвинение в самом неудачном выборе адвоката. У нас из этого точно сделают новость, и может даже, отдельную страницу в журнале с самыми нелепыми зарисовками меня и моего «адвоката». «Человек-тромбон в суде» - прекрасный заголовок, пожалуй, я сам и напишу об этом, получу неплохие деньги. Здесь все возможно, я опять буду популярен…как в том моем шоу, если бы не я сам, то оно бы не провалилось, люди вечно являются причиной своих проблем».
Прожить еще безработным вполне возможно, но рано или поздно работу все же придется найти, иначе меня может поджидать голодная смерть, не самая худшая, но и не самая приятная.
Я услышал знакомый звук, так выпускает дым от сигарет мой друг, именно он и стоял за мной, как-то по-сумасшедшему улыбаясь. Вид у него опять был новый, но я всегда его узнавал. Он хрипло посмеялся и сказал мне «Кажется, у кого-то меланхолия». Бросив непотушенную сигарету на пол, «друг» развернулся и направился к выходу. Взглянув на провода от телефона, улыбнулся и, кажется, ушел, хотя я бы сказал, что он исчезнул. «Почему бы ему не сбрить эту чертову бороду? Вроде раньше ее не было».
«По-моему, холодает, неужели скоро зима и должен выпасть снег?» Ненавижу зиму, а ведь раньше это была моя любимая пора года. Просто я представлял ее себе как что-то красивое и необычное, когда все, даже деревья, покрыты снегом, но с каждым наступлением зимы я замечаю, что она не так уж и прекрасна. Холод, грязь…на улицу почти не выхожу и поэтому не вижу, как украшен город, но уверен, что здесь это красиво. «Черт, без отопления будет совсем холодно. Какой сегодня месяц? А число? Будь я посмелее, высунулся в окно и спросил бы у людей, но я не могу. Как же много общего у меня и моего «друга», точнее, как же много общего в наших квартирах. Может, это не он является ко мне без спросу, а я проживаю здесь и вышвыриваю его вещи из окна? Нет, то письмо было точно адресовано мне. Черт возьми, такая же пыль на кухонном столе, наверное, у нас были общие бабки. Да, я наверняка дружил с ним с самого детства и часто гостил у него». Я подошел к столу и несколько минут просто созерцал его. «Нет, это невозможно. Я был у себя, когда переживал свое безумие, и стол этот мой. Это точно, теперь-то вижу. Почему тогда подумал, что был у своего друга? Это тоже было частью того моего состояния… Это ты опять?» Мой друг стоял позади меня, как всегда курил и, так же быстро, как и появился, вместе с дымом от сигарет, растворился в воздухе. «Отлично, нет у моего друга никакой квартиры, самого друга тоже нет, это все мое воображение, и все. Так часто бывает со снами, их часто путаешь с реальностью». Довольно тяжело было принять все происходящее, с одной стороны я был рад, что разгадал тайну появления «друга», с другой стороны я вдруг резко почувствовал…холод. Не тот холод, что чувствуют из-за отключенного отопления, хотя и он присутствовал, а тот холод, что появился внутри меня, как я теперь смогу жить, зная, что разговаривать смогу лишь с плодами моего воображения? От напряжения я начал ходить по квартире. Затем пошел в «свою комнату», взял в руки печатную машинку, посмотрел со своего окна вниз, и, убедившись, что не скину ее на голову кому-нибудь, сбросил вниз. «Неплохо, неплохо, похоже, я выкинул все, что можно было. В зале осталось еще несколько давно завядших цветов, но я оставлю их на следующий раз, и потом, они мне слишком нравятся».
Наверное, я просто не понимал, что делал. Это было похоже на какую-то вспышку безумия, на своего рода развлечение, но теперь у меня почти ничего не осталось, кроме воображения. Это конечно хорошо, но не смогу же я жить, питаясь воображаемой едой и обогреваясь воображаемым электричеством. «Кстати, я хотел купить свечек, кажется, у меня еще осталось немного мелочи, а если что, я всегда могу добыть ее из фонтана в парке, пока никто не видит, конечно». Тяжело будет пережить эту ночь, у меня не осталось ничего и даже в пальто здесь довольно холодно. Но делать нечего. Пришлось одетым улечься в углу. «Надо постараться заснуть, утром будет лучше, немного солнечного света – все, что мне сейчас нужно».
«Ряд кошмаров в помещении»
«Ночь. Мой друг играет на гитаре под окном. И хотя было совсем тихо, инструмента не было слышно. «Друг» перестал играть и посмотрел на меня, и, положив гитару на землю, протянул мне руку. Конечно, было слишком высоко, он никак не смог бы дотянуться до моей руки, которую я подал ему в ответ. Но он уже тут, в моей комнате, стоит совсем близко и смотрит прямо в глаза.
-Здесь есть потайные комнаты?
-Нет, насколько я знаю, нет. – Ответил я ему, причем совершенно нормальным голосом.
Он вышел из моей комнаты и вернулся с горшком моих завядших цветов в руках. «Друг» подошел к окну, и я было подумал, что он сейчас выкинет его с окна, но он просто поставил горшок на подоконник и каким-то любовным взглядом уставился на луну.
Я выкинул «друга» из окна».
На этом, к счастью, я резко проснулся. Никакого холодного пота, никакого тяжелого дыхания, просто бешено колотилось сердце… Еще совсем поздно, солнце и не думает всходить. Чтобы отвлечься от дурного сна, я пошел в зал я взял оттуда все что было: один несчастных горшок с увядшими цветами. Даже не помню, какие именно там были цветы. И чтобы избавиться от неприятного осадка, горшок полетел, естественно, в окно. «Завтра я наверняка увижу на своей двери записку со словами «Пожалуйста, не выбрасывайте свой мусор из окно. Оставляйте его за дверью». Надо будет придумать им на это ответ. Где моя печатная машинка? Ах да, там же где и все остальное».
Не очень-то хотелось сейчас заснуть, неприятный осадок от сна еще не покинул меня, но мое сознание не хотело ничего знать.
«Утро. Совсем недавно взошло солнце, большинство людей либо спят, либо уже на работе. Я гуляю по парку и наслаждаюсь безлюдными пейзажами. Ряд деревьев образовал Что-то на подобии арки, я хотел пройтись под такой красотой, но ко мне уже приближался мой выпавший из окна «друг».
-Ты правда думал, что это способ избавиться от меня? – спросил он.
Я хотел пробубнить что-то вроде оправдания, но не мог. Не мог не потому, что не был в состоянии выговорить спонтанно придуманную мною речь, а потому, что ненавидел оправдываться, даже когда я действительно был прав.
-Конечно, это зависит от тебя. Но могу тебя обрадовать или огорчить, после того твоего поступка я теперь – ангел.
-Ангел? Это я ангел! – закричал я в ярости и кинулся на «друга», но тот уже был далеко от меня. Он не убежал, не улетел, он просто исчез. Но я кинулся бежать вперед, в надежде, что он появиться, хоть на секунду. Почти стирая все ноги об землю, я продолжал бежать пока не свалился и не проскулил сквозь слезы «я…это я – ангел».
Безумие! Сердце сходило с ума. «Ну неужели это настоящий кошмар, из-за которого обычно должны происходить такие вещи? Спасть больше нельзя, нельзя, нельзя, слышишь!? Пожалуй, не буду спать пару дней, только сейчас, а то я свихнусь и не доживу до утра, хотя может оно и к лучшему».
«День. За окном море людей, которые бегут кто куда по своим делам. Я иду в ванную комнату, не для того, чтобы умыться или принять душ, нет, это мне сейчас не нужно, мне нужно что-то, любая вещь, которую я в состоянии поднять. Но ничего подобного нет, все, что можно было выбросить, уже выброшено.
Тогда я выпрыгнул сам».
«Нет, пожалуй, я не буду спать еще месяц. А то и два».
Полная желтая луна смотрела на меня с неба. На удивление большая и, я бы сказал, живая. Один единственный луч ее потянулся к моему окну, словно ковер, расстилающийся к моим ногам. Прямо как лунная дорожка, только без воды, что как удивило меня, так и не очень. Подойдя к окну, я забрался на подоконник и закинул голову, чтобы посмотреть на луну, посмотреть не в последний раз, а посмотреть с удивлением и любопытством.
«Что там?»
Медленно, не смотря вниз, я ступил одной ногой на луч, и пошел, прямо к луне. На встречу неизвестному…
Антип_Ушкин (
ДлЯ_ПисаТелеЙ) все записи автора
RainyWednesday (
