Виктор-Виктория все записи автора

Джонни Депп и Тим Бертон в очередной раз преподнесли нам поистине царский подарок, которым мы как дети будем любоваться еще очень много времени.
Джонни Депп вновь играет на обнаженных струнах наших сердец с феерической уверенностью настоящего мастера, и образ Вилли Вонки - очаровательного создания неопределенного пола, излучающий поразительный по своей силе анти-эротический магнетизм, навечно войдет в сокровищницу мирового киноискусства.
На первый взгляд легендарный кондитер кажется ненастоящим, искусственным, словно он сам полностью сделан из сладостей. Трудно поверить, что это невероятное существо состоит из плоти и крови, как все обычные люди. Великолепный грим + удивительное лицо сорокатрехлетнего Деппа, и вот результат - мы не можем точно определить возраст персонажа. Сколько лет? 18, 25, 30?
Как в Песне песней – глаза его – прозрачные фиалковые пастилки, гладкая кожа – белое сливочное мороженное, меж губами сиреневыми как нежный ежевичный крем на воздушном торте сверкают зубы поистине сахарной белизны… Изящная фигура, цилиндр и кудри – темный шоколад, а сюртук и перчатки - красная и лиловая пастила…
«Все, что есть в этом цехе, съедобно. Даже я съедобен, но это называется каннибализм, дорогие дети, и не приветствуется в большинстве цивилизованного общества!»
Умышленно-яркая цветовая палитра и заодно некая стерильность облика Вонки провоцирует нас на предвкушение праздника, и то, что мы чувствуем впоследствии, не обманывает наших самых радужных ожиданий.
Отдельно следует поговорить о пластичности и многослойности этого дивного персонажа.
Вначале перед нами предстает весьма необычный человек, необычный во всем, что его касается. Вся известная история его жизни кажется людям диковинной. Он странно двигается, странно выглядит, странно говорит – манерным фальцетом. Чего стоит его первая самостоятельная фраза, обращенная к гостям: «Доброе утро звездный свет, Земля говорит - здравствуй!», после которой он смущенно утыкается в спасительные таблички с заранее приготовленным текстом. Он все время пытается произвести впечатление, поразить своей персоной, и от этого еще более обнажается его почти детская неуверенность и робость.
Как он протягивает ладонь для рукопожатия, но наткнувшись на непонимающие взгляды, растерянно ее отдергивает. Как нерешительно улыбается, ожидая восторга зрителей от его наивного кукольного представления. Взрослый с душой ребенка. Особенно ярко это видно во время его инфантильного препирательства с детьми в лодке.
Вонка (воодушевленно): - Ни на одной фабрике в мире для этого не используют водопад!
Верука (презрительно): - Вы это уже говорили!
Вонка (после секундного замешательства, высокомерно): Вы все небольшого роста, не так ли?
Виолетта (злобно): - Конечно, мы же дети!
Вонка (еще более высокомерно): - Это не оправдание. Вот я коротышкой не был!
Да, без сомнения, взрослый с душой ребенка. И ребенок этот проказлив, жесток как все дети, и отчасти даже зловреден, имея в распоряжении изощренный взрослый интеллект.
Без сомнения, все «несчастные случаи» с детьми были заранее запланированы. Шоколадная фабрика превратилась в целый мир, где Вонка бог и дьявол одновременно - он творит, искушает и воздает грешникам за их пороки. Обратите внимание на выражение лица Вилли Вонки каждый раз, когда что-то происходит. Он же все знает заранее!
Толстый Август сваливается в шоколадную реку – а у Вонки на лице легкое разочарование – мол, как предсказуемо и неинтересно!
Виолетта превращается в огромную чернику – а Вонка наблюдает за превращением с жадным исследовательским интересом, как на подопытного кролика, что же все-таки будет на этот раз?
Веруку облепляют белки – а Вонка преувеличенно серьезно и в то же время злорадно ищет ключ от перегородки. Но как только маленькую жадину сбрасывают в мусоропровод, ключ тут же находится, а Вонка с неописуемым бесовским выражением в глазах и уголках губ аккуратно отпирает ее отцу перегородку, заманивая туда еще одну жертву. И вот тут все мы понимаем, что этот чудаковатый владелец фабрики совсем не так прост, как кажется…
Майк Тиви – самый ненавидимый Вонкой ребенок, которому он уготовил особенную кару. Еще бы, маленький всезнайка осмеливается постоянно перечить ему, задавать неудобные вопросы, подвергает обструкции устройство фабрики, и открыто обзывает ее хозяина идиотом. Что ж, по проступкам и наказание.
Но знаете, не выходит у меня из головы якобы случайность произошедшего в лифте.
Майк Тиви: - Я хочу выбрать цех!
Вилли Вонка: - Давай!
Майк жмет на первую попавшуюся кнопку, и они попадают в ту самую комнату, где ему суждено превратиться в карлика.
Надо видеть изменение лица Вонки в этот момент. Отсутствующий секунду назад взгляд широко раскрытых глаз озаряется потусторонним светом, и приобретает абсолютно дьявольское выражение. А уж этому «давай!» позавидовал бы сам Мефистофель, так коварно-вкрадчиво это прозвучало. Словно он лично направлял палец маленького негодника на заветную кнопку.
Мы отчетливо видим еще одну ипостась Вилли Вонки – лукавого змея-искусителя, досконально изучившего пороки каждого из детей, попавших на его фабрику, и подсовывающего им именно те ситуации, в которых они проявятся полностью. О, как нарочито невинно звучат эти его предостережения, звучащие в последнюю роковую секунду, когда дело уже практически сделано!
- Не стоит этого делать, мальчик! Моего шоколада не должна касаться рука человека!
- Знаешь, я бы не советовал тебе торопиться с этой жвачкой…
- Только не трогай у белок орехи, девочка, они разозлятся!
Он просто одержим собой и своими проектами – достаточно вспомнить его сатанинский хохот и пылающие глаза безумца, упоенного долгожданным полетом на стеклянном лифте в небо. Дьявол, истинный дьявол!
Но под маской эксцентричного миллиардера-кондитера – он весь сплошная рана. И краткие экскурсы в прошлое только подтверждают это. Антикариесная диета, отвратительный железный намордник, папа-садист, украдкой проглоченные конфеты, скользкий подоконник 9 этажа, игрушки, прибитые к полу… в общем, детство у Вилли Вонки не заладилось. Такие психические травмы даром не проходят, и будучи взрослым человеком, он в буквальном смысле давится словом «родители» и предпочитает не вспоминать о своем детстве. А если и вспоминает, то страшно меняется в лице – создается гнетущее впечатление, что он разом стареет на добрый десяток лет.
Вонка: - А остальные, наверное, р… р… м… гм…
Мистер Сольт: - Мы родители.
Вонка (с облегчением): - Да-а, мамы и папы… Отец?.. (перед нами ужасное, отсутствующее лицо человека, погруженного в свои безжалостные ночные кошмары) Папа?!..
Часто в таких нечеловеческих условиях вырастают гении. И Вилли Вонка полностью подтвердил это правило. Он стал гением, и как все гении, стал очень странным и даже немного сумасшедшим человеком. Он совершенно безразличен ко всему, что не относится к сфере его интересов, он заговаривается, он чудовищно рассеян (вспомните его удары о лифт!). Но он стал не просто лучшим на свете кондитером, о нет! Он стал чародеем шоколадного искусства. Магом сказочного мира. Но остался глубоко несчастным человеком, хотя и не желающим этого признавать до самого финала.
Показательна сцена его свидания с отцом, когда оба нерешительно похрустывают своими латексными перчатками, перед тем, как обнять и простить друг друга. Здесь и во время ужина в кругу семьи Чарли мы, наконец, видим Вилли Вонку НАСТОЯЩЕГО – милого, доброго и чистого душой человека, вся эпатажность которого была лишь защитным панцирем для израненного сердца.
Эксцентричный владелец кондитерской фабрики, способный выстроить гигантский дворец из чистого шоколада.
Загадочный Искуситель с дьявольским взглядом и коварной улыбкой.
Неуверенный в себе взрослый с душой ребенка, тщательно похоронивший свое прошлое.
Не то гений, способный изобрести летающий лифт и телепортатор, не то просто волшебник.
И все это – Вилли Вонка в изумительном исполнении Джонни Деппа, поистине великолепный образец чудесного актерского мастерства. Волшебный творческий тандем – Бертон/Депп сотворил вслед за «Эдвардом руки-ножницы» и «Сонной лощиной» еще одну прекрасную сказку, неповторимую в своем фантастическом сиянии цвета и вкуса.»