Теоретики Всемирного валютного фонда всерьез говорят о том, что демократия невозможна в стране, где 80 % населения живет на 2 доллара в день. И этот вывод подтверждается. Нищета прямо связана с бездеятельностью. Там, где люди активно трудятся, они и богаче, и самостоятельнее, независимее. Способность к самоуправлению, желание самим решать важные вопросы – следствие и самой по себе активности, и общественного богатства. В Сомали или в Центральноафриканской Республике и даже в Индии и на Кубе с демократией все обстоит как-то очень уж непросто.

Для исторических времен трудно вывести формулу, подобную этой: «Не менее двух долларов в день на человека». Но ведь нищий, забитый крестьянин – что в странах Древнего Востока, что во Франции XIV века, был не только беден. Он и самоуправления не знал. Разве что время от времени поднимался на бунт, «бессмысленный и беспощадный».

А Россия во все времена, с древнего вечевого строя и до казачьего круга, до земского самоуправления XIX – начала XX века, стремилась к самоуправлению. Об этом написано мало книг, и даже монография эмигрантского историка С. Г. Пушкарева – только начало темы. А управиться собой сами люди хотят самостоятельные, трудолюбивые и активные… Лентяям и захребетникам, холуям и дармоедам демократия ни с какой стороны не нужна.

Приятно сознавать, что наши предки были людьми деятельными, ответственными и трудолюбивыми, поскольку постоянно управляли своей жизнью и государственным устройством. Русский крестьянин освоил земли, на которых не стал бы вести хозяйство «разумный европеец». У нас на целый месяц короче вегетативный период (период роста у растений), а на главные сельскохозяйственные работы – пахота-сев и уборка наши климатические условия отводят в среднем всего 25 дней. А даже в такой северной стране, как Швеция – 40. В современных условиях менее 10 % земель России сравнимы по естественному плодородию с земельным фондом США.

Впрочем, русский крестьянин о земельном фонде США ничего не слышал, и ничтоже сумняшеся, стремился изо всех сил, надрывая жилы, управиться со своим трудом в срок. Именно это состояние постоянной занятости породило большинство наших пословиц и поговорок:

Плохо жить без забот, худо без доброго слова. Скучен день до вечера, коли делать нечего. Не работа сушит, а забота. Не то забота, что много работы, а то забота, как ее нет.

Занятость воспринималась как востребованность человека, показатель его значимости и необходимости окружающим. Отсутствие дела выключало из общей жизни, обрекало на одиночество. «Без дела жить – только небо коптить». В труде обязательно воспитывали подрастающее поколение. Молодежь учили трудолюбию и мастерству. Над теми, кто не овладел мастерством согласно его возрасту, начинали насмехаться. Подростков, которые не умели плести лапти, дразнили безлапотниками.

Вообще это серьезное оскорбление: крестьянин, который не умел плести лапти, считался последним человеком. В Средневековье русский крестьянин уже превосходил европейцев в некоторых элементах аграрной практики. Борона у нас появилась на столетие раньше. Русским земледельцам приходилось осваивать земли среди густых лесов, в буквальном смысле отвоевывая участки земли: «садили села на сыром корени». И только к XIV веку в Европе получило распространение «трехполье».

Кто ленив с сохой, тому все год плохой. В пашне огрехи, а на кафтане прорехи. На работу позадь последних, на еду наперед первых. У матушки сошки (сохи) золотые рожки.

С незапамятных времен наши внимательные и насмешливые предки обратили внимание на прямую связь усилий и результата: «На ниве потей, в клети молись, с голоду не помрешь». Народ «не помер», хотя ситуаций печальных за века было предостаточно. Выводы о количестве «пота на нивах» очевидны.

Праздность – мать пороков. Лентяй да шалопай – два родных брата. Ты что делаешь? – Ничего. – А ты что? – Да я ему помощник.

Еще в XVIII–XIX веках в деревнях девочек, не научившихся в положенный срок – на 11 году – прясть, дразнили непряхами. Не умевших «выткать кросны» дразнили неткахами. Не умевших самостоятельно, без подсказки матери поставить стан (на 17-м году) дразнили безподставочными… Праздность не только вела к нищете, она вызывала насмешки окружающих. Предки прекрасно понимали, что безделье давало почву для нравственного уродства, для пороков, которые при случае могли стать проблемой для окружающих.

Трудолюбие и постоянная занятость, привитые как потребность с юных лет, становились своеобразной формой социальной самозащиты. Очевидно, что такой способ отличался удивительной эффективностью, поскольку на века стал основой воспитания многих поколений. Излишне говорить о том, что граждане любой страны с удовольствием подпишутся под этой базовой педагогической доктриной.

Труд на Руси всегда был органически спаян с делом защиты и приумножения славы Отечества, выполнением святого долга перед ним, с воспитанием юношества, милосердием и другими ценностями.

В русской общине и артели, при всей противоречивости этих социальных институтов, труд ценился высоко.

Праведный труд – воплощение Русской идеи, мечты о справедливости и равенстве всех сограждан. Издревле на Руси было принято делиться плодами своей работы с сирым и убогим. Проповедник Феодосий Печерский (XI в.) в одном из своих поучений говорил: «…Приличествует нам от трудов своих кормить нищих и странников, а не пребывать в праздности».

В народном фольклоре не только определяются нормы личной и социальной жизни, но и скупыми мазками рисуются все опасности и особенности различной профессиональной деятельности:

Рыбу ловить – край смерти ходить. Ловцы рыбные – люди гиблые. От козла псиной, от скорняка кислиной.

Ходить в лесу – видеть смерть на носу (либо деревом убьет, либо медведь задерет). Кто с дерева убился? – Бортник. – А утонул? – Рыбак. – А в поле убитый лежит? – Служилый человек.

Невольно вспоминаются упомянутые уже путевые впечатления Маржерета, в которых, повторяем: «…обилие и разнообразие превосходной рыбы – стерляди, белуги, осетров, белорыбицы, семги, форели… в продаже чрезвычайно много хлеба, меда. Подобного богатства нет в Европе». Далеко не простым делом, по народным впечатлениям, была ловля всей этой «рыбы-стерляди». Сходите в Зоологический музей в Санкт-Петербурге, посмотрите на чучела рыб… Коллекция этих впечатляюще здоровенных рыбин составлена в основном в XIX веке. Таких ловить было очень непросто.

Охота мало чем отличалась по уровню острых впечатлений. Охота состояла в том, что надо с рогатиной или с копьем идти на храпящего, обезумевшего зверя весом в полтонны-тонну, встающего на дыбы, бьющего копытами с небольшую тарелку, рогами-лопатами, бритвенно-острыми бивнями.

А ведь добытое еще надо разделать, сохранить, унести домой за многие километры. Добытую шкуру потом еще предстоит обработать… Русские меха, чрезвычайно ценимые всей Европой, выделывали те самые скорняки, от которых постоянно пахло «кислиной».

Заморские гости отличались хорошим аппетитом и отточенным вкусом, на пирах сидели, подарки принимали, а вернувшись в родные пенаты, начинали говорить гадости про недавних кормителей и дарителей – не страна, а заповедник тупых лентяев. Ничего не делают и ничего не имеют, совсем грязные и нищие, – сообщали критики, кутаясь в наши меха, поглаживая на пальцах наши самоцветы и вспоминая с ностальгией нашу кухню…

Под неодобрительный ропот соседей наша страна развивалась и крепла. В период с XIV–XVI веков произошло 28 событий, связанных с образованием новых территорий и расширением государства. 16 произошли во времена ухудшения условий жизни людей.

Вот некоторые из них: перенесение митрополии из Владимира в Москву, присоединение части территории марийцев и чувашей, Астраханского ханства к Российскому государству, образование Казахского ханства, присоединение к Российскому государству Пскова, Смоленска, Рязани. Показательным также является период конца XIV века, который ознаменовался многими бедствиями, обрушившимися на территорию Русской равнины. Если обратиться к летописям, можно увидеть, что начиная с 1350 года на Русь пришел невиданный мор. В 1352, 1364 годах пронеслись эпидемии чумы.[223] В 1360-х и 1370-х годах на Руси был период невыносимых засух. Однако несмотря ни на что, в это время произошло несколько крупных сражений, в том числе и поворотная Куликовская битва, а также значительные события в культурной и технологической жизни Руси, а именно: построение церкви Спаса в Новгороде, написание Лаврентьевской летописи, фресковая роспись храма в Новгороде, начало чеканки монет в Москве, первое массовое применение огнестрельного оружия на Руси. Налицо активизация всех сторон деятельности.

В период жестоких и долгих голодных лет, когда люди приходили в состояние совершенного изнеможения, народ русский раз за разом находил в себе силы и мужество для преодоления невзгод, для укрепления государства, для духовных и культурных свершений. Именно эти усилия и остались без внимания всеми нашими исследователями и критиками. Слона-то и не заметили. К XIX веку российским ученым Семеновым-Тян-Шанским была составлена карта экономического районирования России, а также специальная программа сбора информации о хозяйственной и экономической деятельности иноземных стран для географических экспедиций. В программе были пункты, относящиеся к одежде и способам выделывания материалов, жилищам и способам их постройки. Вся собранная информация анализировалась, необходимые и полезные иноземные знания применялись на практике.
Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский

Только активный, творческий народ, способный упорно трудиться и применять достижения и новые изобретения, мог достичь таких результатов. И этим народом являемся мы – русские.

История этносов, приспособившихся к условиям природы, преодолевающих геоклиматические тяготы, показывает, что эти народы остались в пределах ограниченного ареала проживания. Например, Северо-Западная Исландия и северные туземные народности. Вероятно, только последовательная и убежденная ленивость помогла русскому народу занять исключительное место среди своих соседей «по климату». Так, во всяком случае, получается, по мнению зарубежных экспертов.

С использованием электричества и центрального отопления жизнедеятельность современного человека относительно свободна от климатических изменений, тогда как до конца XIX века от климата зависели все сферы жизни. Однако и в те времена русские не испытывали страха перед природой, а смогли не только приспособиться к суровому климату сами, но и культивировать окружающую среду. Это подтверждают уникальные исследования зависимости климатических изменений и активности жизнедеятельности россиян в XV–XVI веках, проведенные учеными МЭИ В. В. Клименко, А. М. Слепцовым, В. В. Довгалюк («Климат и история России в XIV–XVI вв.»). Каждому непредвзятому человеку должно быть понятно, что приспособление к суровому климату не может не отразиться на укладе жизни народа. Не надо быть специалистом-этнографом, чтобы понять априори заданную цикличность активности.

Еще учтите, с XVIII века началось глобальное потепление климата на Земле: еще до того, как на этот процесс стал влиять человек. Тот, кто бывал в Голландии, помнит черные зимние каналы в этой стране. А ведь в XVI–XVII веках именно в Голландии изобрели и стали широко применять коньки! Не для спорта, а как средство передвижения по ровному льду надолго замерзших каналов. Со второй половины ноября до середины апреля на коньках мчались почтальоны и гонцы, крестьяне с коробом за плечами ехали на базар, а целые семьи отправлялись друг к другу в гости. С конца XIX века каналы замерзают не каждую зиму. С середины ХХ века они не замерзают никогда.

В Петербурге еще в XIX веке каждую зиму ртутный термометр хотя бы раз опускался до минус 30. Колорит картин, изображающих зимний Петербург, суров – глубокие сугробы, ледяной ветер, от которого прохожие прячут носы в воротники… В 1987 году, когда термометр два дня подряд показывал минус 37 и минус 35, петербуржцы очень «застрадали»: отвыкли!

Такой мороз нужно было уметь пережить, заготовляя дрова – порой на годы вперед. Запрячь лошадь, уехать в лес, свалить несколько деревьев, раскорчевать, перевести кряжи, и уже около дома их распилить, нарубить, сложить. Громадный труд, и думая о нем, лишний раз порадуешься центральному отоплению.

Длинные суровые зимы резонно провести в теплой избе, занимаясь домашним хозяйством. Только крайняя нужда могла выгнать крестьянина из дома. Да и куда, скажите на милость, ему было топать по бесконечным российским снегам? У рачительного и заботливого хозяина все было припасено заранее: урожай, соленья, варенья, запасы для себя и скотины, зерно для новых посевов. Неуютной, вероятно, представлялась Россия зимой для иностранных туристов. В городах мастеровая и административная жизнь не прекращалась, но замедлялась, а на остальных бескрайних просторах только редкие дымки поднимались над девственными снегами – то спали на печах ленивые мужики. С первыми лучами весеннего солнца мужики выползали «на пленер» и до следующей зимы «по щучьему велению» кормились (дай Бог каждому!), отогревались (после таких-то холодов!), а вокруг колосились и наливались разнообразные урожаи. Так, приблизительно, рисовалась наша действительность заграничным визитерам. Над созданием мифа о российской лени в равной степени «потрудились» коварные гости и морозная зима. Зима, впрочем, не виновата. Более того, суровый климат во многих местах вовсе не сказывался на занятости. Взрослые мужчины зимой, проведя посевную, собрав урожай, уходили работать в города. Строили, чинили, ковали: «Топор сохе первый пособник».

Понятие «отхожий промысел», без сомнения, появилось в России. Крестьянин, лишенный возможности значительный промежуток времени в году заниматься своими непосредственными обязанностями, был настолько «ленив», что отправлялся на дополнительные заработки. Причем не один крестьянин, не вдвоем с товарищем. Явление было массовым. В конце XIX века приводили анализ ситуации: «…Отхожие промыслы составляют в России один из видных источников дохода крестьянского населения. Определить сколько-нибудь точно число отхожих промышленников невозможно. По данным для уездов, подвергшихся земско-статистическим исследованиям, можно предполагать, что в пределах Европейской России отхожие промыслы захватывали в 1880-х годах, во всяком случае, не менее 5 млн человек ежегодно. В одних губерниях отхожими промыслами занимались 10 % мужского рабочего населения, в других – гораздо больше, в некоторых центральных (например, в Московской, Смоленской) – свыше 40 %. В настоящее время эти цифры, несомненно, еще гораздо более значительны.

В Тверской губ. за 7 лет (до 1894 г.) количество выданных паспортов увеличилось на 16,5 % , в том числе количество мужских (по уездам) от 2,9 % до 35,3 %, а женских – до 69,6 %; там же замечается и возрастание числа паспортов долгосрочных на счет краткосрочных. В Воронежской губернии массовое движение на отхожие промыслы охватило в 1891–92 гг. почти 2/3 всего рабочего населения губернии; можно думать, что на сторону оттуда ушло тогда около 1/2 млн человек (были волости, которые отпускали по 1–2 тыс. рабочих обоего пола). В Киевской губернии за последние восемь лет число уходящих почти удвоилось (поднялось с 45 до 85 тыс. чел.). Аналогичная тенденция отмечена также в губерниях Орловской и Нижегородской. Между причинами, обусловливающими происхождение и развитие отхожих промыслов, на первом плане стоит недостаточное обеспечение крестьян землей, орудиями производств и предметами первой необходимости. Губернии, более обеспеченные в этом смысле, высылают меньше отхожих, и наоборот; разряды крестьян, более нуждающиеся, высылают их больше, и наоборот.

Наиболее важными условиями, определяющими предложение труда рабочих, отправляющихся на заработки, служит размер земельного владения и высота урожаев тех местностей, откуда они вышли, а условиями, определяющими спрос на их труд, – потребность в них на местах, куда они направляются, в частности – на труд земледельческих рабочих (степень распространенности машин в сельском хозяйстве и опять-таки размер урожаев). Различные комбинации этих причин производят большие колебания в размерах и выгодности отхожих промыслов. Еще в 1870-х годах замечено (Чаславский), что земледельческий отход направляется из местностей, сравнительно менее обеспеченных землей (главным образом из губерний средней черноземной полосы), в местности, более обеспеченные ею (Заволжье, Новороссия, Сев. Кавказ). В пределах одной и той же губернии менее обеспеченные группы крестьян высылают на заработки больше рабочих, чем группы более обеспеченные».

Из этой статистики следует нехитрый вывод: крестьянин трудился круглый год!

Видимо, отсюда повелось утверждение, что «отдых – это перемена занятий». Знакомство с городской жизнью существенно расширяло представления сельских жителей. Вернувшись, они пытались украсить свои дома, в соответствии с увиденным в городе, в доступном материале.

Вот так и появились деревянные барочные резные наличники. Современный человек не повторит этот узор без электрических инструментов. Вряд ли получится. Пройдет еще лет двадцать и от этих огромных северных домов ничего не останется. Время берет свое. Дерево не вечно. Дом, оставшийся без хозяина, гибнет быстро. И здесь очень часто нам приводят еще одну причину запустения русской деревни. Опять-таки связанную с якобы родовой генетической ленью русских. Это массовое бегство крестьян от тяжелой однообразной и беспросветной сельской жизни. Туда, где легче, где можно заработать – в переполненные города.

Европейские сельские жители – фермеры, наемные работники крупных агрофирм тоже давно бы сбежали со своих полей, если бы не сельскохозяйственные субсидии Евросоюза. Сумма субсидий превышает 280 миллиардов долларов в год. Это официальная цифра. Советская власть тоже финансировала село. Но гораздо больше денег и ресурсов были отданы братским компартиям, друзьям в Африке, СЭВе, Варшавском договоре, республикам Прибалтики, Средней Азии, Украине. Если бы не наши собственные мифы недавнего прошлого – о счастье и справедливости для всех во всем мире – мифы, перечеркнутые и опровергнутые нашей собственной кровью, – то, вероятнее всего, дороги где-нибудь в Тверской или Орловской области были бы ничуть не хуже тех, что мы оставили на память о совместной жизни латышам и эстонцам.

Этюд о дорогах…

Миф, кстати, о дорогах российских всегда рядом с мифом о дураках. Две беды – дураки и дороги, – отметил русский классик. И журналисты всех мастей повторяют про эти две беды.

Но вот вопрос: мы уже сравнивали и не раз Российскую империю и Римскую. Если Рим славился своими знаменитыми дорогами, сделанными на века, ни Московия, ни Россия ничего подобного не сделали. Почему?

Ответ, в общем-то, кроется глубоко в истории и очень прост. Ровно в той степени, что Риму каменные дороги были целесообразны, в той же у нас в них веками не было ни военного, ни особого экономического резона.

Рим строил дороги не от избытка «бюджетных средств» и тяги к землеустройству. К этому его подталкивала экономическая и, в первую очередь, военная необходимость.

С экономической необходимостью все понятно: а) ускорение торговли; б) обеспечение стройматериалами и продовольствием самого «вечного города» и центров крупных провинций.

Крупные имперские города, как вакуумный пылесос, «всасывали» в себя со всех окраин безграничной империи материальные ресурсы и продовольствие. Однако снабжение миллионного (!) населения столицы хлебом всегда было нестерпимой головной болью всех правительств и правителей Рима. Отсюда, кстати, столь «особые» в прямом и переносном смысле отношения Римских цезарей с главной житницей империи – Египтом.
История России знает один пример подобного мега-проекта-«пылесоса» – строительство Санкт-Петербурга Петром Великим. Со строительством дорог Петр особенно не торопился: не было ни времени, ни денег, так что тысячи мужиков тащили волоком со всей России-матушки в Петров град камень и лес. Напомним, что на период строительства Санкт-Петербурга иным городам было запрещено любое (!) каменное строительство по всей стране.

Но была и вторая, более прозаическая причина, заставлявшая Рим активно заниматься строительством дорог, – это военная причина.

Небольшая Италия, а точнее «Римская область», до начала I тысячелетия завоевала огромную даже по современным понятиям территорию. При этом основу армии составляли свободные италийские граждане. «Варваров» стали призывать на военную службу уже при поздней республике и во времена империи. Поэтому армия Рима была относительно небольшой.

Однако и призыв варваров не позволял увеличивать армию до принятых на Востоке (Персии и Индии) гигантских размеров.

Во-первых, попросту в Европе не хватало людских ресурсов.

Во-вторых, легионер был профессиональным солдатом, как в наше время солдат армии США, и его ратный труд стоил недешево. Даже во времена расцвета империи Рим содержал не более 25–28 легионов одновременно. Стандартная численность укомплектованного легиона – 6 тысяч человек, плюс обслуга около 2–4 тысяч. Итого армия Рима составляла максимум 250 тысяч профессиональных военных. Не так много для охраны протяженных границ империи.

Именно поэтому и нужны были удобные внутренние дороги – для молниеносной переброски легионов с одного участка границы к другому, из одной провинции – в соседнюю.

Без дорог Рим никогда не смог бы столь долго противостоять по всему периметру внешнему давлению.
На Руси же история другая. Здесь как раз наш суровый климат позволял обходиться вообще без дорогостоящих дорог. Наоборот, в том, чтобы их не строить, имелась экономическая целесообразность. Большую часть года, на несколько месяцев от осени до весны, когда замерзали реки, вся страна покрывалась сетью отличных гладких великолепных шоссе. К тому же абсолютно бесплатных.

«Трудно сказать, что было ближе русскому человеку, сама река или земля по ее берегам. Он любил свою реку, – никакой другой стихии своей страны не говорил он в песне таких ласковых слов, и было за что. При переселении река указывала ему путь… он жался к ней, на ее берегу ставил свое жилье, село или деревню». – Так писал В. Ключевский о роли реки в жизни россиянина.
В. О. Ключевский

Он же в первой лекции по русской истории отметил «фантастическую» (по его словам) сеть рек Восточной Европы. Такую удобную для передвижения, что по рекам с небольшими волоками можно было попасть из Балтийского моря в Черное или в Каспийское, или наоборот… Ну, и кто бы стал строить дорогу там, где сама природа устраивает прекрасный путь: в ладьях летом, в санях по льду зимой? Голландцы тоже ведь не строили дорог с каменным покрытием, как римские. Они весело мчались на коньках по замерзшей воде своих каналов.

Народный календарь в России очень четко указывал хронологию движения на Руси: на Казанскую 22 октября (4 ноября н. ст.) выезжали на колесах, а полозья обязательно клали с собой в телегу. С Козьмы и Демьяна 1 (14) ноября реки обязательно вставали, и открывался санный путь. На санях по зимникам ездили еще до конца марта…
Именно поэтому и русские князья выезжали для сбора дани – это называлось «в полюдье» – в холодное время – зимой, и зимой же совершала набеги – по льду замерзших рек – многотысячная монголо-татарская конница. Летом им мешали засечные черты – непроходимый ров и вал, сложенный из стволов и кольев. Невежды утверждают, что Россия вовсе не знала дорог. Мол, строить дороги не умели. Однако в городах дороги строили. Однако археологами найдены в культурном слое Великого Новгорода 28 (!) ярусов добротных еловых тесаных мостовых. Методом дендрохронологии – по годичным кольцам – установили, что первый ярус был положен в 953 году, следующий – через девятнадцать лет. И так век за веком. Позволить себе такое мог не только богатый Новгород. Москва, Владимир, Псков – во всех этих городах существовали отличные мощеные улицы, подобные которым были не во всех европейских городах той поры. Только были они не каменные, как в Риме, а деревянные – потому что дерева было много, и в обработке оно легче.

А строить деревянную дорогу от села Посконное до села Суконное – на это не хватило бы не только денег в городской казне, но и леса во всей округе. Твердого камня, пригодного для строительства мощеных дорог, в равнинной средней России тогда просто не было. Использование рек в качестве естественных транспортных артерий, причем практически всепогодных, очень остроумное и экономически выгодное решение. Отнюдь не случайно большинство русских поселений и городов располагалось по берегам рек и озер. Самые же большие города – Новгород, Смоленск, Владимир, Муром… – вставали на перекрестье водных дорог. Приводить можно и другие примеры. Поселенцы, прежде чем вбить первый кол на месте будущего жилья, скребли в затылке и внимательно оглядывали окрестности – как бы половчее использовать все возможности окружающего мира, с минимальными затратами добиться максимальных результатов.

Наши предки, говоря современным языком, всегда стремились к экономической эффективности. Заметьте, это показатель правильности и оригинальности мышления, а вовсе не лени. Смекалистость, творчество и трудолюбие – это то, что досталось нам от наших предков. И в тяжелые периоды нестабильности простой русский народ полагается на себя. Голь на выдумки хитра! – гласит народная мудрость.

Показательны несколько примеров из сотен подобных. Из новейшей истории наших сумасшедших перестроечных 1990-х годов. В городе Балаково, где находится атомная станция и огромное химическое предприятие, неожиданно возник новый народный промысел. Весь город поголовно, а это сотни людей, из производимой здесь же, в городе, синтетической веревки научились плести мочалки. Яркие, разноцветные, практичные. В городе возник даже неформальный оптовый центр. Рано утром сотни машин со всей страны приезжают за товаром и развозят его по рынкам всей страны.

А в обычной деревне на полпути между Тверью и Ржевом в период безработицы, как и тысячу лет назад, без подсказки и принуждения русские люди наладили производство готовых домов. Как и тысячу лет назад, вручную, по дедовской технологии, без единого гвоздя. Стоят теперь вдоль дороги десятки новых, пахнущих смолой и стружками срубов. Поистине надо быть не только ослепленным и враждебно настроенным по отношению к России, но и не знать народных европейских сказок, написав следующее: «Национальным героем по-прежнему остается сказочный Емеля. Этот лежебока получил все, о чем мечтал, не вставая с печи – „по щучьему велению, по моему хотению“, а не добыл упорным трудом, как герои немецких сказок».

Подробно о Емеле мы уже рассуждали.

Личность он, конечно, эпическая, но не одним же Емелей богат русский фольклор!
А мужик, который двух генералов прокормил? А Дед и Баба, всегда жившие своим трудом? Умница и, в определенный момент, красавица Царевна-Лягушка?

Сообразительный Колобок? Удивительно косным и предвзятым взглядом надо обладать, чтобы изо всей многообразной палитры отечественной истории, событий, сказок и преданий выдавить, как каракатица, одну только черную краску. Впрочем, каракатица выпускает черное облако, когда пугается… Может, это и есть ответ на вопрос?

Остается только еще раз посетовать на поверхностное восприятие русского жизненного уклада и культуры… Даже не некоторыми иностранными путешественниками и мемуаристами. Что с них взять? Приезжая «в чужой монастырь», неумные люди даже не пытались понять «его устава», осмыслить условия жизни россиян и оценить высокую степень приспособленности народной жизни к этим условиям.

Посетовать надо на самих себя: вечно мы не оцениваем по достоинству предков. Если предки делали не так, как в Европе, мы уже начинаем оправдываться, искать объяснения… Зачем?! Пора принять как факт, что предки ничем не уступали европейцам. Ценой громадного труда освоили они Восточную Европу и сделали ее частью цивилизованного мира.

Но работали они, действительно, в другом режиме…

О работе на рывок

Народный характер формируется сложно и долго. Факторов влияния – множество. Те черты, которые останутся «в сухом остатке», проходят постоянную и жесткую проверку в самых различных и экстремальных в том числе условиях.

До конца XIX века, начиная с Киевской Руси, до 90 % населения России составляли крестьяне. Их жизнь была строго подчинена природным циклам – пахота, сев, уборка урожая, что и сформировало характер – действовать согласно выработанным ритмам и по своему плану. Именно такой образ действий оказывался наиболее эффективным, поскольку находился в полной гармонии с окружающей действительностью.

Наши предки были далеки от грандиозных идей поворота рек, не стремились нарушать естественное течение вещей. Напротив, внимательно изучая природу из поколения в поколение, они создали удивительный по своей точности календарь ее «милостей» и использовали его в практических целях чрезвычайно успешно. Сегодня, вооруженные метеорологией, климатологией, наблюдениями из космоса и прочими достижениями цивилизации, мы опять стали печатать в периодике народный календарь. Замелькали в газетах «Марк-Ключник» и «Глафира-Горошница», полезные советы: «Пришел Евсей – овсы отсей». Люди читают, пользуются (особенно дачники) и очень благодарны за просвещение. Ведь приметы веками проверены и в основном сбываются!

Географические и климатические особенности страны способствовали развитию волнообразной активности населения. За относительно планомерной и размеренной «зимней» занятостью ежегодно следовал всеобщий летний аврал. Необходимо учесть, что такие переходы существовали столетиями и, безусловно, закрепляли в естественном отборе самые подходящие качества в человеке: умение в сжатый период времени выложить все силы без остатка и отдыха, взять энергию из «завтрашнего дня», а потом, замедляя темп работы, постепенно восстанавливаться и накапливать потенциал для нового невероятного рывка. Такой ритм, естественный для нашего народа, был глубоко чужд жителям Европы. Они не имели ни географических, ни климатических предпосылок для возникновения чего-либо подобного. Вероятно, путешественники-мемуаристы, попавшие в Россию именно в «зимний» период, удивлялись кажущемуся народному безделью.

В русских народных сказках эти черты характера усилены и переданы художественными средствами, свойственными этому жанру. Всему свое время и для отваги, и для труда, и для покоя. Такой Илья Муромец, Алеша Попович и Микула Селянинович. В спокойном состоянии эти богатыри – вялые, им нужно время для раскачки, для собирания сил. Но, мобилизовавшись, русский богатырь проявлял волю, ум, смекалку в труднейшей борьбе. Недаром мы говорим «русский долго запрягает, но быстро едет».

Запрягает – готовится к работе в зимний период, чтобы в хороших летних условиях быстро управиться с хозяйством. Мы с добротой и уважением относимся к этим героям.

С добротой, но в то же время с юмором мы относимся к персонажам, которые высмеиваются в сказках. Иван, конечно, дурак, но очень странный. Он проявляет сообразительность и здравый смысл в критических ситуациях, но не всегда… Стоит появится любому начальству, и герой сказки сразу тупеет, становится ленивым и неактивным. В общем, «поближе к камбузу, подальше от начальства» – очень старая солдатская и народная мудрость. И не надо забывать, что герои русских сказок получают «блага» не просто так, а обязательно сотворив добро. Вот такой обязательный вступительный взнос.

Поразительная скромность русского героя не может не удивлять. Только негативное, поверхностное прочтение этих народных преданий может быть истолковано и обобщено в качестве исторического эпоса «ленивых дураков». Для русского естественно быть героем, а кичиться этим негоже.

В западных преданиях герои обязательно дерзкие, заявляющие сами о себе громко, и народ их славит так же. Поистине – проявление характера западного человека – сделал что-то, заяви о себе! Это и Робин Гуд, и Айвенго, и Зигфрид, и Сид!
Да ведь и в «Коте в сапогах» Кот – это не только свершитель подвигов, но и главный «пиарщик» хозяина! Парню остается только слушаться.

Нельзя сказать, чтобы подобное поведение было чем-то неприличным. Вовсе нет. Слава совсем не дым, и по заслугам получить чрезвычайно приятно. Однако не в русской традиции самореклама, даже будь герой сто раз молодец. У нас принято дождаться похвалы от «обчества», чтобы другие тебя отметили и возвысили. Более того, награду принимать надо тоже правильно, с соблюдением отечественного политеса: сначала отказываться от чести, не видеть в своих делах ничего особенного, а уж потом, если люди настаивают… Не обижать же народ!

У нас все цари или реально отказывались от власти, или, по крайней мере, должны были «отказываться», чтобы их еще и уговаривали. От власти демонстративно отказывался Иван Грозный, а потом Борис Годунов.

Михаила Романова было не так легко возвести на престол – похоже, он отказывался совершенно серьезно.

Трудно сказать, действительно ли ушел из дворца, сбежал Александр I, сделался в Сибири смиренным старцем Федором Кузьмичем.

Есть сторонники и той версии, что вовсе не был старец Федор Кузьмич в своей прошлой жизни царем Александром. Он просто ловко сыграл на внешнем сходстве и на ожиданиях людей.

Но были и те, кто верил, что действительно царь Александр I Павлович ушел в старцы, в отшельники от колоссальной власти, богатства и роскошной жизни. Многие в это верили и при жизни старца Федора Кузьмича, приезжали к нему посмотреть на бывшего императора

Настоятель Новосибирского собора Святого Александра Невского протоиерей Александр Новопашин вспоминал: «В 1999 году волею Божией я оказался в Париже в соборе Александра Невского на рю Да Рю, где познакомился с двумя монахинями: Екатериной и Агнией. Они спросили меня, как я отношусь к тому, что Феодор Томский мог быть императором Александром, победителем Наполеона? На мой достаточно двусмысленный ответ они поведали мне такую историю. Они-де – внучки министра иностранных дел Николая Карловича Гирса, служившего при дворе Александра III. Дед им рассказывал, что он однажды прямо спросил у императора про слухи о Феодоре Кузьмиче. В ответ Государь пригласил его в кабинет, где на стенах были развешаны портреты членов царской фамилии, и, указав на портрет Феодора Кузьмича, расположенный посреди них, спросил: „Теперь вам все понятно, Николай Карлович?“ Разумеется, эта история не доказывает, что Федор Кузьмич был „настоящим“ царем. Это говорит только о том, что в „подлинность“ перевоплощения Александра I в старцы верили и в царском дворце.

Сказание о царе, ушедшем из дворца в отшельники, чем-то очень задевало людские умы, тревожило какие-то важнейшие струны народного характера. Люди хотели в это верить!

В Европе воспевались короли, тайком уходившие петь и плясать со своим народом, заводившие любовниц помимо официальных династических браков. Развлеклись, попировали… и обратно. Но образ короля, добровольно уходящего от власти, совершенно чужд европейскому народному сознанию.

Поведение такого короля покажется европейцу странным, «чудны́м», даже и неприятным. У европейца сразу возникнет подозрение, что этот царь какой-то «ненастоящий».

У нас наоборот – только умение отказываться от власти, показать, что она тебе в тягость, делают монарха «настоящим» в народном сознании.

Чтобы отрекаться от власти, не нужно быть венценосной особой. У нас так же ведут себя и диктаторы, и Президенты, и министры. Все знают – при назначении на должность кандидата полагается поуговаривать!

«Я не искал этой должности!» – сказал Лавр Корнилов, возглавляя Белое движение в конце 1917 года.

Прошел всего год, и то же самое произнес адмирал А. В. Колчак. По его словам, власти он не искал, и готов сложить полномочия диктатора буквально назавтра после победы.
П. Заболоцкий «Император Александр III». 1889 г.

Один из немногих самодержцев Российских, умудрившийся за годы царствования вообще ни с кем не воевать

А как «уговаривали» Сталина соратники остаться у руля страны после XVIII съезда! Говорят, Владимир Владимирович Путин дважды отказывался от лестного предложения Б. Н. Ельцина стать преемником: «Да в тягость мне это. Лучше бы вот в Газпром пойти». В России всегда получается, что и добившись славы, злата-серебра и прочих благ, нехорошо застывать в своем геройстве, задирать нос и возвышаться над остальными. Вроде бы и заслуженно, но получается – нехорошо. В общем, лучше сделать лицо попроще – тут к тебе люди и потянутся. Такая, без «пиара» и бахвальства, мораль бытовала в обществе. И еще очень важно для понимания: в русских сказках ни один персонаж ничего не получает даром. Ни один! В поисках счастья Иван милосерден к природе живой и неживой. Поэтому ему помогает достичь цели все вокруг. Алёнушка помогает яблоне, ручью, печке и получает от них ответную помощь, когда сама оказывается в беде. В русских сказках даже самые драматические события описаны не пафосно, а просто и легко. Так, словно по мановению волшебной палочки все происходит, «по щучьему велению».

Видимо, поэтому у иностранных путешественников и мемуаристов создалось впечатление, что все нам сыплется с неба. Не стонали люди вокруг, не тыкали своими мозолями под иностранные носы, а так, играючи, выкладывали для угощения «…чрезвычайно много хлеба, меда, обилие превосходной рыбы-стерляди, белуги, осетров, белорыбицы, семги, форели». Именно это изобилие вызывало завистливое удивление Маржерета, де Кюстина, Олеария и более поздних наших критиков. Правда, поздним рыбы-стерляди досталось значительно меньше – слишком часто строгие критики приезжали к нам в гости и слишком хорош был у них аппетит. Очень мучились наши гости, глядя на российское изобилие и решительно не понимая его происхождения. Откуда у них, ленивых поганцев, все это? За что? Как говорят, «на халяву»! Кстати, слово «халява» пришло к нам вместе с восточными торговцами. По-арабски „халява“ – «халяуа» – халва, сладость. Однако народная мудрость гласит: «Сколько не говори „халва“, во рту слаще не станет»…


Миф во всей красе

Но вот не только иностранные слова, но, к сожалению, и иностранные пороки обосновались в нашей стране. Среди них – аппараты «халявщиков», подрывающие психическое здоровье нации, – «однорукие бандиты», игровые автоматы.

«Однорукий бандит» был изобретен в Америке в 1895 году немецким иммигрантом Чарльзом Феем. Сегодня американцы сотнями тысяч приезжают в Лас-Вегас, чтобы попытать счастья. Может, повезет на халяву стать богатым. Тысячи проигрываются в пух и прах. Но велико желание у миллионов!
Велико желание также у миллионов англичан или немцев, которые тратят на участие в популярных телевизионных лотереях миллиарды евро в год! Какой архетип подталкивает их на желание «попытать счастья», не прилагая усилий? Русский?!

Одно из двух: либо в игроках всего мира течет русская кровь, либо не такие уж Иваны и дураки. Но попробуй скажи про мечтающих о халяве: «Джон-дурак», или «Ганс-дурак», или «Жан-дурак». Как-то не звучит. А «Иван-дурак» почему-то нам самим кажется очень органичным словосочетанием.

Если персонажи народных сказок – это этнические архетипы, как уверяют многие ученые люди, то герои западноевропейских сказок, которые жаждут попасть в сказочную страну «Кокань», где по небу летают жареные гуси, на деревьях растут булки, а на каждой поляне горит костер под вертелом с жареной свиньей, должны являться архетипами современных европейцев. При этом никто не обвиняет европейцев в лени, совсем наоборот! Немцы – трудолюбивы, англичане – нация новаторов и первопроходцев, французы – предприимчивы и изобретательны. Все эти замечательные, завидные национальные особенности не вызывают сомнений, поэтому сказки остаются просто фольклором, без всякой критической подоплеки. Только для русских уготована сомнительная честь отражаться в кривом зеркале, стать объектом долгого и недоброго мифотворчества.

Невольно возникает вопрос, он же предложение… Сограждане! А может, мы все-таки перестанем считать самих себя бездельниками и пройдохами? Перестанем считать своих предков ленивыми и нелюбопытными?

Между прочим, именно в этом случае мы начнем поступать так, как делают «во всех цивилизованных странах».


Выводы

Основой жизни всех крестьянских народов всегда был тяжелый ручной труд. Желание облегчить труд, найти волшебного помощника всегда было свойственно крестьянину любого народа. Слишком много и тяжело он работал. Мечта европейских крестьян Средневековья о «стране Кокань», где трудиться не надо, а жареные гуси летают по небу, – это нормально. Это вызывает даже сочувствие. Зато сказка про Емелю на печи неопровержимо свидетельствует: безделье – вековечная мечта русского народа!

Русский народ, «как известно», сборище лентяев и мечтательных дармоедов, обожающих «халяву».

Но слово-то – «халява» – не русское. Оно арабское.

Странная леность напала на Россию, – с помощью этой вечной лени и стремления получить «халяву» мы освоили шестую часть мировой суши. Причем осваивали топором и сохой холодные, мало пригодные для современного хозяйства земли и сделали их частью цивилизации.

Жизнь в нашем климате породила другую трудовую этику: привычку к труду «на рывок». Но само количество и качество затраченного труда, скорее, в пользу холодной, громадной России.

Если верить мифу, то очень ленивые люди освоили Север и Сибирь, поднимали целинные земли и строили заводы на Урале, а проложили Транссиб до берегов Тихого океана и воздвигли в почти безлюдных местах Норильск, Комсомольск-на-Амуре, целые промышленные районы в Сибири и Казахстане.

Литература:
Карташов А. В. Что значит «Святая Русь»?
Мериме П. Хроника царствования Карла IX
Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма
Домострой
Верхотуров Д. Н. Сталинская индустриализация
Можейко И. Другие 27 чудес
Солоневич И. Л. Народная монархия
Пушкарев С. Г. Самоуправление и свобода в России Россiя. Энциклопедический справочник. СПб.: Брокгауз и Эфрон, 1898
Ключевский В. О. Курс русской истории. В 5 тт
Черных Н. Б. Дендрохронология и археология Скобов А. Б. История России в 1917–1940 гг


Автор: Владимир Мединский

Серия сообщений "Великая Русь":
Часть 1 - Мамаев курган: мистическая высота
Часть 2 - Легенды храма Спаса-на-Крови
...
Часть 8 - Русские корни
Часть 9 - Миф о русской лени 1
Часть 10 - Миф о русской лени 2 (Продолжение)
Часть 11 - История русов согласно Ведам
Часть 12 - Тайна происхождения «украинского народа»
...
Часть 19 - Что такое веды?
Часть 20 - Дано Святому Преподобному Сергию трижды спасти Землю Русскую.
Часть 21 - 8 знаменитых русских побед. Кто с мечом к нам придет?