Дай ему ощутить это чувство потери
всех угодий своих, территорий, епархий,
покурить на скамейке в заброшенном парке,
изумлённо и вслух повторяя: «не верю».

Дай ему оценить неприступность засовов
на воротах дворцовых, и рва турбулентность,
взвесить каждое неосторожное слово
на весах несжимаемой боли вселенской.

Дай три дня и три ночи — по степи ковыльной
пусть загонит коня — Росинанта, Пегаса,
и разыщет колдунью с зубами кривыми,
и услышит — обида твоя не угасла!

Пусть упросит косматую старую ведьму
снять венец одиночества, цепи безбрачья,
сглазы, порчи — и в горькое зелье поверив -
выпьет полную кружку, и в лодке рыбачьей

на осеннем ветру, против злого теченья,
и живую, и мертвую черпает воду -
и уже никогда, возвратившись в свой терем,
не захочет тебя променять на свободу.

За что я вслух и без вины облаянный
Влачу свой крест случайных реноме?
Как вы могли, Татьяна Николаевна,
Поверить всякой чуши обо мне?

Как будто в испарениях массандровых
Ночь напролёт я, через раз дыша,
Читал стихи Наталье Александровне
И даже что-то с ней на брудершафт.

Как объяснить, что я в смятеньи адовом
Был слаб системой поло-мочевой?
Тому свидетель Стелла Эдуардовна,
Но тоже не подумайте чего.

К чему обиды и упрёки желчные
За этот странный факт и иже с ним?
…ах, милый Саша, разве можно женщинам
Хоть что-нибудь нормально объяснить?

источник

Я хочу, чтоб ты знал. Я устала от этого опыта.
От настойчивых глаз и от мокрых кривящихся ртов.
От назойливых рук и от мутной, замасленной похоти.
Это будешь знать ты. По секрету. И больше никто.

Я устала вставать по утрам, когда спать еще хочется.
И еще уходить, потому что остаться нельзя.
Я устала, наверное, просто от одиночества,
И еще, может быть, от того, что кругом — лишь друзья.

От того, что друзья на свои лад мою душу каверкают.
Мне себя по кускам собирать все больней и больней…
Я устала смотреть на свой отражение в зеркале.
Я устала быть слабой! Боюсь, что не стану сильней.

Я хочу, чтоб ты знал. Не подумай, что я просто жалуюсь.
Я и плакать уже разучилась, как то не смешно.
Все не так безнадежно, но верь мне хороший, пожалуйста…
Я целую стекло. Губы жжет ледяное окно.