Окаймленный облаками, будто невесомый, высится он над синью вод. Возникший из поцелуев, вздохов и слез, из восхищенного шепота, из воспоминаний о мгновениях счастья, из вечной печали. Ночью он кажется созданным не архитектором, а ювелиром, сделанным не из мрамора, а из чистого серебра. А на рассвете белоснежный мрамор розовеет — как лицо стыдливой красавицы при встрече с возлюбленным. Тадж Махал: невероятная история любви ...Праздник был в самом разгаре. Время от времени гулко перекликались барабаны, тоненько звенел ситар, и голоса певцов старательно выводили затейливую вязь мелодии. Яркие одежды гостей, их многочисленные золотые украшения слепили глаз, а цветочные гирлянды благоухали нежно и сладостно. Неподалеку от музыкантов, вполоборота к принцу Гураму, стояла девушка с ослепительно белой кожей и огромными задумчивыми глазами. Стояла и перебирала простенькие деревянные четки. Юноше показалось, что в сердце его ударила молния: Я женюсь на ней! Принцу Гураму уже исполнилось 15 лет, он был умен, решителен и смел. (Эти качества позднее помогут ему свергнуть с престола собственного отца и выиграть не одно сражение. Красавица, 14 летняя Арджуманд Бано Бегум оказалась дочерью первого визиря, но в начале, как объяснили юному принцу, следует отдать дань высшей дипломатии. Свадьба будет непременно! Но с персидской принцессой. А его возлюбленная Арджуманд подождет. Ибо звезды, по словам придворных астрологов, в данный момент против их союза. Благосклонности небес пришлось дожидаться целых пять лет. Арджуманд стала второй женой принца и получила новое имя: Мумтаз-Махал, "Украшение замка Моголов" Была она не просто женой, но и соратницей: скиталась вместе с Гурамом, когда того преследовал родной отец. Доказала свою любовь и преданность, свой ум, когда принц боролся за трон с родными братьями. Сколько всего было — не перечесть! В 1627 году принц Гурам, наконец, одержал победу и, взойдя на трон Великих Моголов, получил заветный титул Шах Джахан «Повелитель мира». Повелителю правоверных полагался не просто большой — огромный гарем. Но вторая жена, по сути, оказалась первой и единственной. Франсуа Бернье, французский, путешественник, врач и философ, который прожил в Индии 12 лет, писал в своих мемуарах: «Шах Джахан не обращал внимания на других женщин». Он, европеец, был изумлен: суровый восточный владыка — и вдруг такая нежность! Последующее поведение главы империи было шокирующим и беспрецедентным по тем временам: женщина присутствовала на заседаниях государственного совета, женщина высказывала свое мнение. Мнение, которое не позволялось оспаривать. Никому и никогда! Без участия этой женщины не проходила ни одна церемония, не принимался ни один мало — мальски серьезный документ. Ради этой женщины устраивались пышные празднества, ей оказывались неслыханные и невиданные доселе почести. «О, Аллах! Воистину потрясение основ!» Да, Мумтаз всюду преследовали косые взгляды и недовольство сановников. Разумеется, не в открытую, исподтишка. Все слишком хорошо знали, как скор и крут на расправу повелитель Моголов. Семнадцать лет нежности и счастья. Тринадцать детей, рожденных в любви. Четырнадцатые, очень тяжелые роды Мумтаз не перенесла. Ей было уже 36: солидный по тем временам возраст. Горе застигло его врасплох. Только что закончился победоносный поход в Декан — и вдруг такое! Восемь дней Шах Джахан просидел в одиночестве, едва не покончил с собой. А когда, наконец, вышел из палатки, люди ахнули. В поход отправлялся красивый зрелый мужчина — могучий и храбрый, как лев. Сейчас перед ними стоял старик — сгорбленный, седой и с потухшими глазами. По всей стране был объявлен траур: два года никто не смел веселиться, слушать музыку, надевать яркие одежды и украшения, пользоваться благовониями. Тадж Махал: «Войди в мой рай!» «Постройте мне гробницу, в которой я похороню ее тело. Сделайте гробницу прекрасной, какой была она — грациозной и деликатной. Постройте гробницу, подобную образу ее души и красоты». С этими словами Шах Джахан обратился к зодчим. Главный из них, перс Уста Иса Кхан, получил неограниченные полномочия и с честью выполнил свою миссию. Место выбрали в пригороде Агры, на берегу реки Джамны. Как оказалось, выбор был очень удачным: впоследствии ни одно землетрясение не смогло нанести вред мавзолею. Со всей Индии согнали 20 000 рабочих. Двадцать два года длилось строительство. Из каменоломни, расположенной в 320 км от Агры, более 1000 слонов доставляли мрамор. Из России везли малахит, из Багдада — сердолик, из Персии и Тибета — конечно же, бирюзу. Ибо, по преданиям, камень этот — не что иное, как кости людей, умерших от любви. Два других архитектора, венецианец и француз, разбили вокруг мавзолея прекрасный парк — Махтаб — баг, Лунный сад. Он стал символом райского сада: на хинди «сад» и «рай» звучат одинаково. Возможно, свою лепту в создание беломраморного чуда вложил и сам Шах Джахан, обладавший изысканным художественным вкусом. Вход в мавзолей напоминает дворец из песчаника — красный, будто окрашенный кровью сердца. Изболевшегося, исстрадавшегося сердца. Все еще горячего, любящего. Узкие стрельчатые окна — как воздетые к Небесам руки плакальщиц, навеки застывшие в неизбывном горе. (В наши дни они оплакивают и несколько пар влюбленных, что покончили с собой, бросившись с одного из минаретов.) Внутри все осыпано гирляндами из самоцветов и пронизано солнечными лучами. Шах часто приходил туда молиться. И, как мог, сдерживал рвущиеся слезы и стоны, ибо ни то, ни другое не к лицу мужчине. (И уж тем более — не к лицу великому правителю!) Он разговаривал с мавзолеем, словно верил: душа его любимой витает где — то здесь, совсем рядом. Не могла та, что сопровождала его целых восемнадцать лет, уйти далеко. И в ответ на его ласковые и нежные, горячие и пылкие слова кто — то неизменно отзывался. Эхо? Или же душа его несравненной Мумтаз? Построить мавзолей для себя Шах Джахан он не успел. В 1658 году «почтительный» сын, Аурангзеб, сверг отца. Остаток дней император доживал в заточении. Из маленького оконца башни Красного Форта в Агре был виден лишь Тадж Махал. Но Шах Джахан и не нуждался в большем. Для его любимой жены, отрады глаз и услады сердца, мир навсегда потерял звуки и краски, сомкнувшись до размеров каменного гроба. Для него, повелителя мира, тоже. Он и сам будто окаменел. Через девять лет Шах Джахан упокоился рядом с царицей своего сердца, Мумтаз. Их надгробия утопают в свежих цветах, что ежедневно приносят люди самых разных рас и религий. Приносят в дар Вечной Любви! http://drprof.ru/eto-interesno/vosmoe-chudo-sveta-tadzh-maxal.html