В один из теплых майских вечеров 1774 года к церкви св.Самсония, что на Выборгской стороне, подъехала наглухо закрытая карета. Из нее вышла величественная дама в сопровождении всего одной спутницы. Гостей уже ожидали, в церкви все было готово к обряду. Жених — 35-летний мужчина, с властным, породистым лицом — мог считаться завидной партией для любой петербургской невесты.

Звание генерал-майора, заслуженное на поле боя, придворный чин генерал-адъютанта, обширные связи в высших сановных кругах, неплохое состояние, безупречное происхождение из старинной дворянской семьи, пустившей корни в России и Польше, — все это сулило блестящую будущность женщине, согласившейся разделить с ним судьбу. Однако та дама, которой он 12 лет назад посвятил свое сердце и с которой сегодня священник соединил его руку, сама могла вознести любого на недосягаемую высоту и наделить сказочным богатством.

      Венчание было тайным. Кроме молодых присутствовали всего четверо доверенных лиц. Дойдя до слов «жена да боится мужа своего», священник запнулся, замолчал и в страхе поднял вопросительный взгляд на невесту. Она ласково кивнула ему в подтверждение: да боится. После обряда новобрачные попрощались и разъехались порознь, как и прибыли. Так, тихо, без подобающей роскоши и помпезности, произошла вторая свадьба императрицы Екатерины Великой. Только на этот раз ее мужем стал человек, которого она действительно хотела назвать и называла в письмах «владыкой».

      Подробности этого венчания сохранились в семейных преданиях крупных русских и польских дворянских родов: Браницких, Воронцовых, Строгановых, Волконских, Самойловых, Бобринских, Чертковых, Энгельгардтов, Раевских — чьи общие предки А.Н.Самойлов, А.В.Энгельгардт и Е.А.Чертков присутствовали в тот вечер на обряде. Эти рассказы собрал и опубликовал в конце прошлого века известный русский издатель и историк П.И.Бартенев, отстаивавший их достоверность; к его мнению присоединился Я.Л.Барсков, один из наиболее тонких знатоков литературного наследия Екатерины II; уже в советское время той же точки зрения придерживался Н.Я.Эйдельман, которому удалось опубликовать подготовленную еще Барсковым подборку записок императрицы к Потемкину.

      Изучение переписки Екатерины II и ее ближайшего соратника подтвердило это мнение. Корреспонденты называют себя «мужем» и «женой», «дорогими супругами», соединенными «святейшими узами», на протяжении долгих лет поздравляют друг друга с неким их «собственным праздником». Будь такие обращения сознательной эпистолярной игрой, то, по законам времени и жанра, они повторились бы в посланиях императрицы и светлейшего князя к другим возлюбленным, но ничего подобного не произошло. «Святейшие узы» брака скрепили наших героев лишь однажды. Некоторые особенности русского придворного этикета той поры, например, почести, оказываемые Потемкину,  во время его многочисленных поездок, тоже подтверждают, что речь идет об августейшем лице. На эту деталь обратила внимание современная английская исследовательница И. де Мадарьяга, но первым подобный взгляд на «странную» несообразность внешнего положения Потемкина   и его этикетного равенства членам императорской фамилии высказал крупнейший биограф Екатерины Великой прошлого века А.Г.Брикнер.

      Каким он был, этот человек, с которым соединила свою судьбу самая знаменитая из русских императриц? Один из исторических анекдотов, который государыня и Потемкин сами не раз любили вспоминать в веселой компании, рассказывает, что в день переворота 28 июня 1762 года Екатерина, переодетая в преображенский мундир, выхватила из ножен саблю, призывая гвардию в поход на Петергоф. Но на рукоятке клинка не оказалось положенного по уставу офицерского темляка. «Темляк, темляк!» — пронеслось над полками. Вперед выехал молодой офицер и, спасая Екатерину от конфуза, предложил ей свою ленточку. Пока темляк перевязывали, лошади заигрались, и когда офицер тронул поводья, чтоб вернуться в строй, его конь не двинулся с места. Время было дорого... «Ну что ж, молодой человек, едемте вместе, — обратилась к конногвардейцу Екатерина, — видно, не судьба Вашему жеребцу отходить от моей кобылы».

      Был ли в действительности случай с темляком или императрица и светлейший князь подшутили над своими доверчивыми гостями (да и над потомками заодно) — кто знает? Отметим лишь одно: на самом деле будущие супруги и фактические соправители были знакомы задолго до переворота. Пот емкин  принял деятельное участие в подготовке