Две песни времен моего институтства, неразрывно связанные для меня с одной из подруг, позже со всей нашей компашкой. Шестеро девчонок, все такие разные, такие непохожите ни на кого...
Одну из песен поет Юта, но ка ки тогда, для меня она только с тобйо и ассоциируется. Она твоя. Навсегда.
Любви моей ты боялся зря, -
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.
И если ты уходил к другой
И просто был неизвестно где,
Мне было довольно того, что твой
Плащ висел на гвозде.
Когда же, наш мимолетный гость,
Ты умчался, новой судьбы ища,
Мне было довольно того, что гвоздь
Остался после плаща.
Теченье дней, шелестенье лет, -
Туман, ветер и дождь...
А в доме события страшнее нет,
Из стенки вырвали гвоздь!
Туман, и ветер, и шум дождя...
Теченье дней, шелестенье лет...
Мне было довольно, что от гвоздя
Остался маленький след.
Когда же и след от гвоздя исчез
Под кистью старого маляра, -
Мне было довольно того, что след
Гвоздя был виден вчера.
Любви моей ты боялся зря, -
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою!
И в теплом ветре ловить опять
То скрипок плач, то литавров медь...
А что я с этого буду иметь?
Того тебе - не понять.
И вторая Анжелики Варум. Но и эта тоже твоя. Про тебя. От тебя я их услышала, такими и останутся они в моей памяти.
Твои глаза - два черные агата,
Меня пленили, я была твоя,
Но все прошло, как тяжела расплата,
И как жестоко ошибалась я,
Как ошибалась я, как ошибалась я.
О, Боже мой, как ошибалась я,
Ты не любил меня на самом деле,
Все время говорил: "Душа моя",
Но думал исключительно о теле,
Моем невинном теле.
Для нас двоих сирень кипела в мае,
От глаз твоих сходила я с ума,
Но лишь теперь с тоскою понимаю -
В своей беде виновна я сама,
Виновна я сама, виновна я сама.
О, Боже мой, как ошибалась я,
Ты не любил меня на самом деле,
Все время говорил: "Душа моя",
Но думал исключительно о теле,
Моем невинном теле.
Ну что ты, в самом деле.
Я не прощу тебя, готовься к бою,
Добился ты того, чего хотел,
Готова я пожертвовать собою,
И тем спасу десятки душ и тел,
Десятки душ и тел, десятки душ и тел.
О, Боже мой, как ошибалась я,
Ты не любил меня на самом деле,
Все время говорил: "Душа моя",
Но думал исключительно о теле,
Моем невинном теле.
Ну что ты, в самом деле.
О, Боже мой, о, Боже мой,
О, Боже мой, о, Боже мой.
О, Боже мой, как ошибалась я,
Ты не любил меня на самом деле,
Все время говорил: "Душа моя",
Но думал исключительно о теле,
Моем невинном теле.
Ну что ты, в самом деле.
О, Боже мой.
Так немого грустно и безумно весело вспоминать нашу учебу, посиделки, гостевания. Твоя дочка была первой в череде родившихся тогда детишек знакомых и приятелей. Настоящее чудо, Лизочка, фаммилия-имя-отчество как песня. У меня до сих пор масса ее фотграфий до годика. Валька, которого я помню с первого же дня. кажется еще с первого курса. И как рада я, что вы вместе, уже второем и все у вас хорошо. Люблю.