Той, которая любила дождь и не меня.
Той, которая апрель.

Всего-навсего так тщетно и беспечно,
Бесконечно и так ловко не уметь
Забывать тебя в себе. Бесчеловечно.
Перед сном шептать и робостно стереть...

Серо-вольно, непослушно и убого
Открывать просторы громких простыней.
Черпать всё моё в тебе совсем немного.
Называть тебя так трепетно... Моей.

Становиться чуть взрослей с тобою где-то,
Обмануться, обмануть, но не наврать.
Вечно верить злым словам, что тебя нету.
Просто так тебя себе вчера забрать.

Перемирие степенного устоя,
Что в тебе, во мне, в чужом, моём, твоём...
Я тебя собой в день холода укрою,
Пусть сегодня и вчера мы не вдвоем.

Говорливо так затягиваться грустью,
Гнусным шепотом сквозь пепел облаков,
Вспоминать, как было там совсем не пусто,
Без безбрежных и заученных стихов.

Сотворить с тобою горестность побега,
Говорить о наболевшем и тебе,
Обнимать и целовать ладони снега,
Посвящать себя апрелям и весне.

Ничего, не надо, нет, не трогай.
А потом, пожалуйста, вернись,
Собери и забери своим тревогам.
А потом забудь, в кого-нибудь влюбись...

Убивай меня по каплям, как рассветы.
И не надо вспоминать, но помни слёзы.
Просто знай, любил. Но мы теперь в запретах.
Нас отредактируют. Мы станем чьей-то прозой.

Успокой меня страхами совести,
Прочитай мои мысли забытые,
Между строк напои меня горестью,
Чаем мятным, слезами умытыми.

Расскажи, как ты в счастье состаришься,
Как тебе не жилось с этим выстрелом,
Обернись и скажи, что останешься.
И тогда я, пожалуй, не выстою.

Вспомни наше с тобой перемирие.
Как мы в почестях ждали затмения.
Ядом нашей любви отрави меня.
Мы забудем все наши значения.

В каждой части меня ты находишься.
Дышишь воздухом лживым приличия.
К моим вечным вопросам относишься.
Между мной и тобой нет различия.

Я бездушно кусаю предплечье.
Доктор тихо сказал мне доверчиво:
"Этот диагноз не лечится,
А лишь приносит страдания."-
тебянехватание.

Я снова разорвусь на части,
В воспоминаниях, как кусал твои запястья.
Твой смех, когда работал я начальником.
За год съедал по полкило твоих тональников.
Как мы копили те счастливые билетики.
Их запивали бренди где-то в лете, и
Я все еще пишу и надрываюсь голосом.
Всё о тебе...
А ты вдыхаешь чьи-то волосы.
Чужие...

Как-то так незаметно для себя самой даже я просто взяла и рассыпалась.
Это просто тотальное разочарование в себе. Спасибо тому человеку, что просто на хер к чертям убил во мне всю веру в себя,
в то, что я могу быть привлекательной для других парней,
в то, что у меня есть мозги и я умею думать,
в то, что найдется человек, который будет во мне нуждаться и будет меня любить.
Я дошла до точки не возврата. Хватит с меня.

А это я набью себе под ребрами: "И вот еще, что я для себя решила. Надо настраивать себя на необременительные отношения. Ничего серьезного. Любить себя, работать над собой. Нельзя зависеть от мужиков, это путь в никуда. Парень - это дополнение меня. Всего лишь дополнение, ничего больше. Надо просто вдолбить это себе в голову. И я обещаю, что отныне я НИКОГДА не буду так переживать из-за парней ни секунды, ни мгновения. Есть только я, мои родители, родственники и друзья. А все остальное не имеет и никогда не будет иметь подобной ценности. И осознать это проще простого. И помни: главное, что ты слишком любишь себя, чтобы дать себя обидеть".

Сумерки опускались на плечи. Дым сигареты рисовал незамысловатые узоры. Ветер всколыхивал пряди волос. Болью пронизывало горло, и совсем не становилось легче. Слова вымывало из памяти, но оставался горько-соленый осадок на губах. Я мысленно умоляла, чтобы ты обнял меня в тот самый момент, когда мне хотелось исчезнуть, иссякнуть, испариться. Перила казались вовсе не отчаянными, и голос перестал дрожать. Холодные ступни готовы были уже оторваться от пола. Мне хотелось в объятия к этому прозрачному осеннему воздуху. Звуки перестали что-либо значить, и внутри меня образовалась необыкновенная тишина. Перехватываемое обидой дыхание сбивалось каждый раз, когда твои ладони касались моих обветренных плеч. Эхом в сердце раздавалось "люблю", комком слез зажало голос. Передавливая вены, сквозь зубы перерезанное "все нормально" и улыбка в уголках губ.