У него была наглая, хитрая, самодовольная рожа бессмертного существа, которое может сделать все, что пожелает, и ему за это ничего не будет.

Макс Фрай

Общим для всех видов и типов состояний зависимости является так называемая "дефицитарность психики". Знаете известный эксперимент с детьми, когда им предлагали либо взять одну конфету сегодня, либо взять две, но завтра? Зависимый человек всегда скорее возьмет сегодня одну конфету, чем завтра две. Он не умеет планировать, живя в режиме удовлетворения сиюминутных потребностей.

Такой человек из-за собственной инфантильности верит в чудо: "Вот выпью таблетку и вылечусь". Он верит в сказки: охотно их слушает да и рассказывает сам. Причем периодически привирая: в том числе и в отчетах по выполнению рекомендаций данных специалистом-психологом. Добавьте к этому ригидность практически во всем, эмоционально-образное мышление, быстро обесценивающиеся результаты. Аналитическая функция не очень развита. В частности поэтому им сложно чувствовать время. Например, они могут регулярно опаздывать на терапевтические сеансы, даже если встреча далеко не первая. А еще с ними сложно распрощаться в конце встречи.

Такие клиенты не обязательны. Они не умеют создавать дистанцированные отношения и находятся либо слишком близко, либо слишком далеко от партнера. Зависимый человек не может жить без отношений, поэтому он сразу знакомится с другим после расставания, которое он переживает очень драматически. И поэтому же он может застрять в пост-травматическом состоянии на какое-то время.

При комплексе зависимости человек чувствует дискомфорт, когда остается в одиночестве. Под влиянием этого комплекса у него с партнером все становится общим: "Мы все делаем вместе и каждый отвечает за другого". Чем сильнее зависимость в семье, тем чаще можно увидеть общие слитые воедино финансовые потоки (и, кстати, верно обратное - чем сильнее развита шизоидная часть личности, тем больший шанс, что финансовые дела ведутся в семье раздельно).

У них есть ощущение собственной плохости и недостойности, скачущая самооценка. Для зависимого жизнь без другого пуста и бессмысленна. Без чьего-то одобрения сложно принимать решения. Он рад переложить ответственность в решении на кого-то еще. Интересно бывает наблюдать проявление комплекса в рабочем коллективе: решения принимаются исключительно коллегиально, все откладывается и делается в последний момент, собираются бесконечные совещания.

Такой человек и одевается с оглядкой на близких. Он советуется с другими и волнуется, насколько выбранная им вещь понравится другому (внешняя референция). И вместе с тем он старается не выделяться одеждой и поведением: аккуратно не броско. Все как у всех: одежда, машина...

В этом, кстати, можно увидеть и позитивный аспект комплекса: он чувствителен к другим (что развивает эмпатию), а также может ощущать связь со всем миром. Если кому-то рядом плохо, то "надо срочно все исправить".

Адаптивная способность организма такого человека ниже средней. Он сложнее других переносит трудности. И именно из-за этого возникает комплекс неполноценности, появляется тревога и происходит обращение к предмету зависимости.

Я буду иллюстрировать защиты примерами из историй моих клиентов с пищевой зависимостью.

• Интроекция.
• Всемогущество. Он уверен, что всегда может бросить предмет зависимости и перестать переедать.
• Проективная идентификация. Цепочка рассуждений такая: У меня много страха, но я не хочу его признавать, значит страх есть у других, а значит надо вести себя так, чтобы они боялись.
• Расщепление. Разделен, в том числе, и свой собственный образ. Такой человек не может, например, переедать и оставаться хорошим. Если он переедает, значит для него он плохой. А когда он плохой, то снова ест.
• Отрицание. В голове громко звучит мысль: "Я здоров".
• Рационализация. Они легко расскажут, почему именно переедают. Например так: "У меня ведь столько стрессов, как же их не заедать".
• Контрфобия (удовольствие от опасности).

• Семьи с агрессором. Прежде ребенок выступает в роли жертвы, а потом он идентифицируется с агрессором. После этого ребенок курсирует между этими двумя состояниями. Оба этих переживания неприятны - оба можно приглушить химическими веществами. По его мнению бессилие можно снять наркотиками.
• Навязчивая и накладывающая повышенные ожидания семья. В их результате формируется фальшивая идентификация. Человек вырастает, но возникает пустота. С помощью объекта зависимости эта пустота наполняется. И вместе с этим речь идет о проявлении протеста: "Я не красивая девочка, мама, а толстая корова".
• Семья, в которой принято врать и где взаимодействие происходит на обмане. Например, мама рано развелась, повторно вышла замуж, но ребенку об этом не говорят. Или же папа давно спился, а ребенку говорят, что он был летчиком и героически погиб. Так создается атмосфера вранья, но дети все равно это чувствуют и берут вину за происходящее на себя.
• Непоследовательная семья с постоянно меняющимися правилами. Пропадает стабильность, не развивается супер-эго, которое отвечают за понимание, что морально, а что нет. Такие люди плохо социализируются и могут с самого детства попасть в плохую компанию.
• Семья, в которой не говорят о чувствах. Там родители запрещают ребенку говорить о своих переживаниях. И потом на вопросы о чувствах они отвечают словами о совершаемых ими действиях. Например, в ответ на вопрос "Что ты чувствовал?" он ответит "Я встал и пошел". Родители ребенка должны объяснять словами, как называется то, что ребенок чувствует: "Ты злишься потому что не можешь построить пирамидку. Ты печалишься, потому что потерял любимую игрушку". И если этого не происходит, то развитие ребенка страдает. Возникает легкий вариант алекситимии, когда переживания, заключенные в определенном спектре, происходят без бурного проявления ("мальчики не боятся"). И тогда тело что-то чувствует, а сознание этого не пропускает.

Зависимость возникает вследствие дискомфорта, который возникает из-за хронического дефицита реализации некой важной потребности. В возрасте года ребенок пробует первые независимые шаги. И от маминой реакции на детскую самостоятельность многое зависит.

Если мама сама зависимая и тревожная, то прерывание контакта с ребенком она воспримет с проблемой и тревогой, что передастся ребенку. Но бывает и так, что зависимая мама в моменты сепарации с ребенком начинает ребенка прогонять. Она делает это потому что ей настолько страшно оставаться одной, что она сама чрезмерно приветствует сепарацию. У ребенка зарождается конфликт с ощущением собственных границ.

Мы не можем поддерживать в терапии идею, что мама во всем виновата. Если мы говорим об этом, то подкрепляем таким образом зависимость, ведь ключевым убеждением для зависимого характера является убеждение, что кто-то другой виноват в том, что с ним происходит.

Появляется объект зависимости - переходный объект. Личность не вызревает, чтобы окончательно сепарироваться/отделиться. Во время отделения от матери, ребенок может таскать с собой какую-то ее вещь, - вот тут и происходит фиксация на объектах. Только кто-то таскается с игрушками неделю, кто-то месяцы, а кто-то - всю жизнь.

Хотите поисследуем эту тему прямо сейчас?

Ответьте: Когда вашему ребенку был год и он начинал исследовать мир, как вы это воспринимали? Если у вас нет детей, то можно собрать информацию у родителей том, как вы сами начинали ходить. Как они реагировали на ваше стремление к самостоятельности? Если и родителей уже нет в живых, и спросить не у кого, то постарайтесь вспомнить все моменты жизни, когда разворачивалась сепарация, ведь каждое взаимодействие с родителями (или людьми их замещающими), все равно разворачивается в теме сепарации. Нанесите все эти моменты на воображаемую линию жизни - так легче будет их исследовать.

Как найти баланс между зависимостью, которая в определенном виде нужна для нашего развития, и самостоятельностью? Как уйти от этого внешне-обвиняющего стиля, согласно которому всегда есть кто-то, кто виноват и есть враждебность по отношению к этому "кому-то", а также вытесненная враждебность, направленная на себя? Как уйти от алекситимии - не способности говорить о чувствах? Как перестать быть зависимым и избавиться от страха нового, свойственного многим и многим зависимым людям?

С темой зависимости нужно работать минимум год, два раза в неделю. Только месяца через четыре появляются первые результаты. У каждого из нас есть механизмы совладания со стрессом. Когда человек ну, например, курит, то он не задействует их. Когда он бросает курить, организм пытается эти механизмы запустить. Но они долго простаивали и не могут быстро начать работать.

Большинство советов зависимому клиенту лишь повышают его тревогу. Например, предложение переедающему, чтобы он не запасался впрок продуктами будет воспринято им с паникой. Поэтому в работе очень мало консультационных/коучинговых аспектов. При этом зависимые клиенты обижаются, если терапевт не исполняет их ожиданий. Они капризны. В этом проявляется эгоцентричное мышление: Я хочу, а ты давай. Можно сказать, что бессознательно они манипулируют межличностными отношениями. И с терапевтом это проявляется явно.

Чтобы такой манипуляции не происходило, терапевт должен обладать очень особенным набором качеств: быть эмпатичным, эмоционально включенным, авторитетным (от нимба над головой до бесценных сертификатов), безоценочным, устойчивым, уметь выставлять границы. Такому клиенту не нужна аналитика - в лице терапевта ему нужна "мама".

1. Бегство в тело. Постоянное занятие физическим совершенствованием можно отнести сюда же, но более очевидными примерами являются те же наркотики либо переедание. Так что до клиента с перееданием можно для начала донести, что "Это здорово, что он переедает, иначе бы он сидел на героине".
2. Бегство в работу или учебу.
3. Бегство в контакты или в одиночество. У таких людей есть страх брака: ведь с одной стороны это окончательная потеря связи с мамой. Но, с другой стороны, хочется быть вместе с выбранным человеком. А с третьей стороны - брак для них - это ограничение свободы. В итоге они боятся потерять именно свободу и оказаться в той самой зависимости, о которой, по сути дела, и мечтают. Разыгрывается глубокий внутренний конфликт, напоминающий знакомый каждому из нас подростка в момент его бунта: с одной стороны он говорит о самостоятельности, а с другой - просит карманные деньги.
4. Бегство в фантазии. У такого человека можно выделить синдром дефицита удовольствия и фоновое ощущение скуки. Поэтому им так важно это иллюзорное наполнение.

С зависимостями часто работа идет с помощью внушений. Хорошо идут и техники визуализации. Если условно разделить этапы взаимодействия с объектом зависимости на состояния эйфории, отмены и ремиссии, то работаем с зависимостью мы на отмене. На этапе эйфории работать бесполезно. Именно поэтому намеренно и специально должны создаваться сложности перед приходом на терапию. Например, не пить неделю до прихода к психологу... Мотивация к исцелению усиливается. Если человек не может удержаться неделю, ему не к психологу, - ему уже к врачу-наркологу обращаться стоит.

Может ли случится обман? Да. Обмана со стороны клиента и вообще всяческих сложностей у психотерапевта предостаточно. Именно поэтому, например, в работе с наркоманами у специалиста случается быстрое выгорание. Работа неблагодарная: даже у тех, кто перестают принимать наркотики, остается зависимость. Эти люди  все равно наркоманы, просто в ремиссии. Как не переводи фокус ответственности вовнутрь, навряд ли клиент возьмет на себя железные обязательства, которым будет точно и постоянно следовать.

Зависимому легче начать сопротивляться, чем признать факт наличия зависимости. Почему? Потому что тогда еще сильнее упадет самооценка. У них есть потребности в разрушении успеха, поэтому надо за них проговаривать их достижения. Можно, например, записывать вес, чтобы не было обесценивания. Но любой зависимый периодически срывается. Вопрос лишь в сроках. Это вызывает у него чувство беспомощности, страха и ярости.

У зависимого человека есть личностная мифология, выстроенная на магическом мышлении. Такое может проявится, например, у ребенка, который слишком рано сталкивается со смертью. При этом тот создает миф: "Я вырасту и изобрету лекарство от смерти". У взрослых зависимых людей есть схожий миф: "Я не заболею. Я не сорвусь". У каждого зависимого человека есть мощное фобическое ядро: "Я бессилен, меня не любят, у меня ничего не получится". И этот миф призван заглушать эти фобии. Психологу придется объяснять, что срывы бывают, это нормально. Если это случится, будем с этим работать.

1. Увеличение эмоциональной экспрессии и снижения чувства вины за ее проявления. Тут хороши методы психодрамы и телесного отреагирования.
2. Уменьшения чувства долга по отношению к другим. Здесь замечательно подходит известное упражнение: "Должен-могу".
3. Ослабление страха травмировать кого-либо и добиться успеха за счет него. Обязателен этап с разбором фантазии: "А что будет, если я добьюсь успеха?". Многие цели зависимые блокируют именно из страха успеха. У них есть убеждение, что "успех всегда приходит за счет других и если он добьется успеха, то это кому-то помешает". По их мнению за успехом может прийти разочарование. Успех может изменить окружение, а это один из страхов зависимого человека, ведь могут разрушиться дружеские связи.
4. Нахождение возможности выпуска агрессии и смягчение страха, вызванного ее выражением. Приходится проделать много работы с принятием и выдачей критики.

Чем сильнее у вас комплекс зависимости, тем сильнее вы отыгрываете за счет эмпатии не только жизненные программы ваших близких, но и родовые программы ваших предков. Так что если в семье ценилась и поддерживалась эмпатия, то в рамках психотерапии грамотный специалист будет поддерживать направление на сепарацию и индивидуацию - оптимальную интеграцию с другими людьми, оставаясь при этом самостоятельным.

И, конечно же, во время работы возникнет конфликт между ощущением, что "ты идешь своим путем, но тебе одиноко" и тем, что "идешь не один, но не совсем своим путем". И с этим тоже надо разобраться, потому что в момент сепарации никто не застрахован от ошибок, и задача психолога поддержать человека во время возможной ошибки, заменяя симбиотическую маму самим собой.

• Если бы вы расстались с кем-то и вернулись домой к родителям, то как бы они отреагировали? Поддержали и нормализовали бы ситуацию или истерили бы?
• Как вы сами реагируете на индивидуацию ваших близких? Какие чувства и какие фантазии возникают в этот момент?
• Насколько в близких отношениях вы поддерживаете независимость другого человека? Как вы себя ведете в случае его фрустрации?
• Есть ли кто-то, кто, по вашему мнению, мешает быть вам полностью свободным?
• Если у вас родились дети, то не стало ли рождение ребенка прерыванием "чудесного слияния в паре"?

Это небольшой список вопросов, которые помогают разглядеть зависимость там, где она не бросается в глаза.

И давайте в завершении статьи я рассмотрю пример работы с химической зависимостью (алкоголь, наркотики).

Обращаясь к предмету зависимости, человек испытывает кайф. К нему он и стремится при следующих обращениях. Если речь идет, например, о приверженности к алкоголю, то повышается доза. А поскольку ценным является именно состояние опьянения, то существует тенденция следования от дорогих напитков к напиткам более дешевым и более пьянящим. Если же речь идет о каком-то ином поведении, от которого зависит человек, то имеется стремление воспроизводить это поведение все чаще и более интенсивно.

Со временем происходит утрата контроля над злоупотреблением химическим средством (либо утрата контроля над иным разрушающим человека способом поведения). В этом сложность - в непредсказуемости срыва. У людей, злоупотребляющих спиртным, есть эдакая характерная присказка «Ой». Это происходит, когда человек, наполняя стаканы, доливает свой почти до краев, почти с переливом. Якобы случайно, сопровождая при этом этот импульсивный поступок присказкой «Ой».

Для него это и есть случайность, ведь поскольку признать факт собственной болезни требует большой смелости (а это случается нечасто), зависимый начинает использовать защитные механизмы, так как признать собственное бессилие перед очередным срывом ему нелегко.

Базовый психологический защитный механизм при зависимости - это отрицание. Человек отрицает факт своей зависимости и перед собой, и перед своими близкими. Вот пример того, как работает отрицание в жизни почти каждого из нас. Все знают, что летать самолетами опасно, но когда мы летим, то большинство из нас думает, что «с мной-то этого не случится». А у тех, кто такой защитой не обладает, развивается фобия перелетов. Так и с зависимым:  признать факт бессилия перед охватывающей этого человека раз за разом воспроизводящийся и разрушающей его зависимостью – это больно. Отрицать – проще.

Используются также и другие защиты :

• Преуменьшение («Подумаешь, я всего-то 3-4 сигареты выкурил» - хотя на деле скуривается пачка).
• Рационализация («Я употребил это вещество (прибегнул к такому-то поведению), потому что мне сложно жить – на работе наезжают, денег нет, да и жена зараза»).
• Проекции («Это не я, это она» - хотя на самом деле…).

Также используется интеллектуализация и искажение (другие типы защит), а если защит нет, то человек ощущает боль. И вопрос в том, как помочь ему эту боль пережить. В основе зависимости лежат подавленные репрессированные эмоции, которые важно уметь выражать. А чтобы научиться испытывать позитивные эмоции, бывает важно прожить эмоции негативные.