Логика бизнеса (а, тем более, криминального) такова, что “деньги решают всё”. Среди тех, кто готов платить за наших детей, находятся не только родители-иностранцы, но и разного рода извращенцы, торговцы человеческими органами. Именно в их руки, судя по всему, попали 1260 пропавших в Италии детей, усыновленных из России. Факт их исчезновения почти наверняка означает, что дети были преданы мученической смерти.

Казалось бы, эта новость должна была стать громом среди ясного неба. Для всего российского общества. Но реакции (не считая выражения уже привычного для всех страха на лицах простых людей) практически никакой. Так называемый уполномоченный по правам ребёнка Павел Астахов, как и следовало ожидать, до сих пор не издал по этому поводу ни единого звука. Более того, прямая виновница в исчезновении детей – оправдывается судом и разгуливает на свободе (обо всех участниках этой преступной схемы и говорить не приходится).

Как сообщает информационно-аналитическая служба Русская народная линия с ссылкой на “Аргументы недели”:

“Прошло четыре месяца с тех пор, как Волгоградский областной суд вынес оправдательный приговор Надежде Фратти (Щелгачевой), обвиненной в том, что она обманным путем вывезла в Италию для усыновления 1260 российских детей. Но следы ребятишек оборвались сразу после пересечения итальянской границы. Российские следователи, которые побывали с проверкой на Апеннинах, нашли усыновленными только пятерых детей.

Видимо, это было сделано специально, чтобы усыпить бдительность правоохранителей, отмечает издание. Пока российские следователи искали детей в Риме, Неаполе и Генуе, со скандальным заявлением выступил министр МВД Италии Роберто Марони, который признался, что в Италии каждый год пропадают сотни детей-иностранцев. Министр высказал предположение, что эти дети попадают в частные клиники по пересадке органов. Министра тут же одернули в правительстве Италии, но журналисты начали проводить собственные расследования.

«Малолетние иммигранты оказываются “золотым дном” для торговцев живым товаром, которые продают их органы, – заявил министр Роберто Марони на ежегодной ассамблее ЮНИСЕФ в Риме. – Мы имеем основания говорить о торговле детскими органами». И признаки торговли уже обнаружены в Италии. Марони озвучил следующие вопиющие цифры: с 1974 по 2008 г. в Италии бесследно исчезли 9802 несовершеннолетних, 8080 из них – иностранцы. Каждую неделю в Италии, по сведениям министра, пропадают восемь малолетних детей. Роберто Марони поддержали журналисты. «Эти “невидимые дети” приезжают из далеких стран и исчезают в никуда, – пишет газета “La Stampa”. 

Любопытна биография этой особы: «В 1988 г. Щелгачева работала крановщицей на возведении трубного завода в городе Волжский. Туда приехала большая группа итальянских строителей. Среди них был некий Карло Фратти. Неизвестно, что нашел итальянец в некрасивой местной крановщице, похожей на мартышку. Но свадьбу сыграли в России. И Щелгачева превратилась в сеньору Фратти. После завершения строительства, в 1992 г., молодые отправились в Италию. А вскоре сеньора Фратти зарегистрировала фирму “Аркоболено” (”Радуга”) по усыновлению сирот. И конвейер заработал».

По данным ФСБ, отмечается в статье, с 1993 по 2000 г. Щелгачева отправила в Италию 558 сирот из Волгоградской области, 352 ребенка из Пермской области. Из Республики Коми она вывезла 320 детей. Основными поставщиками сирот в Италию были три приюта: города Волгограда, Волжского и Михайловского районов области. По версии следствия, в Италию с благословения подкупленных районных судей и областных чиновников отправлялись дети в возрасте до трех лет…

Российские правоохранительные органы отправляли в Италию запросы о местонахождении детей неоднократно. Однако командировку в Италию волгоградским следователям не дали – не нашлось денег в милицейской казне. В Италию с инспекцией ездили следователи из Москвы. Но они нашли следы только пятерых ребятишек.

«За 10 лет, которые длилась эта жуткая история, Фратти выслушивала приговор пять раз. Следствием было установлено, что несколько директоров детских домов Волгоградской области получали от Фратти взятки до 150 тыс. долларов. Фратти себя виновной не признала. И молчала на допросах. А в камере в СИЗО-1 г. Волгограда она оказалась вместе с убийцами и наркоманами. Но высокие покровители всячески старались содействовать освобождению Щелгачевой. Видимо, именно поэтому вынесение приговора и затянулось на 10 лет. Первый раз мошенницу оправдали в 2002 г. “за отсутствием состава преступления”. Прокуратура, требовавшая семь лет тюрьмы для Фратти, обжаловала это решение. В 2003 и 2006 гг. Фратти была осуждена к условным срокам лишения свободы. И опять приговоры отменялись. И дело снова шло на пересмотр. И лишь осенью 2010 г. бывшую крановщицу признали виновной. Но дали четыре года условно. Как же работает российская судебная система? Не только с закрытыми глазами, но и с завязанными ушами?» – задается вопросом журналистка Надежда Попова.

Щелгачева-Фратти обвинялась не только в незаконном вывозе сирот, но также в даче взяток должностным лицам и изготовлении фальшивых документов. После того как Фратти была арестована, сотрудники ФСБ провели обыск в ее квартире. И обнаружили крупные суммы в долларах, лирах и рублях. А еще расписки влиятельных лиц в получении денег, а также фальшивые печати и «готовые» решения судов.

«Фратти, получив условный срок, тут же удрала из России. Но почему же Фемида осталась так холодна к “подвигам” этой мошенницы с двумя паспортами – российским и итальянским? Надо незамедлительно реанимировать дело Фратти. И обращаться за помощью, по всей видимости, нужно в следственные органы Италии. И искать всех вывезенных детей. Неужели нам все равно, что стало с 1255 маленькими гражданами России? Пусть Щелгачева ответит за каждого ребенка. И ответит на детекторе лжи. Итальянские следователи раскалывают криминальных монстров из коза ностры, неужели не выведут на чистую воду хозяйку криминальной “Радуги”?»”.

Однако, едва ли данному делу дадут ход. О причинах этого Информационное агентство “Славянский мир” пишет следующее:

“Усыновительство все больше смыкается с коррупцией, криминальным миром. Происходит сращивание российских и международных торговцев “живым товаром”. Однако стоит кому-то заявить: “Пора, наконец, навести порядок”, тотчас объявляются “радетели сирот” и ставят все с ног на голову.

Дирижеры, как правило, остаются за кадром. Впрочем, кто они, чем руководствуются, нетрудно догадаться. Во всяком случае не семейным кодексом и не международной конвенцией о правах ребенка, где оговорено, что усыновительские услуги предоставляются бесплатно, коммерциализация в данном вопросе неприемлема.

Понятно, это пришлось не по вкусу иностранным агентствам, лицам, лоббирующим их интересы в России. Пресс-конференции, петиции президенту, организованные центрами по правам человека, звонки, депеши из посольств в Госдуму, Генпрокуратуру, соответствующие публикации в западной прессе.Международное усыновление преподносится обывателям не иначе, как “операция ООН по эвакуации детей из бедной и умирающей России”.

Проповедникам “эвакуации” вторят “правозащитники”, отечественные СМИ. Разработчиков законов упрекают в “квасном патриотизме”, дескать, зациклились на каком-то “генофонде нации”, а для ребенка важнее дом, семья. И вообще, за бугром, мол, люди отзывчивее, берут и калек, и со сложными заболеваниями. Российским же семьям, якобы, подавай самых здоровых и красивых. Чтобы было кому ухаживать за состарившимися родителями.

Порядок, сроки учета детей повсеместно нарушаются. Дабы ускорить для иностранцев процедуру усыновления, чиновники направляют копии анкет на детей сразу в федеральный банк данных, не пытаясь устроить его в своем регионе. С российскими семьями работа если и ведется, то из рук вон плохо. Чаще отфутболивают или предлагают поехать за тридевять земель. У людей просто нет средств на дорогу. Почти все дела в судах о международном усыновлении выносятся с формулировкой о немедленном исполнении. Между тем, по закону это допускается в исключительных случаях. Детей тотчас увозят за границу. Оспорить исполнение решения уже невозможно.

Нарушения идут по всем статьям семейного кодекса. Должного контроля нет. Федеральные органы, местные власти фактически устранились от возложенных на них обязанностей.

Число беспризорников измеряется ныне миллионами, а детей, оставшихся без опеки родителей, выявляется меньше и меньше. Ставки специалистов по охране прав детей год от года сокращаются, их нет уже почти в тысяче муниципальных образований. Вместо этого создаются непонятные структуры вроде центров по усыновлению.

Невольно приходишь к выводу, что внутреннее усыновление у нас искусственно сдерживается, а международное, наоборот, форсируется”.