Фитиль. “Коварство и любовь“. (1965).

Читать далее...

СПАСИБО ВАМ...

Один из друзей на Фейсбуке прислал мне видео, где от имени некоего Сергея Горелика записана песня под названием "Спасибо вам, антисемиты". В этой песне - бодро, под весёлую музыку, выражается сердечная благодарность ненавидящим нас, евреев, антисемитам за то, что они своими варварскими действиями заставляли (!) нас, бедных и покорных, хорошо учиться ("...иначе было просто не пробиться..."), делать полезные открытия, создавать шедевры и т.д. За то, что мы выжили, в конце концов. Ничего более противного я не знаю. Так плевать себе в лицо могут только евреи, не имеющие ни чести, ни достоинства.

Читать далее...

Международный день фотографии, 19 августа 2025 года

 Валерий Фёдорович Плотников

провёл на своей выставке в ММАМ – Доме фотографии на Остоженке

 

Фото В. Плотникова.

Сегодня Саше исполнилось бы 82 года.

ПРИЗРАКИ 

Музыка -  Armand Amar

Читает Ветров Борис

 

Нет, мертвые не умерли для нас!

Есть старое шотландское преданье,

Что тени их, незримые для глаз,

В полночный час к нам ходят на свиданье,

Что пыльных арф, висящих на стенах,

Таинственно касаются их руки

И пробуждают в дремлющих струнах

Печальные и сладостные звуки.

Мы сказками предания зовем,

Мы глухи днем, мы дня не понимаем;

Но в сумраке мы сказками живем

И тишине доверчиво внимаем.

Мы в призраки не верим; но и нас

Томит любовь, томит тоска разлуки...

Я им внимал, я слышал их не раз,

Те грустные и сладостные звуки!

*  *  *

Иван Бунин.

<1905>

 

 

 

24-го августа 1990-го года умер Сергей Довлатов.

 

ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ БЕЗ ДОВЛАТОВА

Последнее письмо от Сергея Довлатова я получил в янвааре 1990-го года. Оно было очень коротким:

"Дорогой Наум!

Я только что с зубовным скрежетом уплатил налог (851.08) за твою, между прочим, собственность. Посылаю тебе копию билла. Может, ты как-то это используешь при оформлении своей деклар.

Обнимаю. С."

Здесь надо пояснить, о какой "собственности" идёт речь. Дело в том, что летом 1988-го года Довлатовы решили купить как бы дачный домик под Нью-Йорком (практически это был "мобил хом" на две спальни – передвижной дом, но стоящий стационарно), однако, не могли записать его на своё имя, поскольку у них не было никакой кредитной истории, да и постоянного заработка тоже. Поэтому Сергей обратился ко мне с просьбой купить этот домик на моё имя. Я, конечно, тут же согласился, хотя Сергей высказывал некоторое сомнение. Он писал:

"...Ещё раз повторяю: если ты не сможешь в этом участвовать, то это будет началом нашего подлинного сближения, а если сможешь и захочешь – у меня нет слов, чтобы выразить степень моей благодарности. Как ни странно, при огромном количестве знакомых, я реально могу обратиться только к тебе, техническому интеллигенту из далёкого провинциального Киева.

Прости за сумбур. В новой роли домовладельца я слегка рехнулся."

Домик был благополучно куплен, Сергей сетовал при этом:

Читать далее...

В чужом окне чужая женщина не спит.
Чужая женщина в чужом окне гадает.
Какая карта ей сегодня выпадает?
Пошли ей. Господи, четверку королей!

Король бубей, король трефей, король червей,
король пиковый, полуночная морока.
Все карты спутаны — ах, поздняя дорога,
пустые хлопоты, случайный интерес.

Чужая женщина, полночное окно.
Средина августа, пустынное предместье.
Предвестье осени, внезапное известье
о приближенье первых чисел сентября.

Чужая женщина, случайный интерес.
Все карты спутаны, последний лепет лета.
Средина августа, две дамы, два валета,
предвестье осени, десятка и король.

Предвестье осени, преддверье сентября.
Невнятный шелест, бормотанье, лепетанье.
Дождя и тополя полночное свиданье,
листвы и капель полусонный разговор.

Чужая женщина, полночное окно.
Средина августа, живу в казенном доме.
Преддверье осени, и ночь на переломе,
и масть бубновая скользит по тополям.

Чужая женщина, последний свет в окне.
И тополя меняют масть, и дом казенный
спит, как невинно осужденный и казненный
за чьи — неведомо, но тяжкие грехи.

Я недавно беседу имел с котом,

Так как кот в настроении был как раз.

Он сказал, что нет никакого «потом» -

Лишь «сейчас и здесь», только «здесь и сейчас».

 

Что коты эту мудрость знают давно:

Если ты спокоен, весь мир – эскорт,

Что прекрасно просто смотреть в окно,

Что в коробках тайна, а в миске корм.

 

Хочешь есть – поешь. Хочешь спать – ложись.

Одолеют мысли – лицо умой.

А девятая жизнь – лишь девятая жизнь,

Что-то вроде пятой или седьмой.

 

- Но потом! - я воскликнул, – потом-то смерть!..

Кот зевнул, небрежно махнул хвостом,

И сказал, живота умывая мех:

Ты забыл, что нет никакого «потом».

 

Сергей Плотов

 

На фото писатель Хемингуэй со своим котом

В 2009 году фотохудожник Аслан Ахмадов и Людмила Гурченко начали совместную работу над книгой-альбомом фотографий к 75 -летнему юбилею актрисы. С этого момента началась их дружба.

Впоследствии, работа Аслана продолжилась в совместных проектах с участием Гурченко.

Фотохудожник помогал актрисе в создании ее ярких образов для таких фильмов как «Пестрые сумерки», «Марковна – перезагрузка», «Я – легенда».

К 80-летию Людмилы Марковны Аслан Ахмадов сделал выставку ее фотографий, которую назвал "Моя Люся".

Читать далее...

Жизнь нуждается в милосердии.

Милосердием мы бедны.

Кто-то злобствует,

Кто-то сердится,

Кто-то снова

В тисках беды.

Жизнь нуждается в сострадании.

Наши души -

Как топоры...

Слишком многих мы словом

Ранили,

Позабыв, что слова остры.

 

Андрей Дементьев

*  *  *

 София Парнок родилась  11. august 1885, Taganrog, Россия.

 

У каждой творческой личности есть своя муза, стимул во плоти, который разжигает бурю в сердце поэта, помогая рождению на свет художественных и поэтических шедевров.

Такой была София Парнок для Марины Цветаевой – любовью и катастрофой всей жизни. Она посвятила Парнок множество стихов, которые знают и цитируют все, порой даже не представляя, к кому они были обращены.

 

А. Обидин. Мелодия для тебя.

 

Этот вечер был тускло-палевый,—

Для меня был огненный он.

Этим вечером, как пожелали Вы,

Мы вошли в театр «Унион».

Помню руки, от счастья слабые,

Жилки — веточки синевы.

Чтоб коснуться руки не могла бы я,

Натянули перчатки Вы.

Ах, опять подошли так близко Вы,

И опять свернули с пути!

Стало ясно мне: как ни подыскивай,

Слова верного не найти.

Я сказала: «Во мраке карие

И чужие Ваши глаза…»

Вальс тянулся и виды Швейцарии,

На горах турист и коза.

Улыбнулась,— Вы не ответили…

Человек не во всем ли прав!

И тихонько, чтоб Вы не заметили,

Я погладила Ваш рукав.

***

Как музыку, люблю твою печаль,

Улыбку, так похожую на слезы, —

Вот так звенит надтреснутый хрусталь,

Вот так декабрьские благоухают розы.

© София Парнок

 

«Помолчав, (Чехов) вдруг заливался радостным смехом:

— Знаете, я недавно у Толстого в Гаспре был. Он еще в постели лежал, но много говорил обо всем и обо мне, между прочим. Наконец, я встаю, прощаюсь. Он задерживает мою руку, говорит: «Поцелуйте меня», — и, поцеловав, вдруг быстро суется к моему уху и этакой энергичной старческой скороговоркой: «A все-таки пьес ваших я терпеть не могу. Шекспир скверно писал, a вы еще хуже!»

*  *  *

• Чтение хорошей книги снимает стресс лучше алкоголя, утверждают психологи. Сегодня у нас чудесное терапевтическое чтение от признанного мастера литературного пейзажа — Константина Паустовского. Если эта неделя уже успела утомить вас, лучшего антидепрессанта не придумать.

«Родник в мелколесье» Константина Паустовского

Многие русские слова сами по себе излучают поэзию, подобно тому как драгоценные камни излучают таинственный блеск.

Читать далее...

Вячеслав Моцардо.

Белой ночи колодец бездонный

И Васильевский в красном дыму.

Ностальгия - тоска не по дому,

А тоска по себе самому.

 

Этой странной болезнью встревожен,

Сквозь кордоны границ и таможен

Не спеши к разведенным мостам:

Век твой юный единожды прожит,

Не поможет тебе, не поможет

Возвращение к прежним местам.

 

На столе институтские снимки,

Где Исаакий в оранжевой дымке

И канала цветное стекло.

Не откроются эти скрижали.

Мы недавно туда приезжали,

После выпили - не помогло.

 

Этот контур, знакомый и четкий,

Эти мальчики возле решетки,

Неподвижная эта вода.

Никогда не стоять тебе с ними,

Не вернуться на старенький снимок

Никогда, никогда, никогда.

1979 г.