Радуюсь как дитё. Дорвалась до мюнхенской "Роделинды" с Рёшманн и Чансом. Интернациональность налицо, половина певцов - разменявшие пятый десяток англичане. А изображали вообще Америку где-то начала двадцатого века. Темно, бетон, гангстеры в фетровых шляпах, женщины с высокими прическами, автомат Томпсона. В общем, история про размолвку в мафиозной семье.

Постановку, по ходу, сделали второстепенные персонажи, а именно Гарибальдо и Унульфо.

Робсон в роли Унульфо был, имхо, абсолютно на своем месте. Красотой голоса восхищаться - это не сюда, даже в лучшие годы у него был очень своеобразный тембр, но он прекрасный актер и превосходный музыкант. Вот насколько эта ария была проходной веселенькой милотой в постановке с Шоллем и Антоначчи (постом ниже), и насколько душераздирающе светла и трогательна в этой. Дирижеру и оркестру тоже браво. Она мне сделала весь второй акт. Порвало к черту, плакать хотелось.

Тут, кстати, русские субтитры включаются.

Рёшманн - бронепоезд, а не Роделинда. Поначалу нравилось, но когда ко второму акту она пела все ту же беспросветную драму, хоть и красиво пела, было уже неинтересно. Нилан, тенор, Гримоальдо, очарователен - но Страйта не догнал. Кьюммо - прусь, он офигенен и снова умудрялся выглядеть не по-идиотски, делая какую-то фигню. И вообще, Гарибальдо в этот раз был совершенно зверским, до дрожи. Внезапно его было много, он постоянно что-то делал и с кем-то взаимодействовал, все о нем помнили, даже когда его не было видно. Фелисити Палмер на сцене вызывала недоумение, это из серии "ну здорово, что человек в ее возрасте может так петь". На роль роковой соблазнительницы, которая заставляет злодеев ползать на коленях, как-то не тянула. Но во втором акте, когда она совсем распелась эта деталь даже забылась.

Другого контртенора, Чанса, - просто не люблю, правда, английские песни мне у него нравились. А еще в моем воображении над ним витает призрак Шолля и не дает слушать. Хотя, когда начала вслушиваться, оказалось, что "Confusa si miri" была очень даже, а "Con rauco mormorio" вышла просто великолепно, пусть странновато. А любимую мою колоратурную арию "Se fiera belva ha cinto" Чанс так и не спел.

И вот где-где я не ожидала эмоциональных взрывов - так на милой птичьей "Scacciata dal suo nido". Что еще раз подтверждает, что у Чанса и Шолля очень разные Бертаридо. Но меня искренне восхищает, как поставлены речитативы перед ней. Унульфо, собирающийся дать Бертаридо в нос, потому что, мол, прекращай истерить и говорить гадости, "Rodelinda è fedel!" - безусловный вин. В постановке с Шоллем и Антоначчи эта "благая весть" заставляла хихикать, уж больно пафосный трындец с воздеванием рук, а тут все так органично, конфетка.