Язык Бога в мире людей - человеческий. Свою волю Бог облекает в наши слова: пророки говорят, а не щебечут.

А затем и Себя Самого Он облекает в нашу жизнь, потому что она пропиталась смертью.

Неспособность противостоять злу, греховный иммунодефицит - та зараза, которую сгенерировали в себе первые люди, а затем передали свой вирус своему потомству, то есть, каждому из нас. Но гниения Бог нам не хотел и не вручал.

И вот Бог вошёл в череду больных поколений, разомкнув этот круг безнадежно больных.

Христос - Сын Божий, Который стал и Сыном Девы.

Загвоздка и вечный спор: кто Он и зачем, а главное - как?

Есть такое объяснение: человечество попало в долговую яму, задолжав Богу бесконечную сумму добра. Христос заплатил Отцу за нас. Это объяснение присуще христианам Запада, особенно протестантам. И оно вызывает встречный вопрос: если люди так прогневили своего Банкира, зачем Ему понадобилась смерть единственного надежного налогоплательщика - Собственного неповинного Сына, чтобы их простить? Грешили, грешили, всю свою историю грешили, наконец, совершили самый страшный грех - убийство Сына Божия - и вдруг вся задолженность списана, долги обнулились... Такой вопрос задавал Лев Толстой, демонстрируя абсурд такого христианства. И был бы прав, если бы не было других толкований, с которыми он не доставил себе труда познакомиться.

Вот как понимали то, что Бог совершает в мире людей, на православном Востоке (я переформулирую эти образы):

Великий Портной, Бог сохраняет фасон Своего изветшавшего образа, но обновляет ткань. Он ставит Свои заплаты на место наших прорех.

Великий Трансплантолог, Он берет каждую клеточку жизни и зачищает её от смерти. Он берет жизнь из Себя и переливает, пересаживает её - нам.

Акценты меняются: Бог не нуждается в наших долгах - мы нуждаемся во Враче.

В IV веке Григорий Богослов писал об этих заплатах и трансплантациях так:

...Все сошлось воедино ради всех и ради единого праотца: душа - за (душу), ослушавшуюся (Бога); плоть - за (плоть), покорившуюся душе и осужденную вместе с ней; Христос, Который сильнее и выше греха, за Адама, попавшего (под власть) греха. Ради этого новое пришло на смену ветхому и через страдание (Христа) воззван (ко спасению) пострадавший (Адам); и за каждый наш (долг) воздано особо Тем, Кто превыше нас, и человеколюбивое снисхождение (oikonomia) к падшему через неспослушание стало новым таинством. Ради этого рождение и Дева, ради этого ясли и Вифлеем: рождение вместо сотворения, Дева вместо женщины, Вифлеем вместо Эдема, ясли вместо рая, малое и видимое вместо великого и сокровенного... Ради этого дерево вместо дерева и руки вместо руки: вместо дерзко простертой - мужественно распростертые, вместо своевольной - пригвожденные (ко кресту), вместо извергшей Адама (из рая) - соединяющие воедино концы света. Ради этого высота за падение, желчь за вкушение, терновый венец за обладание злом, смерть за смерть, тьма ради света, погребение за возвращение в землю, и воскресение (Христа) ради воскресения (Адама).
(Свт. Григорий Богослов. Сл.2,23,8-25,9; SC 247,120-122 = 1.32-33. PG 37,534-535 = 2.136-137. Пер. епископа Илариона (Алфеева)).

Зачем, ради чего восстанавливает Христос каждого из нас? Не затем, чтобы утолить гнев Творца. Не гнев причина воплощения и вочеловечивания Бога, напротив, - любовь: "так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин 3:16).

Григорий Богослов поясняет это так:

"Все это (вышеперечисленное) было для нас Божиим некоторым детоводительством (педагогикой) и врачеванием нашей немощи, возвращающим ветхого Адама туда, откуда он ниспал, и приводящим к древу жизни, от которого удалил нас плод древа познания, безвременно и неблагоразумно вкушенный" (Свт. Григорий Богослов. Творения. Репр. изд. 1994. Т. 1, с. 33).

Здесь еще два момента:

Первое: плод с древа познания добра и зла был уготован Адаму и Еве, но те еще сами не созрели, не подготовились к тому, чтобы вместить это познание. Они еще не доросли до такой полноты общения с Богом, чтобы Бог благословил их приобщиться этому плоду, но сорвали его до срока и утратили даже то общение, какое у них было. Адам и Ева захотели стать богами, а стали безбожниками. Но замысел Творца исполнился, только древо познания добра и зла стало древом Креста, оно же стало для нас и древом жизни.

И второе: Григорий Богослов поясняет далее, что, коль скоро Бог - это Врач, то тем более медбратьями являются для нас епископы Его Церкви:

"Этого-то врачевания служители и сотрудники - все мы, председательствующие перед другими, мы, для которых важно знать и врачевать собственные немощи и недуги, или вернее сказать, не это еще столь важно (но меня заставила так выразиться порочность многих, находящихся в этом сане), - гораздо же важнее - быть в состоянии врачевать и искусно ощищать других, чтобы от сего была польза тем и другим, и имеющим нужду во врачевании и поставленным врачевать" (Там же).

В общем Бог - не Банкир, а Врач, Церковь - не банк, а поликлиника, клирики - медбратья, а лекарство - опять же Бог.
Или так: Портной - швейная мастерская - подмастерья - а вставки в прорехи - опять же Господь в Его благодати.

До отдания Пасхи еще неделя:

Христос Воскресе!

Иеромонах Димитрий (Першин).