— Есть вещи, которые вы еще не успели сделать за 70 лет, но очень хочется?
— Мне бы очень хотелось сделать что-то агрессивное. Я всегда был, что называется, пассивным комиком. Всегда играл человека робкого, трусливого, над которым насмехались и которому не везло с женщинами. В общем, неудачника. А мне хотелось бы сыграть победителя. Просто так, для смеха. Возможно, эта роль у меня не получится, на меня посмотрят и скажут: “Господи, что это? Он отвратителен!” Но мне хочется попробовать.
— Бытует мнение, что комедии вы снимаете для евреев, а драмы — для всех остальных. Так и есть?
— Ха! Это очень смешно! Я никогда не думал об этом с такой стороны. Меня часто спрашивают, почему все комики — евреи. А я всегда говорю, что это заблуждение. Посмотрите на Боба Хоупа (“Шпионы как мы”. — “МКБ”) или Бастера Китона (“Огни рампы”. — “МКБ”). Они не были евреями, но были великими комедийными актерами. А Чарли Чаплин был евреем наполовину. И какая из его половин комедийная? Что касается меня, то я рос в еврейском квартале и в еврейской семье. Так что мой юмор идет оттуда, где я вырос. Я не смогу убедительно написать про черную семью, я ее не знаю, но про еврейскую — могу, так как в курсе всех нюансов.
— Прежде чем стать сценаристом, вы были актером разговорного жанра. Вы скучаете по этой работе?
— Да, конечно. Но я слишком ленив, чтобы опять этим заниматься. Провести час на сцене и быть по-настоящему смешным — это огромная работа, на которую сейчас у меня нет ни энергии, ни терпения. Это гораздо сложнее, чем снять фильм. Но, разумеется, я скучаю, потому что разговорный жанр — великая вещь. Я могу его смотреть по телевизору в любое время дня и ночи.
— Что вам легче писать: комедию или трагедию?
— Для меня всегда интереснее писать тяжелый материал. Почти все мои фильмы — комедии, поэтому иногда хочется сделать что-то очень грустное, трагичное. Исключительно для разнообразия. Еще я думаю: а вдруг это меня чему-нибудь научит?
— И как? Чему-нибудь учит?
— В конечном счете — нет. Мне весело делать кино, но обычно в этом нет ничего познавательного. Я уже как-то говорил, что снимать фильмы — это развлечение. Для меня это терапия. Пациенты психбольницы плетут корзины, чтобы быть чем-то заняты. Я — снимаю кино. Занятые пальцы — счастливые пальцы. Я не переживаю из-за фильмов. Мне все равно, если их спустят в унитаз после моей смерти.
— Многим не все равно. Вы не удивляетесь, что актеры никогда не устают с вами работать?
— Я не удивляюсь, потому что они работают со мной, только когда у них перерыв между другими, желанными и прибыльными съемками. Например, если Мартин Скорсезе позвонит им и предложит солидную сумму, они потеряют ко мне всякий интерес. Ну а если они только что закончили где-то сниматься, получили свой гонорар в 10 миллионов долларов и им нечего делать, ну, скажем, до августа, а я звоню им в июне, и им нравится роль, то они рассуждают так: “А почему бы и нет?”
— Но про вас ходят демонические слухи, что вы можете выгнать актера из картины. Что же он такое должен сделать, чтобы вы его уволили?
— Ну, на самом деле это происходит не по их вине, а из-за моей ошибки во время кастинга.
Я приглашаю актера, и я уверен, что он может все. А потом во время съемок выясняется обратное. Тогда я пробую все мыслимые способы в попытках заставить его сделать то, что мне нужно. Иногда даже иду на обман, невзначай показываю ему, как надо сыграть ту или иную сцену.
— Это работает?
— Иногда — да, а иногда — нет. Я не такой великий режиссер, чтобы заставить играть актера, который не умеет играть. Поэтому после трех дней бесплодных попыток я увольняю актера. Я понимаю, что если мы его оставим, то вся картина умрет.
— И часто вы выгоняли людей?
— Нет, не часто. Но это было, и не раз. И это ужасно. Хотите верьте, хотите нет, у меня были похожие проблемы с Дайан Китон (“Любовь по правилам и без”, “Крестный отец”. — “МКБ”). Я писал ей смешные острые реплики, но они у нее никогда не получались. Даже несмотря на то, что она одна из самых смешных людей, которых я когда-либо встречал. Но при этом она всегда воровала у меня фильмы.
— В смысле?
— Я всегда писал фильм под себя, а ей отводил роль второго плана. Но когда картина выходила на экраны, Дайан была ее звездой, а моя роль оказывалась второстепенной.
— А как обычно у вас происходит работа над проектом?
— Ну, в этом нет чего-то сложного и сверхъестественного: пишешь сценарий несколько месяцев, потом заканчиваешь его писать.
— Вы до сих пор пишете сценарии от руки?
— Да, я до сих пор предпочитаю писать в блокноте лежа на диване. Но потом я сам — исключительно сам — печатаю его на машинке.
— А почему сразу не печатаете на машинке?
— Во-первых, потому что от руки у меня получается быстрее. Чтобы просто перепечатать, мне нужно дня три, не меньше. А во-вторых, когда я пишу в блокноте, я слушаю свои мысли, проигрываю сценарий в голове. В общем, мне так удобнее, мне так нравится.
— Вы могли бы снять фильм по чужому сценарию?
— Я никогда не делал этого. На самом деле я стал режиссером только потому, что сам пишу сценарии и люблю их писать. Но я не исключаю такой возможности, тем более сейчас, когда я становлюсь старше. Всегда интересно попробовать что-то новое.
— Чем вы обычно занимаетесь в перерыве между съемками?
— Как я отдыхаю? Читаю, слушаю музыку, играю с детьми, провожу время со своей женой.
С того момента, как я вырос, у меня не было более счастливой семейной жизни, чем сейчас. И это для меня очень важно. Но на самом деле я человек низкой культуры: люблю смотреть бейсбол, пить пиво и есть фрикадельки. Любой человек состоит из души и тела. Душа выбирает возвышенные вещи — вроде поэзии и философии, а тело хочет веселья. Мне больше нравится второе.
— Если бы вы захотели сделать татуировку, что бы это было?
— Очень простое слово — “Мама”.
— Вы бы хотели иметь 100 миллионов долларов на съемку фильма? Или вы счастливы и так, снимая свои малобюджетные картины?
— Нет, я бы хотел, чтобы у меня было 100 миллионов долларов. Кто же этого не хочет?
ЕГО ЖИЗНЬ
• Вуди Аллен родился 1 декабря 1935 года в Бруклине (Нью-Йорк) в семье ювелира Мартина Конигсберга и бухгалтера Нетти Черри.
• Его настоящее имя Аллен Стюарт Конигсберг, однако в 15 лет он придумал псевдоним Вуди Аллен. Учась в старших классах, Аллен за 20 долларов в неделю начал писать шутки в местные газеты и не хотел, чтобы его одноклассники знали об этом. К тому же фамилия Конигсберг казалась Аллену неподходящей для комика. В 1952 году он официально поменял свое имя на Вуди Аллен. Имя Вуди он “позаимствовал” у известного кларнетиста Вуди Хермана.
• Учиться играть на кларнете Аллен начал в подростковом возрасте, однако на протяжении лет двадцати занимался музыкой исключительно для себя.
В 70-х годах Вуди начал выступать вместе с джаз-бэндом “Новый Орлеан” в нью-йоркском Michael’s Pub. В 1997 году, после закрытия паба, Аллен вместе с джаз-бэндом переехал в Cafe Carlyle. Концерты проходят каждый понедельник в 21.00. При средней цене 25–45 долларов на любой другой концерт в Cafe Carlyle, билеты на Вуди Аллена стоят 75 долларов. Причем сам Аллен выступает совершенно бесплатно.
• У Аллена нет высшего образования. После школы Вуди поступил в Нью-Йоркский университет на кинематографический факультет. Однако, несмотря на всю свою любовь к кино, учился Вуди очень плохо и потому вскоре был отчислен из университета.
• Аллен редко уезжает из Нью-Йорка, потому что обожает этот город. Вуди живет на Пятой авеню, 930. Говорят, его часто можно увидеть гуляющим недалеко от своего дома.
• Аллен является поклонником Бастера Китона, Жан-Люка Годара и Сергея Эйзенштейна. А своими идолами Вуди называет Ингмара Бергмана, Федерико Феллини и Антона Чехова.
• Рост Вуди Аллена — 1 метр 65 сантиметров.
• Про себя Аллен говорит: “Единственное, о чем я жалею в жизни, — это то, что я не родился кем-то другим”.
ЕГО ФИЛЬМЫ
• Вуди влюбился в кино в три года, когда мама отвела его посмотреть фильм “Белоснежка”. С тех пор, по словам Аллена, кинотеатры стали его вторым домом.
• Первой работой Вуди Аллена в кино стал сценарий к фильму “Что нового, кошечка?” (1965). До этой картины Аллен уже 15 лет работал на телевидении, однако его имя в титрах не указывалось. Тем не менее свою первую награду — премию “Эмми” — Вуди получил в 1957 году.
• Как режиссер Аллен дебютировал год спустя. Это был фильм “В чем дело, тигрица Лили?” (1966).
• Несмотря на 20 номинаций и три полученных “Оскара”, Аллен не ходил и не ходит на церемонии. Вуди их игнорирует, потому что, во-первых, не считает кинопремии чем-то выдающимся, а во-вторых, терпеть не может Лос-Анджелес. Единственным исключением стал 2002 год, когда Американская киноакадемия прислала Вуди специальное приглашение. На церемонии, проходившей через полгода после трагических событий в Нью-Йорке, Аллен призвал режиссеров и актеров не прекращать снимать кино в его любимом городе.
• “Вокруг меня сложилось два мифа. Первый, что я — интеллектуал, потому что ношу очки. И второй, что я — большой художник, потому что мои фильмы не приносят денег”, — говорит сам о себе Вуди Аллен. На самом деле из 36 фильмов, снятых Вуди Алленом, лишь десять картин окупили себя и только пять из них принесли неплохие сборы. Самые кассовые фильмы Аллена: “Все, что вы хотели знать о сексе, но боялись спросить” (1972), “Спящий” (1973) и “Энни Холл” (1977): их сборы превысили бюджет в девять раз.
• Самым провальным с точки зрения кассовых сборов можно считать фильм “Сентябрь” (1987): при бюджете в 10 млн. долл. сборы составили лишь 500 тыс. долларов.
• Сборы одних из самых известных и любимых зрителями фильмов Вуди Аллена также не превысили стоимость их производства. Бюджет картины “Дни радио” — 16 млн. долл., кассовые сборы — 14,7 млн. долл. “Разбирая Гарри” (1997) обошелся в 20 млн. долл., однако собрал лишь 10 млн. Фильм “Знаменитость” (1998) стоил Аллену 12 млн. долл., а прибыль составила 5 млн. Бюджет “Проклятия нефритового скорпиона” (2001) был 26 млн. долл., а сборы — всего 7,5 млн. долл. А касса одного из последних шедевров Вуди, “Голливудский финал” (2002), была в три раза меньше, чем его бюджет: 4,8 млн. долл. сборов против потраченных на производство 16 млн. долл.
• Собственный фильм “Пурпурная роза Каира” (1985) Вуди Аллен называет своим самым любимым фильмом.
• Аллен никогда не пересматривает свои картины. “Я боюсь, я их возненавижу”, — объясняет режиссер.
ЕГО ЖЕНЩИНЫ
• Впервые Аллен женился в 20-летнем возрасте: его избранницей стала студентка факультета философии Харлин Розен. Они развелись шесть лет спустя, в 1962 году.
• Второй раз Вуди связал себя узами брака в 1966 году. Женой режиссера стала актриса Луиза Лассер. Аллен снял Луизу в четырех фильмах. Они развелись через три года.
• Одна из любимых актрис Вуди Аллена, Дайан Китон, была не только его музой, но и возлюбленной. Их роман начался в 1970 году, после того как Аллен пригласил Китон сыграть в его спектакле “Сыграй это снова, Сэм”. Два года спустя Вуди и Дайан выпустили одноименный фильм. Всего же актриса снялась в восьми картинах Аллена, причем фильм “Энни Холл” (1977) принес Дайан не только мировую славу, но и премию “Оскар”.
• С актрисой Мией Фэрроу Аллен познакомился в конце 1979 года. Они были очень разными людьми с абсолютно противоположными пристрастиями в жизни, поэтому никогда не думали о свадьбе и даже не жили вместе: окна их квартир располагались напротив, и Миа с Вуди любили махать друг другу полотенцами, когда разговаривали по телефону. Тем не менее их отношения продолжались на протяжении 12 лет. В 1985 году они удочерили новорожденную девочку, которой дали имя Дилан. Через два года у них родился сын Сэтчел. Приемного сына Фэрроу Мозеса Вуди также усыновил.
• Аллен снял Миу Фэрроу в 13 картинах. Первой их совместной работой стал фильм “Сексуальная комедия в летнюю ночь” (1982), последней — “Мужья и жены” (1992). В том же году Вуди бросил Фэрроу ради ее приемной дочери Сун-И от второго брака с композитором и дирижером Андре Превином. Когда первый муж Мии — Фрэнк Синатра — узнал об этом, он предложил переломать Аллену ноги. Вместо этого Фэрроу лишила экс-возлюбленного родительских прав на Дилан и Мозеса. Родной сын Аллена также не желает видеться со своим отцом.
• Кореянка Сун-И Превин младше Вуди на 35 лет. Они поженились в 1997 году в Венеции и удочерили двух девочек: в 1998-м Беше и в 2000-м Мэнзи.
• Вуди Аллена неоднократно называли одним из самых сексуальных мужчин в мире, у самого же режиссера отношение к сексу философское: “Разница между сексом и смертью в том, что умирать ты можешь один и никто не будет над тобой смеяться”.