Музей истории театральной и музыкальной культуры живет негромко, но интересно: выставки, проходящие здесь, всегда камерные, но неизменно привлекают внимание тех, кто всерьез интересуется искусством.

Так и сейчас: жизнь и быт советских евреев — персонажей множества остроумных и не очень анекдотов и юморесок — ожили на выставке авторской куклы Валерии Гайшун.

Еврейская тема для художницы — семейная: Валерия Гайшун родилась в Ленинграде, затем через некоторое время семья перебралась в Бобруйск, на родину дедушки, где будущей создательнице кукол довелось прожить несколько десятилетий.

Фигурки, свалянные из войлока, имеют характерные, слегка утрированные черты.

Юмор, любовь и бесконечная ностальгия — то главное, что вкладывает автор в своих персонажей.

Все куклы вписаны в бытовой, предметный островок: они готовят на классических советских кухоньках, развешивают постиранное белье, читают книги, женятся и нянчат отпрысков, выезжают на ПМЖ в Израиль, играют на скрипке, работают, добывают, как и их соседи, из–под прилавков разнообразный дефицит...

Прототипами для персонажей становились друзья, соседи, родственники — на выставке можно увидеть любимого дедушку художницы, который сидит, ласково обняв кукольную Валерию, а также куклу, изображающую ее мужа...

Конечно, у каждого войлочного человечка есть своя история, признается автор.

Все началось с постепенного явления миру условной семьи Кацнельсон: — Главный герой — первый еврей, которого я сделала, зовут его Гирша.

Он был сначала один, потом у него появилась мама, вот она сидит в кресле–качалке. У нее артрит, но мама — хозяйка жизни. Когда кукла готова, это сразу понятно: ее больше не надо ни доделывать, ни додумывать. Мама Гирши получалась у меня с трудом: она не давала мне покоя, пока я не повесила ей на палец связку ключей. И вот только получив ключи от жизни, она успокоилась и позволила мне делать другие куклы. 

Потом Гирша обзавелся женой Розой. Как я писала в маленьком рассказике об этой семье, Роза пришла с загадочной улыбкой на лице, но смотрела куда–то мимо Гирши, хотя тот был всегда с ней.

И я поняла, что нужен мальчик, которого эта мама будет очень любить. Так родился Моня. Роза стоит у плиты, а Моня играет на скрипке для мамы.

Затем у Мони появилась сестричка...

Вот с этого все и началось, говорит художница. Потому что дальше Кацнельсонам стало скучно без соседей, пришлось выдумать им компанию — и пошло–поехало.

Всего на выставке 39 войлочных героев, экспозиция разместилась на старых потертых советских кожаных чемоданах — символ одновременно и эмиграции, и обыденной жизни всего СССР, когда у большинства людей чемодан выпархивал с антресолей лишь раз в году, во время отпуска.

Кукол могло быть и больше, но... многие из созданий художницы перебрались жить к своим прототипам в Европу, Америку, Израиль, даже на Филиппины.

Сама Валерия Гайшун задумывается над тем, что пора бы записать все кукольные истории и издать отдельной книжкой. А пока это увлекательное чтение не готово, мы тихонько просим художницу рассказать еще хоть что–нибудь про своих персонажей.

— Вот это Нонна, она везет своего сына Додика на санках в садик, — откликается на просьбу Валерия. — Думает Нонна только о том, чтобы Додик не промочил рукавчики, когда будет мыть руки, чтобы он не заболел, она дала сыночку с собой мишку, чтобы он не заскучал... Она вообще ни о чем не думает, кроме Додика!

И здесь появляется Сара Цаликовна. Она идет утречком из магазина, купив молока. Видите, какое у нее выражение лица? Это она увидела, что у Нонны пальто точно из такой же ткани, которую она недавно купила в универмаге!

Каждый из нас может с ходу припомнить с десяток похожих сюжетов. Но не у каждого из–под рук выходят такие герои — скромные свидетели истории, воскрешающие в мелочах стилистику целой эпохи. Эпохи, которая безвозвратно канула в море житейское...

ovsepyan@sb.by

Советская Белоруссия № 136 (25018). Суббота, 16 июля 2016

 Автор публикации: Ирина ОВСЕПЬЯН

Автор фотографии: Виталий ПИВОВАРЧИК

Дата публикации: 21:06:06 15.07.2016