Индия открывает перед нами уникальный религиозный символизм, выходящий за рамки пространства и времени, который существует еще с давних времен в виде различных звеньев одной и той же цепи. Хотя самые известные священные писания Индии, например, Веды, были собраны и записаны сравнительно поздно, религиозные памятники письменности существовали уже в V тысячелетии до н.э. Это подтверждают астрономические данные, встречающиеся в «Махабхарате».

Традиция, которую сегодня называют брахманизмом, говоря о смене временных циклов — пралайи и манвантары, рассказывает о возникновении Вселенной, по крайней мере, о возникновении нашей Солнечной системы. В те времена, когда Европа пребывала в неолите, Индия обладала разработанным и завершенным религиозным символизмом и уже имела философские школы. Религиозный опыт Индии является самым полным и всеобъемлющим среди известных сегодня. И тот факт, что в большинстве своем этот опыт пришел к нам в неизменном виде, сохранив черты, присущие ему в древности, сам по себе представляет несомненный феномен и заслуживает большого внимания.

Некоторые черты индийской традиции и культуры поражают западного человека, поскольку они свойственны восточному мировосприятию, но несвойственны западному менталитету.

Благоговение перед живым, перед жизнью и природой

Несмотря на то, что природа и климатические условия Индии достаточно сложны для жизни человека, а сама природа стихийна и порой непредсказуема в своих проявлениях — от сильных ливней до жестокой засухи, тем не менее, человек всегда относился к ней с огромным почтением, уважением и благоговением. Именно для Индии характерная огромная любовь ко всему живому и неукоснительное признание права всякого существа на жизнь. Это отношение рождалось не из страха, а из попытки глубокого проникновения в суть мироздания, ощущения мощного дыхания космоса, неотвратимой смены ритмов, понимания своей нерасторжимой связи с биосферой. Возможно, поэтому индусы никогда не пренебрегали животными как низшими тварями, и огромное число животных было символами богов, олицетворением божественных принципов на земле (священная корова — кормилица, дающая жизнь, слон — мудрость и доброта).

«Среди этой дивной природы, так и тянет стряхнуть с себя земные оковы, обобщиться с нею жизнью беспреградною, и сама смерть в Индии кажется привлекательною» писала Е.П. Блаватская. На фоне космических циклов человеческая жизнь суетна и ничтожна. Поэтому возникает понятие единой силы, пронизывающей все сущее. Западный дуализм духа и материи, творца и сотворенного, одушевленного и неодушевленного глубоко чужд индусам. Именно поэтому К.-Г. Юнг писал: «Дух Индии вырастает из природы, наш же дух противостоит природе».

Природа — как Храм. Жертва

Поскольку природа воспринимается как храм, живое одухотворенное место, в каждом уголке которого обитает Бог, в Индии существует огромное количество священных мест — это может быть дерево, гора, камень и т.д., где происходит встреча человека с божеством, где божественное имеет полноту и силу и позволяет человеку совершить путь от суетной повседневности вглубь, к центру самого себя.

Храмы, построенные человеком, появились в Индии довольно поздно (в III–II вв. до.н.э.), за исключением некоторых древнейших храмов, например, пещерного комплекса в Аджанте, возраст которого более 2 тысяч лет. Индийские храмы всегда имеют свой небесный прототип — образ мировой горы, священной горы Меру.

В сознании индуса встреча с богом связана с жертвоприношением, а не с просьбой. Именно жертва является тем, что соединяет мир богов и людей, жертва становится основой индийского ритуала.

Со временем понятие жертвы намного расширилось: ею стали считать и кормление брахманов, и угощение гостя, различные дарения и раздачи, причем не только имущества, но и жертвование самим собой, самопожертвование, например, аскетизм. И вся жизнь человека стала расцениваться как непрерывная цепь жертвоприношений, заключительным актом которой является сожжение тела усопшего на погребальном костре.

Понятие Кармы и Дхармы. Варны

Два понятия: Карма (Закон причины и следствия) и Дхарма (Закон существования, Долг в высшем смысле этого слова) — прочно вошли в сознание Индии. Детально разработанные в упанишадах, они фактически определили закон существования и мировоззрение индусов.

Арийской или индоевропейской цивилизации присуща особая форма устройства жизни семейных кланов и его членов. При организации общества учитывались не только различные формы деятельности, необходимые для создания государства в его начальных фазах, но уделялось большое внимание природным характеристикам человека, чтобы он смог лучше исполнить и осуществить свою судьбу. Так рождаются касты, дифференцированные согласно естественной предрасположенности каждого человека, всех их объединяет древняя ведическая традиция и идеи Дхармы, универсального Закона, прототипа морального и космического порядка, который относится ко всему проявленному, включая и человека.

Древнеиндийское общество делилось на сословия — варны (санскр. «разряд людей»): брахманы, кшатрии, вайшьи, шудры. Происхождение варн излагается в одном из позднейших гимнов «Ригведы». Впоследствии в литературе и в быту вместо понятия варна стало употребляться слово каста, означающее не сословное, а профессиональное деление: каста горшечников, писцов, прачек и др.

Брахманы — жрецы, учителя для людей. Их долг учиться и учить других, поддерживать связь с богами.
Кшатрии — воины, правители, аристократия. Их долг защищать народ, богов, совершать жертвоприношения и учиться.
Вайшьи — земледельцы и др. Их долг возделывать землю и разводить скот.
Шудры — слуги. Их долг служить трем высшим кастам.

Первые три варны считались высшими, а принадлежащие к ним люди назывались «дваждырожденными» (под вторым рождением считался момент посвящения, когда человек допускался к чтению и изучению Вед). Представитель каждой варны должен выполнять свой долг. Причем считалось, что лучше хорошо исполненный свой долг, чем плохо исполненный чужой. Эта идея остается ведущей в истории индуистского общества.

Религиозная толерантность

В Индии считается, что каждый человек имеет право на свой Закон, свой путь к Богу. Из этого осознания происходит толерантность индийского мировоззрения, принятие других религий. Индуизму (основной религии индусов) не свойственно понятие ереси, религиозного раскола. Отсутствует в нем и общепризнанный глава или собор для решения религиозных вопросов. Никому не придет в голову предавать противника проклятию или вечному осуждению. Индуизм предполагает самые разные возможности для проявления религиозных чувств: Бога почитают как абстрактный символ, и как владыку мира, и как отца, и как возлюбленного, и как младенца и как брата. Столь же многообразны и формы постижения и почитания божеств. Поклоняются божественному проявлению в книге, знаке, творениях природы, звуке, дыхании, молчании; в храме или вне его. Каждый волен выбрать ту дорогу к Богу, которая ему ближе, и она не будет считаться лучше или хуже остальных. Брахман может изощряться в философских спорах, аскет — истязать свою плоть, деревенский жрец — обагрять руки кровью жертвенных животных, философ — предаваться размышлениям, йог — делать необходимые упражнения, мирянин — совершать требуемые ритуалы и т.п.

Индуизм предполагает три основных формы пути:

Карма-марга — Путь деяния. Следование своей Дхарме и совершение праведных деяний с глубоким внутренним отречением, без полной вовлеченности и привязанности к результатам, без оглядки на себя как на деятеля и на плоды трудов как на свои собственные. Карма-марга связана с мирской жизнью и предполагает прежде всего выполнение социального долга, а также достижение равновесия между внутренним состоянием и внешними событиями.
Джняна-марга — Путь знания. Этот путь предполагает развитие интеллектуальных способностей и сверхчувственной интуиции, глубокое размышление и обретение знания единого Абсолюта, постижение на личном опыте тождества Атмана и Брахмана. Этот путь предполагает глубокое обращение вглубь себя.
Бхакти-марга — Путь любви. Путь «разумного сердца», непосредственного сердечного соприкосновения с подлинным бытием. Требуется безраздельная преданность божеству, которая очищает сердце и направляет к высшему знанию и истинному просветлению.

Понятие освобождения от страдания (колеса сансары). Нирвана

Человек обречен на страдание. «Для мудрого все есть страдание» — говорит один из индийских мудрецов. Это — закон жизни, мировая непреложность, условие человеческого существования. Карма — Закон причинности — привязывает к этому миру и втягивает в бесконечный круговорот рождений и смертей, сансару. Ослепленный неведением, человек принимает за настоящую действительность майю, космическую иллюзию с ее увлекающей и завораживающей игрой. И хотя страдание универсально, оно — не случайность, не результат чьей-либо ошибки или злого умысла, как это понимается в других религиях, не наказание за грехи, не испытание, ниспосланное Богом, и не происки. Самое главное то, что человек может вырваться из этого колеса страданий, а сама Карма, сам опыт страдания благотворен, поскольку помогает человеку найти путь освобождения. И чем сильнее страдание, тем сильнее желание выйти из него, освободиться, т.е. перейти на другой уровень существования, превосходящий обычную жизнь. Освобождение от страдания, как бы оно ни называлось: нирвана, мокша или мукти, — конечная цель всех индийских философов, мистиков, религий.

Путь к прекращению страдания существует (отсюда отсутствие пессимизма в сознании индуса), и человек в этом смысле имеет неоспоримое преимущество по сравнению со всеми другими существами во Вселенной, включая даже богов. Главное же условие освобождения — избавления от неведения, обретение истинного знания. Речь не идет о невежестве, а о неведении относительно подлинной Природы духа и абсолютной реальности чистого бытия, которое может именоваться Атманом, Брахманом, нирваной и т.п. и которое неразрушимо, бессмертно, трансцендентно.

В этом смысле Индия — страна исключительной духовной свободы. Все свои усилия она направляла на исследование, глубокое исследование природы внутреннего мира, внутренней жизни. Эффективные приемы освобождения предполагает и индуизм, и другие индийские религии (буддизм). Наверное, неслучайно, что буддизм зародился именно в Индии с ее практичностью. Для Индии важны не поиски Истины самой по себе или жажда спасения, а жажда освобождения от иллюзорности этого мира (майи), обретения другого бытия, с акцентом на человеческом усилии и внутренней самодисциплине.

Практичность индийской религии-философии. Духовный путь

Философия в Индии понимается иначе, чем на Западе, не как «служанка богословия», а как неразрывная нить с религией.

Шри Ауробиндо: «Философия — это интеллектуальный поиск основополагающей истины вещей, религия — это попытка сделать истину динамичной в человеческой душе. Они взаимно важны: религия, которая не служит выражением философской истины, вырождается в предрассудки и обскурантизм, а философия, не питающая себя религиозным духом, становится бесплодным светом».

Европейское понятие философии не имеет перевода на индийский язык. На санскрите философская система называется даршана («узрение», «созерцание») — «интеллектуальное и духовное видение», она оформилась в начале I тысячелетия до н.э. в форме диспутов, практик, религиозной доктрины. Философские положения предназначались для того, чтобы читатель смог использовать их как руководство к действию в собственной духовной практике.

К.-Г. Юнг: «Мы, на Западе, говорим о благотворном влиянии религий, и наша религия — это религия любви к ближнему; в наших устремленных ввысь храмах мы строим высокие алтари. Индийцы же говорят о дхьяне — медитации сосредоточении, их божество живет внутри всех вещей, и, прежде всего, — в людях, они отворачиваются от внешнего мира и обращают свой взор внутрь себя. В древних индуистских храмах алтарь выстроен на 2–3 метра вглубь земли».

На Западе с течением времени философия утратила связь с жизнью, перестала быть образом жизни, сделалась чем-то абстрактным. Важность интеллекта и логики затмила глубинные стороны человеческой личности.

На Востоке (в частности в Индии) философия никогда не теряла контакта с иррациональным, полагая его очень важным, сохраняя гибкий баланс между разумом и мистикой, традиционным и новым.