«Грязные танцы» — культовая американская мелодрама 1987 года с участием Патрика Суэйзи и Дженнифер Грей, повествующая о сближении двух молодых людей из разных социальных слоёв на почве увлечения бальными танцами. Изначально задумывавшаяся как малобюджетный фильм, картина стала одной из наиболее кассовых в прокате, собрав более 170 миллионов долларов в год выхода на экраны.    

Кенни Ортега с Восковой фигурой Патрика Суэйзи

По состоянию на 2009 год, фильм заработал 214 миллионов долларов по всему миру, став первым фильмом для домашнего просмотра, копий которого купили в количестве около полумиллиона.

Саундтрек к фильму стал платиновым диском, а композиция «Time of my life» получила «Оскар» и «Золотой глобус» в номинации «Лучшая песня», а также премию Грэмми за лучший дуэт. Фильм породил приквел «Грязные танцы 2: Гаванские ночи» а также мюзикл «Грязные танцы».

17 августа 1987 года в американский прокат вышел фильм не слишком известного режиссера Эмиля Ардолино с достаточно завлекательным для подростков названием «Грязные танцы». Скромный бюджет фильма в 6 миллионов долларов и отсутствие звезд первой величины никак не сулил проекту коммерческий успех. Но случилось маленькое чудо.

Этот американский фильм стал настоящим сюрпризом сезона 1987 года. Явно непримечательная по сюжету и дешевая по затратам картина попала в число рекордсменов проката не только в США, но и далеко за пределами Америки, в итоге превзойдя свой бюджет почти в 36 раз, достигнув полновесных 213 миллионов!

По всей видимости, такому успеху способствовала ностальгия многих людей, где бы они ни находились, по безвозвратно ушедшей эпохе иллюзий и надежд начала 60-х годов. Знаменательно точное определение времени действия. Лето 1963 года: за несколько месяцев до убийства Джона Кеннеди и еще до триумфального завоевания Америки группой «Битлз».

Вроде бы, несопоставимые события уравнены, но в этом нет ничего кощунственного. За гибелью президента последовали бурные политические потрясения, а бунт молодежи 60-х годов как раз проходил под знаком «битломании».

Сюжет фильма, написанный Элинор Берлстин, — классическая мелодрама.

Летом 1963 года семнадцатилетняя Фрэнсис Хаусман по прозвищу Детка (в некоторых переводах — Бэби Хаусман), невинная избалованная девушка из обеспеченной семьи, проводит каникулы с родителями в курортном отеле.

 

Она знакомится с Джонни, красивым профессиональным танцором, искушенным в вопросах жизни и любви. Словно околдованная сексуальными ритмами и ничем не сдерживаемыми движениями «грязных танцев» в стиле ритм-энд-блюз, Бэби становится ученицей — партнершей Джонни, и в танцах, и в любви.

Когда партнерша Джонни, Пэнни, вынуждена сделать аборт и не может выступать на одном из вечеров, Джонни встает перед выбором: потерять работу или же выучить за минимальное время новую партнершу. На помощь приходит Бэби, которая самоотверженно предлагает себя в качестве его партнерши.

Спустя несколько дней упорных репетиций Джонни и Бэби выступают в соседнем отеле. Бэби приходится скрывать свою привязанность к представителю низшего класса перед интеллигентными родителями, людьми, дорожащими своей репутацией и желающими своей дочери Фрэнсис достойную пару. Но она ничего не может поделать со своими чувствами и тайно встречается с харизматич-ным танцором.

Однако обстоятельства складываются так, что ей приходится рассказать родителям, а заодно и владельцу пансионата, об отношениях с Джонни, и его увольняют. Но он возвращается в заключительный вечер и прерывает скучную и унылую программу для того, чтобы танцевать последний танец с Бэби. В итоге отец признает, что он был неправ относительно Джонни, и перестает сердиться на дочь. Скучный вечер превращается в праздник, где гости и персонал танцуют вместе под песню «The time of my life».

 . Bill Medley & Jennifer Warnes-The Time Of My Life

На 60-й церемонии вручения призов Американской киноакадемии именно песня «The time of my life» получила заветную статуэтку и признание во всем мире. В ленте «Грязные танцы» (а таковыми называли излишне откровенные по тем временам хореографические начинания юных танцоров, подражавших латиноамериканцам) воспроизведен несколько наивный период «ритм-энд-блюза», но многие прежние мелодии кажутся песнями в стиле «диско» конца 70-х или же поп-музыки 80-х годов.

Неслучайно, что написанные специально для фильма музыкальные номера тоже не выделяются из общего стиля. Все возвращается — и новое оказывается давно знакомым.

Вот и картина дебютировавшего в большом кино 44-летнего режиссера Эмиля Ардолино (прежде он снимал документальные работы о танцах и телевизионные иг-ровые’ленты), пожалуй, построена в расчете на эффект своего рода узнавания и припоминания.

В частности, американские зрители воспринимали поведанное сквозь призму целой группы кинопроизведений о начале 60-х годов («Американские граффити», «Изгои», «Бойцовая рыбка» и т. д.), также замечая явную перекличку с популярной «Лихорадкой субботним вечером».

А без всего этого контекста фильм Ардолино остался бы довольно заурядной историей девушки Фрэнсис по прозвищу Бэби, которая принадлежит к обеспеченной семье, а влюбилась в летнем доме отдыха в бедного, но красивого танцора Джонни Касла.

  к/ф «Грязные танцы» (Dirty Dancing)

Сценарий фильма в значительной степени основан на собственной истории сценариста Элеоноры Бергстен. Она являлась младшей дочерью еврейского врача из Нью-Йорка и в свое время провела лето со своей семьей в пансионе CatsKills, участвовала в соревнованиях по «Грязным танцам», и все вокруг называли ее Беби.

В 1980 году Элеонора написала сценарий к фильму Майкла Дугласа. Но по причине слишком сильной эротической подоплеки и не найденного консенссуса, сценарий не был утвержден окончательно. Затем сценарист создала новый сценарий, где упор был исключительно на танцы.

В 1984 году она бросила исполнительного продюсера MGM и начала сотрудничать с Линдой Готлиб. Элеонора закончила сценарий в 1985 году. Основные действия развернули в 1963 году. Характер Беби был списан с самой Бергстен, а прототипом Джонни стал Майкл Террас, учитель танцев из CatsKills, которого автор сценария повстречала в пансионате при написании сценария. Окончательный сценарий фильма был отклонен несколькими студиями повторно.

В качестве хореографа Бергстен выбрала Кенни Ортега, который был учеником легендарного танцовщика Джина Келли. В выборе декораций для съемок сценаристы не могли найти ничего подходящего в Catskills, поэтому они решили снимать в двух местах: на озере Приманка в Северной Каролине и Горном озере курорт Возле Роанок, штат Вирджиния. При монтаже совершенно не заметно, что места находятся не рядом.

Элинор Бергштайн- автор сценария фильма

Довольно давно в Бруклине жила девушка по имени Элинор Бергштайн, которую на окрестных танцплощадках знали как Беби. Она увлекалась кубинскими и африканскими танцами, находившимися под негласным запретом по причине бьющего через край сексуального подтекста.

В консервативной прессе, отражавшей взгляды правительства США, эти танцы упоминались только с эпитетом «грязные». Но на окраинах, вдали от целомудренного официального ока, по «грязным танцам» проводились конкурсы, и Беби была их непременной участницей. А родители добросовестно оплачивали ей балетную студию, не подозревая, как, где и с кем их ребенок распоряжается полученными навыками.

Но Элинор хотела не только побеждать в самодеятельных конкурсах. Она мечтала вывести «грязные танцы» из подполья. Эта мечта вылилась в произведение о 17-летней девочке из хорошей семьи, которую любовь к учителю танцев превратила из неловкого гадкого утенка в прекрасного пластичного лебедя.

Кино на арахисовом масле

Несколько лет Элинор обивала пороги киностудий, пытаясь пристроить свое творение. Наконец, у руководства маленькой независимой кинокомпании сдали нервы: оно наскребло 5 000 000 долларов на производство и пообещало две недели проката. Возглавил проект режиссер-дебютант Эмиль Ардолино, а главные роли доверили малоизвестным актерам.

Бюджетный дефицит начал сказываться с первых дней съемок. Дом отдыха удалось арендовать по приемлемой цене только в штате Виргиния, причем дирекция заставила киношников дожидаться окончания сезона. Съемочной группе пришлось снимать лето среди желтых осенних деревьев. Зеленая краска-спрей решила проблему желтизны, но никакая сила не могла удержать листья на ветках. Поэтому в некоторых сценах вокруг по-летнему одетых героев предательски осыпается неестественно зеленая листва.

«У нас не было денег на обеды для массовки, поэтому я подкармливала актеров печеньем с арахисовым маслом, – вспоминает Элинор Бергштайн. – А между дублями мне приходилось запирать двери, чтобы они не разбегались». Чтобы не затягивать процесс, Ардолино старался снимать все с одного дубля.

 Maurice Williams & The Zodiacs — Stay

Когда снимали последний танец Джонни и Беби, Патрик Суэйзи неудачно приземлился после прыжка со сцены в зал и повредил колено, однако продолжал танцевать, чтобы не портить удачный дубль. Режиссер восхищался выражением мрачной решимости на лице актера, не догадываясь, что тот еле дышит от боли.

Пока съемочная группа совершала трудовые подвиги, кинокомпания нашла спонсора проката – фармацевтическую компанию, решившую разместить на афишах фильма рекламу средства от угревой сыпи.

Рекламодатели поставили одно условие – убрать из фильма сцену нелегального аборта Пенни. Никак нельзя, возразила сценаристка, которой категорически не хотелось, чтобы ее романтическая история ассоциировалась с прыщами и нарывами. Если Пенни не решится прервать беременность таким варварским способом, Джонни не понадобится новая партнерша, и сюжет потеряет смысл. Рекламодатели от сделки отказались, но картина и без их помощи побила все кассовые рекорды.

«Секрет успеха фильма в том, что в каждом из нас живет танцор, – говорит Элинор Бергштайн. – Каждый из нас хочет научиться танцевать за десять дней, как это сделала Беби. А фильм заставляет поверить, что такое возможно. И я, как бывшая танцовщица, подтверждаю, что такое возможно, если сильно захотеть».

Пять минут – и десять лет долой!

За плечами у Патрика Суэйзи уже было несколько ролей, но на пробах к другим фильмам его все еще воспринимали не как актера, а как вышедшего в тираж из-за травм танцовщика, которому некуда себя девать. Пробы к «Грязным танцам» стали единственными, где балетное прошлое помогло, а не помешало ему получить роль.

Дженнифер Грей, дочь бродвейского актера, обладала умеренной танцевальной подготовкой и необходимой для фильма нестандартной внешностью, но была на десять лет старше героини. Поняв, что режиссер вот-вот «дисквалифицирует» ее, Дженнифер попросила дать ей пять минут на превращение в девушку-подростка, и ровно через пять минут получила роль!

На съемках профессионалу Патрику было сложно танцевать с любительницей, от которой специально требовали двигаться хуже, чем она могла. В фильме есть сцена, где его герой Джонни в танце проводит пальцами по запрокинутой руке Беби, а ей щекотно, и она хохочет, вместо того чтобы изображать страсть.

Это – не запланированный эпизод, а съемки с репетиции, на которой Патрик пытался научить партнершу танцевальному элементу, пока она своим смехом не довела его до бешенства. Ардолино скоро понял, что вряд ли дождется от актеров естественной реакции после команды «Мотор!», поэтому по большей части сцены репетиций Джонни и Беби – это репетиции Патрика и Дженнифер, незаметно снятые оператором по наущению режиссера.

Так в картину попал эпизод, где Джонни и Беби ползут друг к другу через балетный класс – разогреваясь перед съемкой, актеры начали дурачиться, а Ардолино это снял.

Бюджетный дефицит начал сказываться с первых дней съемок. Дом отдыха удалось арендовать по приемлемой цене только в штате Виргиния, причем дирекция заставила киношников дожидаться окончания сезона. Съемочной группе пришлось снимать лето среди желтых осенних деревьев. Зеленая краска-спрей решила проблему желтизны, но никакая сила не могла удержать листья на ветках. Поэтому в некоторых сценах вокруг по-летнему одетых героев предательски осыпается неестественно зеленая листва.

«У нас не было денег на обеды для массовки, поэтому я подкармливала актеров печеньем с арахисовым маслом, – вспоминает Элинор Бергштайн. – А между дублями мне приходилось запирать двери, чтобы они не разбегались». Чтобы не затягивать процесс, Ардолино старался снимать все с одного дубля.

Когда снимали последний танец Джонни и Беби, Патрик Суэйзи неудачно приземлился после прыжка со сцены в зал и повредил колено, однако продолжал танцевать, чтобы не портить удачный дубль. Режиссер восхищался выражением мрачной решимости на лице актера, не догадываясь, что тот еле дышит от боли.

Пока съемочная группа совершала трудовые подвиги, кинокомпания нашла спонсора проката – фармацевтическую компанию, решившую разместить на афишах фильма рекламу средства от угревой сыпи. Рекламодатели поставили одно условие – убрать из фильма сцену нелегального аборта Пенни.

Никак нельзя, возразила сценаристка, которой категорически не хотелось, чтобы ее романтическая история ассоциировалась с прыщами и нарывами. Если Пенни не решится прервать беременность таким варварским способом, Джонни не понадобится новая партнерша, и сюжет потеряет смысл. Рекламодатели от сделки отказались, но картина и без их помощи побила все кассовые рекорды.

«Секрет успеха фильма в том, что в каждом из нас живет танцор, – говорит Элинор Бергштайн. – Каждый из нас хочет научиться танцевать за десять дней, как это сделала Беби. А фильм заставляет поверить, что такое возможно. И я, как бывшая танцовщица, подтверждаю, что такое возможно, если сильно захотеть».

Где она теперь?

Как и Патрик Суэйзи, Дженнифер Грей после выхода фильма стала звездой. И решила исполнить давнюю мечту – сделать себе хорошенький аккуратный носик. Операция оказалась неудачной, а после коррекции актриса изменилась так, что ее перестали узнавать даже хорошие знакомые.

Актриса называет пластическую операцию самой ужасной ошибкой своей жизни. Приглашая ее на пробы, режиссеры ожидали увидеть Беби, а видели усредненную голливудскую барышню, лишь отдаленно напоминающую героиню «Грязных танцев». Сейчас Дженнифер снимается редко, в основном в телевизионных фильмах и сериалах. В июле 2001 года актриса, которой тогда шел сорок второй год, вышла замуж за актера Кларка Грегга, а в декабре того же года родила дочь Стеллу.

Интересные факты

На протяжении всего фильма Джонни и Бэйби постоянно носят очень контрастные цвета: она в светлых тонах, а он — в очень темных.
Фильм снимался летом, но сцена с поддержкой снималась в октябре. Так как листья на деревьях уже поменяли цвет, съёмочной команде пришлось красить листья на заднем плане, и если хорошенько приглядеться, то можно заметить несколько пропущенных мест.

Танец, который Патрик Суэйзи и Дженнифер Грэй исполняли в любовной сцене, фактически был их танцем с кинопроб и в общем-то не планировался быть включенным в фильм.

Исполнителям главных ролей в фильме — семнадцатилетней Бэйби и «юноши» Джонни — на самом деле было 27 и 35 лет.
По результатам опроса на сайте myfilms.com цитата «Никто не загонит Бэби в угол» (англ. «Nobody puts Baby in the corner») заняла десятое место в списке самых любимых реплик кинозрителей. В голосовании приняли участие более 2000 посетителей сайта

Песню «Она как ветер» (She’s Like The Wind) , которая звучит в фильме, написал и спел Патрик Суэйзи. Она вошла в мюзикл «Грязные танцы», и на счет Патрика потекли авторские отчисления. Он утверждает, что уже получил за песню больше, чем за исполнение главной роли

  Patrick Swayze — She’s Like The Wind

Параллельно со съемками в «Грязных танцах» актриса и танцовщица Синтия Родс (Пенни) снялась в клипе певца Ричарда Маркса. Вскоре после окончания съемок она вышла за него замуж

В 2005 году на экраны вышли «Грязные танцы-2: ночи Гаваны». Патрик Суэйзи отказался вновь сыграть главную роль, несмотря на предложенный гонорар в 7 000 000 долларов. Его удалось уговорить лишь на эпизодическое появление на экране в роли учителя танцев

link