Не думала, что после всего я приеду в эту квартиру, позвоню в этот звонок, и буду ждать с замиранием сердца щелчка щеколды. Он обошелся без лицемерного: «Кто там?». Он знает кто. Легкой улыбкой вместо приветствия. Уж лучше бы сказал что-нибудь - слова прибавили бы мне уверенности. Переступаю через порог, попутно закрывая за собой дверь. Чтобы не отступить. Смотрю на него: он сложил руки на груди, на губах все та же улыбка с дурманом непонятной Мне нежности, а вот глаза… В глазах я четко увидела маленькие искорки глубоко спрятанных эмоций - грусти и обреченности. Эти глаза смотрят на меня, а искры проникают куда –то глубже. Может это наваждение?
Как - то так получилось, что мы вместе сделали шаг навстречу. Вот мы обнимаем друг друга. Он обнимает меня крепко, словно нечто родное, в последний раз. Глаза его закрыты, дыхание глубокое. Он ищет поддержки в этих объятьях, силы и уверенности. У меня же у сомой с этим дефицит, но все же постаралась по братски разделить их. Наверное, так люди обнимают только то, что уже потеряли. Ведь в минуты своих потерь человек как никогда ясно осознает всю ценность потерянного.
Легко отстранившись, как будто никто меня и не держал, я накланяюсь и расстегиваю молнии сапог. Прохожу в комнату.
Маленькая однушка гостиного типа – она так и не стала мне родной. Шкаф, диван, стол, холодильник, печь и кресло - вот все обстановка. Кухню от комнаты отделяет небольшая кирпичная перегородка. В комнате как всегда царит легкий лоск беспорядка. Должно же в этом мире что-то оставаться неизменным. На полу разбросаны альбомные листы, на некоторых красуются законченные наброски, на других лишь нечеткие линии. Рядом с ними стоит чашка с недопитым янтарным чаям. Вешалка с куцей рубашек прочно обосновалась на спинки низенького немного шаткого кресла. Пыли было немного, но была. В основном там, где перед тем как пройти тряпочкой надо было что-то отставить, что – то подвинуть. Все как всегда.
-Начинай,- говорит он, садясь на диван.
Я вздохнула. Уверенность в правильности своего решения, которой я себя вчера активно кормила, никуда не ушла, просто появилось такое странное чувство под названием « если бы» с многоточием после. Но на мой взгляд это не повод делать шаг назад, когда пробежал уже километр вперед.
- Ты знаешь, о чем я хочу поговорить.
- Знаю, – кивнул он.
Ясно. Никто не собирается упрощать мне задачу.
- Я думаю нам надо, наконец, поставить точку, - я глубоко вздохнула. – Точнее я хочу ее поставить.
- Так ставь.
- Я…
-Знаешь Марго, - перебивает меня он. - Я думал, мы во всем с тобой разобрались еще по телефону, а сейчас ты пришла забрать свои вещи. Так забирай и хватит разговоров.
Я смотрю на него. Такой родной. Такой чужой.
- Ты не понимаешь. Я бы хотела с тобой общаться. Если мы расстаемся, это не значит, что мы не можем с тобой…
-Дружить? – он, словно выплюнул это слово. – И как ты себе это представляешь? Или действительно считаешь меня таким дураком, который после того, как его бросила девушка может быть ее другом? Извини, я не настолько благородный.
Я прикусила губу. О чем я думала, когда открывала свой рот? Но в мыслях эти слова звучали более убедительно.
- Хорошо. Ты прав.
Никаких вещей я забирать не буду. Их мало, и все они для меня не так уж и важны, чтобы тащить их через пол города. Зубная щетка, крем, пара неказистых кофточек и кое - что из нижнего белья - весь арсенал. Вот только дискеты с рабочими файлами все-таки заберу – вдруг пригодиться. Я подошла к столу, на котором стояла весьма внушительная стопка дисков. Быстро найдя свои (они лежали отдельно от остальных с краю стола) я засунула их к себе в сумку, которую оставила на диване вместе с курткой, и направилась к двери.
-Подожди, - сказал он тихо почти не слышно.
Я посмотрела на него. Он поднялся и продолжил:
- Я.. Я хочу тебе кое-что дать.
Он подошел к столу и взял с верхней полки небольшой ящичек, который был аккуратно втиснут между книг. У меня ёкнуло сердца, я медленно села. Он же тем временем положил коробочку на ладонь и рассматривал ее.
-С-сума сошел? - я посмотрела на него, как на ненормального.
- Маргарита, - он сел ко мне рядом - не смотри на меня так, я все решил.
Открыв коробочку, достал из нее кольцо - золотое, без всяких камушков и украшений. Обычное. Обручальное.
-Я хочу, чтобы оно было у тебя, - говоря это, он взял мою руку и вложил в нее кольцо.
- Я его не возьму! – я попыталась отдернуть руку, но не вышло.
- Ты уже взяла – и сжал мою ладонь в кулак.
Я вскочила.
- Ты что идиот!? Как ты можешь мне его отдавать!?
-Оно мое. Я могу делать с ним все что захочу.
-Кретин!
Подойдя к столу, я положила кольцо.
-Кто я тебя такая? Зачем ты это делаешь? – я негодовала и злилась, не на него, на себя.
-Послушай, - устало проводит по лицу рукой - я скоро уеду. Там где я буду, со мной может многое произойти. Мне… Мне было бы спокойней если бы оно было у тебя.
Я посмотрела на кольцо. Нет.
- Я его не возьму. Поищи другой ломбард.
-Да что ты понимаешь!? – резко вскакивает. – Ничего.
- А ты сам-то понимаешь что делаешь? Я могу его потерять, могу выкинуть, продать, в конце концов!
- Нет – он улыбнулся. – Ты не можешь.
Я устала. Устала от крика, устала от спора. Но как он не может понять, что я не могу взять кольцо его отца. Просто не могу. Зная, насколько оно ему дорого. Наверное, для него это чуть ли не единственная вещь имеющая ценность. Чтобы отдать такую вещь кому-то нужно либо очень ему доверять, либо любить. Что из этого он для себя выбрал, я не знаю, но по мне лучше первое. Если же второе… Я просто не смогу уйти. Не смогу.
- Марго…
-Ш-шш.
-Маргарита…
-Помолчи, - тихо сказала я, закрывая глаза.
Почему этот его поступок так сильно на меня подействовал? Я словно сама не своя. Если я сейчас уйду, я себе этого не прощу. Я не верю в любовь в жизни. Только в книгах. Сама никогда не попадала под действия этого чувства. Даже сейчас. Я не люблю его. Лишь одно чувство он вызывал у меня с завидной регулярностью – раздражение. Но сейчас от этого не легче. Сейчас все это кажется мне дешевой театральной постановкой из бездарной пьески.
-Маргарита, - он подошел ко мне и обнял.
Так мы стояли минут пять. Он гладил меня по волосам, а я все думала, думала. Потом мы присели на диван. Говорить сейчас мне было как-то тяжело, да и совсем не хотелось. Он все так же продолжал гладить меня по волосам и обнимать. Туман непонятного наваждение расселся, и я вспомнила, что мне уже давно следовало ехать на работе.
-Ну все я пойду, а то опоздаю, – сказала я попытавшись разомкнуть его руки, но ничего не получилось, он сжал крепче.
-Не пущу, - слышу шепот.
- Пусти, - снова делаю попытку освободиться. – Я, правда, опоздаю!
-Нет.
-Блин.
Пришлось остаться. Позже, лежа на разложенном диване, обнимая подушку, я думала. Думала, но не понимала. Абсурдность ситуации вызывало во мне какую –то непонятную злобу. В пору было кусать подушку. Почему я осталась? Этот вопрос мучил меня. Неужели меня так тронул его поступок? Возможно. В этом обычном кольце была душа и была жизнь. Отдать душу и жизнь и ради чего? Непонятно. Может любовь? Может. А может и нет.
- Марго, что ты на меня так смотришь? Прекрати. Я стесняюсь.
Я фыркнула:
-Да кому ты нужен? – и повернулась на другой бок.
-Хочется верить, что кому да нужен – сказал он, закладывая руки под голову.
- Хочется – верь, - буркнула я.
- Что я и делаю.
Ну да, каждый хочет быть нужным. Необязательно полезный. Наверное, это и есть ответ. Каждый человек хочет хоть немного побыть нужным. Я тоже хочу. Вот поэтому и осталась. Нужность. Вот такое слово получилось. Вот такой ответ на все происходящее.
Странная она - жизнь. Пойди ее пойми. Разберись в ней и еще к тому же не забудь сделать выводы. И так в ней бывает и этак. Что там какая-то книга?
На работу я тогда не пошла. Но, кажется, меня там особо и не ждали. Скорей всего даже не заметили моего отсутствие. Тогда, идя домой, по темной центральной мостовой, я в который раз размышляла о правильности своего решения. Я привыкла не о чем не жалеть – меньше душевных расстройств. Так, я поступила и в тот раз. Просто продолжала жить, а он… Он ушел, как и обещал. Пока что наши дороги не пересеклись, но я знаю, что это случится. У меня перед ним долг. Я должна вернуть ему кольцо.