В славную годовщину смерти душегубца опять начались споры о личности Сталина и о его роли в истории. На нашей территории все почему-то оборачивается неразрешимой загадкой. Россия — сфинкс, как сказал поэт.

Ну, никак не разгадают личность Сталина: то ли он тиран, то ли гениальный менеджер — вот ведь задачка! А Осип Мандельштам еще в 1934 (!) году, объясняя следователю свои антисталинские стихи «Мы живем, под собою не чуя страны...», сказал, что Сталин — фашист. Вырвалось. Он тут же расстроился и тут же пожалел. Но было уже поздно и — махнул рукой... В общем-то, поздно было уже давно, и его реплика про фашизм, хоть и довела до бешенства следователя Христофорыча, но уж в судьбе поэта, действительно, мало что решала...

«Сталин прожил долгую жизнь, — писала Надежда Мандельштам в «Воспоминаниях», — и следил, чтобы волны террора время от времени увеличивали силу и размах. Но у сторонников террора всегда остается один просчет: всех убить нельзя и среди притаившейся полубезумной толпы отыщется свидетель». И вот, когда мы всё так основательно позабыли да перепутали, а историческую память отшибло напрочь — полезно почитать на ночь свидетеля эпохи, описавшего ее так трезво и беспощадно, как никто другой. Это Мандельштам рассказала, что Хозяина в народе зовут «Рябым». Она объяснила, что «происходило нечто похожее на Страшный суд, когда одних топчут черти, а другим поют хвалу».

Одни роскошествовали — другие гнили. Надо было выбирать, куда ты идешь: в сталинский рай или в сталинскую преисподнюю. «Каждый был, конечно, кандидатом на гибель, но днем об этом не думали — для подобных страхов достаточно ночи. О выбывших забывали сразу».

Сталин внимательно разглядел в зеркале свой портрет в плаще с кровавым подбоем, с копытами и рожками и — залюбовался. И это очень интересный факт: анекдотов про Сталина не существует — посмеяться над Хозяином так и не довелось. Эпоха напрочь отбивала чувство юмора. В то же время Сталин сам себе вдруг понравился в образе Мефистофеля в стихах Мандельштама.
В 1934 году Мандельштама, как известно, арестовали за возмутительные стихи. Однако существуют свидетельства, что эти возмутительные стихи, направленные против «кремлевского горца», очень нравились самому Сталину. Потому, видимо, что его демонизированный образ ему самому приглянулся: «А вокруг него сброд тонкошеих вождей, // Он играет услугами полулюдей». Остальным эти стихи казались надругательством над святыней. А вот Хозяину льстили. Он внимательно разглядел в зеркале свой портрет в плаще с кровавым подбоем, с копытами и рожками и — залюбовался. И это очень интересный факт: анекдотов про Сталина не существует — посмеяться над Хозяином так и не довелось. Эпоха напрочь отбивала чувство юмора. В то же время Сталин сам себе вдруг понравился в образе Мефистофеля в стихах Мандельштама. «Что ни казнь у него — то малина». И даже: «Его толстые пальцы, как черви, жирны, // И слова, как пудовые гири, верны». Мандельштам не погнушался натурализмом. У Сталина действительно была жирная кожа, читая книги, он оставлял пятна. Эта вполне дьявольская подробность стоила карьеры Демьяну Бедному. Демьян был известный библиофил, и однажды, не в силах справиться с досадой, записал в дневнике, что Сталин своими пальцами засалил все его книги. Секретарь Бедного аккуратно выписал цитату из дневника и отнес, куда следовало.

Листы новых книг Сталин нарочно надрывал руками, что приводило в отчаяние книголюба Бедного, а Сталина очень забавляла его реакция. И для меня это — самый важный штрих к портрету Хозяина.

Но мандельштамовские стихи Хозяину нравились. Он был заинтригован. Потом звонил Пастернаку и расспрашивал о Мандельштаме. И выдал наконец о поэте свою известную резолюцию: «Изолировать, но сохранить». На удивление легко Мандельштам тогда отделался.

Помните хохму того времени:
— Сколько дали?
— 10 лет.
— А за что сидишь?
— Да ни за что!
— Врешь! За ни за что пять дают.

Было хорошо известно, что за «ни за что» дают не только пять, но и десять, и «вышку». А Мандельштам, измордовав самого Сталина, отделался какой-то высылкой, которую в те времена вообще переживали спокойно, как насморк. А потом возвращались домой.

Мой дедушка Ниссон Зусевич очень не любил Сталина. Однажды вечером дед, бабка и дети ехали домой, да еще почему-то в такси. Это было в 52-м году. По Москве уже ползли слухи, что евреев будут депортировать... И дед кричал на всю улицу из окна: «Сталин — убийца!» Что ему за это было!.. Представить страшно. Представить страшно, а в действительности ничего ему за это не было.
Но когда Мандельштам был еще на Лубянке, и еще не было этого сталинского «изолировать, но сохранить», следователь готовил большой процесс, и на поэта давили по-крупному. Следователь особенно интересовался тем, что послужило стимулом к написанию стихов. Тогда-то Мандельштам и огорошил его неожиданным ответом: «Больше всего мне ненавистен фашизм!..» Такова суть знаменитых стихов в интерпретации самого автора.

А погиб Мандельштам через четыре года, после второго ареста. И вовсе не за поэзию. А из-за квартиры, на которую претендовали соседи-литераторы.

К юбилею смерти душегубца снова опубликованы поздравительные телеграммы Гитлера Сталину из газеты «Правда». Гитлер поздравлял Иосифа Виссарионовича с 60-летием в декабре 1939-го, в разгар советско-немецкой дружбы взахлеб. Много в эти дни было публично произнесено ласковых слов и тостов. И Риббентропу пришлось пить за еврея Кагановича, а Кагановичу — за Гитлера. Сегодня эти старые телеграммы произвели эффект. «Открыли глаза...» Фото газет с взаимными поздравлениями очень активно постились в соцсетях. Неожиданно они оказались важным аргументом в заново вспыхнувшем споре. Как будто бы Гитлер может замарать Сталина! Как будто его можно чем-то замарать!

Мой дедушка Ниссон Зусевич очень не любил Сталина. Однажды вечером дед, бабка и дети ехали домой, да еще почему-то в такси. Это было в 52-м году. По Москве уже ползли слухи, что евреев будут депортировать: все, кто состоял в смешанных браках, стали оформлять разводы, чтобы спасти хотя бы детей. И дед кричал на всю улицу из окна: «Сталин — убийца!» Что ему за это было!.. Представить страшно. Представить страшно, а в действительности ничего ему за это не было. Таксист оказался... порядочным человеком и не настучал. Дедушка от Сталина не пострадал. Вернее, не успел. Сталин умер в Пурим, не успев ударить по евреям. И мне не кажется эта его смерть в Пурим символичной. Дескать, он умер, как Аман. Она мне кажется самой настоящей, безо всякого символизма, пуримской смертью.

Автор о себе:

Режиссер, сценарист, журналист. Сняла около 30 документалок. Не без международных призов. Нью-Йорк, в частности, признал мою работу «лучшим историческим фильмом». Короткометражка «Один» выиграла в 2011 году на Шанхайском международном кинофестивале. Работала на всех федеральных каналах отечественного телевидения в наши лучшие с ним годы. По базовому образованию логопед. Написаны роман и повесть. Роман «В ночь с понедельника на пятницу» можно выловить в Интернете. Училась в Еврейском университете в Москве. В Израиль езжу каждый год. Как год проходит — подступает тоска, и билет как-то сам покупается: значит, пора.