Какими потерями это решение чревато для нас, для Европы?
Никаких потерь, кроме тех, что связаны с подготовкой инфраструктуры для проекта, мы не понесем.
Мне кажется, мы вообще изначально напрасно стали вкладываться в магистральные трубопроводы по газу. Лучше было бы сразу заниматься сжижением. Потому что труба создает политическую зависимость, и в данном случае нам это наглядно продемонстрировали, когда своей суицидальной политикой Евросоюз поставил барьер на пути «Южного потока».

Что сигнализирует этот жест?

Отказ от «Южного потока» - это может быть последний способ надавить на тех, кто в этом заинтересован. Конечно, отдельные страны или корпорации имеют свои интересы, но в целом, можно говорить, что экономика Европы и ее экономические агенты в этом заинтересованы. Заинтересованы все те, кто связан с европейской экономикой, а не совершенно безумной и абсолютно несуверенной политикой. Для них - это последний звонок.
Действительно, Россия не может приступить к дорогостоящей процедуре прокладки трубы по дну Черного моря, если не знает, куда она будет выходить.
Не факт, конечно, что идея «Южного потока» окончательно умерла. Но лично мне с самого начала казалось, что это неверная инициатива. По нескольким причинам.
Прежде всего, долгосрочные газовые перспективы меняются, и мы должны иметь возможность диверсифицировать потребителей достаточно свободно. В этом смысле сжижение, на мой взгляд, более эффективный способ доставки. Скажем, если бы у нас были большие мощности по сжиженному газу, мы бы легко вышли на премиальный рынок Юго-восточной Азии. Посмотрите на направление деятельности Саудовской Аравии. Можно обсуждать разные концепции, но очевидно, что рынок Юго-восточной Азии для них в приоритете, потому что имеет больше всего перспектив по сравнению с другими. Например, они делают скидки на поставки топлива в Китай, потому что хотят увеличить на этом рынке свою долю и не дать остальным себя вытеснить. По газу там еще большие потребности. В Китае и Японии сейчас колоссальный спрос на мобильные объемы, то есть сжиженный газ.

Важно и то, что это заявление было сделано во время визита в Турцию. Фактически, президент предложил Турции как стратегическому партнеру стать транзитером. А Турция хоть и является ключевой державой на южном фланге НАТО, в отличие от Евросоюза, все же защищает свои интересы и резко дистанцируется от всей этой суицидальной политики.
У нас много вопросов, проблем с Турцией, в частности, сирийская тема. Но нет основной проблемы - Турция не проводит политику, направленную на самоудушение. А со страной, которая преследует свои интересы и готова жестко их отстаивать, можно иметь дело. Всегда можно договориться с прагматиком, но нельзя - с идиотом или самоубийцей.
Идея возведения газового хаба в Турции - это не попытка обойти Еврокомиссию и все-таки поставлять газ в дружественные страны Южной Европы, куда ранее должен был заходить «Южный поток»?
Это, конечно, попытка. Болгария, конечно, еще та «дружественная» страна. Новое европейское болгарское правительство, которое видит свою идентичность в присмыкательстве перед Еврокомиссией. И таких политиков там много, в Восточной Европе это вообще популярная политика. Исключениями можно назвать разве что Чехию и Венгрию, частично, Финляндию, которую, впрочем, вообще трудно назвать восточноевропейской страной, она традиционно западная страна.

Как далека российская инфраструктура и технологии сжижения газа от того, чтобы наладить достаточный объем производства СПГ?
Мы уже строим заводы по сжижению. Например, Ямал-СПГ или «Дальневосточный СПГ». Технологии нам известны и особых проблем нет.
Конечно, нужны терминалы по сжижению, средства для транспортировки. Но в мире их достаточно.
Мы можем свой транспорт создавать или использовать тот, что уже есть в мире, а его довольно много.
Многие специалисты уже много лет назад говорили, что имея серьезные объемы СПГ, мы будем гибче на рынке. И даже с трубопроводным газом можно занимать гораздо более сильную позицию, имея возможность манипулировать, в хорошем, рыночном смысле этого слова, хорошими объемами СПГ.

ЛЕОНТЬЕВ Михаил
http://www.e-news.su/mnenie/36998-nikakih-poter-my-ne-ponesem.html

 Вечером первого декабря Владимир Путин во время визита в Турцию сделал сенсационное заявление о прекращении реализации проекта «Южный поток» из-за «неконструктивной» позиции Еврокомиссии.

Глава «Газпрома» Алексей Миллер был ещё более категоричен: «Всё, проект закрыт».

Даже если мы проигнорируем нерешённую проблему с полным доступом к трубе, остаётся неопределённость с Болгарией, которая так и не дала разрешение на строительство. В результате могло получиться так, что морская часть просто упёрлась бы в болгарский берег, на этом всё и закончилось бы. На такие риски «Газпром» позволить себе пойти уже не мог.

Сенсационность заявлений обусловлена и тем, что для реализации морской части проекта всё было готово, а старт укладки был запланирован на начало-середину декабря.

Громадное судно-трубоукладчик Saipem 7000 ещё в начале ноября прошло турецкие проливы. Напомним, в марте стало известно о заключении контракта по укладке первой нитки газопровода — стоимость всей нитки оценивалась тогда в 2 млрд евро. О размере неустоек не сообщалось.

В свою очередь, трубные производства подготовили или готовят необходимые объёмы своей продукции.

Наконец, уже реализован проект «Южный коридор» — сухопутная часть газопровода по российской территории, также очень приличная по финансовым затратам.

Иными словами, финансовые потери в случае полного отказа от проекта будут, и существенные. Можно ли их как-то минимизировать? Или же нынешние заявления — это последняя проверка на прочность Еврокомиссии?

Первый вариант. Это переориентация существующих ресурсов на расширение газопровода «Голубой поток», который по дну Чёрного моря вот уже несколько лет транспортирует топливо в Турцию.

Но из 26–30 млрд кубометров газа, которые Россия ежегодно поставляет в Турцию, только 16 млрд идут через «Голубой поток». Остальное — через Трансбалканский трубопровод, а фактически — опять-таки через Украину.

Напомним, что во время визита в Турцию было принято решение о расширении поставок (на 3 млрд). Но речь идёт о модификации компрессорных систем в рамках текущей трубы, а не о строительстве новой.

Ведь каким бы привлекательным ни казался этот вариант, в сжатые сроки переориентировать строительство морского газопровода на другое направление едва ли возможно. А что в будущем?

Как заявил А. Миллер, во время визита Россия и Турция договорились (подписан меморандум) о строительстве газопровода по дну Чёрного моря в Турцию: на 63 млрд кубометров (как нетрудно заметить — полный эквивалент «Южному потоку»). Из них Турции пойдёт 14 млрд, остальное — в Европу.

Насколько реален, да и необходим такой масштабный проект — вопрос открытый. Но в любом случае расширение «Голубого потока» (через строительство новых ниток) на объёмы, необходимые самой Турции (около 14 млрд кубометров), — это вопрос времени. И тут «Южный коридор» будет как минимум частично востребован.

Второй вариант. Российская сторона всё же не исключает реанимации стройки. Но если Европа попросит — после непростой зимы.

Стратегия ограничения поставок, которую проводит «Газпром», вынуждает Европу быстрее тратить свои запасы из ПХГ. Ещё активней ведёт отбор и Украина — уже по 100 млн кубометров в день. И хотя Украина демонстративно увеличивает прозрачность своей ГТС, ситуация может сложиться так, что несанкционированный отбор будет неизбежен.

Прогнозы сделать здесь сложно, так как главный фактор неопределённости — температура. Которая в ноябре была даже чуть выше средних значений, что позволило ЕС пока не почувствовать напряжённости. Что будет дальше — посмотрим.

Пока же отметим, что Норвегия очень умеренно компенсирует российские недопоставки (плюс 0,5 млрд в октябре по сравнению с прошлым годом). В ноябре же в очередной раз появились проблемы с компрессорами на главном норвежском месторождении Troll (в результате — минус 0,35 млрд кубометров за три недели, если смогут оперативно починить).

Третий вариант причин для отказа — это понимание российской стороной, что разрешения на полную загрузку «Южный поток» не получит ни при каких обстоятельствах. А значит, лучше и дешевле будет вообще отказаться от трубы.

Напомним, что буквально три дня назад мы уже обсуждали изменения на европейском рынке и сделали вывод: в изменившихся условиях собственная труба до центра Европы для «Газпрома» желательна, но не обязательна.

В более широком смысле на фоне ресурсного дефицита (если смотреть на будущее хотя бы в разрезе 5–10 лет) главной ценностью становится сам газ, а где и как он будет продаваться (на границе ли или у центров потребления) — вопрос десятый. Пусть даже и на российско-украинской границе.

И четвёртый аспект, который необходимо отметить. Если «Южный поток» действительно будет приостановлен, то интрига вокруг будущего украинской ГТС становится вновь актуальной. Но истории с собственно контролем за украинской трубой, как представляется, часто уделяется избыточное внимание. Главное — чтобы сохранилась сама труба.

Поэтому важнее здесь то, что Россия таким образом подаёт Европе сигнал: ведь газ вам будет в любом случае нужен. А значит, и работающая труба (реализация масштабного варианта через Турцию — это в любом случае годы). А значит, удержание Украины от скатывания в «Дикое поле» — как минимум наша совместная задача. Спихнуть её на Россию не получится. Возможно, в этом и есть основная причина сегодняшних заявлений.

Александр Собко: http://www.odnako.org/blogs/otkaz-ot-yuzhnogo-potoka-chetire-versii/