http://md-eksperiment.org/post/20180420-poeziya-emili-dikinson

Автор Т.Д. Венедиктова

Ее имя редко называется в ряду выдающихся представителей «романтического ренессанса». В своем глубоко провинциальном, монастырски-замкнутом существовании она не была непосредственно связана с литературными спорами и окололитературными страстями того времени. Дочь почтенного сквайра Дикинсона, чудаковатая старая дева, умерла в 1886 г. в городишке Амхерсте, штат Массачузетс, где почти безвыездно прожила все 56 лет своей жизни. Разбирая вещи покойной, ее сестра Лавиния нашла в ящиках комода множество мелко исписанных листков, сшитых в виде книжечек или связанных в тугие пачки. Сжечь их, как просила Эмили, не поднялась рука. Еще один парадокс, увенчавший странную жизнь «неуловимой» поэтессы: лишь с ее смертью родилась по-настоящему — не для листа бумаги, а для читателя — ее поэзия. Стихи обнаружили то, о чем при жизни могли подозревать лишь считанные люди, под тусклым существованием амхерстской затворницы скрывалась драматичная жизнь неуемного воображения, остро современной мысли. Своих собратьев по духу и перу Э. Дикинсон знала лишь заочно и то не всегда, для них же она, существуя совсем рядом и часто идя рука об руку в творческих исканиях, так и осталась неведомой. Нельзя сказать, чтобы Дикинсон пряталась от людей, способных понять и оценить ее талант. Среди ее многолетних корреспондентов и почитателей, порой снисходительных, порой восторженных и почти всегда недопонимающих, были известные в то время журналисты и критики (Т.В. Хиггинсон, С. Боулз), популярные поэты (Р. Браунинг, Э. Хант-Джексон). Их ли винить, судьбу или трудный характер самой поэтессы в том, что при жизни она так и не была «открыта»? «Отозваться» слову Эмили Дикинсон суждено было не скоро.

Маленькая женщина из самодовольно-чопорной пуританской провинции переживала в своем сердце великую свободу, обещанную человечеству новой эпохой, открытую для искусства романтизмом. Взламывая рамки привычного уклада бытия и сознания, человеческий дух вырывался на ошеломляющие просторы. Понятие «веры» в стихах Дикинсон ассоциируется с чинным порядком и покоем провинциальной жизни. «Прелестные небеса» — тихий городок, где жарким днем лениво вымирают улицы, где так скучна сладость воскресного досуга, где за всем исподтишка следят зоркие (соседские!) глаза Бога. Там, где иные обретали уютное счастье, Дикинсон испытывает отчаянную тоску узника по свободе. Райское блаженство сравнивается с бессрочным тюремным заключением.
ДАЛЕЕ