Э.В.: В этой статье Вы найдете много интересного, даже сенсационного...

В мае 2010 года в мемориальной квартире Александра Сергеевича Пушкина на Арбате журналистам был представлен неизвестный ранее так называемый "нетворческий" автограф поэта - подпись в подорожной тетради. Находку в фондах Центрального исторического архива Москвы совершила старший научный сотрудник Государственного литературного музея Светлана Бойко. В тетради для записи прихода и расхода подорожных бланкетов она нашла запись от 27 июля 1830 года: "До Казани Коллежскому Асессору Александру Пушкину с будущим 2 лошади, 829 верст. 3 р. 16 коп". В последней графе стоит подпись: "Подорожную получил коллежский асессор Александр Пушкин". Бойко сразу узнала почерк поэта. Находка автографа величайшего русского поэта - огромная удача для исследователя. Но не сенсация. Историки подсчитали: Пушкин исколесив более 35 тысяч верст отечественных дорог. Неожиданность - в другом. О поездке Пушкина в 1830 году в Казань исследователям ничего не известно. Согласно тщательной выверенной академической биографии поэта, в Казани он окажется только в 1833 году, когда будет работать над историей Пугачева. А в конце июля 1830 года Пушкин по всем раскладам должен был быть в Петербурге. Это - во-первых. Во-вторых, в подорожной тетради указан чин поэта - коллежский асессор (VIII класс), в то время как Пушкин вроде бы числился коллежским секретарем - на два чина ниже.

Автор этих строк связался со С. А. Бойко с целью разъяснить возникшую историческую коллизию. Она заявила, что склоняется к мнению, что станционный чиновник допустил ошибку при записи в тетради чина, а поэт, расписываясь в получении подорожной, ее "сознательно повторил". "Помните слова из незаконченного пушкинского "Романа в письмах", - уверяла нас Светлана Бойко. - "чины в России необходимость хотя бы для одних станций, где без них не добьешься лошадей". При этом мы узнали, что в настоящее время "со скрипом" проводится экспертиза обнаруженного автографа поэта. К тому же появились скептики, которые считают: подорожную в Казань мог получить брат Пушкина Лев, который и расписался за поэта. Конечно, можно представить, что Александр Пушкин с целью быстрее получить лошадей на станции указал "чин повыше". Но представить подобное все же сложно. Даже если принять версию, что подорожную вместо Александра Пушкина подписал его брат Лев, все равно обнаруженный Светланой Бойко автограф вызывает немало гипотез.

Для того, чтобы как-то прояснить ситуацию автор приступил к поиску в архивах страны оригинала еще какого-нибудь подорожного документа поэта в сопоставимые сроки для уточнения хотя бы чина поэта. Известно, к примеру, что в конце апреля 1829 года Пушкин предпринял путешествие в Арзрум, и как, утверждают исследователи, 4 марта 1829 года ему выдали подорожную в канцелярии петербургского военного губернатора. Но оригинала этого документа в архивах нет. Правда, заместитель директора Государственного архива Ставропольского края Е.И. Сеничкина прислала нам вырезку из газеты "Ставропольская правда" от 9 февраля 2007 года, в которой имеется факсимиле текста подорожной, действительно выданной поэту санкт-петербургским почтовым директором Константином Булгаковым. Приведем ее текст: " Г. чиновнику 10 класса Александру Сергеевичу Пушкину, едущему от Санктпетербурга до Тифлиса и обратно предписано Почтовым местам и Станционным смотрителям давать означенное в подорожной число почтовых лошадей без задержания, и к приезду оказывать всякое содействие". Напомним, что подорожная - письменное свидетельство, необходимое для проезда по почтовым дорогам империи. Она выдавалась губернскими или уездными властями и удостоверяла, во-первых, личность, что заносилось в специальный журнал на каждой станции, во-вторых, возможность получить на почтовой станции зависевшее от чина и звания проезжающего определенное количество лошадей. И вновь историческая загадка: на оборотной стороне подорожной Пушкина для проезда в Тифлис сделана приписка: "Сие предписание в Командантском управлении при Горячих минеральных водах явлено и в книгу под 109-й, записано 8 Сентября 1829 года. В должности плац-адъютант подпоручик Войтикович". Это означает, что Пушкин предъявил подорожную только на обратном пути из Тифлиса в Санкт-Петербург. А в Тифлис, на кавказский театр военных действий во время русско-турецкой войны 1828-1829-х годов, он пробирался без предъявления необходимых документов. Проделать такое было невозможно без специальных санкций высшего военного командования или разрешения управляющих Кавказским краем сановников. Но и в этом случае не все выглядит однозначно. 12 мая 1829 года начальник штаба армии Паскевича барон Остен-Сакен сообщал военному губернатору Грузии генерал-адъютанту Стрекалову: "Известный стихотворец, отставной чиновник Х класса Александр Пушкин отправился в марте месяце из С.-Петербурга в Тифлис, а как по высочайшему его имп. величества повелению состоит он под секретным надзором, то по приказанию его сиятельства графа И. Ф. Паскевича имея честь донести о том вашему превосходительству, покорнейше прошу не оставить распоряжением вашим о надлежащем надзоре за ним по прибытии его в Грузию". Пушкин прибыл в Тифлис 27 мая 1829 года.

Тайны Третьего отделения

9 августа 1824 года Пушкин прибыл в имение Михайловское, куда он был сослан по распоряжению императора Александра I. В этой ссылке поэт пережил выступление в Санкт-Петербурге декабристов. В июле 1826 года по приговору Верховного уголовного суда были повешены пятеро из них: Рылеев, Пестель, Каховский, Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин. В сентябре 1826 года император Николай I приказывает Пушкину прибыть в Москву "в своем экипаже свободно, под надзором фельдъегеря не в виде арестанта". 8 сентября 1826 года в Москве, в Чудовом монастыре, состоялась встреча нового императора и поэта. О состоявшейся тогда беседе написано немало, но мало сохранилось сведений достоверного характера. Можно утверждать только то, что между собеседниками было достигнуто какое-то устное соглашение. Николай I разрешил Пушкину жить в обеих столицах. Но это было не то, о чем пишут по этому поводу многие пушкинисты: мол, император сразу вызвался выступить в роли единственного цензора его сочинений. Дело было намного тоньше и сложнее. 12 июля 1827 года глава Третьего отделения А. X. Бенкендорф докладывал Николаю I: " Пушкин, после свидания со мной, говорил в Английском клубе с восторгом о Вашем Величестве и заставил лиц, обедавших с ним, пить здоровье Вашего Величества. Он все-таки порядочный шалопай, но если удастся направить его перо и его речи, то это будет выгодно". В октябре 1827 года шеф Третьего отделения получает сообщение: "Поэт Пушкин ведет себя отлично хорошо в политическом отношении. Он непритворно любит государя и даже говорит, что ему обязан жизнью, ибо жизнь так ему наскучила в изгнании и вечных привязках, что он хотел умереть".