Снова ветром горячим звон испанской гитары

Обжигает как пламя дальних южных широт.

Он до сердца пронзает леденеющим жаром,

Лёгкой птицей возносит в голубой небосвод.



Всё, что было, уходит позабытою былью.

Только небо и море – аметист с бирюзой.

Кружат в ритме фламенко облака над Севильей,

Чтоб в пылу апогея разразиться грозой.



Переменой стихий шутит Бог, не иначе.

Пой, мой друг, и пляши, той грозе не перечь!

Сердце, сердце моё! Отчего же ты плачешь,

Когда слышишь гитару и испанскую речь?

Снова ветром горячим звон испанской гитары

Обжигает как пламя дальних южных широт.

Он до сердца пронзает леденеющим жаром,

Лёгкой птицей возносит в голубой небосвод.



Всё, что было, уходит позабытою былью.

Только небо и море – аметист с бирюзой.

Кружат в ритме фламенко облака над Севильей,

Чтоб в пылу апогея разразиться грозой.



Переменой стихий шутит Бог, не иначе.

Пой, мой друг, и пляши, той грозе не перечь!

Сердце, сердце моё! Отчего же ты плачешь,

Когда слышишь гитару и испанскую речь?