Сэм Макбратни



Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.



- Знаешь, как я тебя люблю?

- Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..

- Я люблю тебя – вот как! – и зайчонок раскинул лапы широко-широко.



Но у большого зайца лапы длинней.

– А я тебя – вот как.

«Ух, как широко», – подумал зайчонок.





– Тогда я люблю тебя – вот как! – и он потянулся вверх изо всех сил.

– И тебя – вот как, – потянулся за ним большой заяц.

«Ого, как высоко, – подумал зайчонок. – Мне бы так!»



Тут зайчонок догадался: кувырк на передние лапы, а задними вверх по стволу!

– Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!

– И я тебя - до самых кончиков твоих лап, – подхватил его большой заяц и подбросил вверх.



– Ну, тогда... тогда... Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! – и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.

– А я тебя – вот так, – усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!

 

«Вот это прыжок! – подумал зайчонок. – Если б я так умел!».



– Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!

– А я тебя – как через речку и во-о-о-он за те холмы...



«Как далеко-то», – сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову.



Тут вверху, над кустами, он увидел большое тёмное небо. Дальше неба ничего не бывает!



– Я люблю тебя до самой луны, – шепнул зайчонок, и закрыл глаза.

– Надо же, как далеко... – Большой заяц положил его на постель из листьев.



Сам устроился рядом, поцеловал его на ночь... и прошептал ему в самое ухо:



– И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны... и обратно.