Правда хоцца?...

Отцовская любовь

«Мой сын, мой единственный сын… Сколько дней и ночей ещ1 продлиться твой путь? Сколько ещё ждать нам помощи? Люди умирают, люди нам не помогут. А ты, моя надежда, принесешь северную изморозь на своём плаще, приведёшь за собою вольные ветры, вернёшь в наш дом заходящее солнце… И Его…»

Рука Денетора стиснула резной подлокотник пустого трона. Он поднялся с колен и опухшими глазами обвёл высокий тронный зал Цитадели. Статуи молчаливо взирали в глубь чего-то неведомого из своих ниш.

«204 дня. 204 дня назад твой гнедой конь в последний раз гарцевал перед Белым Деревом. Его чистая шерсть блестела, подобно медноводому Андуину в вечернем свете…»

И уже через два дня этот конь был взмылен, заляпан грязью и растрёпан. Косички его хвоста и гривы расплелись. Через месяц сбруя затёрлась и потускнела, многие ремешки с трудом держали поклажу. Тело всадника покрывали синяки и ссадины, руки обветрились, а лицо было сурово.

«Ты, дитя моё, дорог людям. Он тоже дорог, но кому сейчас нужны книги да бездельная музыка? Какие люди последуют за ним? Возьмут ли они в свои белые руки мечи? Нет, ибо не ведают книжники иного ремесла кроме рун и сталь они готовы променять на пергамент… Что толку от танцора в бою? Что толку от менестреля, ювелира, художника?..»

Худой мальчишка сидел на каменной лестнице и нежился в весенних тёплых лучах. В руках его была книга – длинный свиток, исписанный бурыми буквами. Мысли его были далеко, в мечтах о битвах, горячих конях, блестящих кольчугах. Любовно обнимающих могучие тела… Сложить бы об этом песню!.. Эх, жаль, что искусство войны никогда ему не давалось…

Неподалёку юноша, немногим старше него самого, умело управлялся с двуручным мечом, атакуя своего учителя. Радуясь очередной победе, он посмотрел на худого мальчишку и искренне улыбнулся. Тот ответил не менее лучезарной улыбкой.

«Нет у нас мирного времени. Не нужны нам мирные граждане: певцы, поэты и библиотекари. Пусть берутся за оружие!

Почему же так мало воинов?.. Где южане? Нужно срочно созывать совет! Пусть приходят все, лишь бы были достойны встретить такого могучего врага. О горе…

О чём я думаю?!?!»

Денетор запустил руку в густые седые волосы.

«Нет, нет! Так нельзя! Что же это я, старик, раскис?.. Всё будет хорошо. Он вернётся, мой мальчик, вернётся! Только бы вовремя, только бы не опоздал.»

По полу потянуло сквозняком, послышались запахи дыма и печёных слив – кухня работала, приближался обед. Солдаты сновали, то и дело перекрывая свет за дверьми.

«Но сколько… Как знать, скоро ли на нас обрушится удар Врага? Когда тебя ждать, сын мой, с какой стороны принесёт тебя гнедой роханский конь? Лишь привези с собою спасение, и наши армии не будут нужны. Тогда воцарится мир, и втроём мы заживём славной королевской жизнью. Я и мои дети. И каждый найдёт себе занятие по душе, и люд будут любить их и следовать за ними. Белый Город зацветёт, а я буду ещё долго смотреть и радоваться их молодой силе… О, да!»

Полумрак и летающие светлячки на террасе. Изваяние девушки в свободном платье с накидкой на голове. Что же она держит?.. Что? Неужели! Тот самый – сломанный клинок Эарендила! Он прекрасен! И он всё ещё острый… Как счастлив был бы отец, верни я его в тронный зал Цитадели…

Кто тот человек в тени? Его лицо кажется знакомым. Глаза, его глаза… Должно быть, он не знает, кто я.

Кому нужен этот обломок?!.

«А если война начнётся раньше? Что, если он, наша надежда, не пробьется сквозь кольцо врагов? Необходимо послать гонца в Ристанию, предупредить их, пусть прикрывают нас с севера, пусть оставят свободный коридор вдоль Белых Гор, чтобы в последний момент Враг не отобрал наш оружие! Скоро ли падёт Осгилиат? Держитесь, люди Запада! Держись и ты!

  Наместник поднялся и широкими шагами понёсся к башне. Всё быстрее и быстрее. Стражники расступились перед ним, почтительно кланялись подданные. Длинные тёмно-синие одеяния с роскошной серебряной вышивкой развевались, делая Денетора в два раза большим, чем он был на самом деле. Шагающий наместник был похож на летящую птицу.

«Это опасно. Все знают, что так поступать опасно. Но не мне, человеку королевской крови, потомку самих нуменорцев. Не для того они сотворили Камни, чтобы их наследники дрожали перед мощью мысли!»

По белым ступеням полз большой чёрный жук. Наместник, проходя, последил за ним взглядом. Солдаты и слуги Цитадели суетились, военачальники выкрикивали приказы, а стены дворца резали глаза в свете дня. Пахло кашей, сыром и кожей.

«Иногда я всё же чувствую, что меня хотят видеть. Как мерзко! Но я готов на дуэль. Я готов принять вызов. С другой стороны, почему не могу бросать вызов я?!? Неужели мой народ должен просиживать в неведении! Точа мечи, изо дня в день готовясь к битве, они сотрут их в прах!»

Денетор взбежал вверх по крутой лестнице. Дыхание его немного сбилось, но он не обращал внимания. Захлопнув за собою дубовые двери, наместник приблизился к каменной тумбе посреди круглой комнаты, осторожно приподнял каменный колпак. На тумбе в ложе из шёлковой ткани лежал Палантир.

«Куда мы все денемся? Пропадём? Растворимся? Много вопросов, загадок Тьмы. Судьбы проносятся, сгорают в огне. Финдуилас, моя милая Финдуилас! Приморская птица, тебя принесли, связанную, в пустыню. Увы мне! Могут ли все блага сего мира заменить твою любовь? Остались мне лишь дети – единственное воспоминание о тебе. Что же будет с Западом?.. Поспеши же, сын мой, поспеши!»

Так и не прикоснувшись к Камню, Денетор присел на маленькую скамеечку спиной к тумбе. В башне не было холодно, но старое тело почему-то бил озноб. Он закутался плотнее в своё тёмно-синее одеяние и прикрыл глаза.

«Сегодня, наверное, я вновь, милая Финдуилас, зайду в твою комнату.  Только погляжу на пустую постель. Знаю, не стоит этого делать. Одна лишь мысль о зелёных лугах Дол-Амрота наводит печаль. Ветер, ветер, не неси соль с берегов Моря, принеси её назад!!! Ожидание нестерпимо.»

Седой старик устремил свой взгляд к заливу Бельфалас.

«Да, если бы ветер принёс хотя бы весть о сыне! Может, вольные вихри просторов Рохана знают что-нибудь о нём?.. А может, непокорные бризы с бескрайних вод напоют хоть что-то?.. Ну, может, бури далёких гор смогут возвестить?.. Так тихо Ни слова молчат ветры. Я один…

Славный рыцарь полулежал под раскидистым деревом, словно отдыхая; в его широкую грудь впились чёрные стрелы. Он всё ещё сжимал свой меч, но клинок был переломлен, а разбитый надвое рог упал наземь. Вокруг валялись тела порубленных орков. А над павшим воином склонился король…

«Пролетают годы славы, подобно падающим звёздам

Над Осгилиатом, венчая его ночи.

Не воротятся орлята боле к отцовским гнёздам –

Летят прочь, гордые, кричат, что есть мочи.

А над Осгилиатом свищут чёрнопёрые стрелы –

Не вернутся орлята гордые, как бы не были смелы…

Финдуилас, моя незабываемая Финдуилас! Смилуйся!..»

Денетор встрепенулся и прижал руки к груди, будто в неё что-то вонзили, и это причиняло ему невыразимую боль. А потом усмехнулся, зажмурился, и по его щекам побежали слёзы.

Жду оценок!!! :D