Вчера ехала на автобусе с открытым окном - так было жарко, потом на маршрутке - застегнула куртку и подняла воротник, потом шла пешком по Симоненкова-стрит, потом прошла Синькин дом и надела шапку и варежки, потом опустила уши у шапки и шла какими-то чёрными тёмными гаражами, потом нашла улицу Второго кирпичного завода - и читала весёлые стихи шестерым улыбающимся детям в инвалидных колясках.

Я вообще поняла, что все эти мои умные взрослые стихи детям не годятся. Дети вот чему порадовались:

а весной сосульки плачут,
все дороги развезло.
тороплюсь скорей на дачу,
чтоб отпразновать тепло.
соберу снежок подталый
и пульну в соседский двор,
напугаю стаю галок,
прилетевших на забор.
пробегусь за юркой мошкой,
от души повеселюсь
и, как мартовская кошка,
я на яблоню взберусь.
огляжу окрестность мигом
и обратно вниз нырну.
кто решил, что я со сдвигом -
тот не чувствует весну.

Это, между прочим, 1999 год. Мне четырнадцать было.

И вообще, до чего ж это хорошо - жить в Посаде. Подождала, пока все уснут, дописала недописанное, во втором часу выключила комп, пришла на кухню и с куском яблочного пирога высунулась в форточку. А там темнота и тишина.