В колонках играет - ISIS/The Other
Нет, я не знаю, что конкретно имели в виду Стругацкие, когда писали "Улитку на склоне", а точнее -- ту часть, где описывается Управление глазами Переца. Есть, правда, мнение, что в "Улитке" речь шла о мире планеты Пандора, но как-то не тянут персонажи "Управления" на учёных коммунистического Мира Полдня. На Белых Скалах расположена биостанция, изучающая Лес -- это факт, здесь и Кандид не даст соврать (казалось бы, вот они где, культурные и высокоморальные люди новой Земли), а что там с Управлением и творящейся в нём безумной фантасмагорией, мало чем уступающей фантасмагории Леса с его Одержаниями и Слияниями -- тут уже сказать сложно. Например, в сцене с подслушанным Перецом разговором машин всё выглядит вполне в духе Стругацких, а вот Управление как-то диссонирует.

Помнится, когда я впервые в молодости прочитал "Улитку", то поразился полёту сюрреалистической фантазии авторов. И только существенно позже, наткнувшись на "Дьяволиаду" Булгакова, внезапно понял, откуда, собственно, и выросло то самое Управление в "Улитке": от Яна Собесского, сначала живого, а потом гипсового с отбитым носом, до гипсового же вора-дискобола с неприличной надписью таки рукой подать. Как по мне, параллели недвусмысленны и местами достаточно прозрачны, если не по букве, то по духу так уж точно.

Только вот одной данью уважения Михаилу Афанасьевичу (появляющегося, кстати, собственной персоной в "Хромой судьбе") и его творчеству (см. "Отягощённые злом" как вариацию на тему "Мастера и Маргариты") дело не ограничилось: Стругацкие нашли у мэтра и то, с чем можно (и даже нужно!) поспорить -- и поспорили, и ведь поднялась же рука...

Цитирую по живому. Номер раз:
"- Сюда их! - хищно скомандовал Филипп Филиппович. - Доктор Борменталь, умоляю вас, оставьте икру в покое. И если хотите послушаться доброго совета, налейте не английской, а обыкновенной русской водки.

Красавец-тяпнутый - он был уже без халата, в приличном черном костюме - передернул широкими плечами, вежливо ухмыльнулся и налил прозрачной.

- Ново-благословенная? - осведомился он.

- Бог с вами, голубчик, - отозвался хозяин, - это спирт, Дарья Петровна сама отлично готовит водку.

- Не скажите, Филипп Филиппович, все утверждают, что очень приличная. Тридцать градусов.

- А водка должна быть в сорок градусов, а не в тридцать, это во-первых, - наставительно перебил Филипп Филиппович, - а во-вторых, бог их знает, что они туда плеснули. Вы можете сказать, что им придет в голову?

- Все, что угодно, - уверенно молвил тяпнутый.

- И я того же мнения, - добавил Филипп Филиппович и вышвырнул одним комком содержимое рюмки себе в горло, - э... мм... доктор Борменталь, умоляю вас: мгновенно эту штучку, и если вы скажете, что это плохо, я ваш кровный враг на всю жизнь. "От Севильи до Гренады!.."

С этими словами он подцепил на лапчатую серебряную вилку что-то похожее на маленький темный хлебик. Укушенный последовал его примеру. Глаза Филиппа Филипповича засветились.

- Это плохо? - жуя, спрашивал Филипп Филиппович. - Плохо? Вы ответьте, уважаемый доктор.

- Это бесподобно, - искренне ответил тяпнутый.

- Еще бы... Заметьте, Иван Арнольдович: холодными закусками и супом закусывают только не дорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими. А из горячих московских закусок - это первая. Когда-то их великолепно приготовляли в Славянском Базаре. На, получай.

- Пса в столовой прикармливаете, - раздался женский голос, - а потом его отсюда калачом не выманишь.

- Ничего... Он, бедняга, наголодался, - Филипп Филиппович на конце вилки подал псу закуску, принятую тем с фокусной ловкостью, и вилку с грохотом свалил в полоскательницу.

3асим от тарелок подымался пахнущий раками пар, пес сидел в тени скатерти с видом часового у порохового склада, а Филипп Филиппович, заложив хвост тугой салфетки за воротничок, проповедовал:

- Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть нужно уметь, и, представьте себе, большинство людей вовсе этого не умеет. Нужно не только знать, что съесть, но и когда и как. (Филипп Филиппович многозначительно потряс ложкой.) И что при этом говорить. Да-с. Если вы заботитесь о своем пищеварении, вот добрый совет - не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И, боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет."

Номер два:
"Ага, а вот и картофельный суп, божественный «лике»!.. Нет-нет, делайте, как я… Берите вот эту ложечку… Чуть-чуть уксуса… поперчите… другой ложечкой, вот этой, зачерпните сметану и… нет-нет, постепенно, постепенно разбалтывайте… Это тоже наука, одна из древнейших, более древняя, во всяком случае, чем универсальный синтез…

Как вам кажется осетрина? У меня такое впечатление, что соус синтетический. Видите, розоватый оттенок… Да, синтетический. В ресторане мы могли бы рассчитывать на натуральный… Метр! Впрочем, пусть его, не будем капризны…

А вот и кофе! М-м-м… неплохой кофе! Но где же коньяк? Ага, благодарю вас… О, какой коньяк! Между прочим, я слыхал, что Великий Дегустатор удалился от дел. На последнем Брюссельском конкурсе коньяков произошел грандиознейший скандал, который удалось замять с огромным трудом. Гран-при получает девиз «Белый Кентавр». Жюри в восторге. Это нечто небывалое. Это некая феноменальная феерия ощущений! Вскрывают заявочный пакет и — о ужас! — это синтетик! Великий Дегустатор побелел как бумага, его стошнило! Мне, между прочим, довелось попробовать этот коньяк, он действительно превосходен, но его гонят из мазутов, и у него даже нет собственного названия. Эй экс восемнадцать дробь нафтан, и он дешевле гидролизного спирта… Возьмите эту сигару. Вздор, что значит не курите? После такого обеда нельзя не курить… Я люблю этот ресторан. Каждый раз, когда я приезжаю читать лекции в здешний университет, я обедаю в «Олимпике». А перед возвращением я непременно захожу в «Таверну». Да, там нет этой зелени, этих райских птичек, там немного жарко, немного душно и пахнет дымком, но это настоящая, неповторимая кухня. Усердные Дегустаторы собираются именно там. Либо там, либо в «Лакомке». Там только едят. Там нельзя болтать, там нельзя смеяться, туда совершенно бессмысленно являться с женщиной, там только едят! Тихо, вдумчиво, сосредоточенно…"

Не читайте советских газет, вредящих как психическому здоровью, так и физиологии. Просто ешьте -- тихо, вдумчиво, сосредоточенно, как автор концепции неооптимизма доктор Опир или профессор Преображенский. Сходство налицо, не так ли?

И номер три:
"Доктор Опир наконец замолк, откинулся на спинку кресла и глубоко, с наслаждением затянулся. Я сосал могучую сигару и смотрел на него. Он был мне ясен, этот доктор философии. Всегда и во все времена существовали такие люди, абсолютно довольные своим положением в обществе и потому абсолютно довольные положением общества. Превосходно подвешенный язык и бойкое перо, великолепные зубы и безукоризненно здоровые внутренности, и отлично функционирующий половой аппарат."

И отлично функционирующий половой аппарат. Все помнят, чем зарабатывал себе на жизнь профессор Преображенский? Похоже, что в случае доктора Опира мы имеем дело то ли с одним из пациентов профессора, то ли с самим Преображенским -- абсолютно довольным своим положением в обществе и потому абсолютно довольным положением общества, готовым в любой момент прибегнуть к услугам другого аппарата, не полового -- аппарата подавления "возомнивших о себе лавочников"... стоп, это не оттуда, это другое... тех, кто подпадает под формулировочку "у нас под ногами до сих пор болтаются всевозможные аутло, хулиганы и просто грязные люди":
"- Городовой! - кричал Филипп Филиппович. - Городовой! - "Угу, гу, гу, гу!" - какие-то пузыри лопались в мозгу пса... - Городовой! Это и только это. И совершенно неважно, будет он с бляхой или же в красном кепи. Поставить городового рядом с каждым человеком и заставить этого городового умерить вокальные порывы наших граждан. Вы говорите - разруха. Я вам скажу, доктор, что ничто не изменится к лучшему в нашем доме, да и во всяком другом доме, до тех пор, пока не усмирите этих певцов! Лишь только они прекратят свои концерты, положение само собой изменится к лучшему!"

А самое страшное во всём этом -- высказывание позднего Бориса Стругацкого о том, что и в мире "Хищных вещей века" нет ничего страшного: мол, получилось достаточно точное предсказание будущего для нашего мира, только и всего, но ничего разрушительного для человеческой личности при таком раскладе не наблюдается, всё нормально... Делаем вывод: и неооптимизм не так уж и плох, и царство всеобщей сытости кадавров, удовлетворённых желудочно, вполне сойдёт за рай земной, и вообще почему бы не променять Мир Полдня на отлично функционирующий половой аппарат работы профессора Преображенского?..