darkpoison все записи автора Название: Chimera
Пейринг: Aой/Уруха
Фендом: The Gazette
Автор: Life_giver
Переводчик: darkpoison
Бета: Solitary Flower
Рейтинг: Mild R
Жанр: AU, ангст
Дисклеймер: Парни принадлежат только себе.
Размещение: С моего разрешения.



Pov Uruha
Ты знаешь? Можешь узнать по тому, как я смотрю на тебя или как касаюсь твоей гладкой кожи? Нет, ты не видишь ничего за моими слабыми улыбками и нежными объятиями. Я Уруха, твой друг и товарищ: тот, кто всегда будет рядом, чтобы поймать, когда ты упадешь; чтобы стереть твои слезы, когда ты не сможешь их сдержать; чтобы поцеловать твой лоб и скорчить смешную рожицу лишь бы увидеть улыбку на твоих губах, в моменты, когда ты грустишь. Уруха, тот, кто любит тебя, но молчит из боязни разрушить то, что уже есть между нами. Скажи мне, это неправильно, что когда я навещаю тебя дома и вижу фото твоих прошлых любовниц, на которых вы целуетесь, обнимаетесь, держитесь за руки, то отчаянно хочу оказаться на их месте? Это порочно с моей стороны даже думать об этом? Но это чувство я не смогу вырвать из своего сердца, хоть оно и ранит меня больше всего.

Ты знаешь, каково это? Хотеть что-то так сильно, что тебе даже больно от этого? Мне не нравятся боль и страдания, но я никогда не откажусь от них, если так я смогу получить то, чего хочу больше всего в мире. Но это только привлекательная фантазия, не так ли? Ты всегда говорил мне, что я живу в собственном мире иллюзий в недосягаемости от всех остальных. Это то, что ты любишь во мне больше всего - ты говорил мне это своим бархатным голосом с легкой ноткой грусти. Если бы ты только знал, как в такие моменты становилось тяжело дышать от того, насколько сильно натягивались невидимые струны во мне, и как я желал тогда, чтобы твоя любовь ко мне была иного рода.

Ты ворон со своими темными, темными волосами, и глубокими, глубокими глазами. Твои крылья плотно прилегают к телу, ожидая момента, чтобы быть расправленными и взлететь. Вот каким ты был всегда, столь непостоянным, что казалось, будто в любой момент ты можешь выскользнуть прямо из моих объятий, оставив меня одного, невзирая на обещание о том, что я всегда буду твоим ангелом. Ты мой ворон, ты знаешь это? Я хочу, чтобы ты был моим вороном… Если я твой ангел, ты должен дать мне что-то взамен… Дать мне то, чего я желаю больше всего. Эгоистично с моей стороны говорить эти слова в пустоту моей маленькой комнаты. Я хочу шептать их тебе на ухо… Хочу покрыть себя еще большим грехом. Я хочу заполнить бескрайнюю пустоту внутри себя твоей мягкой, нежной кожей и бездонными глазами. Подари мне сладость своего поцелуя, и я дам тебе то, чего ты никогда и нигде не найдешь, то, чего те безликие женщины на твоих многочисленных фото никогда не смогут тебе даже предложить.

Ты знаешь, что я все еще помню ощущения твоих губ на моих? У тебя был вкус мяты и сладостей. Я помню каждую мельчайшую деталь так, будто бы это случилось вчера. То, как нежно ты коснулся меня, как затрепетали твои ресницы, когда ты разорвал поцелуй и отстранился. Я помню все. А ты помнишь?

Тот день, помнишь? Когда ты нашел меня сидящим на ступеньках моего дома - лицо, спрятанное в ладонях, глупые, подростковые слезы на щеках. Помнишь, как ты сел возле меня и нежно спросил о том, что случилось, чтобы в ответ услышать историю как кто-то, к кому я испытываю чувства, грубо отверг меня. Как я понял, это случилось из-за того, что я столь нежеланный и что никто бы никогда не захотел быть со мной. Злая подростковая жестокость. Моя неприкрытая жалость к самому себе, наверное, заставила тебя совершить этот поступок.

Когда я вспоминаю, как твои утонченные руки подняли мое лицо к своему и как ты прошептал мне, каким идиотом был тот, кто обидел и отверг меня, если позволил кому-то столь чудесному уйти, моё лицо все еще горит, а тело дрожит, как и в тот самый день… И тогда ты подарил мне мой самый первый поцелуй, и я даже не испытывал той неловкости, что неизменно сопровождает все первые поцелуи. Твой поцелуй был удивительным, как и ты сам. Невинное соприкосновение губ, руки по обе стороны моего лица, касающиеся меня столь аккуратно, будто могут меня ранить. Помнишь это чувство? Как покраснели наши лица, когда ты отстранился от меня и улыбнулся так, будто это не ты только что подарил мне мой первый поцелуй. Тебя не смущал тот факт, что ты был первым, кто когда-либо целовал меня? Я надеюсь, что нет, потому что я никогда не сожалел об этом. Ты усмехнулся тогда, заставив меня улыбнуться. Ты поцеловал меня, чтобы я улыбнулся, ведь так? Я очутился на небесах, когда твои губы коснулись моих. Для тебя все было иначе? А знаешь, как я держал твое лицо и целовал его в мечтах после того момента? Ты распалил во мне желание. Я хочу винить тебя за это, так как не хочу винить себя.

Ты тот, кто развел огонь внутри меня, и тебе нравится поддерживать этот огонь, не правда ли? То, как ты крепко обнимаешь меня и щекочешь, заставляя извиваться в твоих крепких руках. Легкость, с которой ты кормишь меня мороженым с ложечки. С ложки, которая еще миг назад была в твоем рте, вкус которого я чувствовал всего лишь раз. Зачем ты сжимаешь мою руку так нежно перед мигающим телевизором в темноте моей комнаты, если от этого боль в груди пульсирует только сильнее?

Эта боль, словно открытая рана, и моя единственная надежда на облегчение - это то, что однажды ты закроешь ее. Умоляю, наложи повязку поверх этой раны и останови кровотечение. Как в тот день, когда я поранил колено, поднимаясь по ступеням в квартиру, держа пакеты с продуктами в обеих руках, и потерял равновесие. Ты бросился мне на помощь, невзирая на то, что был в одних пижамных штанах. Ты бездельничал целый день, находясь в моей квартире, пока я ходил за покупками, ведь так? Но я только улыбаюсь, позволяя тебе забрать тяжелые пакеты и свертки, и исчезнуть за моей глупой синей дверью. Но ты возвращаешься за считанные секунды, приседая возле меня с бинтом в руках и бутылочкой антисептика, чтобы залечить мою рану, пока я сижу на ступеньках рядом с тобой… Помнишь это?

Когда ты лежишь рядом со мной на моей кровати, уставившись в потолок, такой тихий и спокойный, о чем ты думаешь? Потому что мысли в моей голове в эти моменты так далеки от невинных и чистых. Эта кровать, твоя рука, лежащая рядом с моей на лазурных простынях. Они едва соприкасаются, но этого достаточно для того, чтобы все мое тело покрывалось мурашками. Твоя оголенная грудь, сильно заниженные штаны, открывающие небольшую черную полоску белья. То, о чем ты думаешь, должно быть, далеко от того, что проносится в моей голове в моменты этого так называемого покоя. Нервы скачут, сердце замирает в груди - так сильно я хочу протянуть руку и коснуться этого гладкого, идеального живота, когда ты тихо лежишь возле меня. Подъем и падение твоей кожи, когда ты ровно дышишь, в такие моменты всегда посылает искорки возбуждения по всему телу. Блеск серебра в пупке только добавляет безупречности твоему животу. Ты всегда был таким отважным и смелым для меня, бунтарь… Но нежный бунтарь.

Позволь мне пойти и быть рядом в следующий раз, когда ты будешь украшать свое тело чем-нибудь новым. Я хочу видеть твое лицо, когда ты храбро встречаешь иголку, что прокалывает твою кожу. Я хочу видеть, как ты закрываешь глаза, подготавливая себя к неминуемому проколу. Но ты ведь всегда бесстрашный, разве не так? Я хочу видеть тебя в этот миг абсолютной смелости. Выбери деликатное место, так что твои веки дернутся, а вдох застрянет в груди на миг, чтобы быть выпущенным, когда серебро проникнет сквозь твою кожу, украшая такое чувственное тело. Не усмехайся в своей дразнящей манере, будто тебя забавляет эта моя просьба. «Я хочу увидеть, как вся твоя мужественная внешняя сторона пропадает, и ты вскрикиваешь, хватая меня за руку», - лгу я тебе. Прочитай между строк, и ты найдешь там другие слова… Но единственное, что ты видишь – это дружественную насмешку. Мы друзья, всегда ими были и будем, зачем тебе копать глубже, чем ты видишь, в конце концов?

Я желаю, чтобы мои мысли о тебе были чистыми и невинными. Я хочу быть преданным другом, которым ты меня считаешь, но я понимаю, что неспособен ясно мыслить, когда твоя рука случайно касается моей кожи так, как это сделал бы любовник. Вот кем я хочу тебя видеть. И это то, чего ты никогда не узнаешь. Если я ангел, значит за моим нимбом просто не видно красных рожек. Знаешь ли ты, что когда моя голова покоится у тебя на коленях после долгих часов выматывающей игры на инструментах и оглушающего вокала, я никогда не засыпаю, а лишь притворяюсь? «Ты устал, ложи голову мне на колени и спи», - всегда говоришь ты мне. Шум за окнами нашего мини-автобуса так усыпляет, когда мы набираем скорость на темном шоссе. Мы прячемся на последних сидениях, позади всех. Моя светлая голова покоится на слегка жестком материале твоих штанов, а ты гладишь меня по волосам, и я закрываю глаза, желая только одного – чтобы ты разделил со мной мир, который я создал. Ты и есть мой мир, ты знаешь это? Раздели со мной мои фантазии. Я так хочу этого.

Эта нежная, ленивая поза порочна в моем распутном воображении. Моя голова у тебя на коленях, твоя рука в моих волосах. Ты находишь это милым и невинным, я вижу это вульгарным и похотливым - таким, каким я хочу это видеть. Ты шевельнулся, легкое касание на моем затылке и моя рука неосознанно сжимается на твоем колене, но ты никак не выдаешь того, что раскрыл мою маленькую, хитрую инсценировку. И только теплая ладонь на моем оголенном плече как извинение за то, что был потревожен мой «сон». Я мог бы сделать для тебя всё, что угодно в этой темноте. Я мог бы быть аморальным и греховным в этой тени, где никто не обращает внимания на нас, но я бы никогда не смог рискнуть нашей дружбой. Глупо, не правда ли? Я жажду тебя, и грязные мысли проносятся в моей голове словно кинопленка… И все равно я не «рискну» нашей дружбой? Это не дружба для меня, это вымышленный роман, но позволь мне играть в свои детские игры в собственном вымышленном мире, потому что этого никогда не произойдет в реальности, где мы живем.

Дай мне еще один глоток того сладкого фруктового напитка с твоего бокала, пожалуйста. Мне не надо говорить «пожалуйста», так ведь? Потому что ты всегда протягиваешь мне свой бокал с разноцветной соломинкой, торчащей из него. Мы всегда обмениваемся напитками, чтобы узнать, какие они на вкус; и когда я обхватываю соломинку губами и медленно втягиваю сладкую и тягучую жидкость в свой рот, мне всегда кажется, что твой намного вкуснее. Ты жевал резинку, правда? Мятную резинку. Я ощущаю этот вкус на соломинке, и все внутри сжимается от боли, когда я вспоминаю тот поцелуй. Замени эту соломинку своими губами как в тот единственный раз. Я вижу, как твое лицо кривится от большой дозы алкоголя в моем напитке, пока я продолжаю пить твой. И когда приходит время снова поменяться бокалами, моя рука задерживается, потому что я хочу чувствовать тебя еще немного дольше.

Помнишь случай с журналом? Обнаженные женщины на обложке в самых вульгарных позах. Кто-то дал тебе это и, конечно же, мы хотели его посмотреть. Гормоны приносят нам столько неприятностей, а ты всегда был таким сексуальным существом. Всегда и со всеми. Кроме меня. Выглядело так, будто ты не хочешь меня обидеть, хотя мы и знаем друг друга лучше, чем самих себя. Ты никогда не говорил со мной о женщинах, с которыми ты спал, не хвастался и не детализировал свои подвиги, как это делает большинство мужчин между собой. Но может это все просто из-за того, какой ты человек: сексуальный, но вежливый, и я очень рад этому. Я не хочу представлять тех девушек с фото, обладающих тем, что должно быть моим. Тем, чего я так хочу... Хотя было бы хорошо увидеть тебя с другой стороны, не правда ли? Я хочу видеть неприкрытую страсть, ту чувственность, с которой ты должен заниматься любовью. Но ты ведь никогда не покажешь мне этого, не так ли? Ты слишком хорошо воспитан и вежлив для такой бестактности. Умоляю, прости меня за то, что я даже думаю об этом, прости мой извращенный интерес.

Но в тот единственный раз, когда мы только переступали порог между ребенком и мужчиной, ты позволил увидеть мне проблеск сексуальности в тебе. Ты ведь не мог ничего поделать, правда? Будучи мальчиком, каким ты был, какими мы оба были, ты с интересом просматривал журнал.
-Неужели девушка действительно может так выгнуться? Ты когда-нибудь пробовал такое? - моментальное ускорение дыхания. Я не хотел смотреть дальше и отдал журнал назад в твои руки.
-Конечно же, я не пробовал такого, - признался я тебе. -Я… Я никогда...
Мне не надо было продолжать. Ты только улыбнулся, твои щеки так же румяны, как и в тот летний день, когда ты поцеловал меня. Пирсинг, который твоя мама запретила делать, крепко сжатый твоими губами, когда ты переворачиваешь страницы. Глупый и наивный я. Я был неопытен и невинен, и видел по твоим глазам, что ты полная противоположность этому.
-А ты когда-нибудь пробовал такое? - смелый вопрос с моих вечно сомневающихся губ. Ухмылка и шепот переворачиваемых страниц.
-Я бы хотел, чтобы девушка так выгнулась подо мной, - мои глаза метнулись к твоим, пока лицо заливал румянец. Это была первая и последняя грязная вещь, которую ты мне сказал за все время нашей дружбы. Звук подъезжающей к дому машины был сигналом к тому, что наше время подошло к концу, и ты быстро спрятал журналы в свой шкаф. Ты вытаскивал эти журналы, когда был один? Когда я был дома в своей постели, спал завернутый в одеяло, и думал о следующем бейсболе или картах, которые я хотел купить, смотрел ли ты на эти вульгарные снимки в своей кровати?

-Когда ты собираешься избавиться от своей невинности, Уруха? Когда ты присоединишься к большой лиге?
Единственная большая лига, в которой я хотел быть, была бейсбольная, но это совсем не то, о чем говорил ты. Я никогда не спешил, даже если тебя это раздражало и заставляло игриво дергать меня за руку, чтобы поторопить меня с этим или каким-нибудь другим делом. Кроме того, ты не знал того большого и темного секрета, который я спрятал глубоко в своей душе. Я не хотел отдавать ничего тем надоедливым и шумным девушкам из нашей школы, которые увивались за тобой и заставляли меня кипеть от злости. В том темном потаенном уголке своей души я хотел, чтобы ты взял то, что принадлежало тебе, хотел отдать тебе это так же, как ты взял мой первый поцелуй. Но те самонадеянные фантазии так и не стали реальностью. Я знал, что они никогда и не станут ей.

Мой первый раз был неловким, грязным и полным стыда. Я до боли оттирал свое тело в душе после того, как все это закончилось, и поклялся, что больше никогда не попробую снова. Как люди могут наслаждаться тем, что я только что пережил? Мне даже не нравилась особа, которой я подарил свою невинность, и я никогда уже не верну ее. Я всегда был глупым ребенком, не так ли? Было бы все по-другому, если бы со мной был ты?

Второй раз был получше, но опять таки… Бездумно прижатые друг к другу тела - вот и все, что это было. Все что я чувствовал это туманное наслаждение и твое лицо перед моим внутренним взором каждую секунду. Скажи мне, это отталкивает тебя? Если да, то я думаю, мне не стоит упоминать о том, что я думал о тебе каждый раз, когда занимался сексом после этого. Но никто не заменит настоящего тебя. Никто… И я буду помнить об этом каждый раз, когда мои руки будут сжимать простынь, а громкие крики заглушаться подушкой или чьим-то оголенным плечом. Я ужасный ангел, не правда ли? Тогда сделай меня дьяволом, и я не буду чувствовать себя столь ужасно из-за того, что разрушил созданный тобой образ.

Не называй меня так, не дразни меня. Насмехайся надо мной любым другим путем, но не называй меня красивым. «Красивый», - шепчешь весело мне на ухо, когда мы держим зонтик между нами и спешим сквозь дождь вдоль скользкой улицы. Мои волосы мокрые, моя обувь мокрая, моя одежда мокрая – мне интересно, как я могу быть красивым? Ты делаешь мне больно, говоря так, но я знаю, что ты не понимаешь этого. Если я красивый, тогда почему ты не хочешь меня? Ты называешь меня «своим» ангелом, не так ли? Но я не твой ангел, а ты не мой ворон, совсем нет. Потому что я не тот, кого ты целуешь ночью и кому шепчешь страстные признания в тишине спальни. Ты не тот, кто заставляет меня стонать и кричать в жарком возбуждении, несмотря на то, что твое лицо всегда передо мной в эти минуты. Ты поднимаешься на кончики пальцев из-за моего роста так, что ты можешь поцеловать меня в лоб в своей обычной манере. И всё это для того, чтобы я улыбнулся. Зачем ты всегда хочешь видеть мою улыбку? Я все еще красивый, когда плачу?

Ты такой человек, которого все слушают, когда он говорит. И все равно ты взъерошиваешь мои волосы и замечаешь, что я никогда тебя не слушаю. Но я не соглашусь с этим. Я верю, что я твой самый увлеченный слушатель. Говори со мной, чтобы я мог слышать твой мягкий, усыпляющий голос. Ты успокаиваешь меня когда говоришь, надеюсь, ты знаешь об этом. Прочитай мне те последние переживания и страхи, что ты написал на бумаге. Хороший материал для песни, но еще лучший для моей души. О чем ты плачешь, по кому страдаешь, когда пишешь эти красивые, отчаянные строчки и читаешь мне? У такого, как ты, не должно быть горя. Ты должен быть рукой, что поддерживает меня всегда, помнишь? Я боюсь утешать тебя, когда ты читаешь мне эти слова из глубины души, потому что я не знаю что делать. Я совсем плох в таких делах. Позволь мне просто погладить тебя по волосам, так как это делаешь ты, когда мне плохо, позволь поцеловать тебя в висок и обнять. Я хочу знать, из-за чего ты так страдаешь. Какая-то бессердечная шлюха, я прав? С самого начала я хотел тебя предупредить, что от них одни лишь неприятности, что ни одна из них тебя не достойна, что я один смог бы обращаться с тобой так, как ты этого заслуживаешь. Потому что я боготворю тебя, ты знаешь это? В самом деле. Они нет, я да. Они любят твое тело, твои глубокие взгляды, а я люблю то, что ты показываешь мне каждый день - твои нежные улыбки и поцелуи в лоб.

Но почему я так обожаю тебя? Что заставляет меня любить и желать тебя? Всё. Это ответ, не правда ли? Всё... Но всё, что у меня есть - это короткие моменты и обрывки воспоминаний. Это всё, что у меня когда-либо будет. Но знаешь ли ты, что для меня это целый мир? Я хотел бы подойти к тебе и улыбнуться, протянуть руку, будто мы совсем незнакомы, и сказать: «Привет, ты хочешь меня?». Взял бы ты мою руку? Улыбнулся и сказал бы: «Конечно хочу»? Я не хочу, чтобы эти моменты и воспоминания были всем, что покрывает пропасть, отделяющую тебя от меня.

Мои босые ноги на твоем мягком ковре, мои губы на твоей гладкой щеке. Ты проводишь по моему лицу пальцем, покрытым мороженым и смеешься, когда я игриво хмурюсь. Твое улыбающееся лицо перед зеркалом, когда мы готовимся к вечеринке; моя голова на твоем плече, когда мы наблюдаем за кораблями, неспешно проплывающими перед нами к причалу; я ловлю попкорн ртом, когда ты бросаешь его в воздух во время очередного совместного просмотра фильма у меня дома. Твоя ванная, когда ты помогаешь смыть краску с волос, которые я только что покрасил. Моя бледная рука на твоей, когда мы едем в автобусе, и весь город отражается в твоих очках, когда ты смотришь в окно, не замечая моего взгляда на твоем лице. Твой смех, когда ты валишь меня на землю посреди бейсбольного поля и начинаешь щекотать, и игра, которую отменяют из-за наших дурачеств. Вот мои воспоминания, и я сохраню их навечно, несмотря на то какими бы болезненными они не были. Я хочу тебя, мой ворон, я нуждаюсь в тебе, но ты никогда не будешь моим… Я никогда не смогу держать тебя... Химера, это только мечта, разве не так?

Pov Aoi
Мне интересно, знаешь ли ты… Узнаешь ли когда-нибудь? «Красивый», - говорю я. «Нелепо», - произносишь ты. Ангел, посмотри на меня и улыбнись; верь мне, когда я говорю, как ты красив. Почему ты никогда мне не веришь? «Ты лгун», - дразнишь меня. Я никогда не лгу, мой ангел.

Я люблю твою невинность, что-то настолько иное по сравнению с тем, каким являюсь я, каким я был всегда. Я был ужасным ребенком, не так ли? Бунтарь, панк, трудный подросток, изводящий каждого. Каждого, кроме тебя. Я всего лишь хотел коснуться твоей молочно белой кожи, пропустить твои золотые волосы сквозь пальцы… Я бы никогда не причинил тебе боль. Никогда. Как ты вообще мог подружиться с таким как я? Ты тот, который всегда удерживает меня от падения с края пропасти; тот, кто исправляет мои ошибки и позволяет обнимать тебя. Прикосновения, которые ты считаешь такими невинными... Я вижу это по твоему лицу, когда глажу твою щеку и прижимаю к себе. Я твой друг, для этого ведь и есть друзья, правда? Если бы ты только знал, почему я касался тебя именно так. Мои мысли никогда не были платоническими, ты знал это? Надеюсь, ты никогда об этом не узнаешь. Я не хочу губить тебя и эту прекрасную невинность, которую ты всегда хранишь, даже не смотря на то признание вечером, когда мы валялись на футбольном поле под мерцающими звездами, о том, что ты, наконец, потерял свою девственность - единственное, чем я тебя когда-либо дразнил.

Я надеюсь, что ты никогда не узнаешь, как безумно я ревновал, когда твои чувственные губы произнесли эти слова. Я упустил свой шанс, не так ли? Я глупо толкал тебя на это, потому что хотел быть тем, кто заберет твою невинность, а ты ушел и так легко отдал её кому-то другому. Но не мне. Как бы мне хотелось, чтобы ты каким-то образом смог забрать её назад от этого неблагодарного человека, чтобы я смог считать ее своей. Если бы ты мог, сделал бы ты это для меня? Я не смог взять эту драгоценную часть тебя, но по крайней мере, я смог взять что-то другое. Ты помнишь, ангел?

Я не могу видеть, как ты плачешь, даже если ты излучаешь какую-то мрачную красоту, когда твое лицо украшают слезы. Я живу только ради твоей улыбки. Той, которая как тонкие лучи солнца согревает мою кожу и заставляет чувствовать себя исчезнувшим в огромном океане, где ничто не имеет значения, кроме тебя. Я хотел видеть твою улыбку. Как мог кто-то отвергнуть человека, что несет в себе столько тепла и света? Я бы никогда не отверг тебя, надеюсь, ты знаешь об этом. Никогда, никогда в жизни я бы не подумал отказать тебе в чем-то.

Было ли это глупо и порывисто с моей стороны - наклониться и поцеловать тебя на ступеньках твоего дома? Да. Но я не жалею об этом ни секунды. Особенно сейчас, когда я знаю, что это никогда не повторится. Но у меня есть воспоминание о том, какой ты на вкус. Это был какой-то десерт с ванилью и вишнями, что ты ел в тот день, когда я коснулся твоих губ своими? Потому что именно этот вкус я почувствовал. Ты хочешь знать, почему я это сделал? Я сам желаю это узнать. Момент абсолютного счастья, твой едва уловимый запах и пальцы на моем колене, когда я держу твое лицо в своих руках. Подари мне этот миг еще раз. Я буду любить тебя вечно за это... Я и так буду вечно любить тебя, но подари мне еще один поцелуй для моих воспоминаний, умоляю. Я понял, что угодил в твои сети, когда наши губы соприкоснулись, ты не знаешь этого, не так ли? Ты не знаешь... Ты не знаешь, как я желаю, как я люблю тебя на расстоянии. Ты позволяешь мне невинно касаться тебя, ты ласково целуешь меня своими прекрасными губами в щеку, кладешь голову мне на плечо, когда мы сидим рядом… Даришь мне улыбки, которые я так обожаю, но я не могу перестать мечтать, чтобы эти нежные жесты были чем-то большим, нежели они есть на самом деле.

Я ужасен, не правда ли? Это то, чего я не могу изменить в себе. Я не могу перестать думать о твоей обнаженной коже на моей, когда ты стоишь по пояс в воде, брызгаешь на меня соленой водой и улыбка играет на твоем лице. Я смеюсь вместе с тобой, брызгая водой в ответ, и ныряю под воду, чтобы вынырнуть на поверхность рядом с тобой так близко, что наши тела касаются друг друга. Посчитал бы ты меня отвратительным, если бы узнал, как я внутренне вздрагиваю каждый раз, когда ты касаешься меня? Когда ты поднял мокрую руку и провел по моей не менее мокрой груди, я не мог перестать думать о вещах столь далеких от тех, которые должно быть проносились в твоей голове.

Почему ты такой невинный? Тебе нравится мучить меня этим милым личиком, что никогда не делало ничего плохого. Эти губы, что поцеловали меня лишь один раз, должны быть по сей день непорочны и сладки, как и твоё тело, которое настолько нежно прижимается ко мне, когда мы лежим в кровати. Это было бы неплохо, не правда ли? Стать кем-то другим - не таким, как я; чтобы прогнать тебя из своих мыслей, чтобы вырвать тебя из-под моей кожи. Ты терзаешь меня днем и ночью, но никогда не узнаешь об этом. Ты сама невинность с такими соблазнительными глазами и полными чувствительными губами. Порочность во мне хочет развратить тебя, сделать моим. Я хочу потерять себя в тебе…

Твои синие простыни, которые ты каждый день аккуратно расправляешь на своей кровати. Я надеюсь, что ты никогда не узнаешь, что творится внутри меня, когда я наблюдаю, как твои изящные руки пробегают по ткани, разглаживая каждую неровность. Я вижу, как ты комкаешь в руках эти самые простыни, влажное лицо, выгнутая спина, эти губы, которые я так люблю, раскрыты, мягкие стоны, срывающиеся с них в экстазе, когда я беру то, чего хотел с самого первого дня нашей встречи. Обними меня своими длинными ногами и, задыхаясь, повторяй мое имя своим соблазнительным голосом. Ты то, чего я желаю больше всего… Ты знаешь тех девушек? Тех, на фото которых ты так любишь смотреть. Милашки с уродливыми сердцами. Они никто для меня, никогда не были кем-то и никогда не будут. Физическое наслаждение ничего не значит до тех пор, пока я не могу разделить его с тобой. Я стал идеальной марионеткой в твоих руках, не так ли? Ты обладаешь властью надо мной, но ты не знаешь, как ей пользоваться. Если бы ты узнал мой секрет, использовал ли бы этот контроль?

Это забавно, но лучше всего я помню тебя в летние дни. Я знаю, ты помнишь те жаркие дни, когда солнце светило на полную мощность, а мы сидели на твоих ступеньках, повернутые лицом друг к другу и лакомились нашим мороженым; кожа влажная и мерцающая в полуденном свете. Наш смех эхом отражается от соседних домов, когда мы кормим друг друга, а потом боремся за последнюю ложку тающего лакомства - наполовину шоколадного, наполовину ванильного. Тебе никогда не нравилась ваниль, а я никогда не любил шоколад, но это не имело значения, когда оставалась последняя ложка, так ведь? Всегда оставалась смесь двух вкусов, и мы мирно решали съесть каждый по половине. Мое мороженое имело легкий привкус вишни, когда ты отдавал ложку мне, съев свою часть. Тоже случалось и с рожками, не правда ли? Мы покупали мороженое с ванильно-шоколадным вкусом, и это казалось мне странно эротичным. То, как ты медленно облизывал мороженое, не сводя с меня глаз, и даже не представляя, каким сексуальным ты был в такие моменты. А ты всегда только смеялся и передавал рожок мне, чтобы я мог вонзить зубы в холодную сладость. Мы могли бы купить две порции мороженого, правда? Но мы всегда покупали одну, чтобы разделить ее друг с другом. Мне интересно, почему было так. Наверное, это то, что делают друзья между собой. Нет, я лгу…То что делаем мы, необычно для друзей, но мы всегда можем притвориться, что это нормально. Я притворяюсь ради твоего блага, потому что я лучше буду рядом с тобой так, нежели ты меня бросишь из-за моего глупого желания быть тебе больше, чем просто товарищем.

Да, те летние дни всегда были изумительными, ты согласен? Ты был просто изумительным летом. Момент, когда я поднял голову и увидел тебя в проеме окна твоей квартиры на втором этаже. Ты был так красив, солнце светило на тебя, а твое лицо было обращено к океану, рядом с которым мы жили. Я помню, как свет отражался в твоих волосах, легкий бриз тревожил твои волосы и то, как ты прикрыл глаза. Ты был прекрасен. Я понял, что нашел то, что искал, когда посмотрел на тебя и поднял камеру, которую носил целый день с собой в надежде сделать хорошие фото. Ты даже не заметил, как я запечатлел тебя на пленке. Пряди волос лежали на твоем лице, но ты не шевельнулся, чтобы убрать их, позволяя ветру играть волосами, а сам смотрел на гладь воды перед собой. Я не хотел тревожить тебя. После четвертого фото ты заметил меня, улыбнулся и помахал рукой, пока я продолжал щелкать камерой. Помнишь, как ты послал мне воздушный поцелуй и я сделал вид, что поймал его рукой? У меня есть подтверждение на маленьком гладком квадрате, спрятанным в одной из коробок с фото. Ты никогда не видел своих фото спрятанных там, не так ли? На самом дне, тогда как они должны были лежать сверху, поверх всего другого, ведь это твое место в моем сердце.

Те времена, когда мы опирались друг на друга, лежа на диване, твоя светлая голова на моем плече, когда ты позволяешь мне выразить свои эмоции в форме стихов и текстов, твоя рука, играющая с прядями моих волос, когда ты слушаешь. Ты говоришь, что меня слушают все, но ангел, я думаю, ты тот один, кто действительно слышит. Если бы ты только мог понять значение моих слов… Сладкий запах и коричневые глаза, образ которых был передо мной, когда я писал их. Я хочу, чтобы ты сложил части вместе и понял всё сам, потому что я не могу произнести тех слов, которые так хочу прошептать тебе на ухо. Я, неиссякаемый фонтан красноречия, становлюсь немым, когда дело доходит до выражения того, что я чувствую к тебе. Почему бы тебе не собрать этот паззл? Но это не твоя вина, а моя, потому что я трус.

Пусть твоя любимая песня проиграет еще раз. Поставь ее на повтор, она стала и моей любимой тоже. Низкий, глубокий бас, ритмичность ударных… Это настолько сексуально. Мягкий, едва слышный вокал, шелестящий под музыку, и чувство, будто это тела двигаются вместе. Когда ты кладешь свою руку на мое колено во время песни, желание совратить тебя сильнее, чем когда-либо. Я хочу притянуть тебя к себе и двигаться в медленном темпе песни. Как я желаю показать тебе каково это – быть желанным и любимым. Позволь мне коснуться тебя, провести пальцами по тем частям твоего тела, что всегда будут загадкой для меня. В темной гостиной под звуки песни, что истощает желание и жару с каждой нотой, ты засыпаешь рядом со мной. Это рай… Я целую твое плечо, позволяю губам чуть дольше задержаться на коже. Небольшая родинка на твоей шее так и манит поцеловать ее, но я не хочу нарушить твой сон. Твоя кожа такая же чудесная на вкус, как и твои сладкие губы? Давай забудем, что мы когда-то были друзьями и погрешим немного, хорошо?

Воспоминание о том дне, когда ты впервые покрасил волосы, отдается жаром у меня в груди. «Светлый», - сказал ты. «Хорошо», - согласился я. Для меня не имело значения, что ты делаешь с собой, ты был прекрасен несмотря ни на что. Как я помог наклонить твою голову, чтобы смыть остатки краски с твоих волос. Как я встал на колени возле тебя и аккуратно лил воду, а ты не отводил от меня взгляда, пока я делал это так нежно. Твои глаза, столь темные и доверчивые, что я практически забыл, что должен был делать. Моя рука в твоих волосах, нежно поглаживающая кожу головы… Потребовалась вся моя сила воли, чтобы сдержаться, не притянуть тебя к себе и не поцеловать так, что бы ты забыл обо всем. Я бы заставил тебя трепетать, дрожать и стонать, мое желание взяло бы верх над всеми чувствами. Разве не печально, что нам никогда не испытать этого? Поэтому я просто помог тебе подняться, высушивая волосы полотенцем, а ты улыбался мне, лицо обрамлено уже светлыми прядями. Ты был красивым с обыкновенными черными волосами, подаренными нам природой, но сейчас ты поражаешь меня даже больше, когда свет заставляет каждую отдельную прядь сиять. Так великолепен, что я уверен в том, что ты один из немногих людей, которые могут заставить светлые волосы выглядеть столь безупречно.

Возьми меня за руку, как иногда ты это делаешь. Пальцы переплетаются с моими, ощущение твоих колец на моей коже успокаивает, и ты только сильнее сжимаешь ладонь. Позволь мне положить тебя на песок совсем близко к беспокойному морю, куда мы ездим каждый год. Ты не возражаешь, когда я предлагаю нанести защитный крем тебе на спину. Ты никогда не возражаешь, всегда приветствуешь предложение, не правда ли? Твоя кожа такая шелковистая, безупречная, за исключением нескольких родинок тут и там, которые я так обожаю. Я провожу рукой по твоей слегка загорелой спине и прячу улыбку, когда ты вздрагиваешь под моими прикосновениями; кожа мерцает, и волны почти достигают нас.

Ты никогда не оставляешь меня, когда решаешь развлечься, не так ли? Я всегда рядом, ты крепко держишь меня, не желая, чтобы я пропустил хоть один момент веселья. И я следую за тобой всегда, лишь бы быть рядом, лишь бы видеть твою улыбку. Мне нравится, как ты делишься со мной. Поделись со мной еще кое-чем, мой ангел, сделай меня еще счастливей.

Слабый блеск на конце тлеющей сигареты, и я стараюсь попасть губами точно на этот сияющий круг. Как я люблю это… Я вдыхаю, дышу тобой перед тем, как выдохнуть с блаженным вздохом. Так хорошо, но не по той причине, о которой ты думаешь. Это не никотин. Да, я зависим от этого крепкого вещества, но еще больше я зависим от тебя. Ты единственный наркотик, который мне нужен. «Верни мне мою сигарету», - игриво шепчешь на ухо, а твоя тонкая рука тянется, чтобы украсть у меня этот момент блаженства. «Нет», - я делаю еще одну затяжку, вдыхая тебя, чувствуя твой фруктовый блеск для губ во рту. Два пальца так близки к моим губам, что я мог бы поцеловать их, и они отбирают назад сигарету, возвращая ее на место между этими сияющими губами.

Я хочу соединить наши губы и вобрать в себя тот дым, что ты лениво выпускаешь в воздух, наблюдая за узорами, которые он рисует. Однажды я забуду о всякой осторожности и сделаю именно это... Подамся вперед и вдохну дым, касаясь твоих губ. Ты ведь простишь меня? Ты всегда прощаешь, чтобы я не сделал, пусть даже и видишь, что мои глаза далеко не так невинны, как улыбка, что блуждает на губах. Но ты ведь ангел, а ангелы прощают... Простил бы ты меня, если бы я сказал что люблю тебя? Я хочу прошептать тебе эти три сложных слова в тишине нашего тайного местечка. Кто еще выдыхал тебе эту трудную, но столь нежную фразу? Зависть наполняет меня от одной мысли о тех, что могли так легко заявить тебе о своих чувствах.

Ты захватываешь людей так, будто они птицы, а твое сердце - сети. Столь безупречный во всех отношениях. Я знаю, что ты поймал меня той первой робкой улыбкой, чуть скрытой за сладкой ватой. Запах попкорна, конфет, разноцветные шары и столь приятный звук аттракционов и каруселей. Но ничто не имело значения кроме мальчика с застенчивой улыбкой и красивыми глазами. Я был благодарен всей душой, что в тот день прогулял школу и поссорился с мамой, убежал в этот парк развлечений и встретил тебя. Мне интересно, ты жалел когда-нибудь о нашей встрече? Как я следовал за тобой в тот день, пытаясь заставить улыбнуться и произвести впечатление, чтобы понравиться, и как я следовал за тобой всегда, начиная с того самого дня. Тот же подросток, упертый мальчишка, которого ты покорил без единого слова.

Я не думаю, что ты когда-нибудь поймешь всю глубину моих чувств к тебе. Я хочу, чтобы ты знал, хочу показать тебе, но ведь прирученное животное никогда не сделает и шага, если не получит команды хозяина. Я могу думать, желать, но я никогда не найду в себе смелости открыться тебе полностью, не ограничиваясь сдержанными объятиями и легкими касаниями.
Отказ, разрушение, враждебность, потеря. Столь ужасные слова для столь ужасных эмоций и действий. Я не хочу, чтобы эти слова нас обозначали, мне нравятся слова, которые мы придумали вместе, с их собственным особым значением. Ведь мы всегда были вдвоем. Никогда не было меня без тебя или тебя без меня. Я чувствую себя неполным без тебя. Эта пугающая мысль о том, что три маленьких слова могут полностью разрушить наши отношения, распустить тонкую ткань нашей особой дружбы, заставляет меня навсегда забыть, как будет звучать эта фраза на моих губах.

Ты так хорошо понимаешь меня, всегда находишь нужные слова, чтобы успокоить меня, утешаешь, когда я в этом нуждаюсь. Все, что мне надо сделать это прийти к тебе, и ты всегда примешь меня. Ты успокаиваешь меня лёгким прикосновением, нежным поцелуем в щеку. Но почему ты не способен прочитать ту часть меня, которую я пытаюсь спрятать и открыть одновременно? Или ты видишь её, и намеренно делаешь вид, что не замечаешь во спасение наших душ? Или ты действительно не чувствуешь правды в моих касаниях и шёпоте? Ты видишь все, но в то же время ты слеп, когда дело касается моих чувств к тебе. Твои темные глаза ищут что-то, чего я не могу понять, когда ты обнимаешь меня, но ты не находишь ничего кроме моей предполагаемой грусти из-за очередного разрыва. Я живу для тебя, и я всегда был предан тебе и только тебе. Я бросаю все, если нужен тебе, и я всегда протяну тебе руку, если ты только позовешь меня.

Нежные цветы в твоих волосах, когда мы любуемся ими, прогуливаясь в парке. Ткань моей рубашки против твоей обнаженной кожи, твой браслет из ракушек на моем запястье. Шелковый, золотой запах лета и твоя голова на моем плече, когда мы наблюдаем закат. Ощущение травы под нами, когда мы рисуем картины из облаков, валяясь на лужайке. Споры из-за правил в карточной игре, или какую марку мыла покупать в магазине, когда мы привлекаем взгляды своими улыбающимися лицами и громкими возгласами. Легкое касание пальцами твоей обнаженной спины, когда ты мирно спишь возле меня, освещенный утренним солнцем. Твои ноги переплетены с моими, когда мы смотрим наш любимый фильм в миллионный раз. Наши попытки сосчитать звезды, когда мы сидим на заднем сидении моей машины, но всегда сбиваемся со счета. И твоя улыбка... Первое, что я вспоминаю, проснувшись утром, и последнее, что я хочу видеть, закрывая глаза. Я живу ради этих моментов. Я живу для тебя.

Думаю, ты используешь этот контроль надо мной, даже не понимая этого, ведь ты всегда был единственным, о ком я думал постоянно с первого дня встречи. Ты и наши воспоминания. Мы живем в чем-то столь деликатном, столь хрупком... Чего на самом деле даже не существует, не правда ли? Как бы я не хотел быть для тебя чем-то большим, чем я есть на самом деле, я не в силах изменить реальность. Я обманываю себя своим желанием, своими нежными прикосновениями и безмолвными клятвами в чувствах, которые ты никогда не поймешь и не примешь. Все слова, которые я не могу произнести, и желания, которые не могу выразить полностью. Ты бросаешь взгляд и отворачиваешься… Не замечая... Я вижу себя в твоих бездонных, очаровательных глазах, но потом ты закрываешь глаза и нас нет.
Химера... Мы только мечтаем, не так ли?