Pani_Ostrowska все записи автора

Очередной день пал пленником сумрачной прохлады, а пришедшая ночь казалась мертвой. Она не походила на тысячи тех, что были до нее, ибо даже слабый призрачный свет далеких звезд не отбрасывал длинные косые пятна , путаясь в облаках. Онемели старинные напольные часы, так и не успев пробить полночь. Но что-то неведомое будто ждало этого часа. Тени, до этой минуты недвижимые, вдруг заплясали на стенах спальни, и превратившись в языки пламени, разверзли пропасть. Открыла глаза – все исчезло. Сон? Встала с кровати, зажгла свечу… Огляделась… Ветер скрипит оконными рамами, раздувая занавеску. Все прежнее, но холодные пальцы страха стремятся сжать запястья на глотке. Подхожу к зеркалу, и ,чуть не уронив свечу, замечаю два отражения: одно – свое с расширившимися от ужаса зрачками, - второе -… Впрочем, сначала я увидела только черные крылья…
- Ты боишься меня? – спросило еще не узнанное мной Нечто – Я чувствую, ты
дрожишь, но ты же так ждала меня, ты так хотела, чтобы я пришел. Ты мечтала быть со мной, и теперь я услышал твои черные молитвы. Полетели.
Я отпрянула, - Кто ты?  Ангел?
- Скорее бес, -  хихикнула тень и выпрямившись, повернулась ко мне лицом, - а
ты кого ждала, тоже мне Дева Мария?
- Вильям?
- Ну наконец - то, - хмыкнул ночной гость и откинул с лица пряди волос,
обнаружив свою внешность. На меня уставились два сине-зеленых глаза, в которых почти неуловимо, в самой глубине мелькали раскаленные огоньки. Какая – то нежная и в то же время злая улыбка коснулась его губ.  – Есть закурить? – Я молча протянула полупустую пачку Marlboro Lights. Чертенок удовлетворенно затянулся и, закрыв глаза, выпустил кольца дыма. – А себе?
- Не хочу, - прошептала я, и попыталась увернуться от очередной порции сизых
колечек.
      -     Как знаешь, сладенькая моя, тогда пойдем.
- Куда?
Демон скользнул к окну и распахнул ставни в ночь, она моментально ворвалась в мою комнату, убив слабый свет опрокинутой свечи. Я медленно приблизилась к подоконнику и застыла. Где старый вяз, где качели, где мой мир? Только бескрайне черное небо с бледным диском луны, сливающееся с таким же морем колючих черных роз.  Он усмехнулся: "я вижу, ты не ожидала увидеть сердце последнего романтика тьмы открытым навстречу тебе?"
- Тем не менее, я дарю его, - неожиданно шепотом сказал "Ангел", и от взмаха
его крыльев поднялся ветер черных оторвавшихся лепестков. Они влетели в комнату и, вспыхнув в воздухе яркими огоньками, вмиг обратились в пепел. Вильям вздохнул: "это моя жизнь, я сгораю… не оставляя после себя ничего, но потом вновь приходит ночь…" – Я не узнаю тебя, - наконец выдавила я, - ты пугаешь меня, - ты помнишь, мы виделись тысячу ночей назад, и у тебя были белые крылья, светлое сердце и взгляд твой не испепелял. Молчание послужило мне ответом.  Тень на стене выросла, забралась на потолок, и, угрожающе нависнув над головой, потянула ко мне крючковатые пальцы. Вильям обернулся, и от вида его похолодела кровь. Еще минуту назад прекрасное лицо потеряло свой облик – щеки ввалились, глаза запали, образовав под собой густые тени, из рваных губ сочилась кровь, он приоткрыл рот и обнажил острые, длинные клыки. Мертвенная бледность коснулась его лица. – Пойдем со мной, слышишь, - прошептал он и протянул руку, - поверь, вечность куда привлекательнее, когда ты сам являешься ее частью. Ты будешь жить вечно, ты останешься молодой. Ты просто исчезнешь и никто не увидит как ты состаришься и умрешь.
        Я открыла глаза – на часах – полшестого утра. Это был сон? Да, сон… Первые солнечные лучи осветили мою комнату сквозь закрытые портьеры…..И только сейчас я поняла, что лежу не в своей кровати, а на полу, по которому рассыпано стекло и черные лепестки.
        Кто-то выключил лампу, направленную в глаза, и я увидела лицо Вильяма. Так это был тоже сон? Сон во сне?
         Демон улыбался, в его зрачках скакали огоньки, но и не осталось незамеченным выражение глубокой печали и тихой боли. Он вновь выглядел по-прежнему. Кажется, Вильям что-то хотел сказать, но не мог. Он протянул к моему лицу руку, будто собираясь дотронуться до щеки, и ночь упала между нами. Последнее, что я успела увидеть, - слезы в его глазах, но они испарились на углях огня, зажегшегося следом.
          Я проснулась. На часах – шесть утра, - моя комната, мое окно… Стоп. Почему я лежу на потолке, а подо мной моя кровать? Что это за девушка на ней – это я? Почему у нее седые волосы? Глаза заволокло черной пеленой, я почувствовала, что падаю с неимоверной быстротой. Чьи-то руки  поймали меня, отчего из груди вырвался невольный крик. Чья-то ладонь провела по лицу, я открыла глаза, и увидела, что это Вильям держит меня на руках в десяти метрах от того самого моря колючих черных роз.
- Что ты чувствуешь? – прошептал он, и в его голосе завыл ветер.
- Страх… нашла в себе силы ответить я .
- Страх? Это вечная боль смертных, - хмыкнул демон и лукаво подмигнул, -
смотри, - и он указал вниз, - что ты видишь?
- Мертвые цветы, - прошептала я.
- Мертвые, возмутился Он, - а мертвые могут причинить физическую боль? – С
этими  словами он устремился вертикально вниз. Я вцепилась ему в руку: "Что ты делаешь?!!"  - орала я, но Вильям будто не слышал. Тысячи игл вошли в мое тело, я чувствовала, как рвется кожа, и соленые слезы брызнули из глаз: "Что ты делаешь?!!" – кричало  эхо мне в ответ. Казалось, оно отскакивало от каменных стен сердца Демона, и рикошетом ударяло в меня.
      Стоп. Открываю глаза. Незнакомый потолок. Кафельные стены – яркая лампа над головой.
- Она очнулась, еще снотворного. – Какие-то люди окружают мою кровать. Я
поняла – это – не кровать – это операционный стол. – Сердце остановилось, - завыли санитары, - пульса нет.
       Я подняла голову: "Посмотрите, я живая, мое сердце бьется!".  К своему ужасу, я обнаружила огромную дыру в  груди… Сердца там не было. Потом наступила темнота.
      Я открыла глаза… Передо мной, на троне сидел Вильям. Его вид был более чем хладнокровным, густые, темные, волнистые волосы падали на лицо. В одной руке, он держал бокал, в другой же, на ладони, кровоточило мое голое сердце. Губы черного принца тронула усмешка : "Раз ты так любишь боль, смотри, что я сделаю". С этими словами, он поднес сердце к бокалу, и начал выжимать из него кровь, а потом, тут же, не медля, пил ее. – Ты видишь, я над тобой издеваюсь, если бы ты только согласилась стать моей, мы были бы наравне. Ты была бы моей черной принцессой. Поверь, вечность имеет свои прелестные стороны. Жизнь – это боль, боль утрат. Боль обо мне - ведь я уже потерян. Я не вернусь к прежнему.
- Тогда просто отпусти меня, - сгибаясь под его взглядом, прошептала я, - ты мне
не нужен более. Ты не тот, кого я любила.
 Отчаяние мелькнуло в его глазах. Он встал и в одно мгновение огонь  его глаз
окружил меня: "Как ты можешь бросать меня, ты же любишь меня. Я каждую ночь проводил у двери твоей спальни, слыша, как  ты зовешь меня. Ты хочешь оставить меня одного? В вечности? Но вечность слишком долго без тебя!" И языки пламени взметнулись еще выше: "Won't you die tonight for love, join me!"
  Потом наступила тишина. Вильям ждал ответа. Не один звук не решался нарушить
молчание, которое было прервано очнувшимся сердцем: "я могу умереть за любовь" – шептало оно. –Я  хочу умереть за любовь, - повторила я, - но…       "Не за ту, чье холодное дыхание обещает согреть ночью…" пело сердце. – Но не за ледяные объятия проданной души, - словно молитву докончила я.
         Демон упал на колени: "Что ты делаешь, ведьма?, - стон боли рвался из разрывающейся груди, - я сделал это для тебя! Только ради того, чтобы мы были вместе!"
         По полу пошли трещины, огонь начал пожирать собственного хозяина. Он звал меня, тяня руки навстречу, и в эти секунды мне показалось, что-то прежнее мелькнуло в глазах Вильяма. Ради этого я жила. Я бросилась в огонь, но было слишком поздно, - тронный зал рушился, - колонны преградили путь к спасению. К его и моему. Я уже не слышала криков, - картина стремительно менялась.. – Ведьма, ведьма, - кричали люди, - жги ведьму!
         На эшафоте, в простом белом платье,  стояла девушка, волосы развивались по ветру, облепляя лицо, и тем самым скрывая слезы. Палачи с факелами в руках уже поджигали солому.
- Убирайся обратно в ад!, - орала толпа, - там твое место! – Как вы не понимаете,
 я люблю его,  - рыдала смертница, -  и мы всегда будем вместе! – Так где же твой "ангел", он давно забыл тебя! Не одна ведьма сожжена, но любовниц у дьявола еще больше! – кричали люди.
- Он …..! И голос девушки, отравленный дымом, оборвался. Она хотела
крикнуть: "Он - падший ангел, его еще можно спасти!", но не успела, - огонь жаркими поцелуями покрывал юное тело. Я заглянула в ее лицо, - с потемневшими от боли глазами на меня смотрела я, шепча: " я люблю его…..я люблю его… в смерти…" Люди исчезли. Огонь плясал, забирая с собой последние слова, и сквозь его стену я увидела Вильяма.
      Распятый на кресте, он опрокинул голову на грудь, из ладоней и ступней сочилась кровь, на груди кривыми буквами было вырезано : blessed be. Черные кудри, увенчанные венком из колючей проволоки, ниспадали на глаза. Черный ворон, наклонив голову набок, ждал часа, когда он сможет проводить заблудшую душу в иной мир…
     - Нет!, - ринулась я к кресту сквозь огонь, - нет!
На моем пути, преградив дорогу, выросла черная Тень. Взмах крыльев, и я узнала своего ночного гостя. – Куда ты так торопишься, любимая? Меня не надо спасать, - я перед тобой, а это, - Тень презрительно указала на распятого, - это Свет. Пойдем со мной в блаженство вечности, идем, и ты не будешь знать боли. Посмотри на себя, - твое тело изодрано шипами, сожжено огнем, а сердце вырвано, - Он, - и Демон вновь указал в сторону креста, - заставлял тебя страдать, ожидая его дни и ночи, мы же с тобой всегда будем вместе. У нас вечность! Подумай… и он исчез, лишь эхо повторяло: "я буду рядом…я буду рядом".
      Сложив руки на груди, я стояла на коленях перед алтарем разрушенной церкви. Голый, потрескавшийся пол резал без того разбитые колени, губы пытались вспомнить забытые молитвы.
- Ты любишь его? – раздался полный печали голос, - ты ведь любишь его,
любишь всем сердцем…  Я обернулась. Ангел перед иконами зажигал свечи: "за здравие и за упокой – это будет последней битвой, но она самая страшная."
- О чем ты?
- Неужели, ты так и не поняла, - Ангел поднял на меня глаза, и в них отразилось
чистое небо, - за свою любовь ты должна пройти все 9 кругов ада, только тогда ты спасешь его душу, и прежний Вильям вернется.
- А если я не смогу победить демона, что тогда? – прошептала я
- Тогда вы оба умрете, - прежний Вильям и ты… Возьми это, - и Ангел вложил в
мою руку крест-кинжал, - ты должна убить  Демона, тогда проклятие потеряет силу, и вы обретете мир….. Сказав это, Ангел исчез.
      Стало темно и задул ветер. Я открыла глаза и обнаружила, что стою в подземелье. Рука за спиной сжимала нож. Один за другим зажигались факелы, освещая круглую арену, - в ее центре, стоял крест с Распятым, под ним сидел Демон. Увидев меня, он встал: "я знал, что ты придешь, - ты ведь любишь …нас!" И он резко, за волосы, поднял опущенную голову мученика: "Я люблю тебя, не верь ему! – кричал прежний Вильям – Мы можем спастись!"
Я не слушала его, -  глаза Порока гипнотизировали разум. – Только один поцелуй на прощание, - пожал плечами Демон, - один поцелуй, святоша, - обратился он к Распятому, и я верну тебе твою невесту. Ну же, девочка, иди ко мне. Ты его любишь – будь с ним, но только один поцелуй, - на память о том, что было… Я сделала шаг вперед. – Правильно, иди ко мне, - и Демон распахнул объятия, - иди сюда, - нам скоро прощаться… Он оказался прямо у моего лица. – Ну же, милая, - прошептал он, и холодное дыхание Смерти коснулось моих губ, оживив разум: "Убей его, убей, и вы оба спасетесь!" Но упав в холодные объятия ночи, я не владела телом. – Убей его!- дрогнула рука, сжимающая нож. Пальцы разжимались, Он был все ближе: "Нет," я должна, - пыталась я подавить смертельную усталость. Пальцы вновь сжали нож и… в тот момент, когда губы Демона коснулись моих, мы оба почувствовали его удар. Опоздала, - прошептал Демон. Опоздал, - шептала я.
         Подземелье исчезло, все залило светом, я повернула голову и увидела рядом с собой прежнего Вильяма.  Его глаза были закрыты, а мертвенно-бледное лицо говорило о бескрайнем спокойствии. – Виль, - тихо позвала я, - Виль, ты слышишь меня? Я провела рукой по его щеке, но он не шелохнулся. Вильям, мы прежние , я убила… Нас, - докончил он фразу. Глаза открылись, и я увидела, что они полны слез, - Ты убила нас…Мы будем вместе…в вечности, - и он слабо улыбнулся, дотронувшись холодными кончиками пальцев до моих губ…
- Где мы? – спросила я.
- В безвременьи…
- И …
- Мы будем здесь всегда. Мы и грешны и святы, - это отныне гавань для наших
 душ, - ответил Вильям. – Обними меня крепче. Я обняла его, положив голову на грудь, и холодные объятия показались теплыми. Он заключил меня в свои…
      Над нами шел снег, лил дождь и гулял ветер, но последние слова, словно то проклятие остались высеченными на наших душах и ты можешь их прочесть:

Мы были прокляты богами,
Очистить души не смогла любовь…
Мы стали грязью под ногами,
Куда втоптали чью-то кровь…

В объятия заключив друг друга,
Уста сомкнув под мраморной плитой,
Мы на девятом ада круге
Вновь обретем души покой…

Да, нас навеки забрала земля,
Ласкают кости до бела ветра,
И может только матери слеза
Заставит вспомнить обо мне Христа…

Но уходила я не для того,
А чтобы вместе быть с тем, с кем мне быть не суждено…
И, выбирая преисподнии зло,
Я птицей мертвой падаю на дно…

У изголовья проклятого ложа
Молитвой больше сон наш не тревожат,
Два имени размыты на кресте –
Ни Сатане, ни Богу – лишь себе….

Принадлежим…
   Ты будешь лишь моим…
      Аминь…