Koshka_999 все записи автора
Стас и сам не мог понять, как все могло так обломиться. Еще неделю назад у него было как минимум три варианта встречи Нового Года: с семьей, то есть с братом, сестрой и родителями в доме у дяди, с друзьями на даче – обещала собраться очень теплая и веселая компания, и вдвоем с Дашкой у него. Разумеется, он, не задумываясь, выбрал последний. Тем более, что если уж она соглашалась встречать Новый Год с ним наедине, это могло означать только одно. Наконец, все свершится.
О Дашке Стас мечтал так давно, что даже не мог точно сказать, когда это все началось. То ли в детстве еще, пока они вместе строили невероятные песочные замки и заставляли неразумных, месяц как родившихся, котят в них залазить и бродить по лабиринтам. То ли позже, когда они собирались всей улицей у него на участке, чтобы поиграть в настольный теннис. Шутили и смеялись, а Даша сидела молча, закрывшись черными волосами, и ждала своей очереди взять ракетку. А может, и еще позднее – на первом курсе. Они ходили в поход. Она, тогда еще десятиклассница, увязалась за ними. И в один прекрасный момент, пока все сидели ночью у костра, пели, играли на гитаре и пили разбавленный речной водой спирт, Дашка забралась к нему в палатку – он притворился, что заболел – и сделала минет. Да так неожиданно и так сладко, что крышу просто снесло.
Крыша на место возвращаться не спешила. Дашка – тоже. В смысле не спешила. Дальше петтингов и единственного минета дело не пошло. Стас извивался как уж. Предпринимал все возможные ухищрения, чтобы остаться с ней наедине. Придумывал сложные схемы и планы, чтобы заманить ее к себе, пока родителей нет дома. Выкручивался, сочинял, творил. В дело шло все – и стихи, и цветы, и проза. И клятвы, и страсти, и ревность. Даша после нечеловеческих его усилий соглашалась идти с ним, и каждый раз Стасу казалось, что вот оно – вот! Но как только дело доходило до постели – дама сердца начинала впадать в истерики и умоляла ее не трогать. Стас приходил в отчаяние. По натуре он был человеком глубоко порядочным, даже сердобольным, и не мог позволить себе взять девушку силой. Его жег то адский огонь, карающий за покушение на невинность, то еще более страшный огонь собственной страсти, в котором он при полном бездействии сгорел бы до тла. Поэтому он продолжал извиваться, исхитряться и творить.
В итоге вся эта чехарда привела к тому, что организм Стаса не выдержал. И собственными руками – в смысле не совсем ими, но все же – облегчил Дашке жизнь. Стоило Стасу исхитриться и стащить со своей возлюбленной и с себя одежду, как корень жизни, который только что вот топорщился как сумасшедший с намерением разорвать к чертям собачьим штаны, впадал в меланхолию. Вял, хирел и оказывался ни на что не годен. Сначала Даша смотрела на такие причуды удивленно и по инерции продолжала отпираться. Постепенно же поняла, что дело в шляпе и ей уже разоряться не надо. Опасности ситуация не представляет. И она, вроде как, даже и ни при чем. Он сам не может. А Стас потерял покой и сон.
Чего только он не перечитал, в какие только недра Интернета не залез. Как только не извернулся, чтобы опросить старших товарищей и не выдать при этом себя. Это только так кажется, что в наше время ребенок с рождения знает, что, куда, почему, зачем и чем это все чревато. А потому период взросления и начала половой жизни происходит незаметно и сам по себе. На самом-то деле каждый, как и встарь, оказывается впервые и наедине со своими открытиями. А если они еще и не приятные, то тушите свет, господа. Нужно помочь.
Помощь подоспела вовремя и сама по себе. Стас обратил внимание на Варю. Точнее, она на него внимание обратила. Варвара Степановна была единственной женщиной – преподавателем на их исключительно мужском, авиационном, факультете. И – хоть стой, хоть падай – преподавателем физкультуры. Народ на занятиях, вместо того, чтобы подтягиваться, например, на турнике, вяло болтался на нем с оттопыренной ширинкой, и, пуская слюни, взирал на Варварочку Степановну в сногсшибательном спортивном костюме. На самом-то деле, костюм был обыкновенный. Но вот прелести, кощунственно в него упрятанные – просто блеск. Почему в результате именно Стасу досталось такое богатство, сказать не смог бы никто. Видимо, по жизни так и есть – в одном месте убыло, в другом – прибыло.
Между тем, прибыло необыкновенно. Варенька двое суток не выпускала добычу из постели и, нужно сказать, для новичка держался Стас «ого-го»! Он не просто учился получать удовольствие, он впитывал как губка и старался сторицей отдавать. В результате такой старательности преподаватель чуть ли не слезы лила, выпуская из объятий своего студента. Но ничего не поделаешь. Дома ждет муж, двое детей, а дружеские соревнования с Университетом Нижнего Новгорода подошли к концу. Пора возвращаться. Да и Новый Год на носу.
Стас, окрыленный своим успехом и чувствуя невыразимую благодарность к Вареньке, с новыми силами и уверенностью в себе, взялся за Дашку. Пригласил встречать Новый Год с его семьей. Она согласилась. Потом постепенно, правдами и неправдами, оттер семью. Даша не сорвалась. Стас осмелел и размечтался. Накупил презервативов. Выбрал себе в магазине новое белье. Придумал подарок для Даши и даже начал уже закупать продукты, как вдруг Даша пропала. Не попрощалась, не зашла, не позвонила. Стас ждал день. Ждал два. Тридцатого позвонил ей домой – превозмог себя, хотя знал, что ее родители на дух его не переносят. Мама удивленно: «А ты разве не знаешь? Она с подругами уехала. Будут Новый год в Питере встречать.». «Где?!». «У меня что – дефекты речи? В Санкт-Петербурге.». «А как же я?!». Повесили трубку.
Мобильный Даши продолжал, как заведенный, отвечать одно и то же: «данный вид связи не доступен для абонента». На дачу к друзьям Стас не поехал – успел уже похвастаться, что у него другие и исключительно романтические планы. К родителям прибиваться тоже не хотелось – вопросами замучают: «ты чего такой бледный?», «почему такой хмурый?», «что морщишься – не вкусный холодец?». Оставалось только одно – одному оставаться дома. Сказочный Новый Год на глазах превращался в грязноватую лужицу растаявших надежд и несбывшихся вожделений. Стас нашел в себе силы нарядить елку, подогреть заказанную заранее пиццу и, налив себе пива до краев, плюхнуться на диван перед телевизором.
В телевизоре чудили, кто во что горазд. Стас никак не мог остановиться на одном канале и шлепал по кнопкам пульта с частотой два удара в секунду. Получалось плохо. Погано. Особенно взбесили его мельтешения на тему Mamma Mia с его испохабленной «Аббой». Стас пару месяцев назад чуть ли не в первый раз в жизни поддался на рекламу и купил билеты на этот «сокрушительный хит-мюзикл». Да еще и Дашку с собой потащил, о чем потом страшно жалел. Подобной дряни он не видел и не слышал давно – старательно себя оберегал. А тут на тебе – пошел добровольно, да еще и с предвкушением удовольствия, как бык на красную тряпку. Эффект был тот же. Все действо Стас злобно ржал на весь зал в тех местах, где другие утирали слезы, и едва сдерживался, чтобы не заплакать, когда зрители начинали дружно хохотать. Очень уж за Державу было обидно. И даже страшно. За то, что русский человек способен так унизить свой ум: слушать никчемные, хуже самодеятельных, тексты, смотреть преглупую, надуманную, историю и вникать в посредственную игру. За то, что способен переваривать разную дрянь, лишь бы она была приправлена грандиозной рекламной компанией – то есть, попросту говоря, деньгами. Стас подумал тогда, что ладно – Бог с ним – американцы. Может, там как-то оригинальная музыка и тексты самой «Аббы» спасали. Но в безобразном и бездарном переводе на русский язык, песни звучали как посмешище над любым здоровым на голову человеком. Как посмешище над искусством вообще.
Стас раздраженно выключил телевизор. Только мыслей о том «куда мы катимся» ему сейчас не хватало. До полуночи оставалось совсем чуть-чуть. Хотелось очиститься от мусора, который против воли застрял в голове. Хотелось писать. Стас взял блокнот и ручку, включил гирлянду на елке и сел прямо на пол. Строфы побежали по сияющей разноцветными бликами бумаге как ровные, только что вот вспаханные борозды. Было хорошо. Потом прошла тоска, потом пропала злость на всех и вся, потом ручка-борона запнулась и застряла. Нужные слова не шли больше на ум. Стас отложил блокнот — «завтра перечитаю». И начал, снизу вверх, рассматривать елку. Мерцающие огоньки, серебряные бусы, стеклянные снежинки, птички, олени, покрытые сияющим напылением, цветные шары, раскрашенные вручную игрушки. Дед Морозы, клоуны, маски. Стас внимательно разглядывал каждое елочное украшение и улыбался. В них пряталась целая история – история не одного поколения их семьи. Вот эти стеклянные фигурки с напылением Стас сам купил пару дней назад – хотел удивить свою Дашу. Этот космонавт появился в их доме вместе в целым набором украшений, когда родился первенец — Стас. Только космонавт и уцелел. Все остальные давно превратились в яркие разноцветные осколки, а, может, уже и в пыль. Эти шары ручной работы папа подарил маме, когда еще в женихах ходил. Тогда такая роскошь была редкостью и стоила больших денег – так что папины шансы сразу увеличились вдвое. А вот эту – Стас любовно погладил приятную округлость большого стеклянного шара – дед привез из Германии после войны. Тогда все забирали на родину, что могли – кто ковры, кто швейные машины. Дед тоже что-то полезное для бабушки добыл и еще – этот вот елочный шар. Стекло от времени немного помутнело, но это ничуть не портило игрушку. Напротив, придавало ей загадочности и очарования. Внутри шара находился целый мир, который выдул из цветного стекла талантливый стеклодув. Домик в немецком стиле шестнадцатого века, деревья, покрытые серебристым инеем, сугробы, блестящие у самого порога и вокруг. А на пороге стояла прелестная черненькая девушка, одетая в эльзасский костюм. Крошечная, она была очерчена до мельчайших деталей. Присмотрись внимательнее и увидишь синие глаза, черные реснички, алый, сияющий нежной улыбкой, рот. Стройная фигурка, притягательные формы – все при ней. Стас не мог оторвать от игрушки глаз – он подмечал все новые и новые элементы, видел незамеченные до сих пор детали. Девушка же была сама нежность и ласка – таким теплым и сияющим был ее взгляд. И вдруг Стас, изо всех сил напрягающий зрение, чтобы не упустить никакие, даже самые мелкие, черточки, увидел, что прелестница из шара ему подмигнула. Он замотал головой. Закрыл и снова открыл глаза. Девушка тем временем спустилась с порога своего чудесного домика и протянула к Стасу руки. Не успел Стас испугаться и подумать, что вот она – вечность и спасение, лекарство от глупости и одиночества, как его закрутило, закрутило. С такой силой, что он не мог уже ни сопротивляться, ни соображать.
Родители с младшими братом и сестрой приехали домой первого вечером. Устало ввалились в квартиру – морозные, свежие, с красным румянцем на щеках.
-Вот ведь разиня, — покачала головой мама, зайдя в гостиную, — ушел гулять, а гирлянду на елке выключить забыл.
Koshka_999 все записи автора
Ада тупо смотрела в экран телевизора. Пришла после работы, включила – думала быстро пробежаться по каналам, может, чего интересного – да так и застряла. Пульт беспомощно и преданно лежал рядом. Ада его не замечала. Уперлась в один-единственный канал. Сначала какой-то сериал. Дебильный до рези в душе. Потом реалити шоу. Дегенеративное снаружи и внутри. В промежутках реклама. Не лучше. Два часа драгоценной жизни легко, одним нажатием кнопки, оказались выдавлены за рамки бытия. Ада ощутила себя наркоманкой. Злобно думала об убожестве тех, кто это делает и, тем паче, смотрит. И продолжала, отупев до мозга костей, уподобляться им. Накрыло депрессивной волной. 
