Понедельник, 13 Июля 2009 г. 15:36
+ в цитатник
В колонках играет - Exploited/The Massacre (1990)/Sick Bastard"Союз дракона и тигра" (неизвестный китайский автор XVII века):
Правитель учинил Го Вэю допрос, дабы выяснить обстоятельства дела, и, узнав их, немедленно приказал стражам надеть на Го Вэя большую кангу и отправить в уголовный приказ. Об этом страшном месте можно сказать так:
Некогда здесь тинвэй делами вершил.
Судьею он строгим был.
Сокрыто здесь множество страшных тайн, их не узнаешь вовек.
Рассудок здесь от страха терял уже не один человек.
У тюремного стража брови густы, глаза холодны и строги,
Держит в руках буйволиной главой украшенные батоги.
У другого стража с чертом лоча злобою сходен взгляд,
Крепко сжимает могучей рукой длинный железный канат
Канги трех видов собраны здесь — одна другой страшней.
Чем преступник важнее, тем кара ему приуготовлена злей.
Каждый приказ здешней управы своими делами вершит.
Жизнь или смерть суждены тебе, мигом судья решит.
Грозно свистя, вихрь стремительный мчит,
Черных воронов стая над камерой пыток кричит.
Тени неровные опустились, землю укрыв.
Уже не виден храм Сяосяна за густою зеленью ив.
Обернешься — пять полководцев-злодеев возникнут, как страшный дурман,
Откроешь глаза — пред тобою стоит владыка ада Яньван.
"Воспоминания" (Надежда Мандельштам):
«Чей же это язык? чьи слова ты слышишь?» Точно определить он не мог. Быть может, тех, кто водил его по коридорам внутренней тюрьмы на ночные допросы. Они иногда, перемигиваясь, щелкали пальцами — символический жест, означавший «в расход», и обменивались отдельными устрашающими репликами. Ведь все их поведение тоже служило для застращивания заключенных, они, так сказать, сотрудничали со следователями, и это знали все, побывавшие во внутренней тюрьме. О. М. часто припоминал еще голос человека, выпускавшего его из «железных ворот ГПУ». О. М. называл его комендантом, но, может, это был просто дежурный из охраны. Самого выпускавшего он не видел, потому что находился в «воронке», но слышал, как некто проверяет документы прежде, чем выпустить из ворот машину, и голос вместе со всем обрядом произвел на него большое впечатление. Но главное — это внушительные речи следователя с его «преступлением и наказанием»...
..."Обыкновенные люди этого говорить и думать не могут… " «Обыкновенные» люди и те, с кем он столкнулся внутри, представлялись ему как бы двумя полюсами. Не раз и в Чердыни, и позже О. М. говорил: «Ты себе не представляешь, как они там подобрались»… При этом он отличал внешнюю охрану и некоторых начальников, с которыми мы сталкивались в Воронеже, от специфического аппарата, работавшего по ночам. Первые были подобраны по общекрасноармейскому типу, а те «внутри» — совсем особые: «чтобы там работать, нужно иметь к этому призвание — обыкновенный человек этого не выдержит»… В Чердыни он относил к людям «внутренней профессии» одного только коменданта. Это совпадало с оценкой ссыльных. Они предостерегали — с комендантом вести себя поосторожнее и поменьше попадаться ему на глаза: «Бог знает, что ему взбредет в голову». Это был человек гражданской войны. «Он всегда прислушивается к своему классовому чутью, — с ужасом сказал мне коротконогий марксист, — а это к добру не приводит — ведь никогда не угадаешь, на что оно его толкнет». Бедняга находился в полной власти этого коменданта, переведенного на окраину за самоуправство. Инстинктивный ужас О. М. перед этим человеком был вполне обоснован.
Мораль: ничего не меняется в этом мире.
-
Запись понравилась
-
0
Процитировали
-
0
Сохранили
-
zerg_from_hive обратиться по имени
Вторник, 14 Июля 2009 г. 12:35 (ссылка)
Instinct обратиться по имени
Вторник, 14 Июля 2009 г. 12:45 (ссылка)
