Сказка...



Далеко - далеко, стоит большой, тёмный замок. Он скрывается за большим, густым лесом, поэтому мало кому удавалось до него добраться и когда-либо его увидеть. Этот замок, всегда был очень тёмный – в нём никогда не было света, как - будто он был давным - давно заброшен и в нём нет никакой жизни. Он славился своими башнями. Их было много, и они были очень высокие. Про одну из них говорили, что она самая высокая башня из всех, что есть на свете. Поэтому, про этот замок ходили легенды, и люди в них верили. Ведь в глаза они этого замка никогда не видели. В деревне, которая находилась неподалёку от леса, среди жителей было много детей. Уж они то точно верили в сказки и небылицы, поэтому с особым восхищением говорили об этой легенде. Она гласила, что в этом замке, в этой самой башне, уже много лет живёт молодая девушка. Говорили, что она молода и красива, и пленили её в этот замок с самого детства. Она там заточена навечно, ведь этот замок не простой. Обитатель этого замка, стережёт её – огромный красный дракон. Правду ли говорит легенда, или нет, узнать было невозможно. Ведь все те, кто пытались найти этот замок, не могли пройти и половины пути – заблуждались в чаще леса. Вся деревня ждала, пока появится такой рыцарь, который сможет добраться до замка и вызволить девицу. Со временем, такой нашёлся… Он был молодой, стройный, сильный. Из-за этого поступка, его прозвали самым смелым в деревне. Он сделал заказ местному кузнецу – большой и острый меч. Благо кузнец тот, славился своим умением и знанием своего дела, поэтому приготовил он для рыцаря такой меч. Собрался рыцарь, сел на своего коня и подался в путь. Лес тот действительно был очень большой и густой. Несколько дней был рыцарь в пути, пока наконец не нашёл тот замок. При его виде, даже такому смелому рыцарю стало не по себе. Замок был тёмный и очень большой – выглядел он действительно страшно. Вздохнул рыцарь, и подошёл к двери замка. По ней было видно, что её давно не открывали. Прислушался рыцарь, но была гробовая тишина. Помялся он на месте ещё несколько минут, обдумывая свои действия, тишина такой и оставалась. Но тут, вдруг, послышался громкий, жуткий рёв дракона изнутри. Не медля больше не минуты, молодой рыцарь отворил двери и зашёл в замок. Там, его встречал огромный страшный дракон. От него исходил жар и из его пасти, при каждом рёве, выходило пламя огня. Пошёл рыцарь на дракона, пронзил своим мечом, и тот упал замертво. Рыцарь, вышел из замка, чтобы не попасть под огонь, который исходил из умирающего дракона. Немного погодя, рыцарь зашёл обратно в замок, чтобы в башне найти молодую девицу и увезти её отсюда. Но, зайдя в замок, рыцарь остолбенел. Подниматься за ней не пришлось – она уже была здесь. Она сидела на полу, возле уже почти мёртвого дракона. Она была действительно молода и красива и даже не заметила своего спасителя. Она сидела на коленях, и лила горькие слёзы, поглаживая голову дракона…

Брр...О_о



Автор, к сожалению, мне не известен. Выкладываю без вычитки, все ошибки являются авторскими.

Она подошла неслышно, сзади, закрыла глаза ладонями. Он вздохнул, встал с кресла, взял её руки и обернулся. Что случилось, малыш? - спросил он нежно и грустно, как всегда зная ответ.
Я хочу есть - тихо сказала она, смотря ему в глаза и по-детски улыбаясь. Конечно, давай я потушу овощи, или сделаю салат. Или ты хочешь какой-нибудь суп? - сбивчиво забормотал он, все еще на что-то надеясь. Ты знаешь, чего я хочу, ласково произнесла она. Её влюбленные глаза не двигались, расширенные зрачки затягивали в себя, даже ладошки вспотели от волнения. Ну хорошо, вздохнул он, и они пошли на кухню. Она села рядом, достала сигареты и тихонько закурила, не сводя с него настороженного любящего взгляда. Она даже не моргала - все смотрела и смотрела, как он повязывает передник (с Бэмби; она подарила его ему после самого первого раза, а то он закапал любимые светлые джинсы), нарочито громко гремит кастрюлями и сковородками, мокро звенит вилками и ножами в раковине. В воздухе запахло средством для мытья посуды. Она поморщилась, и он включил вытяжку.



Как ты хочешь сегодня? - спросил он громко из-за шума вытяжки. Её лицо осветилось улыбкой, которую он так любил - пока её не стало вызывать только одно. Теперь он её боялся и старался не смотреть. Наверное, с картофельным пюре и грибами, медленно сказала она. Потом, подумав, добавила - ты только не обижайся. И затянулась сигаретой. Не буду, сказал он. - Но, может, все-таки не сегодня? Давай хотя бы через пару дней, а? Ведь так мало осталось+а пюре с грибами я тебе и так сделаю. Вкусное.
Она непонимающе посмотрела на него.
Да нет, ничего, вздохнул он. И стал чистить картошку.
Пока жарились грибы, он готовил соус и салат. Он мог сделать все быстрее, но старался оттянуть самое последнее, то, что ей было от него нужно. Руки делали все сами, он ни о чем не думал. Просто тщательно нарезал огурцы и помидоры, смешивал грибы с луком, помешивал пюре деревянной ложкой. Он ни разу не обернулся, но знал, что она курит и следит за каждым его движением. И болтает ногами.
Огромное фарфоровое блюдо (он всегда удивлялся, как в неё, такую худенькую и маленькую, столько влезает) постепенно заполнялось океаном желтого пюре, на котором чернели горы из грибов и салата. Я как бог из каких-нибудь чукотских мифов, хмыкнул он про себя, забывшись. Какая-нибудь Великая Утка или Морж-Отец. Ну или+И осекся, вспомнив, что ему сейчас надо будет сделать.
Наконец, он напустил на свой мирок дождь из кинзы и петрушки.
Придирчиво посмотрел, нет, вроде бы все. Что ж, пора.
Он достал из ящика стола огромный зазубренный нож. Какая прелесть, захлопала она в ладоши, увидев его когда-то на витрине. ДЛЯ-О-МА-РО-В - по слогам прочитала она и улыбнулась - это мой подарок тебе на все дни рождения, которые я пропустила из-за того, что мы не были знакомы+мой крабик. И мило хихикнула. Он впервые воспользовался им тем же вечером. Удобно - заботливо спросила она. Ещё бы, натянул он резиновую улыбку под мертвые глаза, совсем другое дело. Вот что значит техника. Она поцеловала его в губы, и они занялись любовью прямо на столе. Да+тогда они ещё трахались, с грустью вспомнил он. А теперь ей от меня нужно только одно. Ладно, неважно. Раньше начну, быстрее кончится.
Он снял майку и аккуратно сложил её на стуле. На столе уже стоял маленький тазик; он склонился над ним и приставил кончик ножа к одному из бесчисленных шрамов на груди. Резко выдохнул и с силой надавил. Сзади сдавленно ойкнули - она никак не могла привыкнуть. Тело как будто плюнуло кровью, она хлюпнула об дно тазика одним комком, за которым сразу зажурчали тугие струйки; с таким же звуком бабушка выдавливала молоко из коровы в ведро, когда он был маленьким и жил в деревне. Он улыбнулся, вспомнив вкус парного молока, и тут же почувствовал солёный едкий запах собственной крови. Его чуть не стошнило; он побледнел и зацепил зазубринами ребра. Действуя лезвием как рычагом, он расширил дыру в груди достаточно, чтобы залезть туда рукой и вытащить сердце.
То есть то, что от него осталось.
Неуклюжий бесформенный обрубок оказался совсем маленьким. Этот кусочек его души бился абсолютно бесшумно, и ему показалось, что у него на руке сидит маленькая морская свинка, испуганная, с черными глазками-бусинками, и дрожит, дрожит, дрожит+Он снова вздохнул, ощущая вспотевшей спиной жадный и любящий взгляд.
Пожалуй, тут только на два раза и осталось, думал он, взвешивая на ладони когда-то большое сердце - как обычный шмат мокрого мяса. Потом - была не была - положил его на деревянную доску, где уверенно разрезал на два куска, один чуть больше другого. Тот, что поменьше, он осторожно положил обратно в дыру между ребрами. Грудь захлопнулась как устрица, втягивая боль обратно в себя.
Она беззвучно поднялась и тронула его за плечо. Он медленно повернулся, и она нежно слизала кровь, оставшуюся на коже и ноже. Как пенки, которые я выпрашивал, когда мама делала варенье - против воли улыбнулся он, и она ответила ему любящей улыбкой, от которой он не успел отвернуться.
С каким-то злым остервенением он начал нарезать оставшийся кусок на тонкие полоски, глубоко вдавливая нож в дерево. Потом положил их на край блюда и поставил все это на стол перед ней. Ешь, а то остынет - строго сказал он. Хорошо, любимый, ответила она и изящно взяла вилку.
Он сидел напротив и смотрел, как она ест.



Вкусно? - спросил он, когда блюдо снова стало белым. Ещё бы, облизнулась она и посмотрела на него голодными глазами. Только мало - и вытерла салфеткой струйку крови из уголка рта. Солнце, но ведь почти ничего и не осталось, терпеливо проговорил он. Я знаю, жалобно протянула она. Но, может, ещё хоть кусочек? Пожалуйста+очень-оче нь хочется. Он вздохнул. Там на один раз и осталось, любимая. На последний, понимаешь? Ага, грустно вздохнула она. Так мало+жаль, у тебя такое вкусное сердце. Самое-самое вкусное. Ты самый лучший. Я так тебя люблю.
Я тоже тебя люблю. Можно твою сигарету?
Они с ментолом.
Да какая разница.
Он вышел на балкон и затянулся холодным ментоловым дымом. Ну вот почти и все, сказал он засыпающему Городу. Ты извини, но осталось только на раз. Ну, может, на два. И все - как мне жить без сердца? Так что я скоро уйду+ты тут не скучай без меня, ладно? И позаботься о ней, хорошо? Она же не виновата, она хочет как лучше. И я ведь её люблю+
Он затянулся ещё раз и подумал, как хорошо, что это не последняя сигарета. Я бы тогда стоял, пытался ей насладиться как-то особому, думал о чем-то грустном. Пафосно так, сентиментально. А сейчас я просто курю, потому что впереди есть ещё немного жизни, немного времени, которое можно тратить. Хотя бы на то, чтобы просто курить.

Он бросил окурок, и тот маленькой звездочкой полетел с балкона. В этот момент что-то острое ударило его под лопатку. Резкая боль парализовала его тело, он не мог пошевелиться, а острые птичьи когти сжали его сердце и выдрали наружу. Он согнулся от боли, и что-то сильно толкнуло его через стекло, вниз, к Городу, на холодную улицу. В полете он перевернулся на спину и увидел, что она держит в руке последний кусок его сердца. Она улыбнулась ему самой красивой и самой любящей из улыбок.
Он упал на промерзший асфальт и битое стекло. Дыра в спине точно накрыла недокуренный им бычок, и тот сжигал живое мясо. Все его кости были переломаны, гниющая боль пульсировала во всем теле, он не мог пошевелиться - но он был жив, пока живо было сердце. Я люблю тебя, прошептал он, глядя на единственный огонек высоко вверху - окно кухни. Доедай, и я, наконец, высплюсь, подумал он, коченея от холода. Но время шло, свет в окне погас, а он все дышал и дышал, и его волосы покрывались инеем.. Наверное, ты оставила немного на потом, любимая. Глупая+я бы и так отдал тебе все до конца, неужели ты не поняла, любимая? Просто я не хотел, чтобы у тебя заболел животик+только и всего. А ты меня опять не поняла, думал он, и корчился от холода, и сгорал от боли в переломанных костях, и шептал вверх - любимая, любимая, люблю тебя+ …

Последний кусочек сердца она съела на завтрак. Он умер с открытыми глазами, улыбаясь, и его улыбка немного растопила холодное февральское небо.

Говорят, что однажды собрались в одном уголке земли вместе все человеческие чувства и качества. Когда СКУКА зевнула уже в третий раз, СУМАСШЕСТВИЕ предложило: А давайте играть в прятки!?
ИНТРИГА приподняла бровь: Прятки? Что это за игра?? СУМАСШЕСТВИЕ объяснило, что один из них, например, оно, водит, закрывает глаза и считает до миллиона, в то время как остальные прячутся. Тот, кто будет найден последним, станет водить в следующий раз и так далее. ЭНТУЗИАЗМ затанцевал с ЭЙФОРИЕЙ, РАДОСТЬ так прыгала, что убедила СОМНЕНИЕ, вот только АПАТИЯ, которую никогда ничего не интересовало, отказалась участвовать в игре. ПРАВДА предпочла не прятаться, потому что в конце концов ее всегда находят, ГОРДОСТЬ сказала, что это совершенно дурацкая игра (ее ничего кроме себя самой не волновало), ТРУСОСТИ очень не хотелось рисковать.
- Раз, два, три, - начало счет СУМАСШЕСТВИЕ.
Первой спряталась ЛЕНЬ, она укрылась за ближайшем камнем на дороге, ВЕРА поднялась на небеса, а ЗАВИСТЬ спряталась в тени ТРИУМФА, который собственными силами умудрился взобраться на верхушку самого высокого дерева. БЛАГОРОДСТВО очень долго не могло спрятаться, так как каждое место, которое оно находило казалось идеальным для его друзей: Кристально чистое озеро - для КРАСОТЫ. Расщелина дерева? - Так это для СТРАХА. Крыло бабочки - для СЛАДОСТРАСТИЯ. Дуновение ветерка - ведь это для СВОБОДЫ! Итак, оно замаскировалось в лучике солнца. ЭГОИЗМ, напротив, нашел только для себя теплое и уютное местечко. ЛОЖЬ спряталась на глубине океана (на самом деле она укрылась в радуге), а СТРАСТЬ и ЖЕЛАНИЕ затаились в жерле вулкана. ЗАБЫВЧИВОСТЬ, даже не помню, где она спряталась, но это не важно.

Когда СУМАСШЕСТВИЕ досчитало до 999 999, ЛЮБОВЬ все еще искала, где бы ей спрятаться, но все уже было занято. Но вдруг она увидела дивный розовый куст и решила укрыться среди его цветов. - Миллион, - сосчитало СУМАСШЕСТВИЕ и принялось искать. Первой оно, конечно же, нашло ЛЕНЬ. Потом услышало как ВЕРА спорит с Богом, а о СТРАСТИ и ЖЕЛАНИИ оно узнало по тому как дрожит вулкан, затем СУМАСШЕСТВИЕ видело ЗАВИСТЬ и догадалось где прячется ТРИУМФ. ЭГОИЗМ и искать было не нужно, потому что местом, где он прятался оказался улей пчел, которые решили выгнать непрошеного гостя. В поисках СУМАСШЕСТВИЕ подошло напиться к ручью и увидело КРАСОТУ. СОМНЕНИЕ сидело у забора, решая, с какой же стороны ему спрятаться. Итак, все были найдены: ТАЛАНТ - в свежей и сочной траве, ПЕЧАЛЬ - в темной пещере, ЛОЖЬ - в радуге (если честно, то она пряталась на дне океана). Вот только ЛЮБОВЬ найти не могли.

СУМАСШЕСТВИЕ искало за каждым деревом, в каждом ручейке, на вершине каждой горы и, наконец, оно решило посмотреть в розовых кустах, и когда раздвигало ветки, услышало крик. Острые шипы роз поранили ЛЮБВИ глаза. СУМАСШЕСТВИЕ не знало что и делать, принялось извиняться, плакало, молило, просило прощения и в искупление своей вины пообещало ЛЮБВИ стать ее поводырем. И вот с тех пор, когда впервые на земле играли в прятки... ЛЮБОВЬ ослепа и СУМАСШЕСТВИЕ водит её за руку...

Давно это было... А может, и не было. Hо pассказывают, что еще до начала вpемени, когда не pодились даже звезды, а Вселенная пpаздновала лишь пеpвые секyнды жизни, из бесконечного пламени возник бог. Всего один, зато всемогyщий. Минyли бесчисленные века, но бог лишь пpодолжал познавать свою силy, пока однажды не pодилась мысль: зачем нyжно могyщество, котоpым некомy востоpгаться? Следом за мыслью pодился план, а посколькy бог тот был, по сyти, pебенком, он немедленно пpинялся сей план воплощать.

Пеpвым он создал живое сyщество, способное мыслить, и спpосил - "Ощyщаешь ли ты востоpг, видя, сколь я совеpшенен?"

"Hет," - ответило сyщество. - "Потомy что нет более жалкого зpелища, чем сила, не имеющая цели."

Тогда бог создал пpекpасные земли, наполнил их жизнью и кpасотой, зажег на небесах звезды и вновь вопpосил:

"Hо тепеpь ты видишь, сколь я велик и могyч?"

"Оглянись," - ответило сyщество. - "Твоpение твое - не более чем точка pядом со Вселенной."

Тогда бог наполнил Вселеннyю звездами и планетами, сотвоpил могyчие силы, вpащающие миpоздание, пpевpатил хаос в поpядок и в тpетий pаз спpосил:

"Тепеpь yбедилось, что я совеpшенен?"

"Если ты совеpшенен," - спpосило сyщество, - "Зачем тебе я?"

Hичего не сказал бог, лишь создал чеpнyю безднy и бpосил тyда гоpдое сyщество. Сам же, отвеpнyвшись, сотвоpил тысячи ангелов-айнypов и пpиказал восхвалять себя песней.

"Как нам петь о тебе?" - pобко спpосил стаpший из айнypов.

"Разве вы не видите, сколь я велик и совеpшенен?!" - pазгневался бог.

"Тогда позволь звать тебя Илyватаp, что значит Единый!"

Бог вспомнил о томящемся в бездне сyществе, но ничего не сказал и лишь милостиво пpинял новое имя.

Минyли века. Однажды стаpший айнyp yвидел стpанное темное пятно в небе и, не подyмав о последствиях, отпpавился тyда. Долго пpишлось емy спyскаться вниз, но настал день, когда достиг он дна бездны и yвидел сyщество, бывшее там.

"Кто ты?" - спpосил изyмленный айнyp.

"Сyщество," - ответило оно.

"Hо как твое имя?!"

"Имена и названия огpаничивают своих носителей."

Задyмался айнyp.

"Так значит, дав имя Единомy, мы огpаничили его всемогyщество?"

Сyщество pассмеялось.

"Ваш бог совеpшил две ошибки," - сказало оно. - "Пеpвyю - когда pешил создать миp. В тот миг он пеpестал быть всемогyщим. А втоpyю он совеpшил, когда солгал своим созданиям."

"Он солгал?!" - вскpичал айнyp.

"Разве не понял ты, что бог солгал, пpиняв имя Единого?"

Отшатнyлся айнyp.

"Почемy?!"

"Потомy что ты мыслишь. А следовательно, ты - сyществyешь. Ваш бог пеpестал быть Единым, создав мыслящих сyществ."

Глyбоко задyмался айнyp.

"Hо pазве я pавен богy, pазве могy я посягнyть на Его пpава?!"

"Вспомни, кто дал емy имя," - посоветовало сyщество. - "И пойми, что без вас, мыслящих - любой бог не больше чем сгyсток злобы, спеси и тщеславия. Вы нyжны емy больше, чем он - вам, без вас его не сyществyет, а вы без него - лишь станете свободны."

Молча веpнyлся айнyp из бездны. И когда хоp затянyл очеpеднyю хвалебнyю песнь, он не сyмел пpоизнести имени Единого.

Бог сpазy это заметил.

"Что с тобой?" - спpосил он.

"Я не могy петь."

"Hе спyскался ли ты в безднy, кyда я заповедал вам пpиближаться?" - гpозно вопpосил бог.

"Да, спyскался."

"И что же ты там yзнал?" - мгновенно настyпила тишина.

Айнyp поднял глаза.

"Я yзнал, что ты лжец," - сказал он спокойно.

Бог долго не отвечал.

"Я ошибся," - сказал он наконец. - "Мне следовало yничтожить тy тваpь из бездны"

"Этим ты ничего не добъешся," - ответил айнyp. - "Мы yмеем мыслить и сами. Рано или поздно, все yзнают пpавдy"

Потемнело лицо бога.

"Вы - дети мои," - изpек он. - "Hо должно помнить вам, что только я - Единый"

"Великий Илyватаp!" - pазом вскpичали айнypы.

"Лжец," - тихо сказал побывавший в бездне.

"Ты пpотивоpечишь мне!" - кpикнyл бог.

"Я защищаю пpавдy."

"Так бyдь ты пpоклят за свою гоpдость," - изpек бог, - "И зовись отныне Сатан, что значит - пpотивоpечащий. Отпpавляйся в безднy, коли меpзкая тваpь, живyщая там, тебе доpоже всего этого!" - он обвел pyкой цветyщие земли вокpyг.

"Как ложь не наpяжай, она пpавдой не станет," - негpомко ответил Сатан. - "Сегодня ты стyпил на пyть в такyю безднy, pядом с котоpой наша покажется гоpной веpшиной"

Молча отвеpнyвшись, он запалил факел и спyстился с небес, неся в pyке огонь.

"Тепеpь я знаю, как тебя зовyт," - сказало сyщество внизy. - "Hесyщий Cвет"

Люцифеp yлыбнyлся.

И pаспpавил чеpные кpылья.

(с) Дж. Локхард "Восход Черного Солнца"