- Вы несерьезно относитесь к нашему делу, - сказал первый, Толстый Скинхедище.

В фильмах про наркоманов обычно рисуют такие комнаты, в какой мы сейчас находимся.
Низкий грязный стол с кучей барахла на нем, баночки из под кока-колы, журналы, желтые рваные листы бумаги.
Не слишком светло, но всё можно разобрать в деталях. Коричневый, коричневый, коричневый. Обои отклеиваются от стен, нет окон.

Второй и Третий в свою очередь несерьезно отнеслись к словам Первого, взяли бутылку с водой и теперь брызгали ею друг на друга.

- Мы вроде как тут бедным помогаем, - сказал Толстый Скинхедище.

И никто не слышит, я смотрю в стол, двое других продолжают своё занятие.
Иногда к нам приходят люди и мы им помогаем, не знаю как, первый раз тут.

Вот, вот, поднялся крик, мне очень странно то что они всё еще не обращают внимания на нашего лидера.
Теперь они еще и бегают.

А вот сейчас мне стало страшно, мои добрые друзья не заметили как добрались до двери и успели открыть её об стену в своей нехитрой игре. Там стоял тот, кому мы как бы должны были помочь.
Большое, закутанное в толстый плащ с капюшоном, рваный тяжелый, грязно-фиолетового цвета.

Скинхедище радостно орет, приветствуя посетителя, пытаясь перекричать двух своих помощников, которые забыв обо всем катаются по полу за спиной Большого.
Уродливая рожа показывается из капюшона, мерзкие фиолетовые бугры покрывают всё лицо, глаз не видно, только щелки с чем то из них сочащимся, всё болтается будто собирается упасть на пол через секунду.

- Ненавижу вас, умрите, умрите, умрите, умрите, ненавижу!!, - из души, крик с самого дна её.

Я сижу и смотрю на всё это. Один истекает вонючей гнилой кровью отовсюду откуда это только возможно, проклиная нас всех, весь мир, всё бытие, другой ничего этого не видит или не хочет видеть, приветствует его, одновременно пытается утихомирить двух других. А о тех двух других я вообще ничего не знаю.
В груди чувство сродни тому что возникает при виде ссорящихся родителей, когда уже нет лидера в обществе двух людей, а ты еще маленький, ты не понимаешь.

Ужас..
Отворачиваюсь, смотрю в стол и затыкаю уши.

Странно увидеть в лесу желтый туман. Еще страннее то, что в той области которую он покрывает - осень, хотя везде и вокруг лето. Еще желтые листья падают там не так быстро, там где лето они падают быстрее.
Надо же, непременно покажу друзьям такую странную штуку.
Когда я был совсем мелким, я думал что у людей внутри нет ни крови, ни костей, внутри только "резина" цвета кожи.
Я всё еще думал о об этой странности, местных временах года, как это, почему, думал не замечая вокруг ничего.
Что то белое на руке, какая то густая жидкость, похоже на майонез, лучше вытереть, нельзя ходить с руками в майонезе. Через некоторое время моя рука вновь незаметно побелела. Дыра в пальце, оттуда и вытекает это.
Наверно я внутри весь белый, даже не цвета кожи. Я вытираю снова и снова, она не останавливается, эта жидкость. Теперь она желтая. Единственная моя мысль - я не хочу увидеть красного или черного цвета, или темного грязно-красного. Я так много раз видел его, никогда он мне не нравился.
Они так и не появились, эти цвета. Я шел за друзьями, хотел показать им тот туман, уверен, никто еще не видел ничего подобного.
Адская боль в челюсти, во всем лице. Я уже давно забыл о своей руке и о том что с ней происходило. Как будто что-то во рту. Двигая челюстью я чувствую внутри что то тяжелое и толстое, железо или косточки. Зубы срослись друг с другом, десны стали мягкими, они больше ничего не могли удерживать в себе. Везде были кровавые корни, одни выходили до конца и упирались в мясо, другие были слишком длинные, вылезали не полностью и судорожно двигались туда-обратно. Мне больше не нравились те, корни которых всё еще оставались внутри десен, они косились, ломились друг на друга, разрывали мясо, вырывали его целые куски, те которые вывалились полностью можно было выплюнуть или вытащить изо рта. Они были огромные, мои зубы, они были размером почти с ладонь. Я вытащил два и разглядывал их, обычные зубы, только большие и корни в крови.
Я люблю считать что кровь - это мясо. Только жидкое, а так всё тоже самое, это ведь тоже ткань человеческая и, при большом желании, можно снять всё мясо с костей в виде жидкости, которая будет очень напоминать кровь и размазать кругом, рядом с костями, где угодно.
Я и без зубов дойду до места чтобы привести других людей и показать им маленькую осень, у меня ведь всё еще есть ноги.
Не дойду, я знаю что не дойду, знаю что никто мне не поверит, всему ведь свое время, так было всегда и всегда будет, зимой бывает зима, а летом бывает лето. Стою в лесу и сомневаюсь. Зачем мне к людям? Нет, лучше я пойду в другую сторону, вдруг найду еще что-нибудь необычное.

"Я очень любил ломать лед на лужах когда был совсем маленьким."

Стою с одногруппником недалеко от своего дома, метрах в ста. На перекрестке, там где обычно была дорога, теперь ледяное поле, сломанные ржавые машины, две или три. Я вспоминаю о том как любил ломать его.
Лёд.
Сначала немного, потом больше и больше, и вот уже плывут неизвестно куда огромные отколовшиеся куски, всё заливает вода. Стоящий рядом и длинный, до горизонта, забор падает. Вообще-то я думал что такого увидеть не придется. Меня спрашивают что я собираюсь теперь делать? Мм, он всё ещё здесь, мой товарищ по группе, так же как и еще один забор, торчащий перпендикулярно упавшему. Я просто ухожу, ухожу по забору. Естественно что я не иду по нему как канатоходец в цирке, просто цепляюсь за край и, аккуратно перебирая руками, ухожу. Влево.
В это время во всех корпусах нашего вуза проходит грандиозная вечеринка, на которую я опаздываю, хоть и тороплюсь.
Добравшись до места встречаю лишь горы бутылок, кучи стекла, поломанные стулья. Странно что я пришел в такое место босиком. Замечаю маленькую иглу в стопе с красным пухом на конце - ботинками я пренебрег определенно зря.
Вокруг очень светло, может это новая надежда? Может какой то другой свет? Не знаю точно. Просто иду вперед по порушенным комнатам. В какой то момент я подумал что встретил тут живого человека, я даже могу описать её, но имени не помню. Староста. Староста какой то группы, толстая и некрасивая, она мне не нравится.
Наверное мне показалось.
Выйдя на улицу попадаю на каменный склон. Везде мелкие камешки, кое-где трава, печальное полуденное солнце освещает его как будто в пол-силы. И именно печальное, нормально так никогда не светит, ни на закате, ни на рассвете. Это склон на котором все следят за своими младшими братьями. Но я вижу тут людей у которых нет братьев. Может я недостаточно хорошо их знаю?

"В мире существует очень много всего. Всяких вещей"

Смотрю как огромные кролики бросают в воздух совсем маленьких и они разбиваются об землю как куриные яйца, маленькие кусочки мяса и крови разлетаются по камням. Это не убийство, в них нет никакой злобы, просто так надо и это нормально.

Я встречаю Ненадежного Человека. Не очень люблю таких вообще-то. Город остается внизу. Мы летим. Не знаю что это было, но наверное самолет. Адская скорость, было на самом деле страшно. Всё это продолжается довольно долго, до тех пор пока мы не приземляемся под прямым углом в землю, так как это единственный способ остановится. Во время полета к нам подходили двое толстых людей, но они были почти сразу посланы в грубой форме Ненадежным Человеком, потому что он боялся что из за них мы разобьемся.

Произойти может всё что угодно. Теперь темнота, грязь, старость и отчаяние. Адское чудовище ходит по коридорам детского дома построенного "в землю" на четыре этажа. Каменные кирпичные стены и тусклые лампы, ржавые железные кровати и облезлые высокие шкафы. Я никогда не хотел попасть сюда. Со мной ходит кто-то Маленький, один из тех, из тех кто Дети.
Иногда я вижу как чудовище разделывает кого-то и отчетливо помню изувеченные ноги покрытые глубокими ранами и, блестящие в свете ламп, полы залитые черно-красной грязью.
Странно. Ведь в доме, который подобно землянке целиком и полностью находится под землей, не может быть окон и балконов. Я не знаю что значит то что чудовище уходит через окно.

Другой город, Другие Люди. Теперь серый. Только здесь это не цвет интеллекта. Это цвет, в который окрашены души людей. Все уже давно умерли, и теперь я один брожу здесь.
Ненавижу кирпичные стены. Особенно когда они все в потеках разноцветной краски, сливающейся в общий грязно-бурый оттенок. Мне просто нужно найти ведьму, и я знаю что она - зло.
Я встретил Знакомого, он обещает помочь. Первый раз я следую за кем-то, за чьей то волей. Он приводит меня в подпольный клуб бойцов и спортсменов. Честно говоря, я не понимаю как это может помочь мне.

"Греческая буква Омега очень красивая"

Много всяких мыслей мелькает в голове. Поговорив о чем то с близнецами-девочками я ухожу. Никаких эмоций, просто Еще Одни Люди. Обоих звали Катями.

Похоже что каждый интерьер существует обособленно друг от друга. А может быть и нет.

Я не нашел ведьму, я перепутал её с рысью. Но перепутав я ничего не сделал. С тем же успехом я мог перепутать зло с дырявым ведром, валяющимся в овраге или с цветущим деревом, которых в этом городе уже нет. Честно говоря, я даже не уверен перепутал ли я что-либо вообще.
Может быть я просто увидел Рысь?