В 1898 году Британская империя воевала точно против такого же «Исламского государства». Это ИГ образовалось в тогдашнем Судане под руководством пророка, который называл себя Махди, и начал с того, что в 1885-м разбил английские войска и убил генерала «китайца» Гордона. Спустя 14 лет империя нанесла ответный удар. 2 сентября 1898 года религиозные фанатики были разбиты в битве при Омдурмане, потеряв убитым 10 тысяч человек. Английские потери составили 47 (сорок семь) человек. Я не припомню никаких махдистских терактов в Лондоне по случаю Омдурмана.

В 1939–1945 годах Европа воевала снова, ровно в тех самых местах, где сейчас расцвел исламизм. Это называлось Вторая мировая война. Где были исламисты, когда в Африке сталкивались танковые армии Роммеля и Монтгомери? Я не припомню никаких исламистских формирований под Эль-Аламейном, ни с той, ни с другой стороны. Когда у Европы были танки, исламисты взяли выходной.

Восемь лет, с 1954 по 1962 год, тот же самый Алжир, который сейчас переполнен исламистами,вел освободительную войну против этой же самой Франции. Поразительно, но эта война ни с какого боку не велась под знаменем ислама. Она велась под знаменем социализма, и победивший алжирский народ радостно принялся строить социализм.

Только после краха СССР в Алжире образовалась Groupe Islamique Armé, которая убила 100 тысяч мусульман в самом Алжире за то, что они верили в Аллаха не так, как правильно, и принялась взрывать бомбы и захватывать самолеты во Франции со словами: «А это вам за оккупацию». Почему-то в период собственно оккупации GIA отсутствовала на политическом горизонте.

Нет сильного исламизма — есть слабая Европа. Пока Европа была сильна, исламисты были слабы.

Этот теракт случился потому, что президент Олланд выиграл выборы благодаря голосам мусульман. Выборы Олланда были первыми выборами в истории Франции, в которых голосование мусульманского меньшинства оказалось решающим.

Этот теракт случился потому, что, когда исламисты расстреляли в Париже редакцию еженедельника «Шарли Эбдо», Олланд первым завопил: «Я — Шарли», и после этого все дело было спущено на тормозах. Ни выводов, ни последствий.

Этот теракт случился потому, что полиция во Франции боится заходить в арабские кварталы, да и христианину и еврею там лучше не появляться. Он случился потому, что сжигание машин кяфиров стало во Франции любимым новогодним развлечением, и полиция не вмешивается, а власти твердят: «Мы за мультикультурализм». При этом политика мультикультурализма, увы, не распространяется на евреев, которые со страшной силой бегут из Франции в Израиль по причине физической опасности и антисемитизма.

Этот теракт случился потому, что в течение многих лет находящийся по ту сторону Средиземного моря Израиль сражается со своим собственным ИГ, который называется ХАМАС, который считает, что всех евреев надо уничтожить, и который учит этому на деньги ООН с экранов телевизора шестилетних детей, используемых им в раннем возрасте в качестве живого щита, а потом — в качестве пушечного мяса. Все, что вы услышите об Израиле по французскому телевидению, будет политически корректным пересказом рассчитанной на глупых кяфиров пропаганды ХАМАСа.

Этот теракт случился потому, что когда несколько месяцев назад французские таксисты устроили забастовку, во время которой проламывали головы конкурентам из UBER и их пассажирам, то французские власти стали на сторону громил и сказали, что преступников из UBER надо судить. Исламисты могут справедливо рассудить, что уж если даже таксисты при Олланде могут безнаказанно проламывать головы французам, то уж им, моджахедам, сам Аллах велел.

Этот теракт случился потому, что когда во Францию хлынул поток беженцев, и мэр города Безье, основатель «Репортеров без границ» Робер Менар осмелился пройтись по квартирам, которые они захватили самовольно и превратили в хлевы, и — нет, не выселить этих прекрасных людей и не задержать, а просто попенять им, что они взломали двери, то французская пресса взорвалась: «Гитлер», «фашист», «придурок».

А еще этот теракт случился потому, что когда в 2004 году на мадридском вокзале Аточа местная «Аль-Каида» взорвала три бомбы и убила 191 человек в знак протеста против участия испанцев в войне в Ираке, то испанцы ровно через три дня с треском прокатили на выборах партию, которая поддерживала войну в Ираке, и из Ирака убрались.

Причина нынешних терактов — не в том, что Франция воюет в Сирии, а в том, что она не мусульманская страна. Европейская цивилизация для исламистов — это абсолютное зло, точно так же, как для христиан во 2-3 в. н. э. таким злом была уничтоженная ими античная цивилизация. Исламисты не успокоятся, пока Нотр-Дам не станет Мечетью Парижской Богоматери, пока француженки не наденут паранджу и пока в Сорбонне вместо ядерной физики не станут преподавать Коран. И ни один представитель французского либерального истеблишмента этого никогда вслух не признает.

Знаете, что я думаю?

Я думаю, что кончится так же, как после «Шарли Эбдо». Франсуа Олланд порвет на груди рубашку, выступит не хуже Путина с фразами о «сплочении» и «единстве» и о том, что «не допустим» и «не прогнемся», а потом начнется business as usual. Правящая европейская антибуржуазная элита — повзрослевшие и получившие власть выпускники парижских студенческих бунтов 1968 года, — слишком много инвестировала в антибуржуазный пафос. В мультикультурализм, вину перед угнетенными трудящимися Востока и в обличение израильских фашистов.

Так будет до тех пор, пока на выборах не победит Марин ле Пен или пока следующая волна мирных представителей угнетенного Востока не захватит сразу Елисейский дворец.

*«Исламское государство» признано террористической организацией и запрещено в России.