РАЗМЫШЛЕНИЯ СТАРОГО ЧИНОВНИКА ПО ПОВОДУ РЕФОРМЫ

Как сделать так, чтобы административная, бюрократическая машина не работала вхолостую? Где предел количества «блатных» в любом правительстве? Зачем Совмину должна быть нужна АСУ и вообще, что это такое? Обо всем этом, о многом другом и, конечно, об Игоре Курчатове мы беседуем с коренным симферопольцем, а теперь московским пенсионером Виктором Галушкиным (на фото справа), одним из инициаторов обращения к властям на «Крымском Эхе» с предложением установить памятник ученому-физику на Макуриной горке.

— Виктор Александрович, примите наши поздравления с Днем Победы. Ваш отец сражался на Перекопе в нашей симферопольской 172-й дивизии полковника Ласкина. Вместе с вами мы вспоминаем отчаянный десант морских пехотинцев в Евпатории, где он погиб…

— Спасибо. Они знали, за что умирали: «Война эта тяжелая, но благородная. Потому что мы воюем и защищаем такую жизнь, при которой вам бы жилось хорошо, радостно, весело, чтобы всего у вас было полно, чтобы вы могли учиться на инженера, учителя, агронома, чтобы вы могли разговаривать на родном русском языке, чтобы каждое лето могли ездить в санатории и дома отдыха, ходить в театры и кино». Давайте выполнять его завещание.

— Виктор Александрович, вы много лет работали в аппарате облисполкома, потом Совета министров. Вашими непосредственными руководителями были три председателя правительства. Вы застали события перехода из социализма в капитализм в Крыму, выхода Украины из состава СССР, строительство украинского капитализма. Проблемы управления органов власти вам знакомы не понаслышке. Хоть иногда вы жалеете о советском прошлом? Вот, часто говорят, что, мол, тогда органы власти работали лучше — это так?

— Любая система устаревает и перестает отвечать запросам общества, и тогда начинаются потрясения. Очередная революция 1988-91 годов — будете спорить? — развивалась, избегая слова «капитализм». Компартия застряла в догмах, устаревших политтехнологиях, воли к своему реформированию не находила и оказалась позади настроений и потребностей человека.

Честно говоря, когда сверху пришли перемены, то казалось, что они приведут к более эффективному обществу, с учетом советского и западного опыта. Но общество выбрало путь к рыночным отношениям, ко второму российскому капитализму через разрушение прошлого до основания. А тогда, перед 90-ми годами, будущее не казалось драматичным.

Но капиталы в белых перчатках не делаются. Пока народный капитализм получается странный — «пять признаков империализма» есть, олигархи есть, а сбережений и акций у населения нет. Преимущества рыночной экономики доказываются уровнем жизни населения и социальной удовлетворенностью, а не традиционным осуждением предшественников.

Советские идеи прочно поселились в душах многих людей, как бы их ни уничтожали. Сравните с гонениями на христиан. «Обогащайтесь!» — это не идея и к всеобщим высшим ценностям не относится. В ином состоянии общества появится соответствующая ему другая система жизни, и не факт, что им будет сверхрасточительное общество потребления. Делать вид, что советский опыт негативный, может только несерьезный человек.

— А что вы скажете о тех руководителях правительства, под руководством которых работали?

— Было бы некорректным давать им оценку с моей позиции. Но скажу, что они оказались у руководства в сложнейшие переломные периоды СССР и Украины, безусловно, соответствовали тому периоду, а двоих из них я считаю выдающимися личностями в истории Крыма. Все они отличались по стилю работы, характеру, располагали разными возможностями для решения поставленных задач.

Трудное было время выбора для всех, когда Россия второй раз оставила крымчан другому государству. Когда в стране взорвали атомную бомбу ГКЧП, процесс стал неуправляемым. Во имя свобод и демократии жадно делили государство — территории, сферы влияния, государственные собственность, финансы, ресурсы, церкви… Крыша ехала. Раскалывалось сознание людей.

В кабинет премьера врывались «предприниматели» в длинных черных пальто и с автоматами. Помню, как в штабе НАТО в Монсе мой коллега, вчерашний замсекретаря нашей парторганизации, обращаясь при всех к американскому офицеру, просил помочь избавиться от коммунистов. Говорят, что карьеру потом сделал, но счастлив ли сегодня или разбогател, не знаю. …А в Симферополе генерал Кузнецов отказался командовать корпусом на условиях готовности воевать с Россией и вскоре скоропостижно скончался.

Структура и методы работы аппарата правительства и министерств сформировались в условиях единой государственной формы собственности, и когда-то свои функции в ручном управлении выполняли, но в 90-годах уже начинали входить в противоречие с действительностью. Существовала стабильная, годами хорошо отлаженная команда аппаратчиков, где была преемственность, строгая исполнительская дисциплина и своя школа. Потом почему-то этих служащих включили в класс коррумпированных чиновников, хотя абсолютное их большинство к денежным потокам было никак непричастно.

Компьютеров у нас еще не было. Кто-то сказал, что если бы в советское время успели выйти на современный информационно-технологический уровень (над этим работал академик Глушков), то планово-административная модель выстояла бы. А сейчас? Сегодня компьютеры у каждой уборщицы, а полы по-прежнему моют тряпкой.

Сожалеть о прошлой жизни, когда уже 25 лет живем в обществе рыночных отношений, бесполезно. И работать надо над его становлением и укреплением, если нет желания к свершению пятой по счету революции. Никакого другого рецепта, как сосредоточиться на совершенствовании законов и их исполнении (только не по принципу «друзьям— все, врагам —закон») общество не придумало.

Правильно учит нас, бестолковых, успешный польский реформатор Гжегож Колодко: «Знаете, где у вас слабое звено? Не в капиталах и не в технологиях — в России есть и капиталы, и технологии. Ваша слабость в организации, управлении, экономической политике». Поскольку не образуется тот мощный поток развития, который выводит страну на конкурентные мировые позиции, то четко сформировался запрос российского общества на подлинные, а не косметические реформы, в том числе органов управления. Об экономической политике— другая тема.

—В марте опубликовано сообщение о подготовке масштабной реформы системы управления. Создается комиссия во главе с президентом. Как вы к этому относитесь?

—А какая реформа сверху за 25 лет осуществилась успешно? Опять — вверх по лестнице, ведущей вниз? Наконец, в Правительстве России осознали неэффективность своей работы и приняли, несомненно, правильное решение перейти от ручного управления и работы по поручениям (заданиям) президента к управлению проектами, программами.

Сколько поручений президента выполнено, не могут разобраться ни чиновники, ни сам президент — 40, 50, 70%? Фактически это признание, что современной капиталистической моделью управляет устаревшая советская система. Нужно прямо сказать, что на местном уровне, где власти на себе ощущают, что рыночные отношения формируются двумя сторонами — как бизнесом, так и потребителем, положение еще хуже. Вот и схватились за реформу управляющей системы.

За проектом новой реформы стоит банкир Г. Греф, резко критически оценивающий состояние нашей экономики. И опасность неудачи заключается в отставании политических действий от экономического развития.

Заставляет тревожиться увеличивающийся критический разрыв 20:1 между самыми богатыми и самыми бедными, который создает угрозу устойчивости государства. Очевидно, что отставшие органы управления нужно приводить в соответствие с реальной социально-экономической ситуацией. Реформа должна работать на развитие малого и среднего предпринимательства.

Необходимость создания 25 млн высокотехнологичных рабочих мест и подъема среднероссийской зарплаты до 40 тыс. руб. в ценах 2011 года — не предвыборный лозунг президента, а потребность экономики и национальной безопасности. Они не появятся, пока промышленники приоритетных отраслей не возьмут верх над процветающимныне торгово-спекулятивным капиталом. Англия это прошла еще во времена Ост-Индийской компании в XVIIIвеке и затем совершила в своем развитии скачок. Так что, и будем догонять 200 лет?

Сколько у нас должно быть на рынке труда парикмахеров, охранников, прислуги, перепродавцов чужой продукции, а сколько предпринимателей, инженеров, рабочих, ученых, военных, работников курортных услуг? Ведь по плотности населения мы теперь занимаем 180-е место в мире. Или кто-то серьезно верит, что ресурсы России никому не нужны?

В домах людей не осталось ни одной российской вещи—от зубной щетки до мебели. Как прийти к тому, чтобы социально безответственный бизнес не раздражал людей? Вот эти задачи предстоит решать новой системе госуправления.

Поручения (задания) —это только часть общей проблемы, и всем известно, что строят дом снизу, от фундамента, а не с крыши.Начинать нужно с открытого, а не подковерного анализа протекающих экономических и социальных процессов, как было в практике советского времени. Не позавидуешь крымской власти, да еще с не обученными по российским методикам и законам специалистами. Когда на вашей территории хозяйничают федералы, собственники всех форм и видов, да и, вообще, все больше независимые структуры, земля уходит из-под ног.

К сожалению, нельзя увидеть карту и понять, кому принадлежат земли Крыма. Все темнят, а до революции, при первом капитализме, это не было секретом.Правда, и такой масштабной схватки за собственность не было.

От земли и разнообразных форм собственности выстраиваются разграничения полномочий, прав, обязанностей и ответственности. Без их четкого разграничения в схватке за «орден на груди планеты» родится только анархия. Сомнительно разграничение, когда права на побережье переходят к федералам (с какой экономической целью — удвоить украинскую бесхозяйственность?), а обязанности и ответственность остаются крымчанам? Нужно определиться, как правительство сумеет сохранить власть в условиях рынка после раздачи всех земель, объектов региональной и муниципальной собственности при отсутствии вертикали власти по отношению к городам и районам.

Трудно разобраться — с кого спросить, а кого просить. Опасность утраты контрольного пакета и влияния на протекающие на полуострове процессы велика.

Коктебель —не редкий случай. Он показал С.В. Аксенову, что бизнес «кошмарит» администрации городов и поселений так, что они практически сдают свою власть. Проблема развития заключается в кадрах государственников и способности крымского бизнес-сообщества найти с государством общие интересы, в соблюдении законов обеими сторонами. Сегодня власть должна принадлежать не бизнес-мэру, а мэру, способному управлять рыночными процессами.

Мне рассказывали в бельгийском Брюгге, что дома исторической ценности продают частникам и доплачивают за их сохранность, а власть три шкуры сдерет, если нарушишь договор и закон. Потому и процветает красавец город столетиями. Неповторимые ландшафты Коктебеля сегодня уродуют навсегда и как бы не оказались Феодосия и Коктебель в вересаевском тупике 1917-22 гг…

К сожалению, в сравнении с прошлым характерной чертой нынешних органов управления является дефицит твердых, решительных и последовательных руководителей-государственников. Но это вопрос политический, а не структурный.

И еще. Рядом с престолом должен стоять эшафот.

Вопреки здравому смыслу, давление московского строительного бизнеса и коррупционеров на подмосковные леса, озера и сельхозземли только нарастает. В Крыму избежать этого тоже не удастся — и тогда на массандровских виноградниках, лавандовых полях, на месте обсерватории в Кацивели вырастут усадебные поселки москвичей. Это не развитие, а движение назад. Загляните в историю Крыма начала ХХ века, как начинались дачные поселения. Наш рыночный опыт напоминает, что курортные участки в Мисхоре сдавали в аренду на 50 лет и деньги ровно шли в казну.

Нынче деньги за проданные земли уже исчезли. Строительство и содержание инфраструктурных объектов останется за местными властями, и они будут просить их у минфина, как в 1914 году у Его Величества на уездные нужды, а отдыхающие дачники будут требовать чистого воздуха и моря, воды, КОС, дорог, противооползневых мероприятий, ликвидации лесных пожаров, общественного порядка и защиты их недвижимости.

Мы застряли в фазе деления общегосударственной и других видов собственности, за которой должен следовать экономический и социальный подъем. Главной проблемой становится то, чтобы власти смогли заставить новых собственников на пользу себе и обществу эффективно распоряжаться доставшимися им землями, предприятиями, ресурсами. Противоречит праву собственности? Преодолимо. Только бы не обессилить.

Не знаю, в каком виде реформа докатится до регионов. Нужно создать свою комиссию с привлечением опытных экспертов, провести мозговую атаку (это когда высказывают свои предложения, не критикуя друг друга). Иначе придуманные наверху схемы ждет судьба административной реформы 2004 года, программы обеспечения жильем к 2000 году и прочих. Из Москвы трактором не управляют. К сожалению, есть признаки того, что могут возобладать и местечковые интересы: мол, начальство хочет — пусть и реформируется.

— Что бы вы, исходя из своего опыта, посоветовали изменить в практике работы аппарата крымского правительства?

— Правительству Крыма сегодня приходится принимать новые решения непрерывно, а не раз в две недели, особенно в сложившейся уникальной ситуации в Крыму. Совет министров — это не механическое соединение министерств и ведомств, а единый организм руководства социальными и экономическими процессами на всем полуострове. Правильно будет восстановить утраченную функцию планирования с учетом опыта бывшего облплана (сводного органа всех министерств), так как задачей минфина-бухгалтерии является не манипулирование Совмином, а совместный с Минэкономики поиск средств на его программы.

Президент России о Госплане уже задумался.

Удивительно, что в Совете министров нет своего штаба. Созрела необходимость в составе аппарата правительства создать компактный автоматизированный организационно-распорядительный центр оперативной работы правительства в период между заседаниями во главе с первым заместителем председателя Совмина. Центр управления (штаб) должен взять на себя функции сбора и анализа информации, подготовки и организации исполнения оперативных и краткосрочных решений Совмина, взаимодействия всех министерств и подведомственных структур, контроля за исполнением программ и решений Совмина, за государственной и муниципальной собственностью и т.д. Он должен стать базовым для всей сети автоматизированного управления территории региона иобеспечить интеграцию с общегосударственными информационными системами. Важно, что у этой структуры есть перспективы совершенствования.

Его работа сразу придаст динамику и деловитость неповоротливой машине правительства и его составных частей и освободит его главу от текучки для решения стратегических задач.

Когда требуется, нужно смело подчинять инструкции, штатные расписания, законы потребностям управления, а не кричать «не положено» и ссылаться на самими же утвержденными правила.

Важно понять, что входящая почта рождает поручения руководителя на документах, которые совсем не отличаются от других видов управленческих решений. Они, как правило, должны автоматически направляться центром управления (штабом) на переплав в уже принятые ранее программы, которые жестко им контролируются.

 Здесь же, а не аппаратом председателя, оторванным от информационно-аналитической базы министерств и ведомств, оперативно отрабатываются проекты резолюций главы с участием будущих исполнителей. Скорость движения документов и принятия управленческих решений резко возрастет. Работать должна система, а не личность руководителя, зачастую просто задействованного в качестве пункта передачи информации.

— Тайны бюрократии?..

— Руководитель — не всезнайка. Все хотят, чтобы документ попал лично председателю. В результате ежедневно ему на стол попадают десятки документов, прочесть и вникнуть в содержание которые нормальному человеку невозможно. Помню, какое бурное возмущение проявляли заместители, если вопрос их компетенции направлялся им без резолюции председателя Совмина…

Часто используются малосодержательные поручения: «внесите предложения, рассмотрите и дайте ответ автору и т.п.». Бывает, неделю ходит документ по ступеням — руководитель, заместитель, министр, начальник отдела. А компетентный исполнитель, который и без указаний знает, как решать вопрос, начинает работать над ним тогда, когда уже срок истек. Потом бумага возвращается по этой лестнице обратно с ответом, что нет финансирования. Все при деле, огромная машина работает вхолостую.

В электронном документообороте исполнитель может начинать работу до того, как документ прочтут верхние инстанции. По существу, это функция предварительных распоряжений, пока руководителем не принято окончательного решения. Сам на этом спотыкался и потому знаю, о чем говорю.

 Электронный документооборот — это не только автоматизация работы канцелярии, на которую пренебрежительно смотрят неумные люди. Это средство коммуникации, связывающее воедино процессы сбора информации, хранения архива как базы данных, коллективной работы над проектами решений, контроля исполнения решений правительства и главы. Хорошо налаженный электронный документооборот — кровеносная система управления, которая обслуживает мозг (штаб) и периферию министерств, ведомств, горадминистраций, предприятий сферы управления Совмина и горадминистраций.

Она прекрасно взаимодействует и дополняет другие информационные системы министерств, ведомств и подразделений аппарата. С помощью ноутбуков и смартфонов она позволяет работать с документами и базами данных, находясь в любой точке Крыма. Это показатель уровня развития организации — будь то компания, офис или орган управления власти.

— А может, электронный документооборот уже внедрили?

 — Может. Только свое письмо я искал там по междугороднему телефону в четырех канцеляриях. Никто своего имени не называет. Последняя голосом боцмана спросила: «Че надо?» и пробурчала: «Ответ получите из горадминистрации». Читайте, ребята, Сирила Норткота Паркинсона — классику бюрократии. На Почте России отправитель может контролировать свою посылку на Дальний Восток в любой точке маршрута, а свое письмо внутри Совмина найти невозможно.

Вот такой электронный документооборот. Для его внедрения нужно всего два человека — один с мозгами, а другой с кнутом. Потом все будут рады.

 Кстати, на примере своего обращения в правительство убедился, что рутинная операция отработки поручений руководства выполнена неграмотно по причине, о которой говорил выше, потому что исполнителю—Министерству культуры, в ведении которого находился вопрос, документ не попал.

— Обязательна ли автоматизация управления органов власти и в какой мере?

— Неизбежна! И вести ее нужно одновременно с проектом реструктуризации аппарата, поскольку перестраиваются все бизнес-процессы.Поэтапное внедрение комплексной информационной системы — процесс длительный и неотвратимый, сколько ни откладывай. Проблема только в том, что делать этого никто не хочет, а, если начнет, то остановится в шаге от финала, обнаружив, что прозрачность системы превосходит все ожидания — и воровать нельзя, и заниматься имитацией бурной деятельности тоже.

АСУ выявляет лишние операции и звенья, сотрудников, не способных изменяться. В этой системе не может быть скрыт ответственный за каждый участок Программы, и всегда виден красный сигнал сбоя.

Преодолевать естественное сопротивление начальников и рядовых сотрудников не хочется, а нужно. Становится нормой, когда, поддерживая свою конкурентоспособность, на предприятиях и в организациях коллеги стали скрывать друг от друга информацию. Одурели! Но какое удовлетворение получаешь, когда пробуждаются люди, уставшие от работы по-старому (их оказывается удивительно много), и включаются в процесс перестройки. Вот когда появляются подлинные лидеры, энтузиасты, профессионалы, на которых можно положиться.

Это качественно иной уровень работы. А кто сегодня назовет имена крымских реформаторов? Искать и поддерживать их нужно деньгами, почетом, карьерой. К сожалению, реформы и модернизации у нас начинаются только тогда, когда отступать некуда.

Управление органами власти и предприятиями имеет много общего. Внедрение интереснейшей комплексной информационной системы на одном из мощных крымских предприятий потерпело неудачу из-за дилетантского выбора внедренческой фирмы, но оставило неоценимый опыт упущенных возможностей и совершенных ошибок с первой попытки. На вторую не хватило воли руководства для реструктуризации.

Автоматизация процессов без реструктуризации предприятия, как и органов управления, обречена. Давно известно, что автоматизировать беспорядок невозможно, «а мы попробуем». И это типичное явление. По-моему, ни на одном предприятии Крыма сегодня АСУ полноценно не работает, возможно, АСУ технологических процессов кто-то внедрил. Оказалось, что в условиях российской рыночной экономики часто отсутствуют стимулы к обновлению и реформам. Слишком много желающих ловить рыбу в мутной воде.

Органы управления — это консервативные структуры, эффективность и качество работы никто никогда не проверял и не оценивал. И потому непросто выстроить систему управления адекватную новой экономике, иным социальным процессам.

Но задача не в том, чтобы только повысить производительность труда чиновников и усовершенствовать старый механизм принятия управленческих решений. Ставить автоматику на дырявую коррозирующую трубу бессмысленно. Проблема заключается в повышении КПД всего органа власти, эффективном управлении экономическими и социальными процессами в городах, районах, области в рамках целостной системы. Это принципиально другой подход к формам и методам управления, к структуре управляющих органов. Министерства должны управлять проектами и программами с помощью рыночных механизмов. А порядок на рынке есть? Вот и держи за спиной дубину ручного управления.

—Насколько должно сократиться количество чиновников после такой автоматизации?

—И не старайтесь посчитать. Есть такая процедура, как сокращение персонала. Не знаю, была ли она в XIX веке, но с 20-х годов ХХ века она применяется регулярно. Обычно приказывают сократить на 10%. Только никто не сокращает функции министерств, отделов. Поскольку нормировать труд чиновников не удается, то увольняют, кого хотят. Потом численность сотрудников восстанавливается снова. Процедура повторяется, как и во всем цивилизованном мире.

 Центр управления (штаб) должен комплектоваться специалистами-универсалами, рыночниками, способными координировать деятельность министерских и ведомственных программ.

 — Где их сегодня взять?

— Известный сталинский афоризм «кадры решают все». Непрерывное обучение сотрудников — одна из важнейших функций единой системы управления персоналом аппарата и министерствв отличие от рутины кадрового учета. Можно подумать и о других объединенных структурах.

 Раньше никто всерьез не занимался обучением сотрудников. Вот и приходилось самостоятельно с карандашом в руках изучать подряд все декреты Л.Д. Кучмы. Сегодня доступно дистанционное обучение, целенаправленное самообучение, приглашение специалистов на курс обучения, направление на учебу и стажировку ключевых сотрудников и т.д.

Пропустить нужно команду реформаторов через серьезный курс обучения под задачу реформирования или комплексной автоматизации органа управления, понимая их будущую роль паровозов. Тогда и появляются профессионалы. Все может специалист, который владеет и управляет информацией.

Только без воли и настойчивости первого руководителя любая модернизацию провалится. Про казнокрадство и коррупцию говорить не стоит. Они способны разрушить даже андронный коллайдер.

— Часто говорят о командах профессионалов-управленцев, идущих во власть. Что вы об этом думаете?

— Это несерьезно. Профессионалы — товар штучный, и среди тех, кто ЕГЭ в рот набрал, все меньше встречается. Вот и заполняются вакансии неподготовленными людьми по принципу Питера: каждый чиновник растет до своего уровня некомпетентности, и, таким образом, в иерархии все должности укомплектованы некомпетентными людьми. Нужно признать несоответствие занимаемым должностям очень многих молодых сотрудников. Не значит, что они нехорошие люди, но должностей в штате таких нет.

Профессионалы рождаются не в вузе, а на рабочих местах. Их нужно производить. «Все — за парты!» И без отрыва от работы. Учеба должна идти впереди возникающих проблем. Кроме специализации, их нужно еще учить науке и искусству управления, знанию законодательства, информационных технологий,проводить с ними деловые игры. и т.д.

В министерствах невозможно работать без знания системы управления проектами, корпоративного менеджмента, да и рыночной среды вообще. Внедряя деловой протокол и стандарты делопроизводства — правила каждого чиновника, аппарат правительства задает тон деловой культуры администрациям всех уровней. Хотя, как сказать… Зам. главы Симферопольской администрации Ю.П. Тур прислал ответ на обращение граждан, который можно считать образцом профессионализма и управленческой культуры. Помню, что первый деловой протокол принес нам еще А.Ф. Чернявский из команды правительства Е.Ф. Сабурова. Сегодня это практика всех нормальных офисов. Нужно меньше чванства, больше деловитости. А чванство существует там, где нет напряжения в работе. Не жалеть времени и затрат на обучение! Окупится качеством работы.

— А когда же им учиться? Работать надо…

— Забыли советскую традицию учебы в вечерних и заочных вузах. Возрождайте! По субботам добровольно-принудительно восполняются пробелы в образовании. И платить не надо за то, что не владеешь профессиональными знаниями. А мы просто по субботам недельные хвосты подбирали. Ненормированный рабочий день был просто беспредельным.

Профессионалы должны составлять стабильную аппаратную технократическую команду, независимую от смены правительств, политических интриг и протекций. Критическая масса «блатных»в любой организации, а без них не бывает, не может превышать 10%, иначе она разрушается.

Помню, как однажды депутат, только назначенный заместителем председателя Совмина, спросил у своего секретаря: «А что я тут должен делать?» Машина аппарата, министерств и ведомств должна работать так, чтобы любой случайный начальник, а они есть и будут, не мог нанести вреда системе.

— Почему так много выходит ошибочных решений?

— Понимаете,содержанием работы любого управленца является постоянное принятие управленческих решений (программа, план, приказ, постановление, распоряжение, поручение, протокол и т.д.). Спросите у любого из них: какой порядок или этапы принятия управленческого решения? Не старайтесь, не найдете. А ведь именно в этом заключена их работа от министра до рядового специалиста. А у них даже личного набора правил управления нет, типа «входи к начальнику не вопросами, а с предложениями». Меня этому Виталий Владимирович Курашик научил.

Почему предельно простая система работы командиров перед боем так понятна и эффективна? Потому что в напряжённой обстановке за ошибками всегда — кровь, поражения и ответственность. Каждый командир назубок знает выработанный боевой практикой и опытом порядок работы при принятии решения на бой. Сравнивая его с аналогичными вариантами в других видах деятельности, нетрудно видеть, что он прост, универсален, охватывает все параметры, и его стандарт пригоден почти везде. Да и в литературе много аналогичных схем.

В каждом решении должен существовать баланс прав и обязанностей. Власти, собственники, чиновники за последние годы приобрели много прав и свобод и избавились от реальной ответственности. Предоставляя права, а это не подарки, недопустимо не облагать их обязанностью и ответственностью.

Прав спикер крымского парламента, обвиняя министров в отписках на запросы и обращения депутатов. Только депутаты ничем не лучше. На три моих письма, нарушая Федеральный Закон №59, председатель Постоянной комиссии хладнокровно не отвечает. Элементарно не отработаныпроцедуры, правила взаимодействия Постоянных комиссий и профильных министерств, не разграничена их ответственность. Вот и гоняют письма граждан, перекладывая друг на друга свои обязанности.

Давно занижен профессионализм консультантов комиссий, которые должны непосредственно взаимодействовать по программам правительства и информировать своих депутатов. Депутатов же избирают по доверию, а не по профессии. И, конечно, проблема во всеобщем падении дисциплины во многих организациях, вырвавшихся из-подпартийного контроля.

Не повторить бы судьбу литераторов… Как однажды заметила Наталья Солженицына, которую не обвинишь в любви к коммунистам, что после отмены государственной цензуры наши писатели в условиях свободы не создали ничего выдающегося.

Для меня показателем зрелости и разума властей является их позиция по отношению к памятнику великому академику И. В. Курчатову в Симферополе.

— Вы уверены, что их решение будет положительным?

— Там же работают образованные люди! Они не допустят конфуза перед Россией. Кто же возьмет на себя смелость заявить, что Симферополь против своего Курчатова? Но вот получил только что ответ прямо сатирического тупого бюрократизма власти и засомневался. Остается надежда на широко мыслящего архитектора Эрнста Мавлютова, который не может не оценить уникальные возможности Макуриной горки с восходящей лестницей для творческого решения. Это не для бюстиков. Такие личности в истории, как И.В. Курчатов, — величайшая драгоценность для города и славы. Его атомный проект неповторим по исполнению и технологическому прорыву СССР. Рядом с ним стоят только рывок пятилеток, Победа и Гагарин.

— Может, лучше привлечь ученых для внедрения новых проектов и подготовки управленцев?

— Смотря каких — и с большой осторожностью. Бывший заместитель председателя Совмина СССР академик Л. Абалкин в 1991 году, уходя из власти, сказал, что дело ученых — искать истину, а дело власти — пытаться ее применить. Лучше—специализированные фирмы с опытом внедрения.

В моей практике был такой опыт, в результате которого на выходе оказалось учебное пособие для вузов, а не руководство к работе сотрудникам отдела управления персоналом. Непременное правило договоров с «фирмачами» — покажи в натуре, что ты сделал ранее, или — до свидания.

Когда мы на предприятии сертифицировались на международные стандарты качества ИСО 9001, то выяснилось, что, получив кучу инструкций, можно ничего не изменять, лишь бы в срок оплатить работу аккредитованной организации. Дальше дело руководства — приводить к стандартам систему и наводить порядок в своем хозяйстве или удовлетвориться сдачей зачетов. Все равно, согласно Закону Паркинсона, работа занимает все отведенное ей время.

Отдел стандартизации требовать от коллег внедрения новых стандартов не привык, и вскоре об этой истории все забыли. Ввести должность илиштатное подразделение с функцией реформ казалось излишеством, да и нужного человека под рукой не оказалось. Вот такие наши реформы.

— Ну, хорошо поменяли структуру и функции правительства и администраций, автоматизировали, нашли самые лучшие кадры за небольшую зарплату. Уровень жизни населения вырастет?

— Многого хотите сразу. После этого только начинается то самое управление, ради которого власти приводят себя в порядок. А без реформ органов власти и экономики вернемся к симферопольскому базару 1913 года и скотобойне на Севастопольской. Для построения эффективной работы рынков труда, товаров, услуг и прочих новому поколению предстоит пройти свой путь проб и ошибок. И, ради Бога, прекратите копаться в ошибках предшественников. Пора самим показать свои достижения и ими гордиться.

Быть или не быть сегодня реформам, становится главным вопросом развития экономики и общества.

— Как думаете, ваши советы кто-то услышит?

—Примут к сведению, если попадутся на глаза — проверено на последней публикации. Старый эксперимент: если напишете, что сотрудник какой-либо пресс-службы или аппарата, дочитавший текст до конца, может получить на «Крымском Эхе» 5 000 рублей, вы ничем не рискуете. А начальникам читать газеты совсем некогда.

Приведу пример восприимчивости к чужому мнению нашего российского дипломата Ю.В. Дубинина, которое никогда не зависело от статуса и профессии собеседника. Ему важна была сущность идеи или проблемы. Сошлюсь на отрывок из своей книги: «В 1997 году в Рабочем уголке Алушты из-за веерного отключения света на ЮБК погасли лампочки Ильича, хотя по-прежнему крутились турбины ДнепроГЭСа и Запорожской АЭС. Время первоначального накопления капитала. По поручению председателя Совмина Крыма я со своим коллегой встречал выдающегося советского и российского дипломата, заместителя министра иностранных дел, посла РФ в Украине Ю.В. Дубинина. Вот и выдался у нас с ним и его супругой Лианой Завеновной романтический ужин при свечах.

В ходе беседы я изложил теорию о разновременных фазах развития четырех украинских этносов (центрального, западного, юго-восточного и крымского), которая имела скорее умозрительное, чем научное обоснование, но к которой он проявил неподдельный интерес. Скорее всего, это была какая-то трактовка пассионарной теории этногенеза Льва Гумилева применительно к Украине.

После работы в Испании, Франции, США в это время он тщательно изучал украинскую историю, язык и культуру. Не раз ему приходилось находить компромиссы в Киеве на переговорах с украинскими политиками, послами, среди которых был мой бывший начальник — дуайен дипломатического корпуса в Киеве, посол Белоруссии Виталий Владимирович Курашик. Кстати сказать, что в Евпатории В.В. Курашик остался в памяти горожан не только плодотворным руководителем, но и как последний мэр, не бравший взяток.

Замечательная книга Ю.В. Дубинина «Мастерство переговоров», где он развил теорию компромиссов, стала настольной книгой российских дипломатов. Совсем немного основоположник российско-украинских отношений не дожил до того, как в 2014 году — снова солнечная активность! — зашаталась государственность Украины, стали очевидной высокая активность крайне национализированного, менее развитого Запада, становившегося лидером отторжения Украины от России, и возбуждаемость Крыма, а Юго-Восток и Киев выходили из пассивной фазы.

Перекопский вал, у которого оборонялись от германских войск в 1918 и 1941 году крымские дивизии, вскоре стал границей двух государств. Русско-украинская-крымскотатарская республика Крым вернулась в Россию. Она ищет путь к общественному договору о предании забвению прошлых обид, чтобы объединиться для реализации особого социально-экономического проекта»…